Олег Будницкий о евреях и Красной Армии
Из книги Олега Витальевича Будницкого «Российские евреи между красными и белыми (1917-1920)».
Решение Политбюро ЦК РКП(б) от 28 апреля 1919 г. о создании еврейских частей в составе Красной армии… не было проведено в жизнь в сколько-нибудь заметных масштабах. …военные власти «на местах» саботировали это решение, которое, в случае его реализации, не могло привести к существенному усилению боевой мощи Красной армии, зато имело крайне отрицательный пропагандистский эффект. К тому же если еврейские части попадали в плен, они поголовно истреблялись, как, впрочем, и вообще евреи-красноармейцы, даже если они были мобилизованными, а не добровольцами.
[Читать далее]После захвата деникинцами Харькова попавшие в плен евреи-красноармейцы выделялись в отдельную группу и передавались добровольцам, которые их тут же расстреливали из пулеметов. Об «особом» отношении белых к пленным инородцам свидетельствовал, хотя и не договаривая до конца, в своих мемуарах генерал Б.А. Штейфон, фактический «хозяин» Чернигова в период наступления деникинских войск летом - осенью 1919 г. По его словам, обычно каждая группа пленных красноармейцев «сама выдавала комиссаров и коммунистов, если таковые находились в их числе.
Инородцы выделялись своим внешним видом или акцентом. После выделения всех этих элементов, ярко враждебных белой армии, остальная масса становилась незлобивой, послушной и быстро воспринимала нашу идеологию».
Нетрудно догадаться, какая участь ожидала «ярко враждебные» элементы.
О том же, только еще более откровенно, писал А.Г. Шкуро: «Казаки решительно не давали пощады евреям-красноармейцам, даже не считаясь с документами, удостоверявшими, что они мобилизованы принудительно, ибо у казаков сложилось мнение, что при свойственной евреям изворотливости, они, если бы действительно пожелали, могли бы избегнуть мобилизации».
Захватив в плен красную часть, казаки командовали «жидам» выйти вперед и тут же рубили выходящих. По словам Шкуро, «евреи-красноармейцы предусмотрительно надевали на себя кресты, сходя, таким образом, за христиан», но их опознавали по акценту. Впоследствии «казаки перестали верить крестам и проводили своеобразный телесный осмотр пленных, причем истребляли всех обрезанных при крещении».
Пока в большевистских верхах спорили, не принесет ли создание еврейских частей больше вреда, нежели пользы, в воображении белых «еврейские батальоны» уже давно существовали. Шкуро писал о батальонах еврейских коммунистов, «шедших в бой с голубым национальным знаменем»!..
По словам проф. Н.Н. Алексеева, некоторое время в 1919 г. служившего рядовым в армии белых в Крыму, украинские мужики, мобилизованные красными, представляли из себя толпы баранов, которые массами сдавались в плен, чтобы потом столь же легко сдаться большевикам «при малейшем их успехе». Опасными же соперниками были различные коммунистические, матросские и еврейские полки.
Деникин при встрече с представителями еврейских общин 26 июля (8 августа) 1919 г. говорил, что армия настроена против евреев, поскольку ей приходится «сражаться лицом к лицу с еврейскими коммунистическими легионами». Чтобы рассеять недоумение членов еврейской делегации, назавтра им была доставлена «Сводка сведений о еврейских частях, действующих на южном фронте» за подписью начальника разведывательного отделения штаба главнокомандующего полковника Реснянского. В списке частей со стопроцентным еврейским составом значились Одесский добровольческий отряд, два кавалерийских полка и конный отряд; к формированиям, где евреи составляли от 30 до 50% личного состава, были отнесены большинство инженерных частей, половина коммунистических рот при полках, войска корпуса ВЧК и карательные отряды. В Одессе, согласно сводке, действовала двухтысячная еврейская боевая дружина, а в дополнение к ней - еврейская студенческая дружина, 1-й еврейский сионистский полк численностью до двух тысяч человек и т. д. и т. п.
