Фарси. Зарисовки в лицах
Про учебу
Центр изучения персидского языка для иностранных студентов имени Дехода - это длинное название учебного заведения при тегеранском универе, в котором учат языку. Обычно студенты называют его коротко - Дехода.
Учиться приезжают студенты-европейцы - лингвисты или историки, пожелавшие специализироваться на персидской литературе и культуре (на самом деле, богатейший материал, хватит на несколько тысяч докторских). Еще язык учат иранские жены со всего мира, которым хочется узнать и увидеть немножко больше, чем предлагает мужнин семейный круг, зачастую весьма тоскливый. Некоторые жены учат язык, чтобы затем идти учиться дальше в университет по конкретной специальности. Или подтвердить, сдав экзамен, имеющуюся специальность.
Еще здесь учатся иранские дети, тоже со всего мира - которых родители или увезли из Ирана во младенчестве, или вообще родили за границей. Обычно эти ребята сносно болтают на фарси, но практически не могут ни читать, ни писать. Кто-то из них приезжает временно, за языком предков и общением с дальними родственниками, так сказать, чтоб не отрываться от корней, кто-то всерьез намеревается дальнейшую жизнь связать с Ираном.
Еще попадаются сотрудники разных иностранных организаций, компаний или посольств, хотя редко. Ну и совсем уж редкие единицы их скучающих жен. С гордостью могу сказать, что, в разное время вдохновленные моим примером, в Дехода пошли учиться три мамки из нашей британской школы - одна португалка и две польки. Правда, пока одолели только первый класс и уже стонут и охают.
Учиться имеет смысл на дневном интенсивном курсе. Это пять дней в неделю, с субботы по среду, три часа в день. Начало занятий в 9 утра. Один класс длится 6 недель. То есть ежедневный режим, плюс домашние задания реально дает возможность чему-то осесть в голове. С другой стороны, полтора месяца - это не так много, можно рассчитать удобное время, а потом можно сделать перерыв и пойти в следующий класс еще через полтора месяца. Ну и, конечно, с утра легче доехать и легче запарковаться, чем, скажем, в полдень. В полдень начинаются занятия для длинного курса - три раза в неделю, в общей сложности месяца три.
Для меня было сюрпризом узнать, что нормальный учебник в этом вроде бы солидном учебном заведении существует только для первого класса. Кстати, и учительница в первом классе очень хорошая: с хорошим английским, с чувством юмора и очень легкой подачей языка.
Далее в каждом классе учитель САМ решает, чему он будет учить и как, составляет программу, пишет учебник, точнее, брошюрует листки с текстами и упражнениями, составленными им самим. Это, скажу я вам, такая глупость! То есть если бы у них была единая программа и единый учебник, в принципе, качество учителя уже было бы не так важно. Любой мог бы сносно провести курс. Но при эдакой системе из некоторых классов выходишь, понимая, что за 6 недель не приобрел ничего, кроме головной боли и ощущения зря потраченного времени. Скажем, учебник для курса Intermediate 1 был составлен из разрозненных листков еще какого-то учебника, потому что нумерация страниц в самодельной брошюре была совершенно хаотичной и беспорядочной. Каждую неделю мы должны были учить 200 слов - листами, подряд, запоминая английский перевод слова, а вовсе не варианты его употребления в персидском тексте. Спрашивала старушка-училка тоже подряд, листами, и спрашивала именно английский перевод. Слова учились без привязки к тексту, без диалогов, без каких-либо общеупотребительных фраз.
Кроме слов, учились правила. Глаголы там всякие с их временами, сослагательные наклонения… Тоже без каких-либо текстов, просто с примерами (одно предложение), переведенными на английский.
Кроме того, в классе было человек 20, и каждый имел уникальную возможность за три часа урока произнести 1 (одну) фразу.
Как ни странно, чего-то в моей голове все-таки осело, потому что когда по завершении этого класса мы поехали в Язд, я уже делала попытки разговаривать с гидом на фарси, и он меня, как ни странно, понимал.
Хорошей учительницей оказалась Малихе. Правда, еще оказалось, что она почти доктор наук, публикует уже не первый учебник и т.д. Ее брошюра была толковая: список слов тут же подкреплялся диалогом, который она заставляла учить наизусть, а затем - текстом, который было велено пересказывать и отвечать на вопросы. У нее было много замысловатых упражнений на все требуемые правила, перед экзаменом она посвятила целый урок полной ревизии наших знаний, и это был тот экзамен, которого я совершенно не боялась и за который совершенно заслуженно получила верхний балл - 20.
Следующая мадам оказалась никакая. У нее даже учебника не было - так, разрозненные листочки с текстами. Но эти тексты она нам раз в неделю диктовала с пулеметной скоростью, поэтому приходилось учить их наизусть. Еще она была фанаткой стихов, и мы тоже учили их наизусть и должны были письменно воспроизвести на экзамене. Зачем?
Зато теперь, когда я слышу по радио песню на стихи Сохраба, сразу вспоминаю нашу классную мадам из Advanced 1.
