"...В этом доме на стол ножей не кладут..."
Больница страшным битком. На кушетки и скамейки бросают матрацы, составляют кроватью стулья. Лежачие каталки под тяжёлыми; поступившие ночью пациенты сидят до дневной выписки на отделениях в креслах с колёсами. Круглые сутки очередь из автомобилей скорой помощи от пяти до шестнадцати карет. Вторую неделю по нарастающей, и кажется, что уже мучительный предел, а впереди ещё футбольная волна.
"Орлеанская дева" в Мариинском роскошна и пуста. Впрочем, Анечка находит эту музыку красивой, а я в красивом понимаю плохо. Это известно давно и я не спорю, лишь восхищаюсь каждым поворотом её рассуждений, желаний и подбородка. Даже ошибаясь в концепциях, она сохраняет наивную логичную цельность, оттенённую нежностью щеки.
Поразительная концентрация мудаков среди руководителей среднего звена судоходных компаний и металлургических комбинатов. Мужчины, чью юность связал советский союз, словно травмированы
навсегда. Честность, профессионализм и расторопность вместе не соединяются, составляя только пары.
Если расстелить жёстко, чтоб вообще не спать, то выходит, что я живу сейчас в самой прекрасной главе.
"Орлеанская дева" в Мариинском роскошна и пуста. Впрочем, Анечка находит эту музыку красивой, а я в красивом понимаю плохо. Это известно давно и я не спорю, лишь восхищаюсь каждым поворотом её рассуждений, желаний и подбородка. Даже ошибаясь в концепциях, она сохраняет наивную логичную цельность, оттенённую нежностью щеки.
Поразительная концентрация мудаков среди руководителей среднего звена судоходных компаний и металлургических комбинатов. Мужчины, чью юность связал советский союз, словно травмированы
навсегда. Честность, профессионализм и расторопность вместе не соединяются, составляя только пары.
Если расстелить жёстко, чтоб вообще не спать, то выходит, что я живу сейчас в самой прекрасной главе.