Правление еврейской Одесской общины направило в штаб Деникина опровержение, сообщая, что еврейская дружина была создана в 1917 г. исключительно в целях предотвращения погромов, существовала при власти Добровольческой армии и была распущена большевиками в марте 1919 г. Единственной частью, которая именовалась еврейской, был «первый еврейский советский полк из нескольких сот человек, организованный Еврейским коммунистическим союзом». Поскольку еврейских полков в Красной армии не было, то остается думать, что речь шла о 40-м стрелковом Украинском полку, о котором говорилось выше, или, возможно, об отряде знаменитого налетчика Мишки Япончика (М.В. Винницкого), решившего бороться за советскую власть. В начале июля 1919 г. отряд Винницкого, состоявший в основном из людей, не всегда ладивших с законом, был переименован в 54-й Украинский советский полк и 23 июля отправлен на фронт, в дивизию И.Э. Якира. Полк насчитывал около 700 чел. Очевидно, среди них должно было быть немало евреев. Полк с ходу успешно вступил в бой с петлюровцами, но уже на следующий день, по не вполне понятным причинам, бросил позиции и отправился обратно в Одессу. Винницкий захватил паровоз с классным вагоном и вместе со своим штабом ехал в родной город с комфортом. 29 июля 1919 г. на станции Вознесенск поезд Винницкого был перехвачен коммунистическим отрядом и чекистами, расстрелявшими из засады Япончика, его жену и коменданта его штаба.
Если большевики сетовали на отсутствие евреев в рядах Красной армии, то белым мерещились еврейские легионы!
Согласно докладу Центрального бюро Евсекций, подготовленного в феврале 1920 г., «последние массовые мобилизации трудящихся, проведенные Советской властью - привели к тому, что во многих частях Красной армии, особенно действующих в районах Западного и Южного фронтов, количество евреев красноармейцев достигло довольно значительных размеров».
Однако еврейских коммунистов не устраивали как качество мобилизованного в Красную армию «человеческого материала», так и, с другой стороны, отношение к евреям-красноармейцам их товарищей по оружию.
«Массы евреев рабочих, попадающих добровольно или по мобилизации в ряды Красной армии, - говорилось в докладе, - довольно часто представляют собой аполитичный элемент. Они всецело находятся под влиянием мелкобуржуазного миропонимания. Они не понимают всего значения нашего интернационального дела, они идут в Красную армию часто из чувства ненависти к белым погромщикам, отчаяния, а иногда и просто по принуждению, и попадая в казарму в чужую, часто враждебную атмосферу, не находят в своей солдатской жизни ничего такого, что связало бы их с нашими идеалами. Малая доля идеализма, нередко приносимая некоторыми на службу, часто очень быстро выдыхается при первом соприкосновении с темными сторонами солдатской жизни»...
Говоря о «значительном количестве» евреев в рядах Красной армии, авторы доклада ЦБ евсекций не называли каких-либо конкретных цифр, по-видимому, имея смутное представление о том, сколько же на самом деле евреев служит в Красной армии. Похоже, однако, что евреи, даже если представления «евсеков» об их количестве среди красноармейцев не были преувеличены, то ли терялись в массе мобилизованных, то ли, не испытывая особого желания терпеть тяготы военной службы и «враждебную атмосферу» в казарме, довольно быстро с ней расставались, используя не только легальные возможности...
Многие евреи проявили себя в годы Гражданской войны в качестве небесталанных военачальников...
