Подруга
Она всегда ждет только меня. Вы спросите: почему я в этом так уверен? Но ведь вы никогда не видели того презрения, с которым она смотрит на моих друзей. Кажется, будто она позволяет им быть со мной рядом только из уважения ко мне. Она, конечно, понимает, что это мое право - решать, с кем мне общаться, и никогда не стала бы возражать. Просто наши отношения - это нечто совсем, ну решительно другое, тихо очерченное стенами нашего дома, невозможное нигде больше, и оттого столь таинственно важное для нас обоих.
Поэтому я надеюсь, что она прощает мне любые мои похождения - именно из-за их отстраненности от нашей совместной жизни - хотя никогда не признается мне в этом… как, впрочем, и в обратном. Но в глазах ее такое выражение, будто она всему свидетель. Вот чего я никогда не мог понять: откуда она всё знает, иногда даже наперед? И что эта способность вызывала во мне, кроме восхищения?
Боится ли она потерять меня? Этого я никогда не узнаю. Наверно, невозможно не бояться. Боюсь и я, подсознательно, всякий раз, когда в свою очередь отпускаю ее, такую хрупкую и легкую, в пламенный океан ночи. И сразу внутри делается так… не то, чтобы обидно. Но как-то… Не по себе. Тогда время густеет, утяжеляется и превращается в ожидание. Садясь за работу, я распахиваю окно. Мы живем на первом этаже, и разлапистые тени от старой липы как будто на цыпочках входят в комнату, ложатся на стол и на пол. Они приносят с собой влажный запах, шорохи, шелест. Издалека нервно гудит дорога. Чем больше проходит времени, тем больше я понимаю: мы ведь ужасно одиноки. Она и я. Именно поэтому она вернется - вернется сейчас, вернется в следующий раз… Что должно случиться, чтобы она не вернулась? Но не надо, не надо о грустном…
Задумавшись, я поворачиваю голову к окну. Она уже сидит на подоконнике и смотрит на меня. Я вздрагиваю от неожиданности. Она вообще любит эффекты - например, возвращаться через окно. Я сижу и улыбаюсь. С нее можно сейчас писать картину. Вместо картины я пишу всё это.
Когда становится совсем поздно, она ложится, уткнувшись носом в постель; протяжно вздохнув, закрывает глаза. Я устраиваюсь рядом с ней - нет лучшего снотворного, чем ее тихое посапывание. Светает.
Больше всего мне нравится то, что мы не ссоримся. Иногда мне кажется, что она слишком благоразумна для этого. Например, ей не всегда по вкусу то, что я готовлю. Но она предпочтет промолчать - потому что, в отличие от меня, готовить не умеет вовсе. Мне же не всегда приятны ее песни, подчас слишком однообразные и лишенные мелодии. Тогда наступает моя очередь смириться - хотя бы потому, что я не наделен таким голосом, как ни крути.
Зато она всегда радостно встречает меня, когда я прихожу с работы. Никогда не журит за маленькую зарплату. Что бы я ни принес, что бы ни рассказал ей - она слушает внимательно и сочувственно, делая свой молчаливый вывод. Сидя со мной рядом, она рассеянно смотрит куда-то вдаль - да, да, эта привычка у меня тоже от нее! «О чем ты думаешь?» - иногда спрашиваю я. Прервав свои размышления, она удивленно глядит на меня. «Тебе не понять» - говорят ее глаза, зеленейшие из всех знакомых мне.
Я не буду спорить с ней. Иногда ее действительно нелегко понять. Что ж, моя подруга не идеальна… Она просто кошка. Думаю, она меня понимает.