Мой текст
Мы с Кирой решили написать вместе для ЖФ текст про национализм, многослойный, как торт. Ее задачей было поговорить с социологами или психологами и проанализировать причины ксенофобии в современной России с т.з. личности или общества, это уж как получится. А я должна была встретиться с националистом со стажем, и поговорить на эту тему с ним.
Свою половинку текста я дописала вчера и сейчас покажу. Сразу надо сказать, что с Кирой вместе все получится, конечно, гораздо глубже, так что пусть это будет просто анонсом нашего материала.
Личное публичное
Ксенофобия в приватном и публичном поле выглядит совершенно по-разному. Дома папа говорит мне: «Конечно, твои соседи шумят и кричат по ночам. Что ты хочешь, это же татары». В СМИ политики правого толка объясняют: «Кавказцы нам не нравятся, потому что в Москве есть влиятельные диаспоры, которые давят на полицию и решают проблемы «своих» с помощью взяток. Это несправедливо. Кавказцев надо выселить». В публичном поле все выглядит как-то пристойнее, мнения кажутся более аргументированными, а примеры становятся более конкретными. Но на самом деле разницы мало, потому что в обоих случаях мы наблюдаем одно и то же явление - ксенофобию. Именно поэтому аргументы и примеры так легко кочуют из публичной сферы в приватную и обратно.
***
Для этого материала я нашла героя националистических взглядов. Ему около тридцати, и еще несколько лет назад он был скинхедом, участником уличных потасовок на почве этнической неприязни, а теперь немного остепенился и называет себя уже не радикалом, а просто ультраправым. Когда я пригласила его поговорить о национализме, он сразу выдвинул условие - имя его не называть. Я согласилась. Когда он увидел диктофон, то потребовал не вести запись. Я подумала, странно, что человек настолько не чувствует себя свободным, что старается обезопасить себя даже от мифических рисков. Храбрый, когда дело касается столкновений, драк, реальной боли, он боится высказать публично свое мнение. Почему?
***
Кира, человек совсем не правых взглядов, прислала мне сообщение, которое, кстати, стало поводом к нашей кооперации и созданию этого текста: «Я хочу написать серьезный, глубокий материал о ксенофобии. По-моему, это все доведет нас до ручки». Мой новый знакомый-националист среди прочего сказал: «Ничего хорошего, если то, что случилось в Кондопоге, повторится по всей стране. Массовые беспорядки, пострадавшие и с той, и с этой стороны… В том-то и страх, что мы можем дойти до гражданской войны, развернуть оружие друг против друга. Скоро это все дойдет до какой-то точки».
«Точка» и «ручка» не нравятся никому. Другое дело, что истоки проблемы все видят в разном, и поэтому способы ее решения у Киры и националиста не совпадают. Националист говорит: «Надо ограничить перемещения кавказцев и въезд в другие области России». Кира с этим не согласится. Она предложила бы подавлять не кавказцев, а ксенофобию. А наш герой в интервью мне уже заочно ответил на это предложение: «Люди, наверное, могут принять, что они разные. Но рано или поздно это все равно приведет к конфликту». В разговоре мы использовали аналогию с квартирами, и поэтому он добавил: «Когда четко разграничены две квартиры рядом, то пожалуйста, они могут соседствовать, даже дружить».
***
Люди склонны приписывать другим свои недостатки и свою мотивацию. Может, от этого у нас с националистом случился такой забавный диалог:
- Их лезгинка на Красной или Манежной площади никому не понравилась. Мы же не едем в центр Грозного водить хороводы.
- А что плохого в хороводе? Это же просто танец.
- А Вы попробуйте и увидите, что будет. Для нас это просто хоровод, а для них оскорбление.
Из этого маленького отрывка разговора можно многое понять о нас обоих.
А вот еще похожее:
- В Москве кавказцы били русских за то, что они русские! Сначала они пытались себя оправдать тем, что кого-то из них избили скинхеды, хотя большая часть вообще не сталкивалась со скинхедами.
