Надо мною около года делает ремонт помощник депутата. По крайней мере, Карина Арутюновна так сказала, но непонятно, кто он на самом деле. По другим слухам, он бандит из Иваново. Простой поиск в интернете выдаёт, что Георгий Валентинович Смородинов - владелец уже аннулированной строительной компании в Иваново, сейчас продаёт дом в Иваново и ему принадлежит какая-то компания на территорию Коломны. Вроде бы, он и в самом деле депутат, от маленького посёлка в Ивановской области.
Грохот был каждый день, с утра и до 11-12 ночи, выламывали полы, меняли окна. В марте я несколько раз вызывала наряд полиции. В первый раз дверь не открыли. Притушили свет и затаились. Когда машина полиции парковалась у дома, сам Смородинов и рабочий выбежали из подъезда и уехали. Спустя неделю он подошёл ко мне:
- Я с полицией разберусь в два счёта! Они у меня быстро уберутся! Я сам пишу законы. Потом говорит: - Давайте по-добрососедски, я вам торт куплю...
Человек, который только что купил такую же квартиру, какую я занимаю всю свою жизнь, решил меня тортом удивить...Угрозы и хамство вперемешку с настойчивыми обещаниями купить торт...
Спустя пару месяц и без того старая и шаткая плитка в ванной обвалилась от грохота и ремонта сверху и мне пришлось нанять рабочего, чтобы сделать ремонт в ванной и туалете. Вы можете спросить: даже если плитка старая, как она может начать отваливаться от того, что кто-то ремонтирует квартиру сверху? Такое даже технически представить или доказать невозможно. Если бы я не видела это своими глазами, то тоже не поверила бы.
Пока у меня шёл ремонт в ванной, произошло ещё кое-что. Я уже писала вкратце. Прихожу домой, звоню в дверной звонок, так как не могу открыть дверь ключом. Это означает, что рабочий в квартире и повернул задвижку внутри. Звонка почему-то нет. Кричу и стучу в дверь. Он не слышит. На мой стук выходит соседка Татьяна и говорит: подними глаза, посмотри на потолок над дверью. И я вдруг замечаю, что прямо над дверью две огромных дыры пробиты, а на полу у двери мелкие камни. Соседка говорит: из-за ремонта сверху, они тебе повредили проводку.
Наконец я дозвонилась до рабочего. Он открыл дверь. Говорит: ни одна розетка не работает, ни одна лампа. Сверху какие-то рабочие из Средней Азии, нанятые Смородиновым, ставили дверь. И они так её поставили, что умудрились пробить потолок в подъезде этажом ниже до дыр и повредить проводку в квартире. Что делать - я не знаю. Позвонили хозяину, он вроде едет разбираться. Комендантша на мои звонки не отвечала.
В течение нескольких месяцев я раз пять поднималась наверх в 12 часов и даже около 3 ночи. Я, например, сплю и просыпаюсь от того, что кто-то резко роняет на пол ведро со всего размаху. Встаю, поднимаюсь наверх. Звонок не подключен, поэтому в дверь приходится долбить рукой. Открывает измождённый армянин с землистым лицом, в ботинках, в рабочем комбинезоне, который смеётся мне в лицо и наводит телефон прямо на меня, спрашивая:
- А что такое? У меня тихо! Мы ничего не сверлим.
Я говорю: - Почему нельзя делать ремонт в 10 часов утра, например? А обязательно посредине ночи? Когда даже топот и то, как вы вёдра двигаете по полу, слышно?
Разговор, разумеется, ничего не даёт…Это продолжается чуть меньше года. Сейчас стою около лифта. Лифт приезжает с двумя работягами и Смородиновым. Он ухмыляется:
- А мы уже переезжаем! Ну что, сейчас тихо ведь?
И смотрит на меня так, как будто ничего не произошло и я должна быть ему благодарна за то, что он переезжает в квартиру надо мной, да ещё с третьей женой (по его рассказу) и двумя маленькими детьми.