Заюзали вконец
То там то здесь встречаешь жалобы охи и вздохи о том, что слово «любовь» затерто нами до неприличия, до потери очертаний.
Мол, мы так активно пользуемся этим словом, что заюзали его вконец.
Но, с другой стороны, такие слова как «рубль» или «доллар» мы употребляем часто и с удовольствием, и от этого они не стираются и не теряют ни блеска ни очертаний.
Меняется курс, меняется наше отношение к ним - от нежной влюбленности до жгучей ненависти, но слова эти от этого звучат в душе еще сильнее.
При том, что пользуемся мы ими намного чаще, чем словом «любовь», любим их ежедневно и по многу раз.
То есть дело не в частоте использования.
Дело, наверное, в любви. И в однозначности.
Рубль и доллары мы любим однозначно:
-- мы знаем, что это такое и для чего
-- мы знаем им цену и знаем, что можно приобрести за них
А слово «любовь» у нас - слуга - если бы только двух, - множества господ.
У нас и секс - любовь, у нас и аппетит - любовь, у нас и лень - любовь к покою, у нас и лезть в горы чтоб ломаться - любовь к приключениям, у нас и тупое дерганье тела с наушниками на голове - любовь к музыке, и кипение гормонов с биением сердца - любовь.
В общем можно, конечно, вычленить общую составляющую: тяга к удовольствию от чего бы и от кого бы оно ни было у нас называется любовью.
Если так, то курс этой валюты, любви, становится понятен: чем больше тяга к чему-то, тем больше она дает энергии в достижении удовольствия от предмета любви, тем скорее, вероятнее и полнее мы его получим.
Мол, мы так активно пользуемся этим словом, что заюзали его вконец.
Но, с другой стороны, такие слова как «рубль» или «доллар» мы употребляем часто и с удовольствием, и от этого они не стираются и не теряют ни блеска ни очертаний.
Меняется курс, меняется наше отношение к ним - от нежной влюбленности до жгучей ненависти, но слова эти от этого звучат в душе еще сильнее.
При том, что пользуемся мы ими намного чаще, чем словом «любовь», любим их ежедневно и по многу раз.
То есть дело не в частоте использования.
Дело, наверное, в любви. И в однозначности.
Рубль и доллары мы любим однозначно:
-- мы знаем, что это такое и для чего
-- мы знаем им цену и знаем, что можно приобрести за них
А слово «любовь» у нас - слуга - если бы только двух, - множества господ.
У нас и секс - любовь, у нас и аппетит - любовь, у нас и лень - любовь к покою, у нас и лезть в горы чтоб ломаться - любовь к приключениям, у нас и тупое дерганье тела с наушниками на голове - любовь к музыке, и кипение гормонов с биением сердца - любовь.
В общем можно, конечно, вычленить общую составляющую: тяга к удовольствию от чего бы и от кого бы оно ни было у нас называется любовью.
Если так, то курс этой валюты, любви, становится понятен: чем больше тяга к чему-то, тем больше она дает энергии в достижении удовольствия от предмета любви, тем скорее, вероятнее и полнее мы его получим.