Про базар
Оригинал взят у ya_exidna в Про базар
Люблю я турецкий базар, вы знаете.
Недавно мне понадобились молнии - четыре штуки, длиной по сорок сантиметров, белые, одинаковые.
Казалось бы: чего проще?
Но в единственном в нашем районе маленьком магазинчике, торгующем пуговицами, нитками и всем прочим для рукоделия, их не оказалось. Не беда: на турецком базаре есть всё, и я отправилась на базар в деревне Акбюк.
Я искренне полагала, что он уже не может меня ничем удивить.
Но Турция - удивительная страна и не перестаёт удивлять.
Во-первых, выяснилось, что акбюкские торговцы выучили не только приветствия, цифры и названия своих товаров на четырёх языках, но и постигли психологические особенности иностранных покупателей. Раньше-то они видели только англичан, немцев и французов и подходили ко всем с той же меркой. Но что англичанину хорошо, то русскому не годится.
И они теперь вглядываются и быстро произносят приветствия на всех языках, следя за реакцией.
Если англичанка, то сразу приобнять и по попе плечу похлопать можно, если француженка, то восхищенно посмотреть и воздушный поцелуй послать, если русская... тут всё сложно. Подходы искать надо. Сказать, что она "кырасавитса" - раз; что он любит Россию и знать-панимать-по-русску-язык - два; что брат у него женат на русской, а другой брат в России работал - три; что она хорошо говорит по-турецки, а он книжку русскую читал... в общем, чего не скажешь, чтобы продать товар.
Самое смешное бывает, если в разгар этой национальной охоты буркнуть: "Да не иностранка я, не видишь, что ли?". Торговец в полуобмороке принимается извиняться: "Ах и ох, как я мог позволить себе такие вольности?"
В этот раз я никого не пугала, но заметила ещё одно различие в подходах.
Англичанкам и француженкам (после подходцев))) сразу бойко предлагали товар и кричали в уши цены.
А для русских красавиц выучили новую фразу: "Падхади - не бойся, пасматреть бесплатно!" - и они совершенно правы: не любит наш человек навязчивого сервиса, ох не любит. Да и цель похода на базар у нас не та, что у типовой англичанки (купить, например, шорты определённого размера и цвета), а посмотреть (бесплатно))): а вдруг что-то интересное завезли? :) Так что мы ходим себе, смотрим - и акбюкский базар начал с нами считаться.
Это было лирическое отступление.
Кажется, где-то далеко выше у меня было "во-первых"?
Теперь "во-вторых".
Если кто забыл, я шла за молниями.
Как немка-англичанка какая-нибудь.
Ни на что не глядя, даже бесплатно... не русский я человек!(с)))
За прилавком с катушками и прочими мелочами скучала немолодая дама в шароварах.
- Скажите, пожалуйста, у вас есть молнии? Белые, по сорок сантиметров...
- Молнии?! - не дослушав, удивилась она. - А вам зачем?
Так.
- Мне нужно. У вас есть молнии? - минимализм в общении - моё всё.
- Нету... но я подумала... зачем бы вам и, может, у Ахмета... Ахме-е-ет! - закричала она куда-то вдаль. - У тебя молнии есть? Молнии, спрашиваю! Молнии ей надо, есть у тебя-а-а? Не слышит, эх. Вы вон туда пойдите, к Ахмету - во-о-он он там!
Я пошла к Ахмету. На прилавке у него были те же тысячи мелочей, а сбоку висел пакетик с молниями, ура.
Я принялась рыться в пакетике - белых не было.
- Скажите, пожалуйста, а белые у вас есть?
- Не знаю, - равнодушно пожал плечами Ахмет, - поищите, может, найдёте.
Я не нашла.
- Там бежевая есть, не подойдёт? - спросил Ахмет, наблюдая за моими поисками.
- Нет, мне надо белые, четыре штуки, одинаковые!
- Не... четырёх там нет, - лениво зевнул Ахмет. - А вам зачем?
- Мне нужно. Четыре. Белые. Одинаковые. По сорок сантиметров.
- Сорок? - с интересом глянул Ахмет. - По сорок... я прям не знаю... вообще-то белые у меня не там.
И он достал ещё один пакет.
Из него змеями высовывались белейшие молнии - одинаковые, длинные, много... ура!
- По сорок... - пробурчал Ахмет, - это ж мерить надо... Мехме-е-ет! - заорал он куда-то вдаль. - Метр мне принеси! Метр, говорю! Померить чтоб!
Я вынула из сумки бумажный сантиметр из ИКЕи и подала Ахмету.
Но он не спешил мерить белые молнии.
- Эти молнии, - мрачно сказал он мне, - вам не подойдут.
- Почему?!
- Это, - Ахмет поучительно поднял палец, - молнии только для наволочек и диванных подушек.
Это было сказано так, чтоб дать мне понять: аудиенция окончена, нечего тут... ходят тут всякие, требуют себе белые молнии... уж убрал их с глаз долой, так нет же!
