"Детский" Достоевский
Ко дню рождения Федора Михайловича Достоевского в Омской государственной областной научной библиотеке им. А.С.Пушкина открылась экспозиция "Достоевский в изменяющемся мире". На выставке представлено около тысячи изданий, в том числе редкие прижизненные публикации в журналах и первые собрания сочинений.
Даже у такого "взрослого" и серьезного классика, как Достоевский, есть ряд произведений, давно включаемых в круг детского чтения. И на выставке мое внимание сразу привлекли две тонких, скромных книги 1900 и 1919 года издания.
В первую книгу вошли два эпизода из "Дневника писателя" - "Мужик Марей" и "Столетняя". На титуле указано: "Одобрено ученым комитетом Министерства народнаго просвещения для библиотек средних учебных заведений и народных школ". К 1900 году книга вышла уже 13-м изданием. Место издания - Петербург, типография братьев Пантелеевых.
Воспоминание о мужике Марее - важный момент в духовной биографии Достоевского. Это воспоминание из далекого детства пришло к нему в один из тяжелых дней сибирской каторги. Празднование "светлого праздника" обернулось в остроге обычным пьяным разгулом, с жестокими драками и ссорами.
"Я пробрался на свое место, против окна с железной решеткой, и лег навзничь, закинув руки за голову и закрыв глаза. Я любил так лежать: к спящему не пристанут, а меж тем можно мечтать и думать... Мало-помалу я и впрямь забылся и неприметно погрузился в воспоминания. Во все мои четыре года каторги я вспоминал беспрерывно всё мое прошедшее и, кажется, в воспоминаниях пережил всю мою прежнюю жизнь снова... На этот раз мне вдруг припомнилось почему-то одно незаметное мгновение из моего первого детства, когда мне было всего девять лет от роду... ... ничего в жизни я так не любил, как лес с его грибами и дикими ягодами, с его букашками и птичками, ежиками и белками, с его столь любимым мною сырым запахом перетлевших листьев..."
Но наслаждение прогулкой внезапно сменилось испугом, и с криком "Волки" маленький Федя побежал к мужику, пахавшему недалеко на поляне.
"- Что ты, что ты, какой волк, померещилось; вишь! Какому тут волку быть! - бормотал он, ободряя меня. Но я весь трясся и еще крепче уцепился за его зипун и, должно быть, был очень бледен. Он смотрел на меня с беспокойною улыбкою, видимо боясь и тревожась за меня.
- Ишь ведь испужался, ай-ай! - качал он головой. - Полно, родный. Ишь малец, ай!
Он протянул руку и вдруг погладил меня по щеке.
- Ну, полно же, ну, Христос с тобой, окстись. - Но я не крестился; углы губ моих вздрагивали, и, кажется, это особенно его поразило. Он протянул тихонько свой толстый, с черным ногтем, запачканный в земле палец и тихонько дотронулся до вспрыгивавших моих губ.
- Ишь ведь, ай, - улыбнулся он мне какою-то материнскою и длинною улыбкой, - господи, да что это, ишь ведь, ай, ай!
Я понял наконец, что волка нет и что мне крик: «Волк бежит» - померещился..."
Первый острый испуг прошел, и нужно было уходить от Марея. "Мне, признаться, было немножко перед ним стыдно, что я так испугался, но шел я, всё еще очень побаиваясь волка, пока не поднялся на косогор оврага, до первой риги; тут испуг соскочил совсем, и вдруг откуда ни возьмись бросилась ко мне наша дворовая собака Волчок. С Волчком-то я уж вполне ободрился..."
Воспоминание о ласке чужого русского мужика, его нерассуждающей доброте послужило ободрением в трудный час.
"И вот, когда я сошел с нар и огляделся кругом, помню, я вдруг почувствовал, что могу смотреть на этих несчастных совсем другим взглядом и что вдруг, каким-то чудом, исчезла совсем всякая ненависть и злоба в сердце моем. Я пошел, вглядываясь в встречавшиеся лица. Этот обритый и шельмованный мужик, с клеймами на лице и хмельной, орущий свою пьяную сиплую песню, ведь это тоже, может быть, тот же самый Марей: ведь я же не могу заглянуть в его сердце..."
Произведения Достоевского, предлагаемые детям, из тех, что готовят их к самым серьезным и грустным событиям жизни. Такова и трогательная история "Столетняя", когда из чужого рассказа о столетней старушке, что медленно, останавливаясь у каждого дома, идет к родственникам "пообедать", рождается законченный сюжет об этом дне как о последнем дне ее жизни.
У рождественского рассказа "Мальчик у Христа на елке" (тоже печальный эпизод из "Дневника писателя") очень необычный издатель. В 1919 году рассказ решил издать культурно-просветительский отдел Союза построечников новых ж.-д. линий. На обложке - эмблема: солнце и книга с распахнутыми листами-крыльями; вокруг солнца надпись - "Книга для всех"; на обложке книги слова: "Знанье - вольность, знанье - свет, рабство - без него".
Проиллюстрировал рассказ Достоевского художник К.В.Орлов:
На омской выставке я не могла обойти вниманием и ее первый раздел. Специалисты библиотеки представили нам круг чтения маленького Федора Достоевского, те издания, которые могли присутствовать в библиотеке его отца, Михаила Андреевича:
Хочется поблагодарить сотрудников Омской государственной областной научной библиотеки им. А.С.Пушкина за прекрасную выставку и возможность представить ее экспонаты в нашем сообществе!