- А это не то же самое, когда бьют кавказцев за то, что они кавказцы?
- Это разные вещи. Я же не еду к ним устанавливать свои порядки.
- То есть в Москве, например, собрались москвичи и избили дагестанца за то, что он дагестанец. Потом приехали в Дагестан и там избили дагестанца. И в Москве это нормально, а в Дагестане нет?
- В принципе, да. Зачем он в Москву-то приехал? Жил бы себе вы Махачкале, и никто бы его не трогал.
***
- Меня часто спрашивают, что мне плохого сделали негры. Но ведь мы с ними еще не сталкивались много. В Москве вон две группы обманули бизнесменов - оказались негры из Эфиопии! Просто их нет столько, чтобы они тут много натворили. Кавказцы у нас мошенники, цыгане бабушек обманывают. Грузины барсеточники, а таджики наркокурьеры.
- А поляки?
- А поляки славяне.
***
Оказывается, пресловутые перегибы на местах есть и в националистической среде.
- Есть оголтелые товарищи, которые насмотрелись СМИ и подумали: «О, скинхеды, круто! Надо надеть ботинки и пойти проломить кому-то голову» - и возникает группа скинхедов, и, может, они ножницы кому-то в бок воткнут на остановке. И наши органы будут судить по этим единицам обо всех. Да еще и СМИ нагнетают обстановку. Я не говорю, что все националисты белые и пушистые, но большинство - адекватные люди. Тот же Навальный.
Вероятно, тут существует какой-то негласный этический кодекс настоящего строителя коммунизма ультраправого националиста. Плохо, ребята, втыкать людям острые предметы в бок. Заступаться за своих русских бабулек - дело другое.
- Было дело, мне приходилось бить людей. Например, приехал кто-нибудь и ведет себя неправильно: в транспорте не уступил место и огрызнулся. Я вступился - вот и драка.
***
Он считает, что СМИ постоянно утрируют ситуацию. Например, изображают скинхедов неправильно:
- У нас образ скинхеда обрисован слишком жестко. В сказках есть Серый Волк: туповатый, злобный, с зубами. Скинхеды и есть этот волк для нашей реальности.
Из разговора кажется, будто СМИ и правда создают параллельную реальность, где национализм не такой, как на самом деле. И поэтому, по словам моего героя, люди боятся правого движения. «У основного костяка общества отрицательное мнение о национализме», - говорит он. Но в то же время роняет фразу: «Большая часть людей поддерживает лозунг «Россия для русских»». Сложно понять, как эти два утверждения могут сосуществовать, и объяснение здесь одно: правые взгляды в той социальной группе, в которой живет националист, рассматриваются как маргинальные, но в то же время, по его мнению, многие втайне его поддерживают. Вроде как все знают, что это плохо, но все равно делают. Массовое лицемерие. Все равно, впрочем, получается противоречиво. Но уж как есть.
«Государство против националистической идеологии, - говорит он. - А народ за. Я не вижу противоречия». А я подумала: «Вот забавно. Формирование образа врага - это у нас общенародное развлечение, праздник, уходящий корнями в стародавние времена».
***
На сайте «Русского репортера» есть такой раздел - «Десятки». «Десять темных тайн Вселенной», «Десять идей для отпуска», «Десять мифов обитаемого космоса» и тому подобное. Я бы составила список «Десять самых популярных аргументов русского националиста». Некоторые из них мы уже называли. А вот еще один, который займет достойное место в чарте:
- Если создать общественно-политическое движение со словом «русский», все уже начинают тыкать пальцем и говорить: «Нацисты! Фашисты!» У нас же люди не различают нацизм, национализм, фашизм, для них это все одно и то же. У нас есть татаро-башкирский клуб. Создайте русско-славянский клуб - в вас гарантированно ткнут пальцем, назовут националистом, натравят органы и как минимум будет нехилая проверка всего этого. Почему?
Я не знаю, почему. И есть же у нас, в конце концов, кружки русских народных песен, танцев, костюма. Старо-славянский и древне-русский языки в университетах учим. Культуру свою не забываем.