- Мне, - радостно затараторила я, - как раз и нужны молнии для наволочек на диванные подушки, какая удача! Давайте я выберу четыре по сорок сантиметров и... почём они, кстати?
- По одной лире, - совсем помрачнел Ахмет, - но это те. Не белые. А эти по две лиры метр. А вам надо...
- Метр шестьдесят, - сказала я, - я дам вам четыре лиры, даже пять, сдачи не надо.
- Сорок да сорок... - задумчиво начал Ахмет.
- Четыре раза по сорок - метр шестьдесят. Я заплачу как за два метра, даже чуть больше. Давайте мне четыре штуки... - я вообще-то спешила.
- Да тут это... того... никак.
- Что?! Почему никак? - белые молнии высовывались из пакета, я потянула за одну и всё поняла.
Это была "бесконечная" молния, на которой нужно было отмерить нужную длину, перегнать туда замочек, и повторить всю процедуру. Четыре раза.
Судя по всему, от одной мысли об этом Ахмета охватывала тоска.
- Если вам на подушки... так можно сплошняком купить, четыре замочка перегнать, и тогда...
- Отлично! - я принялась отмеривать свои метр шестьдесят сплошняком, потом разрежу, даже лучше.
Ахмет просветлел лицом.
- Если у вас подушки по сорок, - поучительно начал он, - так вам надо хоть по сорок три отрезать, чтоб запас был! Это тогда будет... четыре по сорок три...
- Нет, спасибо, мне хватит по сорок.
- Да не хватит вам! Вот будете шить свои подушки...
- А у меня подушки по тридцать семь сантиметров! Поэтому я и беру молнии по сорок.
Ахмет помолчал.
- Вот так бы сразу и сказала! - обиженно сказал он. - Пришла бы и по-людски сказала: мол, дядя Ахмет, так и так, я подушки шью по тридцать семь сантиметров, беленькие, четыре штуки. Я бы тебе сразу белую молнию, четыре замочка, четыре раза по сорок, чтоб с запасом, всё как положено. А ты мне что говоришь?! Пришла и давай молча молнии себе искать, где белых сроду не лежало! Как в супермаркете прям. Вот тебе два метра, пять замочков, а то испортишь ещё, потом жаловаться придёшь... и не надо мне твоих денег, две лиры возьму, больше нет! Пришла бы по-человечески, сказала всё как есть... а то пять лир она мне даёт, подумаешь! А что подушки по тридцать семь, сказать не могла...
- Спасибо, дядя Ахмет, большое спасибо! В следующий раз обязательно так и скажу, простите меня.
Вот такие у нас особенности национальной охоты.
Люблю я турецкий базар, вы знаете.
Недавно мне понадобились молнии - четыре штуки, длиной по сорок сантиметров, белые, одинаковые.
Казалось бы: чего проще?
Но в единственном в нашем районе маленьком магазинчике, торгующем пуговицами, нитками и всем прочим для рукоделия, их не оказалось. Не беда: на турецком базаре есть всё, и я отправилась на базар в деревне Акбюк.
Я искренне полагала, что он уже не может меня ничем удивить.
Но Турция - удивительная страна и не перестаёт удивлять.
Во-первых, выяснилось, что акбюкские торговцы выучили не только приветствия, цифры и названия своих товаров на четырёх языках, но и постигли психологические особенности иностранных покупателей. Раньше-то они видели только англичан, немцев и французов и подходили ко всем с той же меркой. Но что англичанину хорошо, то русскому не годится.
И они теперь вглядываются и быстро произносят приветствия на всех языках, следя за реакцией.
Если англичанка, то сразу приобнять и по попе плечу похлопать можно, если француженка, то восхищенно посмотреть и воздушный поцелуй послать, если русская... тут всё сложно. Подходы искать надо. Сказать, что она "кырасавитса" - раз; что он любит Россию и знать-панимать-по-русску-язык - два; что брат у него женат на русской, а другой брат в России работал - три; что она хорошо говорит по-турецки, а он книжку русскую читал... в общем, чего не скажешь, чтобы продать товар.
Самое смешное бывает, если в разгар этой национальной охоты буркнуть: "Да не иностранка я, не видишь, что ли?". Торговец в полуобмороке принимается извиняться: "Ах и ох, как я мог позволить себе такие вольности?"
В этот раз я никого не пугала, но заметила ещё одно различие в подходах.
Англичанкам и француженкам (после подходцев))) сразу бойко предлагали товар и кричали в уши цены.
А для русских красавиц выучили новую фразу: "Падхади - не бойся, пасматреть бесплатно!" - и они совершенно правы: не любит наш человек навязчивого сервиса, ох не любит. Да и цель похода на базар у нас не та, что у типовой англичанки (купить, например, шорты определённого размера и цвета), а посмотреть (бесплатно))): а вдруг что-то интересное завезли? :) Так что мы ходим себе, смотрим - и акбюкский базар начал с нами считаться.
Это было лирическое отступление.
Кажется, где-то далеко выше у меня было "во-первых"?
Теперь "во-вторых".
Если кто забыл, я шла за молниями.
