IV. Тўртинчи боб. Пост 2.
***
Работу начали с самой маленькой квартиры, я взялся за один из двух санузлов. Хорошо жить стали - каждому по два туалета! Пете была поручена пятиугольная, нестандартной формы хона - красить потолок. Хасан и Аброр занялись второй комнатой. На всю громкость гремит магнитофон. И откуда он только взялся? Кажется, вместе с белорусом появился, тишина была и спокойствие больше месяца, теперь после работы голова гудит весь вечер. Раскалывается. Чирс-чирс. Периодически грохот музыки перекрывают крики недовольного Аброра на Хасана, горлопан музыкой и заведует.
- Что воспитывает? - с ухмылкой поинтересовался Петька, хотя орали по-узбекски, но понять по интонациям было несложно. Я зашел к нему в поисках тамаки, курева, узбеки на других этажах уже косо смотрят на нас, вечнопобирающихся, это мне вчера очень повезло на новенького нарваться и сигаретку стрельнуть. Да и, познакомиться надо поближе - вроде ничего парень.
- Ну, все не так этому крикуну, а вечером еще Гоше нажалуется, и начинается разбор полетов, я просто убегаю к знакомым в соседний вагончик и прихожу обратно, когда уже улягутся спать. Закуривай, если есть?
[Далее]- Возьми там, - указал валиком с краской, - на подоконнике под свитером. Подкури, оставишь.
- Не, давай, ты первый, у меня характер дурной.
- Чего? - сдвинул брови белорус. - В смысле?
- Фильтр жую. Привычка такая - курю, когда руки заняты, вот и выработалась.
- А-а, тогда понятно, - Петя спрыгнул с "козлов", тряхнул кепкой, забрызганной краской, пригладил свои длинные волосы, наша молодежь из вагончика такие не носит - условия кишлака не позволяют, сразу какие-нибудь насекомые заведутся, а у белоруса сзади дум, хвост уже, хотя ему идет. Парню лет под ўттиз, тридцать. Среднего роста, густые черные брови, которые чем-то сближают его с нами, южанами. Судя по висящей одежде, если, конечно, она его собственная, сильно исхудал, были у него времена и получше. Вообще странно, как он сюда затесался? Работал с местными молодыми ребятами, на прошлой неделе те пропали, а этот к нам прибился. Не слишком разговорчивый, хотя может его такое положение, что попал к чужим, нерусским напрягает. Вынужденная халқлар дўстлиги, дружба народов. Вынул из-под одежды пачку и чиркнул зажигалкой. Дуд «Петра» сразу поднял мне кайфият, и развязал язык как алкоголь, дав понять желанию, что поиск вожделенных затяжек закончился.
- Достал этой дискотекой, голова уже болит, - жалуюсь. - Чуть ли не каждый час "джонсон-джонсон", "джонсон" и "джонсон". Песен у них там что ли других нет?
- Модная очень, наверное, часто заказывают, - предположил Петька. - Нервный этот ваш Аброр какой-то. А Хасан тоже молодец - осекать таких надо, а он молчит. Слишком тихий.
- Кто его знает, что у него там в голове творится. Держит внутри, держит, а потом ка-ак… и не остановишь. Он по отцу таджик, а это народ - себе на уме.
- И таджикский знает?
- Ну да, одинаково, и тот и другой, - объясняю обычное в Узбекистане явление. - У нас много таких, особенно на юге, намешано в людях кровей.
- А я не раз слышал, что узбеки с таджиками плохо уживаются. Не любят друг друга. Чего так-то?
- Да, ничего серьезного, чаще просто подкалывают, - скривил я лицом. - Это близкие на-роды, так чтобы совсем рассорится - трудно поверить. Вот у Хасана что? Сердце узбека, а голова таджика, или наоборот? За кого ему быть? Родня есть и с одной стороны, и со второй. А случись что? В глотки вцепятся? Вот русские с хохлами цапаются, но не дерутся ведь. Анекдоты друг про друга рассказывают. Так и мы с таджиками.
- А воевали они с кем?
- Так между собой власть делили, правда, и узбекам с русскими под шумок досталось немного.
- О, слушай, - припомнил что-то Петька, - когда-то давно по телевизору вроде видел, что с турками жившими у вас была какая-то заваруха, наверное, еще при Союзе. А тогда из-за чего шумиху подняли?
- А-а, давняя история, - махнул рукой как на пустяк, - слухов много разных ходило, тогда в открытую об этом не говорили, скрывали, потом уже прояснилось, хотя народ успел версий кучу наплодить - больше неверных.
- Кто-то ж первый начал?
- Это, кажется, восемьдесят девятый год был, под конец Союза. Несколько раз при мне люди более-менее знающие рассказывали примерно следующее: пришел узбек один то ли в кафе, то ли в бар пива попить, где-то в Ферганской долине дело происходило, а там сидят трое или четверо этих самых турок-месхитинцев, и бармен тоже их соплеменник. Подсунули нашему мочу вместо пива, подшутить так вздумали.
- Или опустить.
- Может и так. Сидят, значит, пристально наблюдают. Узбек или хлебнул даже, или просто заметил взгляды, и почувствовал неладное. Неробкий был человек и сказал этим собакам, что про них думает, а потом запустил в бармена бутылкой. Компания только этого и ждала, за своего сразу вступилась. У нас такое в порядке вещей - кучей на одного. И ладно бы просто по шее наваляли, а-то пинали чуть ли не по земле до самого его дома. На шум выбежала жена с ребенком, досталось и ей, а дитя в запале забросили на острые пики ограды - сразу насмерть. Ну, узбеки тихие-тихие, а выйдет такое... У нас говорят: «жаҳа келганда, ақл кетар». Когда приходит гнев, уходит разум.
