Трудно передать чувства родителя того ребёнка, который не является нормально обучаемым. Представить, что завтра твой подопечный не будет помнить того, чему ты обучил его сегодня - это сложно представить. Среднестатистический родитель растёт вместе со своим ребёнком, в своих новых обучениях он исходит от некой движимой базы, развивающейся вместе с возрастом ребёнка. Сегодня он под твоим руководством учится резать хлеб, а завтра ты ему доверишь ставить еду в микроволновку. И, вроде, одно не зависит от другого, но у родителя в голове повышается степень сложности задания, которое можно поручить своему чаду.
Совсем трудно тем родителям, которые вынуждены взаимодействовать с плохо функциональным интеллектом. Проще говоря, с умственно отсталыми детьми. Там база знаний либо не движется, либо движется чрезвычайно медленно. Время для такого родителя замедляется. Такая привычная "в прошлой жизни" скорость восприятия информации и обучаемость больше не работают. Сам родитель входит в ступор. Просто представьте, что вы делаете что-то изо дня в день, но результата никакого нет. Или он есть, но для его достижения нужно в сто раз больше усилий. И вы не можете отказаться от достижения результата. Вы не можете уволиться с этой "работы". Потому что это ваш ребёнок. И некоторые не выдерживают такой нагрузки и вечного ступора. И отдают своего ребёнка на полное попечение в специальные организации. Не дай бог родителю оказаться на этом месте.
Но вот передо мной мой сын с абсолютно функциональным интеллектом, превышающим по моим представлениям средний уровень интеллекта его возраста. А чувствую я себя так, как будто нахожусь в предыдущем абзаце. Поведенческая обучаемость так сильно хромает, что, часто кажется, это какая-то моя личная педагогическая недоработка, родительский провал. Я остался на второй год. Потом на третий. Я не могу обучить его не ломать игрушки в приступе гнева или не бить сестру.
После очередной драки Тик виновато бубнит себе под нос: - Я не хочу бить Таю, я не хочу!
- А что ж тогда бьёшь-то?! - я пытаюсь убрать свою бессильную ярость себе обратно в горло, потому что она уже лезет наружу отчаянным криком. Но нельзя, нельзя, надо держаться и не показывать пример дурного поведения.
И вот это: я не хочу бить, но бью. У меня шашки в голове не сходятся - как это, вообще?
Тик пытается бороться с причинами, приводящими его в волнительное состояние. Если Тая закончила есть раньше него, то, значит, надо её толкнуть, потому что сейчас именно она является причиной его волнений.
Но вот недавно на дне рождения Таи её друг Костик решил отнять у неё игрушку. Зря он это сделал при Тике. Тая заревела от обиды. Тик взволновался, но в данном случае причина его волнений была не в Тае. Поэтому он толкнул со всей дури Костика, который ниже его на голову. Теперь заревел уже Костик. А потом и Тик, потому что на самом деле он не хотел никого толкать.
Заступился, типа? Неееет! Попытка расправиться с источником волнений.
Я его тогда унёс на улицу. И вот уже там говорю: - Плохо толкаться, понимаешь?
- Не хочу толкать. Не хочу праздник.
- Устал, хочешь побыть один?
Молчит. Я жалею его:
- Погуляем одни пока? А потом вернёмся на праздник.
- Погуляем.
И мы гуляем. Я чувствую, что Тик в отсутствии многих причин для волнений выдыхает своё бешенство. Мы возвращаемся на праздник успокоенные.
А завтра он снова бьёт и толкает Таю.
Де-жавю. Ступор.
Подходим к подъезду, возвращаясь домой. А в моей голове крутится всё та же пластинка: я его когда-нибудь вообще смогу чему-то научить?
Тик обгоняет меня и вводит код подъезда (8 нажатий разных кнопок в определённой последовательности). Дверь открывается.
Я поднимаю челюсть с пола - никто не учил его запоминать и набирать код.
Может, он и сам всему нужному научится. Главное, показывать правильный пример. И запастись терпением.