Однако подавляющее большинство высшего военного руководства Красной армии составляли вовсе не «инородцы» и не «рабочие и крестьяне», а бывшие офицеры царской армии. Военные специалисты (кадровые офицеры и офицеры военного времени) составляли 85% командующих фронтами, 82% командующих армиями, до 70% начальников дивизий. Все начальники штабов фронтов, 83% начальников штабов армий и более половины начальников штабов дивизий были также военными специалистами «на службе Республики Советов», по выражению российского военного историка. Главнокомандующими Вооруженными Силами Республики были последовательно полковник И.И. Вацетис и полковник Генерального штаба С.С. Каменев. Общая численность военных специалистов в Красной армии к концу Гражданской войны составляла приблизительно 70-75 тыс. чел., причем около 8 тыс. вступили в армию добровольно, 48,5 тыс. были призваны по мобилизации и 12 тыс. перешли к красным из армий белых или были мобилизованы из числа военнопленных...
В конечном счете «заразить» еврейские массы «революционным идеализмом» так и не удалось, как не удалось решить до конца Гражданской войны проблему антисемитизма в Красной армии, ознаменовавшей свое отступление осенью 1920 г. самыми жестокими в своей истории еврейскими погромами...
В период советско-польской войны 1920 г. произошло до известной степени смешение «белых» и «красных» в составе одной армии. Многих рядовых участников Белого движения, так же как и немалое число офицеров, попавших в руки красных после новороссийской катастрофы деникинской армии, мобилизовали в армию красную. Разумеется, призывали после чистки и теоретически брали «не запятнавших себя преступлениями против рабоче-крестьянской власти». Только бывших белых офицеров в Красной армии еще до 1 января 1920 г. насчитывалось около 12 тыс. чел. Однако большая часть офицеров была мобилизована в 1920 году.
Ранее таким же образом использовали пленных и белые... По словам полковника Вооруженных сил Юга России Б.А. Штейфона, уже «не наблюдалось прежнего озлобления». «Пленные офицеры и солдаты, если они не были коммунистами, обычно и без особых формальностей принимались в состав полонившего их полка...». Как говорилось выше, терпимое отношение не распространялось ни на коммунистов, ни на инородцев.
Бывшие деникинцы в рядах Первой Конной армии были заметны «невооруженным глазом». Современник, петербургский литератор В.М. Фишер, проведший годы Гражданской войны в украинском местечке Дашев Киевской губернии, зафиксировал впечатления от очередного пришествия красных летом 1920 года:
«…Среди буденовцев оказались старые знакомые - бывшие деникинские казаки, бушевавшие в Дашеве в ноябре месяце. Их узнали. Но они теперь не грабили, - спешили. По этому поводу один еврей говорил мне, захлебываясь от восторга:
- Смотрите, товарищ (он сразу стал звать меня товарищем), что значит советская власть! Эти самые люди у Деникина были последние бандиты, - мы с вами это знаем! Но они перешли под красное знамя, и теперь они - герои!»
Впрочем, «герои» успели ограбить местного ксендза и учительницу...
«На долю» Красной армии в годы Гражданской войны пришлось немало погромов. Однако советская власть, в отличие от командования белых, действительно хотела пресечь погромы и уж ни в коей степени не намеревалась использовать антисемитизм в качестве идейного знамени; кроме того, у нее хватало привлекательных для масс лозунгов, которыми не могли похвастаться белые. Беспощадная расправа с погромщиками была вполне эффективным оружием; большевики показали, что не остановятся перед массовыми расстрелами, если потребуется. То, что Ленин написал «в архив» на докладной записке о погромах, учиненных бойцами Первой Конной армии в районе Житомира, свидетельствовало вовсе не о его равнодушии; записка, датированная 1 октября 1920 г., была препровождена ему Центральным бюро Евсекций две с половиной недели спустя; к этому времени необходимые - и жестокие - меры были приняты, наиболее «отличившиеся» части расформированы, а виновные ожидали скорого и немилосердного суда.
У большинства евреев не было особых причин любить большевиков, разрушавших самые основы их экономического существования, объявивших торговлю и предпринимательство преступлениями и намеревавшихся, наряду с прочим, ликвидировать и их «религиозные предрассудки». Однако выбор между красными и белыми постепенно превратился для евреев в выбор между жизнью и смертью. Не удивительно, что они предпочли первое.
