#1
Дисклеймер здесь
Мне опять везде повезло. И побег из дома прошёл удачно - никто и не догадывался, куда я на самом деле уезжаю.
Уезжать одной к черту на рога - имя города я, если б не тогда, узнала только через шесть лет - мне было не страшно. Как вообще может быть страшно уезжать одному? Никогда не понимала - также, как и не понимала не умеющих быть с собой наедине людей, тем, кому обязательно везде нужна компания - в кино, в кофейнях, дома; мне всегда казалось, что если человек избегает себя - значит, ему есть что от себя скрывать, а так не должно быть.
Наоборот, последние несколько часов до поезда я не находила себе места, рвалась скорее на вокзал, а родители моей подруги, принявшие меня под свое крыло до отъезда, тихонько посмеивались.
Я ехала, как всегда, с рюкзаком - впереди было десять дней. Один легкий рюкзак, и то я знала, что в нём есть лишние вещи, но тогда ещё опасалась их оставлять. Верхняя полка плацкарта - плеера у меня тогда ещё не было, но если бы был - я всенепременно подпевала бы на эту тему Пилоту. Ехать было чуть больше суток, с двойным пересечением границы, а в спутниках у меня была женщина с двумя детьми, ничего интересного. Всю первую ночь я не могла спать и изучала всё, что было вокруг - каждую трещину в обивке, каждую неровность на поверхности стекла, всё было новым, необычным и непонятным, работало по каким-то своим законам, и я с увлечением отдалась их поиску и узнаванию. Следующий день я читала книжку и смотрела в окно на изменяющийся пейзаж, иногда болтала с проводником; постепенно ощутимо теплело, вокруг становилось зеленее и безлюдней; на остановках заходили традиционные бабушки с пирожками, мороженым, водкой, огурцами и второй свежести прессой, я смотрела на всё чуть расширенными глазами, и очень жалела, что у меня нет камеры и я не могу следить за всем, что происходит, сразу.
Когда стемнело и стало прохладнее, я вышла к началу вагона, и очень долго стояла возле титана - у открытого окна, в выси за которым постепенно проявлялись звёзды - таких огромных и близких звёзд я, городская девочка, никогда не видела; ветер обнимал меня - тёплый, ласковый, но в то же время мощный - казалось, что от его силы сейчас зависит весь мир. Тьма неба была очень зовущей; я не знаю, сколько так простояла - но неожиданно ощутила хлопок по плечу, это был проводник. Мы подъезжали к городу, который был ещё не конечным пунктом, хотя и относительно близким. Там нас ожидала двадцатиминутная стоянка, и проводник предложил сбегать до какого-нибудь ларька и добыть еды - скорее всего, потому что пожалел меня - ведь у меня с собой ничего не было, кроме пары яблок и бутылки воды. Никому из взрослых тогда было совершенно невозможно объяснить, что бывают времена, когда тебе просто не до еды и вообще ни до чего, кроме происходящего.
Тем не менее, я согласилась, и вот уже спрыгнула с подножки, мы быстро дошли до какого-то местного магазина - про тот город я знала только то, что у него есть мощёная набережная - что-то взяли и решили немного постоять на воздухе. Очнулись мы, когда поезд уже тронулся - пришлось бежать, чтобы успеть запрыгнуть в вагон, а я ещё умудрилась споткнуться, упасть и разодрать себе коленку и ладонь, но тем не менее вскочила и, совершенно не чувствуя боли, понеслась дальше, до нашей единственной оставшейся незапертой двери. И мы успели - сначала запрыгнул он, подал мне руку, хотя это было уже совершенно ни к чему, я прицепилась к поручням по-обезьяньи, опыт покорения многочисленных деревьев пришёлся здесь как раз кстати.
среди жуткого бардака, который неожиданно начал твориться, было очень сложно взять в себя в руки и вспомнить что-то хорошее; но это очень помогло, со всеми моментами, которые я вспомнила, прежде чем выбрала и написала про этот - я спокойнее и сильнее; всё вовремя, помни.
