Буду дурочкой
Перехожу сегодня через железнодорожную насыпь. Она у нас такая, крутоватенькая, высокенькая и - соответственно - по нынешней погоде скользкая. Сджеланы какие-то перила, подогбие ступенек, но все равно не очень там. Зато ближе идти к остановке. Вот я и иду. За мной молодящаяся бабушка с внуком маленьким.
Это нам, взрослым, там «не очень», а для парнишки-то эта насыпь - горка. Ему там очень даже здорово. Горка-то необычная, с наворотами: перильца, камни, камушки, рельсы блестящие…
Периодически он пытается прокатиться на ногах. «Скользко!» - рычит бабуля. Ох как жаль, что нельзя здесь передать интонации этой милой тети в коротком парике я с пунцовыми губами. «Бабушка, - смеется мальчика, - бабушка, не скользко совсем! Это я сам!,
Идем через рельсы, солнце в глаза. Вдали полыхает купол немчиновской церкви (это уже за МКАД). Тишина. У электричек перерыв. Сзади рык: «Ты что, не видишь, что скользко». - «Бабушка, - мальчик решил обойтись без смеха. Это я сам! Правда». Я оборачиваюсь. Он улыбается. Он краснощек и совершенно счастлив.
Начинается самая сложная (и интересная, конечно!) часть аттракциона - спуск вниз. Я стараюсь держать марку перед оптимистом-пацаном и вцепляюсь в перила не так крепко, как обычно (скользко, действительно, до жути).
Сзади «р-р-р-р-р!». - «Я сам, бабушка, ну, правда, мне не скользко» - «Ты что р-р-р-р идиот совсем р-р-р-р не видишь р-р-р-р лед!».
Внизу они обогнали меня. Бабушка цепко вцепилась во внукову ручонку. Она больше не рычит. Здесь уже не скользко. А он больше не улыбается. И даже не пытается прокатиться по шикарной ледяной дорожке, специально для этого дела раскатанной его ровесниками…
Интересно, превратиться в злобного идиота это и значит - стать взрослым? Если так, я не хочу взрослеть, несмотря на преклонный возраст. Зовите меня лучше дурочкой.
Это нам, взрослым, там «не очень», а для парнишки-то эта насыпь - горка. Ему там очень даже здорово. Горка-то необычная, с наворотами: перильца, камни, камушки, рельсы блестящие…
Периодически он пытается прокатиться на ногах. «Скользко!» - рычит бабуля. Ох как жаль, что нельзя здесь передать интонации этой милой тети в коротком парике я с пунцовыми губами. «Бабушка, - смеется мальчика, - бабушка, не скользко совсем! Это я сам!,
Идем через рельсы, солнце в глаза. Вдали полыхает купол немчиновской церкви (это уже за МКАД). Тишина. У электричек перерыв. Сзади рык: «Ты что, не видишь, что скользко». - «Бабушка, - мальчик решил обойтись без смеха. Это я сам! Правда». Я оборачиваюсь. Он улыбается. Он краснощек и совершенно счастлив.
Начинается самая сложная (и интересная, конечно!) часть аттракциона - спуск вниз. Я стараюсь держать марку перед оптимистом-пацаном и вцепляюсь в перила не так крепко, как обычно (скользко, действительно, до жути).
Сзади «р-р-р-р-р!». - «Я сам, бабушка, ну, правда, мне не скользко» - «Ты что р-р-р-р идиот совсем р-р-р-р не видишь р-р-р-р лед!».
Внизу они обогнали меня. Бабушка цепко вцепилась во внукову ручонку. Она больше не рычит. Здесь уже не скользко. А он больше не улыбается. И даже не пытается прокатиться по шикарной ледяной дорожке, специально для этого дела раскатанной его ровесниками…
Интересно, превратиться в злобного идиота это и значит - стать взрослым? Если так, я не хочу взрослеть, несмотря на преклонный возраст. Зовите меня лучше дурочкой.