Решение Политбюро ЦК РКП(б) от 28 апреля 1919 г. о создании еврейских частей в составе Красной армии… не было проведено в жизнь в сколько-нибудь заметных масштабах. …военные власти «на местах» саботировали это решение, которое, в случае его реализации, не могло привести к существенному усилению боевой мощи Красной армии, зато имело крайне отрицательный пропагандистский эффект. К тому же если еврейские части попадали в плен, они поголовно истреблялись, как, впрочем, и вообще евреи-красноармейцы, даже если они были мобилизованными, а не добровольцами.
[Читать далее]После захвата деникинцами Харькова попавшие в плен евреи-красноармейцы выделялись в отдельную группу и передавались добровольцам, которые их тут же расстреливали из пулеметов. Об «особом» отношении белых к пленным инородцам свидетельствовал, хотя и не договаривая до конца, в своих мемуарах генерал Б.А. Штейфон, фактический «хозяин» Чернигова в период наступления деникинских войск летом - осенью 1919 г. По его словам, обычно каждая группа пленных красноармейцев «сама выдавала комиссаров и коммунистов, если таковые находились в их числе.
Инородцы выделялись своим внешним видом или акцентом. После выделения всех этих элементов, ярко враждебных белой армии, остальная масса становилась незлобивой, послушной и быстро воспринимала нашу идеологию».
Нетрудно догадаться, какая участь ожидала «ярко враждебные» элементы.
О том же, только еще более откровенно, писал А.Г. Шкуро: «Казаки решительно не давали пощады евреям-красноармейцам, даже не считаясь с документами, удостоверявшими, что они мобилизованы принудительно, ибо у казаков сложилось мнение, что при свойственной евреям изворотливости, они, если бы действительно пожелали, могли бы избегнуть мобилизации».
Захватив в плен красную часть, казаки командовали «жидам» выйти вперед и тут же рубили выходящих. По словам Шкуро, «евреи-красноармейцы предусмотрительно надевали на себя кресты, сходя, таким образом, за христиан», но их опознавали по акценту. Впоследствии «казаки перестали верить крестам и проводили своеобразный телесный осмотр пленных, причем истребляли всех обрезанных при крещении».
Пока в большевистских верхах спорили, не принесет ли создание еврейских частей больше вреда, нежели пользы, в воображении белых «еврейские батальоны» уже давно существовали. Шкуро писал о батальонах еврейских коммунистов, «шедших в бой с голубым национальным знаменем»!..
По словам проф. Н.Н. Алексеева, некоторое время в 1919 г. служившего рядовым в армии белых в Крыму, украинские мужики, мобилизованные красными, представляли из себя толпы баранов, которые массами сдавались в плен, чтобы потом столь же легко сдаться большевикам «при малейшем их успехе». Опасными же соперниками были различные коммунистические, матросские и еврейские полки.
Деникин при встрече с представителями еврейских общин 26 июля (8 августа) 1919 г. говорил, что армия настроена против евреев, поскольку ей приходится «сражаться лицом к лицу с еврейскими коммунистическими легионами». Чтобы рассеять недоумение членов еврейской делегации, назавтра им была доставлена «Сводка сведений о еврейских частях, действующих на южном фронте» за подписью начальника разведывательного отделения штаба главнокомандующего полковника Реснянского. В списке частей со стопроцентным еврейским составом значились Одесский добровольческий отряд, два кавалерийских полка и конный отряд; к формированиям, где евреи составляли от 30 до 50% личного состава, были отнесены большинство инженерных частей, половина коммунистических рот при полках, войска корпуса ВЧК и карательные отряды. В Одессе, согласно сводке, действовала двухтысячная еврейская боевая дружина, а в дополнение к ней - еврейская студенческая дружина, 1-й еврейский сионистский полк численностью до двух тысяч человек и т. д. и т. п.