Про преподавательницу последнего класса, Хадие, ходили легенды.
Среди студентов в кафе учебного заведения стихийно образовывались сообщества - вроде землячеств, как в армии. У нас был русскоязычный стол, где обычно завтракали, пили чай русские, украинцы, белорусы, казахи и прочий бывший советский народ, оказавшийся волею судьбы в Иране и в Дехода. Не все, конечно. Девушка из Латвии держалась особняком, ну да это ее проблемы. Так вот, студенты из Новосибирска, которые раньше меня закончили курс, охарактеризовали Хадие коротко, но емко: гестапо.
И первые три недели учебы в ее классе были кромешным адом - домашние задания я делала по 5-6 часов в день, к тому же обязательно к каждому уроку мы должны были прочитать, понять и пересказать заметку из газеты. Темы выбирала сама Хадие, и какими-нибудь заурядными «происшествиями» отделаться было невозможно. Неделю мы читали исключительно новости науки, еще неделю - новости социальные, про строительство дорог, новых жилых массивов. Потом она смягчилась и разрешила взять экономические новости.
Вот эта вот газетная новость добавляла к 5 часам домашнего задания еще час-другой. Однажды в пятницу я просидела за уроками семь часов без перерыва. Остальная жизнь ушла в лес… Фарси снился по ночам: я мучительно выковыривала из себя фразы и видела перед глазами затейливые крючочки персидской вязи… Вскоре я перестала соображать, какое там у нас апреля или мая на дворе, но четко знала, какое сегодня число месяца Ордибехешта 1389 года.
Мы ныли и жаловались. У меня не переставая болела голова, сирийка все время держалась за живот: ее тошнило от недосыпания и переутомления. Украинка перестала улыбаться и лишь нервно вздрагивала… Хадие официально запретила нам ходить в гости и принимать гостей. Учиться, учиться и учиться - это был ее лозунг, и она драла с нас три шкуры во имя его исполнения.
Через три недели она внезапно смягчилась. Рассказала нам о себе. О том, что 10 лет назад, выходя из собственного дома, была сбита машиной, буквально размазана по асфальту в узком тегеранском переулке. Водитель умчался, даже не затормозив. Хадие собирали по кусочкам, первые месяцы вообще не надеясь, что она выживет.
Она хромает, у нее не сгибается левая рука. Как раз в эти дни она должна была поехать во Францию делать операцию, чтобы хоть как-то привести в порядок руку. Не знаю, поехала ли. Она говорила, что ужасно боится ехать в чужую страну, да еще жить там полтора месяца, потому что после операции потребуется восстановительный курс физиотерапии.
Она однажды засучила рукав и показала нам свою изуродованную руку. Для Хадие - удобно, что в Иране женщины обязаны носить закрытую одежду. Предполагаю, что нога выглядит не лучше, потому что из-под длинных брюк иногда было видно толстую, в два раза больше обычной, щиколотку.
Хадие - красивая женщина. И очень умная. Через три недели мы внезапно осознали, что в наших головах произошел чрезвычайный прогресс. Что мы и правда можем читать газеты и журналы практически любые. Более того, когда она однажды дала нам отдохнуть и не задала читать новость, у меня было ощущение, что чего-то в жизни не хватает, какой-то важный цикл нарушился…
Да, еще любопытное наблюдение: Из трех этих самых умных учительниц в Дехода, одна - не замужем и, судя по всему, не спешит, другая - замужем, но категорически ненавидит домашние хозяйственные дела и готова даже на развод с мужем, если он будет ее принуждать к готовке-уборке, третья - отчаянная мужененавистница, которую даже оскорбляет мысль о браке. Всем троим - за тридцать.
Про студентов
Был у нас в последней группе один иранский мальчик, рожденный в США. Из иранских детей. Обычно в каждом классе таких детей бывает минимум парочка. Вполне вероятно, что не все они высокого мнения об окружающих, но воспитание (то ли родительское, традиционное, то ли западное, политкорректное) не дает этому мнению проявляться слишком уж явно.
Нынешний мальчик был удивительным исключением. Во-первых, мы его на занятиях почти не видели. Он опоздал к началу на несколько дней, потом пропустил неделю, потом еще одну… Мотивировал тем, что фарси и так знает прекрасно, приехал сюда изучать литературу, а его по недоразумению запихнули в последний класс учиться. Скажите, какому учителю такие заявления понравятся? Вот и нашей не нравились.
Тем более что домашних заданий иранский мальчик не делал вообще. Сказал, не видит смысла.
Кроме того, иранский мальчик и газетными новостями не заморачивался. Он заявил учительнице, что ему неинтересно слушать наши рассказы о новостях, поэтому он будет приходить к концу первого часа, чтобы доложить свою новость. «Новость» в его исполнении выглядела так: он зачитывал произвольно выбранный абзац из газеты (читает он просто отвратительно), предложение за предложением, и пытался своими словами объяснить нам, о чем идет речь. Очень скоро (с опытом) нам и так стало понятно, о чем идет речь, без его разъяснений. Тогда он стал вместо пересказа новости излагать нам свое мнение о тенденциях мирового экономического кризиса, повышении цен на золото и так далее. Забыла упомянуть, мальчику - 19 лет. И, безусловно, его мнение имеет право на существование. В кругу его друзей и близких.