- А откуда они вообще у вас взялись? - нахмурился Петька. - Турция ж - далеко.
- Да, скорее всего, при товарище Сталине пригнали, он же чуть ли не целые народы с Кавказа переселял в Казахстан, вот и у нас некоторые осели.
- Ну да, чеченцы и ингуши тогда под раздачу попали. А где они жили до того как в ваших краях объявились?
- В Грузии, кажется. - Пожал плечами, перебирая слышанные давно слухи. - Вот, значит, и понеслось. Сначала в том городке турок погоняли, потом перекинулось на другие. Так всегда бывает: сразу припоминаются мелкие ссоры, косые взгляды, пустяковые обиды, а толпа если собралась, то разбираться не станет - кто прав, кто нет. Кровь за кровь. Жгли дома, грабили, убивали. В итоге что-то около нескольких сотен трупов с обеих сторон. Думали, что жили мирно, соседствовали.
- Значит, только казалось.
- Политика это все виновата, кто-то сделал себе имя, а может и деньги. Люди не просто сами поднялись на бунт. Обстановку разогревали несколько лет, сборища устраивали, вкладывали в головы мысль о том, кто виноват в тяжелой жизни узбеков, и что нужно делать. Руководители у них точно были: автобусами привозили и увозили, водкой поили, вооружали - кому-то ж это было выгодно. Может, и деньги даже платили.
- А где они теперь? Так у вас и живут?
- Нет, почти все уехали. В Россию большинство. И многие другие неузбеки - русские и прочие славяне, крымские татары, посмотрев на такое, тоже сбежали. Не скажу, что все турки плохие или наши, у каждой нации волков позорных хватает. Были узбеки, которые даже прятали и спасали этих месхитинцев от толпы. В Ферганской долине много народа живет, работы на всех тогда не хватало, поэтому в тех краях бедных и недовольных, отмо-розков разных, в среднем больше, чем по стране, особенно в то время. Да еще и школы какие-то исламские, подпольные, арабы спонсировали. Чеченцы даже туда приезжали учиться, исламистами, ваххабитами делаются. Фанатики. Половина наркоманы.
- Думал, на Кавказе только эти повернутые бывают, - удивился Петя, передавая «бога-тый» бычок сигареты.
- И у нас некоторые дуреют, - аккуратно, чтобы не уронить, принимаю и зажмурившись затягиваюсь. - Каримов таких гоняет, в Россию тоже много сбежало. Тут их ловят, домой отправляют, а там суд и тюрьма. Можно сделать, что уже вообще не выйдешь. Вот и в Андижане года два назад черт знает что происходило.
- Ага, слышал что-то. Стреляли…
- Народа положили немерено, никто и не знает сколько. Центральная площадь города и ближайшие улицы - все в крови были. Чего бунтовать-то? Не нравится - уезжай. А людей и страну зачем баламутить? Считают, что верят в Аллаха правильнее, чем остальные, отделиться хотят. Хватит уже! Наотсоединялись. Одними молитвами народ не накормишь.
- Что верно, то верно. Только едут почему-то сюда, а не на юг, откуда эта зараза приходит.
- Там за такие дела, тоже по головке не погладят. Да и, кому нужны?! Они же не работать собираются, а кричать и стрелять. А к чужим у узбеков всегда настороженность была. Еще в школу не ходил, в Ташкенте что-то похожее творилось. Только не турок, а русских, татар крымских и евреев гоняли и избивали, тоже долго скрывали, но слухи в народе пере-шептывали, позже в открытую уже вспомнилось узбекское гостеприимство.
- А тогда из-за чего?
- Землетрясение сильное в шестьдесят шестом году произошло. Столица, Ташкент, очень сильно пострадал, жертв много было, у меня в дальней родне тоже кто-то погиб. И вот со всего Союза съехались люди восстанавливать город.
Отстроили быстро, и часть приезжих получили квартиры и остались жить. Хорошие специалисты всегда нужны, тогда в республике много предприятий и жилья возводили. А узбеки их и отблагодарили. К приезжим всегда и везде относятся с подозрением, и к этим осевшим в Узбекистане русским и прочим славянам тоже большой любви не проявляли.
- Ну, раз строители в основном, значит, булдосов всяких понаехало много.
- Пьянки раздражали, но не это главное, свои алкаши и наркоманы тоже всегда были. Начались какие-то придирки, ссоры, мелкие стычки с намеками: «Вы наши квартиры заняли». И вот однажды, года через два, как землетрясение случилось, после игры «Пахтакора» [183], проиграл тогда, наверное, устроили погром, пришлось войсками усмирять.
- Сейчас под футбольных фанатов фашисты разные везде маскируются.
- Всю жизнь не понимал это быдло? Против кого они и за что борются? "Узбекистан-узбекам!" - так обычно орут твари. Каким узбекам? Сорок пять лет живу, а настоящих, истинных узбеков в глаза не видел. Что ни кишлак - то свое племя. В другой район и тем более область заедешь - уже прислушиваться надо, что говорят: одни жэкают, другие йикают, третьи акают. Ты думаешь я Гошу, Хасана, Аброра и Толика одинаково слышу и понимаю? Черта с два!
ЛУҒАТ
(Словарь)
[183] Пахтакор - хлопкороб. Пахта(узб., тадж.) - хлопок. Казахский яз. - мақта. П. - известная футбольная команда Узбекистана.