Хромокалендарное
Буйное цветение здесь непреходящее, оно бесстыдно возбуждает зрительный нерв. Словно дуплетом к имеющейся я приобрёл ещё одну синестезию, хромокалендарную. Каждый месяц в Израиле обличён уникальным колером, как Всадник Апокалипсиса, Воительница в матроске или иной Пауэр Рейнджер. Май залил дворики трепетной лиловой лазурью жакаранд, июнь вспенился вдоль дорог тициановой рыжиной королевских делониксов, но вот июль - июль вышел на подиум в ослепительном косплее Короля в жёлтом.
Ежедневный путь от חלמיש/651 до зеркальной обители моего будничного дизайна вспыхнул тысячью солнц. Это дерево, танцующее в паре с пальмой, называется Peltophorum dubium или שלטית מקומטת (Шлатит мекуметет), и каждый его канареечный непроглаженный лепесток и правда напоминает мятый щит. Пелтофорум пришёл из Аргентины, и цветы его собраны в свечки, похожие на башенки Ла-Платы, а листья, папоротниково-перистые, как адаптивный камуфляж Хиш-ку-Тен, вторят отгулявшим жакаранде и делониксу.
Иногда мне кажется, я действительно переживаю второе детство новой жизни: зануды учат нас, что с возрастом краски тускнеют, впечатления меркнут, а глаз забывает как радоваться. Это не про меня и не про сейчас. Как будто я смотрю сквозь витражи из набоковских «Других берегов» или просто забыл выйти с сеанса Across the Spider-verse. События мироздания, его лицо, и одежда, и душа, и мысли обострённо яркие, оттого, оставшись наедине с собой, нет-нет да и хмыкнешь: «Ну ничего себе».
Ежедневный путь от חלמיש/651 до зеркальной обители моего будничного дизайна вспыхнул тысячью солнц. Это дерево, танцующее в паре с пальмой, называется Peltophorum dubium или שלטית מקומטת (Шлатит мекуметет), и каждый его канареечный непроглаженный лепесток и правда напоминает мятый щит. Пелтофорум пришёл из Аргентины, и цветы его собраны в свечки, похожие на башенки Ла-Платы, а листья, папоротниково-перистые, как адаптивный камуфляж Хиш-ку-Тен, вторят отгулявшим жакаранде и делониксу.
Иногда мне кажется, я действительно переживаю второе детство новой жизни: зануды учат нас, что с возрастом краски тускнеют, впечатления меркнут, а глаз забывает как радоваться. Это не про меня и не про сейчас. Как будто я смотрю сквозь витражи из набоковских «Других берегов» или просто забыл выйти с сеанса Across the Spider-verse. События мироздания, его лицо, и одежда, и душа, и мысли обострённо яркие, оттого, оставшись наедине с собой, нет-нет да и хмыкнешь: «Ну ничего себе».