***
Под конец я поняла отчасти, почему мой герой не хотел называть свое имя и вести диктофонную запись. В государстве, где ситуация с национализмом такая же, как с сексом в Советском Союзе: много правых, но в то же время официально их как бы и нет, националисту, который публично озвучивает свои идеи, живется тяжело:
- Вы испытываете какое-то давление за свои взгляды?
- Да. Давят силовые органы. Произошло нелепое преступление: таджики с узбеками передрались. Первые, кого начали выдергивать - это те, кто числился как скинхед, националист, экстремист. Потом, конечно, выяснилось, что мы к этому отношения не имеем, но сам факт неприятен. <…> С полицией разговариваешь, они говорят: «Ребята, в принципе мы вас поддерживаем, правда, у вас методы не те».
На работе опять же косые взгляды. Встречаются конкретно пробитые люди, которые как только узнают, что ты правой направленности, сразу все. Это просто стереотипное мышление. Ты националист - значит, плохой человек, хотя ты ему помогал до этого, делал что-то хорошее.
***
В какой-то момент на прямой вопрос, ксенофоб ли он, мой герой ответил: «Я националист. Я не говорю, что кавказцы плохие».
Это утверждение звучит как уступка правилам вежливости. Ксенофобия - плохо, даже националисты это знают. И говорят: «Я не против чеченцев. Но все-таки дальше Чечни их пускать нельзя».
Я не против детей, но не хочу их видеть; держите детей дома.
Я не против котов, но не разводите их в Саратовской области.
Я не против тополей, но не сажайте их в России.
А знаете, как будет по-честному? По-честному будет так: я не люблю детей, котов и тополи, уберите их из моей жизни, мне с ними неудобно, страшно, и я чихаю от пуха.
Нас затопило лицемерием, как аэропорт в Бангкоке. Лицемерный Жириновский со своим «За русских!», лицемерная полиция, которая как бы борется против экстремистов и в то же время как бы их поддерживает, лицемерное общество, в котором как бы нельзя, но в то же время как бы можно и, конечно, лицемерные националисты, которые как бы не ксенофобы.
Как бы.
Свою половинку текста я дописала вчера и сейчас покажу. Сразу надо сказать, что с Кирой вместе все получится, конечно, гораздо глубже, так что пусть это будет просто анонсом нашего материала.
Личное публичное
Ксенофобия в приватном и публичном поле выглядит совершенно по-разному. Дома папа говорит мне: «Конечно, твои соседи шумят и кричат по ночам. Что ты хочешь, это же татары». В СМИ политики правого толка объясняют: «Кавказцы нам не нравятся, потому что в Москве есть влиятельные диаспоры, которые давят на полицию и решают проблемы «своих» с помощью взяток. Это несправедливо. Кавказцев надо выселить». В публичном поле все выглядит как-то пристойнее, мнения кажутся более аргументированными, а примеры становятся более конкретными. Но на самом деле разницы мало, потому что в обоих случаях мы наблюдаем одно и то же явление - ксенофобию. Именно поэтому аргументы и примеры так легко кочуют из публичной сферы в приватную и обратно.
***
Для этого материала я нашла героя националистических взглядов. Ему около тридцати, и еще несколько лет назад он был скинхедом, участником уличных потасовок на почве этнической неприязни, а теперь немного остепенился и называет себя уже не радикалом, а просто ультраправым. Когда я пригласила его поговорить о национализме, он сразу выдвинул условие - имя его не называть. Я согласилась. Когда он увидел диктофон, то потребовал не вести запись. Я подумала, странно, что человек настолько не чувствует себя свободным, что старается обезопасить себя даже от мифических рисков. Храбрый, когда дело касается столкновений, драк, реальной боли, он боится высказать публично свое мнение. Почему?