Как немка-англичанка какая-нибудь.
Ни на что не глядя, даже бесплатно... не русский я человек!(с)))
За прилавком с катушками и прочими мелочами скучала немолодая дама в шароварах.
- Скажите, пожалуйста, у вас есть молнии? Белые, по сорок сантиметров...
- Молнии?! - не дослушав, удивилась она. - А вам зачем?
Так.
- Мне нужно. У вас есть молнии? - минимализм в общении - моё всё.
- Нету... но я подумала... зачем бы вам и, может, у Ахмета... Ахме-е-ет! - закричала она куда-то вдаль. - У тебя молнии есть? Молнии, спрашиваю! Молнии ей надо, есть у тебя-а-а? Не слышит, эх. Вы вон туда пойдите, к Ахмету - во-о-он он там!
Я пошла к Ахмету. На прилавке у него были те же тысячи мелочей, а сбоку висел пакетик с молниями, ура.
Я принялась рыться в пакетике - белых не было.
- Скажите, пожалуйста, а белые у вас есть?
- Не знаю, - равнодушно пожал плечами Ахмет, - поищите, может, найдёте.
Я не нашла.
- Там бежевая есть, не подойдёт? - спросил Ахмет, наблюдая за моими поисками.
- Нет, мне надо белые, четыре штуки, одинаковые!
- Не... четырёх там нет, - лениво зевнул Ахмет. - А вам зачем?
- Мне нужно. Четыре. Белые. Одинаковые. По сорок сантиметров.
- Сорок? - с интересом глянул Ахмет. - По сорок... я прям не знаю... вообще-то белые у меня не там.
И он достал ещё один пакет.
Из него змеями высовывались белейшие молнии - одинаковые, длинные, много... ура!
- По сорок... - пробурчал Ахмет, - это ж мерить надо... Мехме-е-ет! - заорал он куда-то вдаль. - Метр мне принеси! Метр, говорю! Померить чтоб!
Я вынула из сумки бумажный сантиметр из ИКЕи и подала Ахмету.
Но он не спешил мерить белые молнии.
- Эти молнии, - мрачно сказал он мне, - вам не подойдут.
- Почему?!
- Это, - Ахмет поучительно поднял палец, - молнии только для наволочек и диванных подушек.
Это было сказано так, чтоб дать мне понять: аудиенция окончена, нечего тут... ходят тут всякие, требуют себе белые молнии... уж убрал их с глаз долой, так нет же!
- Мне, - радостно затараторила я, - как раз и нужны молнии для наволочек на диванные подушки, какая удача! Давайте я выберу четыре по сорок сантиметров и... почём они, кстати?
- По одной лире, - совсем помрачнел Ахмет, - но это те. Не белые. А эти по две лиры метр. А вам надо...
- Метр шестьдесят, - сказала я, - я дам вам четыре лиры, даже пять, сдачи не надо.
- Сорок да сорок... - задумчиво начал Ахмет.
- Четыре раза по сорок - метр шестьдесят. Я заплачу как за два метра, даже чуть больше. Давайте мне четыре штуки... - я вообще-то спешила.
- Да тут это... того... никак.
- Что?! Почему никак? - белые молнии высовывались из пакета, я потянула за одну и всё поняла.
Это была "бесконечная" молния, на которой нужно было отмерить нужную длину, перегнать туда замочек, и повторить всю процедуру. Четыре раза.
Судя по всему, от одной мысли об этом Ахмета охватывала тоска.
- Если вам на подушки... так можно сплошняком купить, четыре замочка перегнать, и тогда...
- Отлично! - я принялась отмеривать свои метр шестьдесят сплошняком, потом разрежу, даже лучше.
Ахмет просветлел лицом.
- Если у вас подушки по сорок, - поучительно начал он, - так вам надо хоть по сорок три отрезать, чтоб запас был! Это тогда будет... четыре по сорок три...
- Нет, спасибо, мне хватит по сорок.
- Да не хватит вам! Вот будете шить свои подушки...
- А у меня подушки по тридцать семь сантиметров! Поэтому я и беру молнии по сорок.
Ахмет помолчал.
- Вот так бы сразу и сказала! - обиженно сказал он. - Пришла бы и по-людски сказала: мол, дядя Ахмет, так и так, я подушки шью по тридцать семь сантиметров, беленькие, четыре штуки. Я бы тебе сразу белую молнию, четыре замочка, четыре раза по сорок, чтоб с запасом, всё как положено. А ты мне что говоришь?! Пришла и давай молча молнии себе искать, где белых сроду не лежало! Как в супермаркете прям. Вот тебе два метра, пять замочков, а то испортишь ещё, потом жаловаться придёшь... и не надо мне твоих денег, две лиры возьму, больше нет! Пришла бы по-человечески, сказала всё как есть... а то пять лир она мне даёт, подумаешь! А что подушки по тридцать семь, сказать не могла...
- Спасибо, дядя Ахмет, большое спасибо! В следующий раз обязательно так и скажу, простите меня.
Вот такие у нас особенности национальной охоты.