Мне опять везде повезло. И побег из дома прошёл удачно - никто и не догадывался, куда я на самом деле уезжаю.
Уезжать одной к черту на рога - имя города я, если б не тогда, узнала только через шесть лет - мне было не страшно. Как вообще может быть страшно уезжать одному? Никогда не понимала - также, как и не понимала не умеющих быть с собой наедине людей, тем, кому обязательно везде нужна компания - в кино, в кофейнях, дома; мне всегда казалось, что если человек избегает себя - значит, ему есть что от себя скрывать, а так не должно быть.
Наоборот, последние несколько часов до поезда я не находила себе места, рвалась скорее на вокзал, а родители моей подруги, принявшие меня под свое крыло до отъезда, тихонько посмеивались.
Я ехала, как всегда, с рюкзаком - впереди было десять дней. Один легкий рюкзак, и то я знала, что в нём есть лишние вещи, но тогда ещё опасалась их оставлять. Верхняя полка плацкарта - плеера у меня тогда ещё не было, но если бы был - я всенепременно подпевала бы на эту тему Пилоту. Ехать было чуть больше суток, с двойным пересечением границы, а в спутниках у меня была женщина с двумя детьми, ничего интересного. Всю первую ночь я не могла спать и изучала всё, что было вокруг - каждую трещину в обивке, каждую неровность на поверхности стекла, всё было новым, необычным и непонятным, работало по каким-то своим законам, и я с увлечением отдалась их поиску и узнаванию. Следующий день я читала книжку и смотрела в окно на изменяющийся пейзаж, иногда болтала с проводником; постепенно ощутимо теплело, вокруг становилось зеленее и безлюдней; на остановках заходили традиционные бабушки с пирожками, мороженым, водкой, огурцами и второй свежести прессой, я смотрела на всё чуть расширенными глазами, и очень жалела, что у меня нет камеры и я не могу следить за всем, что происходит, сразу.
Когда стемнело и стало прохладнее, я вышла к началу вагона, и очень долго стояла возле титана - у открытого окна, в выси за которым постепенно проявлялись звёзды - таких огромных и близких звёзд я, городская девочка, никогда не видела; ветер обнимал меня - тёплый, ласковый, но в то же время мощный - казалось, что от его силы сейчас зависит весь мир. Тьма неба была очень зовущей; я не знаю, сколько так простояла - но неожиданно ощутила хлопок по плечу, это был проводник. Мы подъезжали к городу, который был ещё не конечным пунктом, хотя и относительно близким. Там нас ожидала двадцатиминутная стоянка, и проводник предложил сбегать до какого-нибудь ларька и добыть еды - скорее всего, потому что пожалел меня - ведь у меня с собой ничего не было, кроме пары яблок и бутылки воды. Никому из взрослых тогда было совершенно невозможно объяснить, что бывают времена, когда тебе просто не до еды и вообще ни до чего, кроме происходящего.
Тем не менее, я согласилась, и вот уже спрыгнула с подножки, мы быстро дошли до какого-то местного магазина - про тот город я знала только то, что у него есть мощёная набережная - что-то взяли и решили немного постоять на воздухе. Очнулись мы, когда поезд уже тронулся - пришлось бежать, чтобы успеть запрыгнуть в вагон, а я ещё умудрилась споткнуться, упасть и разодрать себе коленку и ладонь, но тем не менее вскочила и, совершенно не чувствуя боли, понеслась дальше, до нашей единственной оставшейся незапертой двери. И мы успели - сначала запрыгнул он, подал мне руку, хотя это было уже совершенно ни к чему, я прицепилась к поручням по-обезьяньи, опыт покорения многочисленных деревьев пришёлся здесь как раз кстати.
среди жуткого бардака, который неожиданно начал твориться, было очень сложно взять в себя в руки и вспомнить что-то хорошее; но это очень помогло, со всеми моментами, которые я вспомнила, прежде чем выбрала и написала про этот - я спокойнее и сильнее; всё вовремя, помни.