***
Кира, человек совсем не правых взглядов, прислала мне сообщение, которое, кстати, стало поводом к нашей кооперации и созданию этого текста: «Я хочу написать серьезный, глубокий материал о ксенофобии. По-моему, это все доведет нас до ручки». Мой новый знакомый-националист среди прочего сказал: «Ничего хорошего, если то, что случилось в Кондопоге, повторится по всей стране. Массовые беспорядки, пострадавшие и с той, и с этой стороны… В том-то и страх, что мы можем дойти до гражданской войны, развернуть оружие друг против друга. Скоро это все дойдет до какой-то точки».
«Точка» и «ручка» не нравятся никому. Другое дело, что истоки проблемы все видят в разном, и поэтому способы ее решения у Киры и националиста не совпадают. Националист говорит: «Надо ограничить перемещения кавказцев и въезд в другие области России». Кира с этим не согласится. Она предложила бы подавлять не кавказцев, а ксенофобию. А наш герой в интервью мне уже заочно ответил на это предложение: «Люди, наверное, могут принять, что они разные. Но рано или поздно это все равно приведет к конфликту». В разговоре мы использовали аналогию с квартирами, и поэтому он добавил: «Когда четко разграничены две квартиры рядом, то пожалуйста, они могут соседствовать, даже дружить».
***
Люди склонны приписывать другим свои недостатки и свою мотивацию. Может, от этого у нас с националистом случился такой забавный диалог:
- Их лезгинка на Красной или Манежной площади никому не понравилась. Мы же не едем в центр Грозного водить хороводы.
- А что плохого в хороводе? Это же просто танец.
- А Вы попробуйте и увидите, что будет. Для нас это просто хоровод, а для них оскорбление.
Из этого маленького отрывка разговора можно многое понять о нас обоих.
А вот еще похожее:
- В Москве кавказцы били русских за то, что они русские! Сначала они пытались себя оправдать тем, что кого-то из них избили скинхеды, хотя большая часть вообще не сталкивалась со скинхедами.
- А это не то же самое, когда бьют кавказцев за то, что они кавказцы?
- Это разные вещи. Я же не еду к ним устанавливать свои порядки.
- То есть в Москве, например, собрались москвичи и избили дагестанца за то, что он дагестанец. Потом приехали в Дагестан и там избили дагестанца. И в Москве это нормально, а в Дагестане нет?
- В принципе, да. Зачем он в Москву-то приехал? Жил бы себе вы Махачкале, и никто бы его не трогал.
***
- Меня часто спрашивают, что мне плохого сделали негры. Но ведь мы с ними еще не сталкивались много. В Москве вон две группы обманули бизнесменов - оказались негры из Эфиопии! Просто их нет столько, чтобы они тут много натворили. Кавказцы у нас мошенники, цыгане бабушек обманывают. Грузины барсеточники, а таджики наркокурьеры.
- А поляки?
- А поляки славяне.
***
Оказывается, пресловутые перегибы на местах есть и в националистической среде.
- Есть оголтелые товарищи, которые насмотрелись СМИ и подумали: «О, скинхеды, круто! Надо надеть ботинки и пойти проломить кому-то голову» - и возникает группа скинхедов, и, может, они ножницы кому-то в бок воткнут на остановке. И наши органы будут судить по этим единицам обо всех. Да еще и СМИ нагнетают обстановку. Я не говорю, что все националисты белые и пушистые, но большинство - адекватные люди. Тот же Навальный.
Вероятно, тут существует какой-то негласный этический кодекс настоящего строителя коммунизма ультраправого националиста. Плохо, ребята, втыкать людям острые предметы в бок. Заступаться за своих русских бабулек - дело другое.
- Было дело, мне приходилось бить людей. Например, приехал кто-нибудь и ведет себя неправильно: в транспорте не уступил место и огрызнулся. Я вступился - вот и драка.
***
Он считает, что СМИ постоянно утрируют ситуацию. Например, изображают скинхедов неправильно:
- У нас образ скинхеда обрисован слишком жестко. В сказках есть Серый Волк: туповатый, злобный, с зубами. Скинхеды и есть этот волк для нашей реальности.