Раз в неделю мы ходили в специальный класс слушать новости по телевизору. С повторами, тщательным разбором каждой фразы… На первом же занятии выяснилось, что иранский мальчик не понимает НИ СЛОВА из того, что говорят в телевизоре. Больше на эти занятия он не ходил. Наверное, не видел смысла.
Неделю он пропустил, загорая в Дубае. Еще несколько дней - путешествуя по иранским родственникам. Потом настал день обязательного доклада (в последних трех классах мы обязаны были делать 20-минутный доклад на любую тему).
Каждая из нас добросовестно посидела над своим докладом дня два-три-четыре (в зависимости от способностей). Каждая рассказала о чем-то интересном: я выбрала в качестве темы первую Робинзонаду, проведенную в 90-м году на Белом море (это была моя первая командировка), девочка с Украины - историю жизни Эйнштейна с последующей историей о мозге Эйнштейна, сирийка рассказала о древних памятниках своей страны… Наконец дошла очередь до иранского мальчика. Который встал и, улыбаясь, сообщил нам, что он вообще-то ничего не приготовил. А посему сначала решил нам просто рассказать о себе. Потом, правда, передумал и решил рассказать… об энергии. С этой целью юноша начертал на доске бессмертную формулу Е=мс², потом нарисовал нам схему Солнечной системы и наконец перешел к знакам Зодиака. Чем, собственно, все и закончилось - этаким вольным изложением фантазий Глобы.
Не буду скрывать, мы не любили мальчика. Он был нам откровенно неприятен - всем, начиная с Хадие. И хотя, по большому счету, фиг бы с ним - отучились полтора месяца, и забыли друг про друга, однако его присутствие вызывало некое напряжение, как присутствие постороннего в узком семейном кругу. Кстати, под конец учебы наша классная дама смягчилась, заявила, что мы молодцы, отпахали честно, и вообще всячески стала нас поощрять. Мы действительно ощутили себя заслуженными ветеранами изучения фарси и сдружились.
На экзамен этот ребенок пришел. Через пятнадцать минут положил на учительский стол свои листки и покинул помещение. Помнится, неприятно кольнула мысль: «Вот ведь, урод уродом, а язык таки знает!» Экзамен был трудный, мы честно сидели над ним часа два.
…Когда пришли за результатами, Хадие нас порадовала: у нас с украинкой по восемнадцать баллов, у сирийки - девятнадцать… «А Биджан получил десять с половиной, - вдруг добровольно просветила нас классная дама. - У него очень много ошибок».
Верхний балл, как я уже писала, двадцать. Проходной - двенадцать. Думаю, на двенадцать он все ж таки должен был написать, как-никак язык родной! Но Хадие ему отомстила.
В одной из начальных групп училась милая девочка из Украины. По ее собственному признанию, она - типичная Золушка, которой необыкновенно повезло. «Я из маленькой деревни, и попала жить за границу!», - откровенно радовалась она. В своей маленькой деревне она закончила училище и получила профессию учительницы начальных классов. В Иране пошла учить фарси, чтобы потом поступить в университет и выучиться на доктора. «Еще не знаю, то ли хирургом хочу быть, то ли стоматологом», - смущенно признавалось дитя.
Однажды она остановила меня на лестнице вопросом: «Слушай, ты должна быть в курсе, это правда, что у Ирана не очень хорошие отношения с Израилем?» Я ответила в том смысле, что легче перечислить, с кем у Ирана хорошие отношения… Девушка пребывала в настоящем, не наигранном шоке. Я осторожно поинтересовалась, есть ли у нее дома спутниковая тарелка, смотрит ли она российское или украинское телевидение. Оказалось, тарелка есть (у кого ее нет!), все нужные каналы ловятся. «Так ты что ж, новостей не смотришь?» - пыталась я докопаться до истины. «Я смотрю «Фабрику звезд» и «Дом-2», - чистосердечно призналась будущая стоматолог или хирург.
В другой раз она выясняла у украинки из моего класса, есть ли в их общей Украине горы. Моя одноклассница сообщила, что - да, имеются, Карпаты, например, Крымские опять же. «Ну вот, - огорченно поделилась бедою ее землячка. - Я попросила мужа (!) написать мне сочинение о моей (!) стране. И он написал, что у нас в Украине гор нет, потому что по сравнению с Альборцем у нас не горы, а холмы, сильно заросшие лесом».
Вот если вас вдруг занесет в Иране когда-нибудь к стоматологу, вы сначала поинтересуйтесь, не из маленькой ли украинской деревни родом доктор. Уже не говоря о хирургических операциях… Я б Золушке доверять на стала.
