Плач третьей птицы...
Самым ярким свидетельством о плодах
"неслыханно духовного возрождения"
и порядках, учиняемых в монастырских стенах,
остается "Плач третьей птицы" неведомой монахини N.:
"Настоятельница обводит яркой помадой нос виновницы, чтобы предать позору за разбитый носик чайника; за грубое слово заклеивает скотчем рот; вешает на грудь доску с надписью я ропотница; игуменская власть практически безгранична: ни тебе контроля, ни отчета, ни профсоюза,
ни вышестоящей организации; соблазн господствовать над наследием Божиим велик, а человек слаб, потому и надувает щеки, став начальником, наказывает, угрожает изгнанием, изощренно смиряет, т.е. подвергает унижению, которое никогда никого не исправляет, а, напротив, порождает
скрытую злобу, лукавство и прочие неблаговидные свойства извивающегося под прессом червя...
Одна игумения со вкусом произносит: мои собственные сестры, а инокине, намекнувшей
на крепостные порядки в монастыре, с обезоруживающим цинизмом ссылается на ответ в аналогичном случае преподобного Амвросия Оптинского: твое положение хуже - крепостные роптали, а вам нельзя.
Другая в знойный полдень, когда сестры после двадцатиминутного обеда возвращаются в поле окучивать картошку, не стесняется шествовать мимо них с книжкой к озеру, в сопровождении келейницы, понуро волочащей шезлонг и зонтик.
Третья в целях сугубого устрашения вызывает провинившихся на ковер после полуночи, вырывая
из первого сна, как следователь НКВД; утром матушка, разумеется, отдыхает часов до десяти,
в отличие от жертв, поднимаемых в пять, по уставу.
Четвертая, выслушав неприятные для нее помыслы, направляет к знакомому психиатру, а та
пугает курсом лечения известно где.
Пятая невозмутимо пресекает всякие жалобы на нездоровье: тяжело? терпи, умрешь на послушании - сразу в рай попадешь! Иногда тем и кончается: послушницу, страдающую тяжелой хронической болезнью, подлечиться не отпускали, а когда, наконец, благословили, оказалось поздно,
и девушка скончалась, правда успели постричь, в больнице.
Игумения, вопреки ожиданиям сестер, ни виноватости своей, ни раскаяния не обнаружила, напротив, возвращаясь с кладбища широко перекрестилась и удовлетворенно молвила: «слава Богу, еще одну проводила!".
http://www.feofila.ru/plach_tretyey_ptitsy.htm#_Toc152768984
"неслыханно духовного возрождения"
и порядках, учиняемых в монастырских стенах,
остается "Плач третьей птицы" неведомой монахини N.:
"Настоятельница обводит яркой помадой нос виновницы, чтобы предать позору за разбитый носик чайника; за грубое слово заклеивает скотчем рот; вешает на грудь доску с надписью я ропотница; игуменская власть практически безгранична: ни тебе контроля, ни отчета, ни профсоюза,
ни вышестоящей организации; соблазн господствовать над наследием Божиим велик, а человек слаб, потому и надувает щеки, став начальником, наказывает, угрожает изгнанием, изощренно смиряет, т.е. подвергает унижению, которое никогда никого не исправляет, а, напротив, порождает
скрытую злобу, лукавство и прочие неблаговидные свойства извивающегося под прессом червя...
Одна игумения со вкусом произносит: мои собственные сестры, а инокине, намекнувшей
на крепостные порядки в монастыре, с обезоруживающим цинизмом ссылается на ответ в аналогичном случае преподобного Амвросия Оптинского: твое положение хуже - крепостные роптали, а вам нельзя.
Другая в знойный полдень, когда сестры после двадцатиминутного обеда возвращаются в поле окучивать картошку, не стесняется шествовать мимо них с книжкой к озеру, в сопровождении келейницы, понуро волочащей шезлонг и зонтик.
Третья в целях сугубого устрашения вызывает провинившихся на ковер после полуночи, вырывая
из первого сна, как следователь НКВД; утром матушка, разумеется, отдыхает часов до десяти,
в отличие от жертв, поднимаемых в пять, по уставу.
Четвертая, выслушав неприятные для нее помыслы, направляет к знакомому психиатру, а та
пугает курсом лечения известно где.
Пятая невозмутимо пресекает всякие жалобы на нездоровье: тяжело? терпи, умрешь на послушании - сразу в рай попадешь! Иногда тем и кончается: послушницу, страдающую тяжелой хронической болезнью, подлечиться не отпускали, а когда, наконец, благословили, оказалось поздно,
и девушка скончалась, правда успели постричь, в больнице.
Игумения, вопреки ожиданиям сестер, ни виноватости своей, ни раскаяния не обнаружила, напротив, возвращаясь с кладбища широко перекрестилась и удовлетворенно молвила: «слава Богу, еще одну проводила!".
http://www.feofila.ru/plach_tretyey_ptitsy.htm#_Toc152768984