Правление еврейской Одесской общины направило в штаб Деникина опровержение, сообщая, что еврейская дружина была создана в 1917 г. исключительно в целях предотвращения погромов, существовала при власти Добровольческой армии и была распущена большевиками в марте 1919 г. Единственной частью, которая именовалась еврейской, был «первый еврейский советский полк из нескольких сот человек, организованный Еврейским коммунистическим союзом». Поскольку еврейских полков в Красной армии не было, то остается думать, что речь шла о 40-м стрелковом Украинском полку, о котором говорилось выше, или, возможно, об отряде знаменитого налетчика Мишки Япончика (М.В. Винницкого), решившего бороться за советскую власть. В начале июля 1919 г. отряд Винницкого, состоявший в основном из людей, не всегда ладивших с законом, был переименован в 54-й Украинский советский полк и 23 июля отправлен на фронт, в дивизию И.Э. Якира. Полк насчитывал около 700 чел. Очевидно, среди них должно было быть немало евреев. Полк с ходу успешно вступил в бой с петлюровцами, но уже на следующий день, по не вполне понятным причинам, бросил позиции и отправился обратно в Одессу. Винницкий захватил паровоз с классным вагоном и вместе со своим штабом ехал в родной город с комфортом. 29 июля 1919 г. на станции Вознесенск поезд Винницкого был перехвачен коммунистическим отрядом и чекистами, расстрелявшими из засады Япончика, его жену и коменданта его штаба.
Если большевики сетовали на отсутствие евреев в рядах Красной армии, то белым мерещились еврейские легионы!
Согласно докладу Центрального бюро Евсекций, подготовленного в феврале 1920 г., «последние массовые мобилизации трудящихся, проведенные Советской властью - привели к тому, что во многих частях Красной армии, особенно действующих в районах Западного и Южного фронтов, количество евреев красноармейцев достигло довольно значительных размеров».
Однако еврейских коммунистов не устраивали как качество мобилизованного в Красную армию «человеческого материала», так и, с другой стороны, отношение к евреям-красноармейцам их товарищей по оружию.
«Массы евреев рабочих, попадающих добровольно или по мобилизации в ряды Красной армии, - говорилось в докладе, - довольно часто представляют собой аполитичный элемент. Они всецело находятся под влиянием мелкобуржуазного миропонимания. Они не понимают всего значения нашего интернационального дела, они идут в Красную армию часто из чувства ненависти к белым погромщикам, отчаяния, а иногда и просто по принуждению, и попадая в казарму в чужую, часто враждебную атмосферу, не находят в своей солдатской жизни ничего такого, что связало бы их с нашими идеалами. Малая доля идеализма, нередко приносимая некоторыми на службу, часто очень быстро выдыхается при первом соприкосновении с темными сторонами солдатской жизни»...
Говоря о «значительном количестве» евреев в рядах Красной армии, авторы доклада ЦБ евсекций не называли каких-либо конкретных цифр, по-видимому, имея смутное представление о том, сколько же на самом деле евреев служит в Красной армии. Похоже, однако, что евреи, даже если представления «евсеков» об их количестве среди красноармейцев не были преувеличены, то ли терялись в массе мобилизованных, то ли, не испытывая особого желания терпеть тяготы военной службы и «враждебную атмосферу» в казарме, довольно быстро с ней расставались, используя не только легальные возможности...
Многие евреи проявили себя в годы Гражданской войны в качестве небесталанных военачальников...