Еще из серии контрастов: моя одноклассница - киевлянка, замужем за солидным, богатым иранцем. У него своя фирма, он строит дома в Тегеране. Живут они отдельно от родителей, муж хоть и молится сам, жену ни к чему не принуждает. Она всегда хорошо одета, накрашена, с аккуратным маникюром. Да и вообще отказа ни в чем не знает и на родину ездит минимум дважды в год. Недавно призналась мне, что ужасно устала от Ирана, очень хочет вернуться обратно домой.
Другая украинка, из Херсона, живет здесь уже пять лет. Живет с длиннобородым мужем в его семье, жутко религиозной. Спят молодые на полу: просто стелют сверху на ковер матрас, и спят. Так многие живут в Иране, да и в Тегеране тоже, - все еще без мебели, с одними коврами и матрасами. Она как-то рассказывала, как однажды, проснувшись на полу, обнаружила под одеялом огромного таракана (едят-то на том же полу!) и чуть не закричала. Но сдержалась.
Девушка за пять лет ни разу не ездила домой, в Херсон. Говорит, у семьи нет денег на поездки. Хотя сестра мужа живет в Украине, замужем за украинцем и летает домой, в Иран, довольно регулярно. Понятно, на родную дочку деньги находятся.
Еще у них нет денег на обзаведение ребенком, поэтому пока решено подождать.
Первые три года молодую жену не пускали НИКУДА. Затем наконец кого-то осенило, что ее можно отправить учить фарси. Первый год на занятия ее привозила и увозила свекровь, затем разрешили ездить самостоятельно, но садиться в автобус она должна тотчас же по окончании занятий. Боже упаси постоять поболтать с одноклассниками или, еще хуже, посидеть в кафе! Ее передвижения отслеживают по телефону, и она докладывает свекрови о каждом своем шаге. Излишне упоминать, что на лице у девушки нет НИКАКОЙ косметики вообще, из-под низко надвинутого на лоб платка не выглядывает ни одной волосинки. Халаты она носит исключительно бесформенные, длиной ниже колена. Странно, что еще не носит чадор. Впрочем, может, и носит, только не на учебу.
Еще более странно, что жизнью такой, по ее собственным словам, совершенно довольна. Говорит, что свекровь у нее лучше родной матери. А мы все стесняемся спросить, неужели так все плохо в Херсоне? То есть до такой вот степени?
Еще помню, в одном из классов со мной училась совершенно потрясающая пуэрториканка из Флориды (США), которая закончила во Франции курсы элитных поваров, вышла замуж за немца и приехала с ним в Иран, поскольку он был здесь главой представительства компании «Мерседес». Она говорила на испанском, английском, французском, немецком как на родных языках. В Тегеране, будучи глубоко беременной двойней, она отправилась учить фарси и гордо вышагивала со своим торчащим из-под неприлично коротких кофточек животом к запаркованному за универом «Мерседесу».
В первом классе учился очаровательный мальчик из Голландии - белобрысый раздолбай, который не успевал делать домашние задания, потому что мигом завел себе друзей среди иранских мальчишек и вместе с ними все вечера проводил в парках, знакомясь и заводя отношения с девчонками. К экзамену он подошел с пламенной страстью в сердце и заявлением о своем желании остаться в Тегеране навечно. Впрочем, вскоре он уехал обратно в Голландию.
Были взрослые иранцы: Джамшит из Канады, Али из США, серьезные ребята, с профессией, обустроенной жизнью, пожелавшие на время оставить все дела и уехать в Иран приобщаться к древней цивилизации своих предков. Джамшит, к слову, считал себя зороастрийцем и приехал в Иран специально, чтобы узнать, что это такое.
Была красавица-иранка из Германии, учившая одновременно арабский и персидский, в связи с чем бесконечно смущала каверзными вопросами пожилую, все давно перезабывшую училку.
Были турки, за какой-то надобностью буквально упертые в фарси: с их акцентом я предпочитала просто не слушать, когда они читали или пытались что-то говорить.
Помню, была молодая швейцарка, которая приехала в Иран преподавать французский, а по ходу решила еще и сама выучить фарси. Приехала в основном за экзотикой, бо в Лозанне скушно. Жила в общаге.
Было огромное количество корейцев - студенты, преподаватели, сотрудники многочисленных южнокорейских фирм. Им язык давался особенно тяжело, потому что от одних иероглифов они должны были перейти к другим при помощи, фактически, третьих (латиницы).
Были арабы, которым было, разумеется, легче всех, учитывая общую с персами письменность и множество общих слов.
Встречались и такие экзотические штучки, как иранские жены из Венесуэлы и Перу. Впрочем, были и не менее экзотические русские девчонки, встретившие своих суженых иранцев в Японии и в Таиланде. Обе родили своим иранцам мальчиков и назвали их Данилами.
…В общем, это я к тому, что стоило, конечно, стоило угрохать уйму денег и времени, чтобы познать не только язык фарси, но и много чего еще в этой прикольной жизни.