Из разговора кажется, будто СМИ и правда создают параллельную реальность, где национализм не такой, как на самом деле. И поэтому, по словам моего героя, люди боятся правого движения. «У основного костяка общества отрицательное мнение о национализме», - говорит он. Но в то же время роняет фразу: «Большая часть людей поддерживает лозунг «Россия для русских»». Сложно понять, как эти два утверждения могут сосуществовать, и объяснение здесь одно: правые взгляды в той социальной группе, в которой живет националист, рассматриваются как маргинальные, но в то же время, по его мнению, многие втайне его поддерживают. Вроде как все знают, что это плохо, но все равно делают. Массовое лицемерие. Все равно, впрочем, получается противоречиво. Но уж как есть.
«Государство против националистической идеологии, - говорит он. - А народ за. Я не вижу противоречия». А я подумала: «Вот забавно. Формирование образа врага - это у нас общенародное развлечение, праздник, уходящий корнями в стародавние времена».
***
На сайте «Русского репортера» есть такой раздел - «Десятки». «Десять темных тайн Вселенной», «Десять идей для отпуска», «Десять мифов обитаемого космоса» и тому подобное. Я бы составила список «Десять самых популярных аргументов русского националиста». Некоторые из них мы уже называли. А вот еще один, который займет достойное место в чарте:
- Если создать общественно-политическое движение со словом «русский», все уже начинают тыкать пальцем и говорить: «Нацисты! Фашисты!» У нас же люди не различают нацизм, национализм, фашизм, для них это все одно и то же. У нас есть татаро-башкирский клуб. Создайте русско-славянский клуб - в вас гарантированно ткнут пальцем, назовут националистом, натравят органы и как минимум будет нехилая проверка всего этого. Почему?
Я не знаю, почему. И есть же у нас, в конце концов, кружки русских народных песен, танцев, костюма. Старо-славянский и древне-русский языки в университетах учим. Культуру свою не забываем.
***
Под конец я поняла отчасти, почему мой герой не хотел называть свое имя и вести диктофонную запись. В государстве, где ситуация с национализмом такая же, как с сексом в Советском Союзе: много правых, но в то же время официально их как бы и нет, националисту, который публично озвучивает свои идеи, живется тяжело:
- Вы испытываете какое-то давление за свои взгляды?
- Да. Давят силовые органы. Произошло нелепое преступление: таджики с узбеками передрались. Первые, кого начали выдергивать - это те, кто числился как скинхед, националист, экстремист. Потом, конечно, выяснилось, что мы к этому отношения не имеем, но сам факт неприятен. <…> С полицией разговариваешь, они говорят: «Ребята, в принципе мы вас поддерживаем, правда, у вас методы не те».
На работе опять же косые взгляды. Встречаются конкретно пробитые люди, которые как только узнают, что ты правой направленности, сразу все. Это просто стереотипное мышление. Ты националист - значит, плохой человек, хотя ты ему помогал до этого, делал что-то хорошее.
***
В какой-то момент на прямой вопрос, ксенофоб ли он, мой герой ответил: «Я националист. Я не говорю, что кавказцы плохие».
Это утверждение звучит как уступка правилам вежливости. Ксенофобия - плохо, даже националисты это знают. И говорят: «Я не против чеченцев. Но все-таки дальше Чечни их пускать нельзя».
Я не против детей, но не хочу их видеть; держите детей дома.
Я не против котов, но не разводите их в Саратовской области.
Я не против тополей, но не сажайте их в России.
А знаете, как будет по-честному? По-честному будет так: я не люблю детей, котов и тополи, уберите их из моей жизни, мне с ними неудобно, страшно, и я чихаю от пуха.
Нас затопило лицемерием, как аэропорт в Бангкоке. Лицемерный Жириновский со своим «За русских!», лицемерная полиция, которая как бы борется против экстремистов и в то же время как бы их поддерживает, лицемерное общество, в котором как бы нельзя, но в то же время как бы можно и, конечно, лицемерные националисты, которые как бы не ксенофобы.
Как бы.