О религиозном и научном мышлении
Сейчас я неспешно дочитываю книжку Юваля Ноя Харари Sapiens: Краткая история человечества (намёки на этот факт вы могли заметить в моих недавних записях, где я периодически поминаю сапиенсов и когнитивную революцию). Это такой полезный и питательный научпоп в области истории и социальных наук, каковым сейчас стали Докинз и Марков - для биологии, Хокинг и Млодинов - для физики, а Кэмпбелл и Грейвз - для культурологии; то есть явление, актуальность которого переоценить сложно: популяризация науки видится мне страшно злободневной штукой в эпоху суверенного интернета и лечения пневмонии святой водой.
Однако, в сравнении с упомянутыми фамилиями чудесных людей, эта книга вызвала у меня ощущения неровные. Очевидно, что любой научпоп должен быть иногда простоват, местами излишне доступен, время от времени заигрывать с аудиторией анекдотами: он же нацелен на самого широкого читателя и должен как можно эффективнее продаваться. Во всём этом я не вижу ничего плохого, но штука в том, что Харари пишет порою ну СЛИШКОМ уж просто, каковое упрощенчество сказывается уже не на форме, но и на содержании: некоторый его анализ оказывается поверхностным, замечания - лишёнными необходимой глубины. При этом, однако, многие озвученные вещи представляются мне довольно свежими или, как минимум, точно сформулированными. Полноценной критике и тем моментам, что мне не понравились, я уделю внимание позже, когда доберусь до конца - сегодня же мне хочется зафиксировать пару симпатичных и убедительных формулировок Харари, чтобы потом не забыть. Эти умозаключения мне понравились, и для себя я принимаю их в качестве рабочей версии.
Сущность религиозного мышления.
Говоря об аграрной революции человечества (построенной на вымышленных, мифологических конструктах, придумывать которые человечество научилось в ходе революции когнитивной), автор даёт очень точное и неожиданно полностью меня устраивающее определение религии: религия - это совокупность норм и ценностей, базирующаяся на вере в сверхчеловеческий порядок. Любопытный и очень тонкий момент: сверхчеловеческое в этом определении не тождественно сверхъестественному. В отличие от сверхъестественного, которое всегда подразумевает некую метафизику (магию, божественность, мистицизм и т.п.), сверхчеловеческое может быть вполне природного свойства и следовать законам физики, просто никак не связано с деятельностью человека, например, взрыв сверхновой. Авалокитешвара и Вельзевул сверхъестественны, а вихри в атмосфере Венеры и чёрные дыры сверхчеловечны.
Есть много когнитивных сущностей, которые являются просто совокупностью ценностей и норм. Например, говорит Харари, футбол - такая совокупность. Но футбол не базируется на вере в сверхчеловеческий порядок, поэтому религией не является. С другой стороны, теория относительности базируется исключительно на вере в определённый сверхчеловеческий порядок, но при этом не артикулирует нормы и ценности, и поэтому тоже не является религией. Но там, где эти два множества пересекаются, и возникают религии. Например, коммунизм и капитализм - это религии. Автор уточняет, что традиционно такие учения называют идеологиями, но сущностно они ничем от привычных религий не отличаются. Даже отсутствием бога, потому что во многих религиозных учениях божество-вершитель тоже либо отсутствует, либо является абсолютной абстракцией, либо низведено (как в буддизме и джайнизме) до «биологического вида» в колесе Сансары. Любые религии и/или идеологии формулируют некий свод норм и ценностей, который опирается на сверхчеловеческий порядок вещей.
По-моему, это очень удачная и универсальная формула. Самое интересное, что сочетания двух её составляющих могут быть какими угодно. Например, этическая и политическая окраска ценностей может варьироваться бесконечно, если базируется на естественно-научной сверхчеловеческой базе (коммунизм, нацизм, неолиребрализм, феминизм); и точно так же она может быть абсолютно любой, если основывается наоборот на иррациональной, метафизической сверхчеловеческой базе (христианство, ислам, классический либерализм, конфуцианство). Во всех этих случаях мы имеем дело именно с религией, сводом правил, основанных на вере в порядок.
Сущность научного мышления.