Центр изучения персидского языка для иностранных студентов имени Дехода - это длинное название учебного заведения при тегеранском универе, в котором учат языку. Обычно студенты называют его коротко - Дехода.
Учиться приезжают студенты-европейцы - лингвисты или историки, пожелавшие специализироваться на персидской литературе и культуре (на самом деле, богатейший материал, хватит на несколько тысяч докторских). Еще язык учат иранские жены со всего мира, которым хочется узнать и увидеть немножко больше, чем предлагает мужнин семейный круг, зачастую весьма тоскливый. Некоторые жены учат язык, чтобы затем идти учиться дальше в университет по конкретной специальности. Или подтвердить, сдав экзамен, имеющуюся специальность.
Еще здесь учатся иранские дети, тоже со всего мира - которых родители или увезли из Ирана во младенчестве, или вообще родили за границей. Обычно эти ребята сносно болтают на фарси, но практически не могут ни читать, ни писать. Кто-то из них приезжает временно, за языком предков и общением с дальними родственниками, так сказать, чтоб не отрываться от корней, кто-то всерьез намеревается дальнейшую жизнь связать с Ираном.
Еще попадаются сотрудники разных иностранных организаций, компаний или посольств, хотя редко. Ну и совсем уж редкие единицы их скучающих жен. С гордостью могу сказать, что, в разное время вдохновленные моим примером, в Дехода пошли учиться три мамки из нашей британской школы - одна португалка и две польки. Правда, пока одолели только первый класс и уже стонут и охают.
Учиться имеет смысл на дневном интенсивном курсе. Это пять дней в неделю, с субботы по среду, три часа в день. Начало занятий в 9 утра. Один класс длится 6 недель. То есть ежедневный режим, плюс домашние задания реально дает возможность чему-то осесть в голове. С другой стороны, полтора месяца - это не так много, можно рассчитать удобное время, а потом можно сделать перерыв и пойти в следующий класс еще через полтора месяца. Ну и, конечно, с утра легче доехать и легче запарковаться, чем, скажем, в полдень. В полдень начинаются занятия для длинного курса - три раза в неделю, в общей сложности месяца три.
Для меня было сюрпризом узнать, что нормальный учебник в этом вроде бы солидном учебном заведении существует только для первого класса. Кстати, и учительница в первом классе очень хорошая: с хорошим английским, с чувством юмора и очень легкой подачей языка.
Далее в каждом классе учитель САМ решает, чему он будет учить и как, составляет программу, пишет учебник, точнее, брошюрует листки с текстами и упражнениями, составленными им самим. Это, скажу я вам, такая глупость! То есть если бы у них была единая программа и единый учебник, в принципе, качество учителя уже было бы не так важно. Любой мог бы сносно провести курс. Но при эдакой системе из некоторых классов выходишь, понимая, что за 6 недель не приобрел ничего, кроме головной боли и ощущения зря потраченного времени. Скажем, учебник для курса Intermediate 1 был составлен из разрозненных листков еще какого-то учебника, потому что нумерация страниц в самодельной брошюре была совершенно хаотичной и беспорядочной. Каждую неделю мы должны были учить 200 слов - листами, подряд, запоминая английский перевод слова, а вовсе не варианты его употребления в персидском тексте. Спрашивала старушка-училка тоже подряд, листами, и спрашивала именно английский перевод. Слова учились без привязки к тексту, без диалогов, без каких-либо общеупотребительных фраз.
Кроме слов, учились правила. Глаголы там всякие с их временами, сослагательные наклонения… Тоже без каких-либо текстов, просто с примерами (одно предложение), переведенными на английский.
Кроме того, в классе было человек 20, и каждый имел уникальную возможность за три часа урока произнести 1 (одну) фразу.
Как ни странно, чего-то в моей голове все-таки осело, потому что когда по завершении этого класса мы поехали в Язд, я уже делала попытки разговаривать с гидом на фарси, и он меня, как ни странно, понимал.
Хорошей учительницей оказалась Малихе. Правда, еще оказалось, что она почти доктор наук, публикует уже не первый учебник и т.д. Ее брошюра была толковая: список слов тут же подкреплялся диалогом, который она заставляла учить наизусть, а затем - текстом, который было велено пересказывать и отвечать на вопросы. У нее было много замысловатых упражнений на все требуемые правила, перед экзаменом она посвятила целый урок полной ревизии наших знаний, и это был тот экзамен, которого я совершенно не боялась и за который совершенно заслуженно получила верхний балл - 20.
Следующая мадам оказалась никакая. У нее даже учебника не было - так, разрозненные листочки с текстами. Но эти тексты она нам раз в неделю диктовала с пулеметной скоростью, поэтому приходилось учить их наизусть. Еще она была фанаткой стихов, и мы тоже учили их наизусть и должны были письменно воспроизвести на экзамене. Зачем?
Зато теперь, когда я слышу по радио песню на стихи Сохраба, сразу вспоминаю нашу классную мадам из Advanced 1.