Однако подавляющее большинство высшего военного руководства Красной армии составляли вовсе не «инородцы» и не «рабочие и крестьяне», а бывшие офицеры царской армии. Военные специалисты (кадровые офицеры и офицеры военного времени) составляли 85% командующих фронтами, 82% командующих армиями, до 70% начальников дивизий. Все начальники штабов фронтов, 83% начальников штабов армий и более половины начальников штабов дивизий были также военными специалистами «на службе Республики Советов», по выражению российского военного историка. Главнокомандующими Вооруженными Силами Республики были последовательно полковник И.И. Вацетис и полковник Генерального штаба С.С. Каменев. Общая численность военных специалистов в Красной армии к концу Гражданской войны составляла приблизительно 70-75 тыс. чел., причем около 8 тыс. вступили в армию добровольно, 48,5 тыс. были призваны по мобилизации и 12 тыс. перешли к красным из армий белых или были мобилизованы из числа военнопленных...
В конечном счете «заразить» еврейские массы «революционным идеализмом» так и не удалось, как не удалось решить до конца Гражданской войны проблему антисемитизма в Красной армии, ознаменовавшей свое отступление осенью 1920 г. самыми жестокими в своей истории еврейскими погромами...
В период советско-польской войны 1920 г. произошло до известной степени смешение «белых» и «красных» в составе одной армии. Многих рядовых участников Белого движения, так же как и немалое число офицеров, попавших в руки красных после новороссийской катастрофы деникинской армии, мобилизовали в армию красную. Разумеется, призывали после чистки и теоретически брали «не запятнавших себя преступлениями против рабоче-крестьянской власти». Только бывших белых офицеров в Красной армии еще до 1 января 1920 г. насчитывалось около 12 тыс. чел. Однако большая часть офицеров была мобилизована в 1920 году.
Ранее таким же образом использовали пленных и белые... По словам полковника Вооруженных сил Юга России Б.А. Штейфона, уже «не наблюдалось прежнего озлобления». «Пленные офицеры и солдаты, если они не были коммунистами, обычно и без особых формальностей принимались в состав полонившего их полка...». Как говорилось выше, терпимое отношение не распространялось ни на коммунистов, ни на инородцев.
Бывшие деникинцы в рядах Первой Конной армии были заметны «невооруженным глазом». Современник, петербургский литератор В.М. Фишер, проведший годы Гражданской войны в украинском местечке Дашев Киевской губернии, зафиксировал впечатления от очередного пришествия красных летом 1920 года:
«…Среди буденовцев оказались старые знакомые - бывшие деникинские казаки, бушевавшие в Дашеве в ноябре месяце. Их узнали. Но они теперь не грабили, - спешили. По этому поводу один еврей говорил мне, захлебываясь от восторга:
- Смотрите, товарищ (он сразу стал звать меня товарищем), что значит советская власть! Эти самые люди у Деникина были последние бандиты, - мы с вами это знаем! Но они перешли под красное знамя, и теперь они - герои!»
Впрочем, «герои» успели ограбить местного ксендза и учительницу...
«На долю» Красной армии в годы Гражданской войны пришлось немало погромов. Однако советская власть, в отличие от командования белых, действительно хотела пресечь погромы и уж ни в коей степени не намеревалась использовать антисемитизм в качестве идейного знамени; кроме того, у нее хватало привлекательных для масс лозунгов, которыми не могли похвастаться белые. Беспощадная расправа с погромщиками была вполне эффективным оружием; большевики показали, что не остановятся перед массовыми расстрелами, если потребуется. То, что Ленин написал «в архив» на докладной записке о погромах, учиненных бойцами Первой Конной армии в районе Житомира, свидетельствовало вовсе не о его равнодушии; записка, датированная 1 октября 1920 г., была препровождена ему Центральным бюро Евсекций две с половиной недели спустя; к этому времени необходимые - и жестокие - меры были приняты, наиболее «отличившиеся» части расформированы, а виновные ожидали скорого и немилосердного суда.
У большинства евреев не было особых причин любить большевиков, разрушавших самые основы их экономического существования, объявивших торговлю и предпринимательство преступлениями и намеревавшихся, наряду с прочим, ликвидировать и их «религиозные предрассудки». Однако выбор между красными и белыми постепенно превратился для евреев в выбор между жизнью и смертью. Не удивительно, что они предпочли первое.