С праздничком!
Сегодня Всемирный День психического здоровья. Поздравляю вас, что ли. Хотя, в психическое здоровье планеты не верю абсолютно, персонально вам желаю его от всей души.
-- Ну неужели ты не можешь освободить от полетов летчика, который не в своем уме?
-- Разумеется, могу. Даже обязан. Существует правило, согласно которому я обязан отстранять от полетов любого психически ненормального человека.
-- Ну а тогда почему же ты меня не отстраняешь. Я псих. Спроси у Клевинджера.
-- Клевинджер? А где он? Найди мне Клевинджера, и я у него спрошу.
-- Можешь спросить любого. Все скажут, что я псих.
-- Они сами сумасшедшие.
-- А почему ты и их тогда не отстраняешь от полетов?
-- А почему они не просят меня, чтобы я их отстранил?
-- Потому что они сумасшедшие, вот почему.
-- Конечно, они сумасшедшие, -- ответил Дейника -- Разве я сам только что не сказал, что они сумасшедшие? Ho ведь сумасшедшие не могут решать, сумасшедший ты или нет.
Йоссариан грустно посмотрел на него и начал заход с другой стороны:
-- Ну а Орр -- псих?
-- Этот уж наверняка.
-- А его ты можешь отстранить от полетов?
-- Могу, конечно. Но сначала он должен сам меня об этом попросить. Так гласит правило.
-- Так почему же он не просит?
-- Потому, что он сумасшедший, -- ответил Дейника.
-- Как же, он может не быть сумасшедшим, если, столько раз побывав на волосок от смерти, все равно продолжает летать на задания? Конечно, я могу отстранить его. Но сначала он сам должен попросить меня об этом.
-- И это все, что ему надо сделать, чтобы освободиться от полетов? -- спросил Йоссариан.
-- Все. Пусть он меня попросит.
-- И тогда ты отстранишь его от полетов? -- спросил Йоссариан.
-- Нет. Не отстраню.
-- Но ведь тогда получается, что тут какая-то ловушка?
-- Конечно, ловушка, -- ответил Дейника. -- И называется она "уловка двадцать два". "Уловка двадцать два" гласит: "Всякий, кто
пытается уклониться от выполнения боевого долга, не является подлинно сумасшедшим".
Да, это была настоящая ловушка. "Уловка двадцать два" разъясняла, что забота о себе самом перед лицом прямой и непосредственной опасности является проявлением здравого смысла. Орр был сумасшедшим, и его можно было освободить от полетов. Единственное, что он должен был для этого сделать, -- попросить. Но как только он попросит, его тут же перестанут считать сумасшедшим и заставят снова летать на задания. Орр сумасшедший, раз он продолжает летать. Он был бы нормальным, если
бы захотел перестать летать; но если он нормален, он обязан летать. Если он летает, значит, он сумасшедший и, следовательно, летать не должен; но если он не хочет летать, - значит, он здоров и летать обязан. Кристальная ясность этого положения произвела на Йоссариана такое глубокое впечатление, что он многозначительно присвистнул.
Джозеф Хеллер, "Уловка 22"
-- Ну неужели ты не можешь освободить от полетов летчика, который не в своем уме?
-- Разумеется, могу. Даже обязан. Существует правило, согласно которому я обязан отстранять от полетов любого психически ненормального человека.
-- Ну а тогда почему же ты меня не отстраняешь. Я псих. Спроси у Клевинджера.
-- Клевинджер? А где он? Найди мне Клевинджера, и я у него спрошу.
-- Можешь спросить любого. Все скажут, что я псих.
-- Они сами сумасшедшие.
-- А почему ты и их тогда не отстраняешь от полетов?
-- А почему они не просят меня, чтобы я их отстранил?
-- Потому что они сумасшедшие, вот почему.
-- Конечно, они сумасшедшие, -- ответил Дейника -- Разве я сам только что не сказал, что они сумасшедшие? Ho ведь сумасшедшие не могут решать, сумасшедший ты или нет.
Йоссариан грустно посмотрел на него и начал заход с другой стороны:
-- Ну а Орр -- псих?
-- Этот уж наверняка.
-- А его ты можешь отстранить от полетов?
-- Могу, конечно. Но сначала он должен сам меня об этом попросить. Так гласит правило.
-- Так почему же он не просит?
-- Потому, что он сумасшедший, -- ответил Дейника.
-- Как же, он может не быть сумасшедшим, если, столько раз побывав на волосок от смерти, все равно продолжает летать на задания? Конечно, я могу отстранить его. Но сначала он сам должен попросить меня об этом.
-- И это все, что ему надо сделать, чтобы освободиться от полетов? -- спросил Йоссариан.
-- Все. Пусть он меня попросит.
-- И тогда ты отстранишь его от полетов? -- спросил Йоссариан.
-- Нет. Не отстраню.
-- Но ведь тогда получается, что тут какая-то ловушка?
-- Конечно, ловушка, -- ответил Дейника. -- И называется она "уловка двадцать два". "Уловка двадцать два" гласит: "Всякий, кто
пытается уклониться от выполнения боевого долга, не является подлинно сумасшедшим".
Да, это была настоящая ловушка. "Уловка двадцать два" разъясняла, что забота о себе самом перед лицом прямой и непосредственной опасности является проявлением здравого смысла. Орр был сумасшедшим, и его можно было освободить от полетов. Единственное, что он должен был для этого сделать, -- попросить. Но как только он попросит, его тут же перестанут считать сумасшедшим и заставят снова летать на задания. Орр сумасшедший, раз он продолжает летать. Он был бы нормальным, если
бы захотел перестать летать; но если он нормален, он обязан летать. Если он летает, значит, он сумасшедший и, следовательно, летать не должен; но если он не хочет летать, - значит, он здоров и летать обязан. Кристальная ясность этого положения произвела на Йоссариана такое глубокое впечатление, что он многозначительно присвистнул.
Джозеф Хеллер, "Уловка 22"