Про преподавательницу последнего класса, Хадие, ходили легенды.
Среди студентов в кафе учебного заведения стихийно образовывались сообщества - вроде землячеств, как в армии. У нас был русскоязычный стол, где обычно завтракали, пили чай русские, украинцы, белорусы, казахи и прочий бывший советский народ, оказавшийся волею судьбы в Иране и в Дехода. Не все, конечно. Девушка из Латвии держалась особняком, ну да это ее проблемы. Так вот, студенты из Новосибирска, которые раньше меня закончили курс, охарактеризовали Хадие коротко, но емко: гестапо.
И первые три недели учебы в ее классе были кромешным адом - домашние задания я делала по 5-6 часов в день, к тому же обязательно к каждому уроку мы должны были прочитать, понять и пересказать заметку из газеты. Темы выбирала сама Хадие, и какими-нибудь заурядными «происшествиями» отделаться было невозможно. Неделю мы читали исключительно новости науки, еще неделю - новости социальные, про строительство дорог, новых жилых массивов. Потом она смягчилась и разрешила взять экономические новости.
Вот эта вот газетная новость добавляла к 5 часам домашнего задания еще час-другой. Однажды в пятницу я просидела за уроками семь часов без перерыва. Остальная жизнь ушла в лес… Фарси снился по ночам: я мучительно выковыривала из себя фразы и видела перед глазами затейливые крючочки персидской вязи… Вскоре я перестала соображать, какое там у нас апреля или мая на дворе, но четко знала, какое сегодня число месяца Ордибехешта 1389 года.
Мы ныли и жаловались. У меня не переставая болела голова, сирийка все время держалась за живот: ее тошнило от недосыпания и переутомления. Украинка перестала улыбаться и лишь нервно вздрагивала… Хадие официально запретила нам ходить в гости и принимать гостей. Учиться, учиться и учиться - это был ее лозунг, и она драла с нас три шкуры во имя его исполнения.
Через три недели она внезапно смягчилась. Рассказала нам о себе. О том, что 10 лет назад, выходя из собственного дома, была сбита машиной, буквально размазана по асфальту в узком тегеранском переулке. Водитель умчался, даже не затормозив. Хадие собирали по кусочкам, первые месяцы вообще не надеясь, что она выживет.
Она хромает, у нее не сгибается левая рука. Как раз в эти дни она должна была поехать во Францию делать операцию, чтобы хоть как-то привести в порядок руку. Не знаю, поехала ли. Она говорила, что ужасно боится ехать в чужую страну, да еще жить там полтора месяца, потому что после операции потребуется восстановительный курс физиотерапии.
Она однажды засучила рукав и показала нам свою изуродованную руку. Для Хадие - удобно, что в Иране женщины обязаны носить закрытую одежду. Предполагаю, что нога выглядит не лучше, потому что из-под длинных брюк иногда было видно толстую, в два раза больше обычной, щиколотку.
Хадие - красивая женщина. И очень умная. Через три недели мы внезапно осознали, что в наших головах произошел чрезвычайный прогресс. Что мы и правда можем читать газеты и журналы практически любые. Более того, когда она однажды дала нам отдохнуть и не задала читать новость, у меня было ощущение, что чего-то в жизни не хватает, какой-то важный цикл нарушился…
Да, еще любопытное наблюдение: Из трех этих самых умных учительниц в Дехода, одна - не замужем и, судя по всему, не спешит, другая - замужем, но категорически ненавидит домашние хозяйственные дела и готова даже на развод с мужем, если он будет ее принуждать к готовке-уборке, третья - отчаянная мужененавистница, которую даже оскорбляет мысль о браке. Всем троим - за тридцать.
Про студентов
Был у нас в последней группе один иранский мальчик, рожденный в США. Из иранских детей. Обычно в каждом классе таких детей бывает минимум парочка. Вполне вероятно, что не все они высокого мнения об окружающих, но воспитание (то ли родительское, традиционное, то ли западное, политкорректное) не дает этому мнению проявляться слишком уж явно.
Нынешний мальчик был удивительным исключением. Во-первых, мы его на занятиях почти не видели. Он опоздал к началу на несколько дней, потом пропустил неделю, потом еще одну… Мотивировал тем, что фарси и так знает прекрасно, приехал сюда изучать литературу, а его по недоразумению запихнули в последний класс учиться. Скажите, какому учителю такие заявления понравятся? Вот и нашей не нравились.
Тем более что домашних заданий иранский мальчик не делал вообще. Сказал, не видит смысла.
Кроме того, иранский мальчик и газетными новостями не заморачивался. Он заявил учительнице, что ему неинтересно слушать наши рассказы о новостях, поэтому он будет приходить к концу первого часа, чтобы доложить свою новость. «Новость» в его исполнении выглядела так: он зачитывал произвольно выбранный абзац из газеты (читает он просто отвратительно), предложение за предложением, и пытался своими словами объяснить нам, о чем идет речь. Очень скоро (с опытом) нам и так стало понятно, о чем идет речь, без его разъяснений. Тогда он стал вместо пересказа новости излагать нам свое мнение о тенденциях мирового экономического кризиса, повышении цен на золото и так далее. Забыла упомянуть, мальчику - 19 лет. И, безусловно, его мнение имеет право на существование. В кругу его друзей и близких.