Второй момент кажется довольно очевидным, если о нём задуматься, но обычно мы не задумываемся. Харари пишет, что свершившаяся в XVI-XVII вв. научная революция по сути своей была революцией невежества. И это чертовски точно сказано! Вне научного контекста считалось, что человеку известно всё, потому что всё сказано в Писании (имеется в виду любой главный религиозный текст, будь то Коран, или Тора, или - чуть позже - сочинения Маркса). Если о чём-то в Писании умалчивается, то признаётся необязательным для человека в рамках существующей картины мира и парадигмы мышления. Учение всесильно, потому что оно верно, и наоборот. Научный подход в первую очередь предполагает провозглашение исследователем собственного невежества. Человек признаёт, что картина его мира неполная, что он ничего не знает об этом мире, что на карте Земли множество белых пятен. Это первый шаг, с которого начинается любое исследование, с которого человек начинает мыслить как учёный, а не как адепт религии. Он сомневается, изучает, взвешивает, измеряет, анализирует, делает выводы. Если его выводы впоследствии сталкиваются с неоспоримыми контраргументами, человек науки меняет свои выводы и меняет своё представление о реальности.
Все дискуссии, все споры в контексте религиозного сознания имели (и до сих пор имеют в этих наших интернетах!) единственную задачу: переспорить оппонента, разбить его условную истину и навязать свою условную истину. Научная дискуссия имеет совершенно иную цель: высказать собственные доказательства, выслушать и проанализировать доказательства оппонента - и обнаружить максимально объективную истину. И если вдруг окажется, что истина на противоположной стороне, что же, человек науки вынужден будет перейти на противоположную сторону.
К сожалению, это звучит красиво лишь в теории. В реальной жизни даже самые выдающиеся и пытливые умы остаются зачастую во власти эмоций и квазирелигиозных шаблонов. И каждый учёный всегда борется с искушением подстроить результаты исследования под желаемые выводы. Например, Эйнштейн при всей своей интеллектуальной мощи так и не смог до конца признать квантовую теорию. Просто потому, что оставался живым человеком и, как и любой живой человек, не любил ошибаться.
Но это вовсе не означает, что стремиться к совершенству не нужно, симпатичнейшие мои! Совсем наоборот!
__________
Ещё теоретизирования:
О свободе
Зона комфорта - трамплин для рывка. Зона надрыва - нет
О сильных правителях
О технике вранья
О любви
О парадоксе всемогущества
О маловысокохудожественном
О недиалектичности добра и зла
О разнице металитетов
О мифологическом симулякре
Однако, в сравнении с упомянутыми фамилиями чудесных людей, эта книга вызвала у меня ощущения неровные. Очевидно, что любой научпоп должен быть иногда простоват, местами излишне доступен, время от времени заигрывать с аудиторией анекдотами: он же нацелен на самого широкого читателя и должен как можно эффективнее продаваться. Во всём этом я не вижу ничего плохого, но штука в том, что Харари пишет порою ну СЛИШКОМ уж просто, каковое упрощенчество сказывается уже не на форме, но и на содержании: некоторый его анализ оказывается поверхностным, замечания - лишёнными необходимой глубины. При этом, однако, многие озвученные вещи представляются мне довольно свежими или, как минимум, точно сформулированными. Полноценной критике и тем моментам, что мне не понравились, я уделю внимание позже, когда доберусь до конца - сегодня же мне хочется зафиксировать пару симпатичных и убедительных формулировок Харари, чтобы потом не забыть. Эти умозаключения мне понравились, и для себя я принимаю их в качестве рабочей версии.
Сущность религиозного мышления.
Говоря об аграрной революции человечества (построенной на вымышленных, мифологических конструктах, придумывать которые человечество научилось в ходе революции когнитивной), автор даёт очень точное и неожиданно полностью меня устраивающее определение религии: религия - это совокупность норм и ценностей, базирующаяся на вере в сверхчеловеческий порядок. Любопытный и очень тонкий момент: сверхчеловеческое в этом определении не тождественно сверхъестественному. В отличие от сверхъестественного, которое всегда подразумевает некую метафизику (магию, божественность, мистицизм и т.п.), сверхчеловеческое может быть вполне природного свойства и следовать законам физики, просто никак не связано с деятельностью человека, например, взрыв сверхновой. Авалокитешвара и Вельзевул сверхъестественны, а вихри в атмосфере Венеры и чёрные дыры сверхчеловечны.
