Вдогонку к самому актуальному
Я не хотел говорить на эту тему, потому что число вирусологов-дилетантов в фейсбуке и так зашкаливает. Смешно было бы, если я, как человек с радиотехническим образованием, полез бы на сложных щах анализировать мировые коронавирусные тренды.
Однако сегодня появилась такая информация, которая окончательно открывает глаза любому дилетанту.
Наступил конец так называемого “шведского чуда”. Напомним, что Швеция единственная в Европе не вводила жесткий карантин, уповая на создание массового иммунитета.
Мало того, что Швеция вышла на первое место в мире по количеству умерших на миллион. Сейчас их в целом в небольшом королевстве уже 3998 - против двух-трёх сотен в соседних Финляндии и Норвегии. Так ещё и Bloomberg сегодня написал, что падение шведской экономики в любом случае ожидается катастрофическим, самым большим со времён Второй мировой.
Тот, кто между войной и позором выбирает позор, получает и то и другое одновременно. Шведы пытались выбрать между спасением экономики и спасением людей первый пункт и облажались по обоим фронтам. Ведь очевидно, что в условиях глобализации любая экономика очень зависит от своих соседей, и такими примитивными мерами, как полный отказ от карантина, ее не спасти. Более того - сейчас, когда Шенген вновь начинает потихоньку приоткрываться, Швеция надолго станет для остальной Европы своеобразным чумным бараком, от которого постараются отгородиться.
Большое число жертв выдвигалось как даже нечто положительное: это якобы защитит Швецию при второй волне пандемии. Но в жертву этому сослагательному наклонению уже принесены тысячи людей, в основном пожилых. Очень ли этот социал-дарвинизм отличается, например, от обычая средневековых японцев уносить никчемных стариков умирать на Фудзияму?
Почему так произошло? Шведское общество - возможно, одно из самых эгалитарных и демократичных в мире. Как в частных компаниях, так и на государственном уровне существует горизонтальная, а не вертикальная система решений. Это повелось ещё со времён викингов и их общих сборищ при дележе добычи. Здесь считается нормальным, когда молоденький журналист-стажёр обращается к премьер-министру в интервью Du - ты. Вот и премьер Стефан Левен, которого сейчас не критикует только ленивый, решил, что мнение любого шведа так же ценно, как и его. Пусть каждый сам решает, как он будет дистанцироваться и соблюдать безопасность.
Но в условиях пандемии такой избыточный демократизм не сработал.
Возможно, сыграли роль фантомные боли Швеции как бывшей великой империи, “старшего брата” для остальных скандинавов. Понятие о своей “самости” и “особом пути”, о том, что они умнее других, сыграло со шведами злую шутку, такую же, как чуть ранее - с британцами.
Теперь, похоже, шведы, как и англичане, завяжут со своим ковидиотизмом. И на планете останутся только два заметных ковидиота - Лукашенко, который жизни белорусов не считает вообще, и президент Бразилии Жаир Болсанару, до сих пор брезгливо называющий ковид “грипажиньо” - маленький грипп.
Сергей Беседин
Однако сегодня появилась такая информация, которая окончательно открывает глаза любому дилетанту.
Наступил конец так называемого “шведского чуда”. Напомним, что Швеция единственная в Европе не вводила жесткий карантин, уповая на создание массового иммунитета.
Мало того, что Швеция вышла на первое место в мире по количеству умерших на миллион. Сейчас их в целом в небольшом королевстве уже 3998 - против двух-трёх сотен в соседних Финляндии и Норвегии. Так ещё и Bloomberg сегодня написал, что падение шведской экономики в любом случае ожидается катастрофическим, самым большим со времён Второй мировой.
Тот, кто между войной и позором выбирает позор, получает и то и другое одновременно. Шведы пытались выбрать между спасением экономики и спасением людей первый пункт и облажались по обоим фронтам. Ведь очевидно, что в условиях глобализации любая экономика очень зависит от своих соседей, и такими примитивными мерами, как полный отказ от карантина, ее не спасти. Более того - сейчас, когда Шенген вновь начинает потихоньку приоткрываться, Швеция надолго станет для остальной Европы своеобразным чумным бараком, от которого постараются отгородиться.
Большое число жертв выдвигалось как даже нечто положительное: это якобы защитит Швецию при второй волне пандемии. Но в жертву этому сослагательному наклонению уже принесены тысячи людей, в основном пожилых. Очень ли этот социал-дарвинизм отличается, например, от обычая средневековых японцев уносить никчемных стариков умирать на Фудзияму?
Почему так произошло? Шведское общество - возможно, одно из самых эгалитарных и демократичных в мире. Как в частных компаниях, так и на государственном уровне существует горизонтальная, а не вертикальная система решений. Это повелось ещё со времён викингов и их общих сборищ при дележе добычи. Здесь считается нормальным, когда молоденький журналист-стажёр обращается к премьер-министру в интервью Du - ты. Вот и премьер Стефан Левен, которого сейчас не критикует только ленивый, решил, что мнение любого шведа так же ценно, как и его. Пусть каждый сам решает, как он будет дистанцироваться и соблюдать безопасность.
Но в условиях пандемии такой избыточный демократизм не сработал.
Возможно, сыграли роль фантомные боли Швеции как бывшей великой империи, “старшего брата” для остальных скандинавов. Понятие о своей “самости” и “особом пути”, о том, что они умнее других, сыграло со шведами злую шутку, такую же, как чуть ранее - с британцами.
Теперь, похоже, шведы, как и англичане, завяжут со своим ковидиотизмом. И на планете останутся только два заметных ковидиота - Лукашенко, который жизни белорусов не считает вообще, и президент Бразилии Жаир Болсанару, до сих пор брезгливо называющий ковид “грипажиньо” - маленький грипп.
Сергей Беседин