Раз в неделю мы ходили в специальный класс слушать новости по телевизору. С повторами, тщательным разбором каждой фразы… На первом же занятии выяснилось, что иранский мальчик не понимает НИ СЛОВА из того, что говорят в телевизоре. Больше на эти занятия он не ходил. Наверное, не видел смысла.
Неделю он пропустил, загорая в Дубае. Еще несколько дней - путешествуя по иранским родственникам. Потом настал день обязательного доклада (в последних трех классах мы обязаны были делать 20-минутный доклад на любую тему).
Каждая из нас добросовестно посидела над своим докладом дня два-три-четыре (в зависимости от способностей). Каждая рассказала о чем-то интересном: я выбрала в качестве темы первую Робинзонаду, проведенную в 90-м году на Белом море (это была моя первая командировка), девочка с Украины - историю жизни Эйнштейна с последующей историей о мозге Эйнштейна, сирийка рассказала о древних памятниках своей страны… Наконец дошла очередь до иранского мальчика. Который встал и, улыбаясь, сообщил нам, что он вообще-то ничего не приготовил. А посему сначала решил нам просто рассказать о себе. Потом, правда, передумал и решил рассказать… об энергии. С этой целью юноша начертал на доске бессмертную формулу Е=мс², потом нарисовал нам схему Солнечной системы и наконец перешел к знакам Зодиака. Чем, собственно, все и закончилось - этаким вольным изложением фантазий Глобы.
Не буду скрывать, мы не любили мальчика. Он был нам откровенно неприятен - всем, начиная с Хадие. И хотя, по большому счету, фиг бы с ним - отучились полтора месяца, и забыли друг про друга, однако его присутствие вызывало некое напряжение, как присутствие постороннего в узком семейном кругу. Кстати, под конец учебы наша классная дама смягчилась, заявила, что мы молодцы, отпахали честно, и вообще всячески стала нас поощрять. Мы действительно ощутили себя заслуженными ветеранами изучения фарси и сдружились.
На экзамен этот ребенок пришел. Через пятнадцать минут положил на учительский стол свои листки и покинул помещение. Помнится, неприятно кольнула мысль: «Вот ведь, урод уродом, а язык таки знает!» Экзамен был трудный, мы честно сидели над ним часа два.
…Когда пришли за результатами, Хадие нас порадовала: у нас с украинкой по восемнадцать баллов, у сирийки - девятнадцать… «А Биджан получил десять с половиной, - вдруг добровольно просветила нас классная дама. - У него очень много ошибок».
Верхний балл, как я уже писала, двадцать. Проходной - двенадцать. Думаю, на двенадцать он все ж таки должен был написать, как-никак язык родной! Но Хадие ему отомстила.
В одной из начальных групп училась милая девочка из Украины. По ее собственному признанию, она - типичная Золушка, которой необыкновенно повезло. «Я из маленькой деревни, и попала жить за границу!», - откровенно радовалась она. В своей маленькой деревне она закончила училище и получила профессию учительницы начальных классов. В Иране пошла учить фарси, чтобы потом поступить в университет и выучиться на доктора. «Еще не знаю, то ли хирургом хочу быть, то ли стоматологом», - смущенно признавалось дитя.
Однажды она остановила меня на лестнице вопросом: «Слушай, ты должна быть в курсе, это правда, что у Ирана не очень хорошие отношения с Израилем?» Я ответила в том смысле, что легче перечислить, с кем у Ирана хорошие отношения… Девушка пребывала в настоящем, не наигранном шоке. Я осторожно поинтересовалась, есть ли у нее дома спутниковая тарелка, смотрит ли она российское или украинское телевидение. Оказалось, тарелка есть (у кого ее нет!), все нужные каналы ловятся. «Так ты что ж, новостей не смотришь?» - пыталась я докопаться до истины. «Я смотрю «Фабрику звезд» и «Дом-2», - чистосердечно призналась будущая стоматолог или хирург.
В другой раз она выясняла у украинки из моего класса, есть ли в их общей Украине горы. Моя одноклассница сообщила, что - да, имеются, Карпаты, например, Крымские опять же. «Ну вот, - огорченно поделилась бедою ее землячка. - Я попросила мужа (!) написать мне сочинение о моей (!) стране. И он написал, что у нас в Украине гор нет, потому что по сравнению с Альборцем у нас не горы, а холмы, сильно заросшие лесом».
Вот если вас вдруг занесет в Иране когда-нибудь к стоматологу, вы сначала поинтересуйтесь, не из маленькой ли украинской деревни родом доктор. Уже не говоря о хирургических операциях… Я б Золушке доверять на стала.