Есть много когнитивных сущностей, которые являются просто совокупностью ценностей и норм. Например, говорит Харари, футбол - такая совокупность. Но футбол не базируется на вере в сверхчеловеческий порядок, поэтому религией не является. С другой стороны, теория относительности базируется исключительно на вере в определённый сверхчеловеческий порядок, но при этом не артикулирует нормы и ценности, и поэтому тоже не является религией. Но там, где эти два множества пересекаются, и возникают религии. Например, коммунизм и капитализм - это религии. Автор уточняет, что традиционно такие учения называют идеологиями, но сущностно они ничем от привычных религий не отличаются. Даже отсутствием бога, потому что во многих религиозных учениях божество-вершитель тоже либо отсутствует, либо является абсолютной абстракцией, либо низведено (как в буддизме и джайнизме) до «биологического вида» в колесе Сансары. Любые религии и/или идеологии формулируют некий свод норм и ценностей, который опирается на сверхчеловеческий порядок вещей.
По-моему, это очень удачная и универсальная формула. Самое интересное, что сочетания двух её составляющих могут быть какими угодно. Например, этическая и политическая окраска ценностей может варьироваться бесконечно, если базируется на естественно-научной сверхчеловеческой базе (коммунизм, нацизм, неолиребрализм, феминизм); и точно так же она может быть абсолютно любой, если основывается наоборот на иррациональной, метафизической сверхчеловеческой базе (христианство, ислам, классический либерализм, конфуцианство). Во всех этих случаях мы имеем дело именно с религией, сводом правил, основанных на вере в порядок.
Сущность научного мышления.
Второй момент кажется довольно очевидным, если о нём задуматься, но обычно мы не задумываемся. Харари пишет, что свершившаяся в XVI-XVII вв. научная революция по сути своей была революцией невежества. И это чертовски точно сказано! Вне научного контекста считалось, что человеку известно всё, потому что всё сказано в Писании (имеется в виду любой главный религиозный текст, будь то Коран, или Тора, или - чуть позже - сочинения Маркса). Если о чём-то в Писании умалчивается, то признаётся необязательным для человека в рамках существующей картины мира и парадигмы мышления. Учение всесильно, потому что оно верно, и наоборот. Научный подход в первую очередь предполагает провозглашение исследователем собственного невежества. Человек признаёт, что картина его мира неполная, что он ничего не знает об этом мире, что на карте Земли множество белых пятен. Это первый шаг, с которого начинается любое исследование, с которого человек начинает мыслить как учёный, а не как адепт религии. Он сомневается, изучает, взвешивает, измеряет, анализирует, делает выводы. Если его выводы впоследствии сталкиваются с неоспоримыми контраргументами, человек науки меняет свои выводы и меняет своё представление о реальности.
Все дискуссии, все споры в контексте религиозного сознания имели (и до сих пор имеют в этих наших интернетах!) единственную задачу: переспорить оппонента, разбить его условную истину и навязать свою условную истину. Научная дискуссия имеет совершенно иную цель: высказать собственные доказательства, выслушать и проанализировать доказательства оппонента - и обнаружить максимально объективную истину. И если вдруг окажется, что истина на противоположной стороне, что же, человек науки вынужден будет перейти на противоположную сторону.
К сожалению, это звучит красиво лишь в теории. В реальной жизни даже самые выдающиеся и пытливые умы остаются зачастую во власти эмоций и квазирелигиозных шаблонов. И каждый учёный всегда борется с искушением подстроить результаты исследования под желаемые выводы. Например, Эйнштейн при всей своей интеллектуальной мощи так и не смог до конца признать квантовую теорию. Просто потому, что оставался живым человеком и, как и любой живой человек, не любил ошибаться.
Но это вовсе не означает, что стремиться к совершенству не нужно, симпатичнейшие мои! Совсем наоборот!
__________
Ещё теоретизирования:
О свободе
Зона комфорта - трамплин для рывка. Зона надрыва - нет
О сильных правителях
О технике вранья
О любви
О парадоксе всемогущества
О маловысокохудожественном
О недиалектичности добра и зла
О разнице металитетов
О мифологическом симулякре