Еще из серии контрастов: моя одноклассница - киевлянка, замужем за солидным, богатым иранцем. У него своя фирма, он строит дома в Тегеране. Живут они отдельно от родителей, муж хоть и молится сам, жену ни к чему не принуждает. Она всегда хорошо одета, накрашена, с аккуратным маникюром. Да и вообще отказа ни в чем не знает и на родину ездит минимум дважды в год. Недавно призналась мне, что ужасно устала от Ирана, очень хочет вернуться обратно домой.
Другая украинка, из Херсона, живет здесь уже пять лет. Живет с длиннобородым мужем в его семье, жутко религиозной. Спят молодые на полу: просто стелют сверху на ковер матрас, и спят. Так многие живут в Иране, да и в Тегеране тоже, - все еще без мебели, с одними коврами и матрасами. Она как-то рассказывала, как однажды, проснувшись на полу, обнаружила под одеялом огромного таракана (едят-то на том же полу!) и чуть не закричала. Но сдержалась.
Девушка за пять лет ни разу не ездила домой, в Херсон. Говорит, у семьи нет денег на поездки. Хотя сестра мужа живет в Украине, замужем за украинцем и летает домой, в Иран, довольно регулярно. Понятно, на родную дочку деньги находятся.
Еще у них нет денег на обзаведение ребенком, поэтому пока решено подождать.
Первые три года молодую жену не пускали НИКУДА. Затем наконец кого-то осенило, что ее можно отправить учить фарси. Первый год на занятия ее привозила и увозила свекровь, затем разрешили ездить самостоятельно, но садиться в автобус она должна тотчас же по окончании занятий. Боже упаси постоять поболтать с одноклассниками или, еще хуже, посидеть в кафе! Ее передвижения отслеживают по телефону, и она докладывает свекрови о каждом своем шаге. Излишне упоминать, что на лице у девушки нет НИКАКОЙ косметики вообще, из-под низко надвинутого на лоб платка не выглядывает ни одной волосинки. Халаты она носит исключительно бесформенные, длиной ниже колена. Странно, что еще не носит чадор. Впрочем, может, и носит, только не на учебу.
Еще более странно, что жизнью такой, по ее собственным словам, совершенно довольна. Говорит, что свекровь у нее лучше родной матери. А мы все стесняемся спросить, неужели так все плохо в Херсоне? То есть до такой вот степени?
Еще помню, в одном из классов со мной училась совершенно потрясающая пуэрториканка из Флориды (США), которая закончила во Франции курсы элитных поваров, вышла замуж за немца и приехала с ним в Иран, поскольку он был здесь главой представительства компании «Мерседес». Она говорила на испанском, английском, французском, немецком как на родных языках. В Тегеране, будучи глубоко беременной двойней, она отправилась учить фарси и гордо вышагивала со своим торчащим из-под неприлично коротких кофточек животом к запаркованному за универом «Мерседесу».
В первом классе учился очаровательный мальчик из Голландии - белобрысый раздолбай, который не успевал делать домашние задания, потому что мигом завел себе друзей среди иранских мальчишек и вместе с ними все вечера проводил в парках, знакомясь и заводя отношения с девчонками. К экзамену он подошел с пламенной страстью в сердце и заявлением о своем желании остаться в Тегеране навечно. Впрочем, вскоре он уехал обратно в Голландию.
Были взрослые иранцы: Джамшит из Канады, Али из США, серьезные ребята, с профессией, обустроенной жизнью, пожелавшие на время оставить все дела и уехать в Иран приобщаться к древней цивилизации своих предков. Джамшит, к слову, считал себя зороастрийцем и приехал в Иран специально, чтобы узнать, что это такое.
Была красавица-иранка из Германии, учившая одновременно арабский и персидский, в связи с чем бесконечно смущала каверзными вопросами пожилую, все давно перезабывшую училку.
Были турки, за какой-то надобностью буквально упертые в фарси: с их акцентом я предпочитала просто не слушать, когда они читали или пытались что-то говорить.
Помню, была молодая швейцарка, которая приехала в Иран преподавать французский, а по ходу решила еще и сама выучить фарси. Приехала в основном за экзотикой, бо в Лозанне скушно. Жила в общаге.
Было огромное количество корейцев - студенты, преподаватели, сотрудники многочисленных южнокорейских фирм. Им язык давался особенно тяжело, потому что от одних иероглифов они должны были перейти к другим при помощи, фактически, третьих (латиницы).
Были арабы, которым было, разумеется, легче всех, учитывая общую с персами письменность и множество общих слов.
Встречались и такие экзотические штучки, как иранские жены из Венесуэлы и Перу. Впрочем, были и не менее экзотические русские девчонки, встретившие своих суженых иранцев в Японии и в Таиланде. Обе родили своим иранцам мальчиков и назвали их Данилами.
…В общем, это я к тому, что стоило, конечно, стоило угрохать уйму денег и времени, чтобы познать не только язык фарси, но и много чего еще в этой прикольной жизни.