Вот и прыгают мальчишки и девчонки по плитам на Марсовом, потому что не знают, что это - могилы...
Из комментариев к тексту в ЖЖ kalakazo "На корточках":
Февральская революция. Глава 4. "Красные похороны".
«23 марта (5 апреля) на Марсовом поле в Петрограде прошли похороны погибших в дни Февральской революции. Эти похороны стали крупнейшей манифестацией революционного 1917 года. Вокруг точного числа похороненных в этот день на Марсовом поле ведутся споры, однако в большинстве источников утверждается, что в братские могилы было опущено 184 гроба...
Идея провести похороны на каком-либо из действующих кладбищ Петрограда была изначально отвергнута. Совет избрал местом захоронения Дворцовую площадь, “где пали жертвы 9 января 1905 года”, то есть Кровавого воскресенья, и “где сидела гидра дома Романовых”. Владимир Дмитриевич Набоков утверждает в своих воспоминаниях, что на Дворцовой площади даже приступили к рытью могил, которые предполагалось разместить в юго-западной части площади, там, где встречаются протянувшийся перед Адмиралтейством Александровский сад и подъезды к Дворцовому мосту. Александровский сад, кстати, согласно этому проекту, предлагалось вырубить, заложив на его месте площадь Свободы, на которой планировалось проводить многотысячные митинги.
Журнал “Зодчий” и вовсе сообщал, что “были даже предложения снести Александровскую колонну на Дворцовой площади, как бы уничтожив тем самым памятник царизму и воздвигнув на его месте монумент свободы на телах погибших при завоевании ее”.
Бывшее императорское Общество архитекторов-художников “единодушно одобрило выбор места”.
"Они вцепились в этих покойничков, как голодные в мешки с мукой, и готовы перегрызть горло тем, кто у них отнял бы добычу"
Художник Александр Бенуа об Обществе архитекторов-художников
Как вспоминал член Исполкома Петросовета Николай Суханов, от такого решения “забеспокоился <…> “весь Петербург”, имевший хоть самомалейший интерес к художественным свойствам чудесного города”. К агитации против похорон на Дворцовой площади был привлечен Максим Горький, возглавивший комиссию по этому вопросу, в которую вошли Александр Бенуа, Мстислав Добужинский, Кузьма Петров-Водкин, Николай Рерих, Иван Билибин, Федор Шаляпин и другие деятели искусства.
В качестве альтернативных мест захоронения на разных этапах обсуждения были предложены площадь перед Казанским собором, Марсово поле, Знаменская площадь (ныне площадь Восстания), а также Таврический сад и даже Летний сад.
Двумя лидерами в этом “соревновании” были Дворцовая площадь и Марсово поле. В этом смысле очень интересны слова члена Московского Совета Л. М. Пумпянского на одном из заседаний Петросовета: “Для солдат павших самое правильное место - Марсово поле, рабочие желают Дворцовую площадь, где они пережили 9 января 1905 года”.
.
Иван Фомин также представил проект грандиозного архитектурного ансамбля на Марсовом поле, объединявшего памятник жертвам революции и новое здание российского парламента, украшенное статуями деятелей тех дней. Этот проект одновременно взывал к “социальному воображению масс” и тешил самолюбие руководителей Петросовета.
Аргументы Фомина стали решающими, и от захоронения на Дворцовой площади отказались в пользу Марсова поля. Со временем, однако, было решено, что памятник на нем должен иметь “простой характер, без каких-либо монументальных сооружений”, что и было реализовано, а вокруг памятника на всем пространстве площади был разбит сад.
Как готовились к похоронам
Из-за споров вокруг места захоронения, а также из-за того, что к назначенному дню не удавалось завершить опознание всех тел, похороны были перенесены не ранее чем на 12 (25) марта.
Еще одной причиной переносов было то, что Военная комиссия Петросовета опасалась повторения Ходынки и требовала дать больше времени на подготовку обеспечения безопасности церемонии...
В день похорон на крышах и у слуховых окон всех домов, выходящих на Марсово поле, была выставлена охрана из числа солдат и рабочих. По маршрутам следования траурных процессий было решено держать на запоре все дома, и в особенности чердаки. В ночь накануне похорон все они были осмотрены и запечатаны, и старшие дворники были предупреждены, что “за сохранность печатей они несут личную ответственность”, а в домах были организованы “правильные дежурства жильцов”.
... чтобы успеть к назначенной дате, работы на Марсовом поле пришлось вести круглосуточно. В них участвовали около тысячи рабочих и солдат петроградского гарнизона. Мерзлую, а в некоторых местах еще и зацементированную землю сначала взрывали, а затем копали вручную. В итоге в центре площади были выкопаны четыре братские могилы, каждая в форме буквы “г”. Работы были завершены лишь накануне церемонии - 22 марта (4 апреля). Как писали вечером этого дня “Биржевые ведомости”, “публика стекается к Марсову полю и своим праздным любопытством только мешает работе”...
Для координации процессий были проложены 52 телефонные линии между наблюдательными пунктами. Отдельная телефонная линия была проведена в Петропавловскую крепость на противоположном берегу Невы: при опускании в могилу каждого гроба распорядитель взмахивал флажком, и телефонист передавал сообщение в крепость, где похороненного провожали выстрелом из орудия. Как писал посол Франции в России Жорж Морис Палеолог, “усиливая трагический эффект, ежеминутно в крепости грохочет пушка...
Едва ли не все в день похорон было окрашено в красный цвет. Красными были не только большинство знамен и транспарантов, но и ленты и банты распорядителей и гробовщиков, а также ленты, на которых гробы спускали в могилы, и, наконец, сами гробы, обитые кумачом. Красным были обтянуты даже колонны фасада казарм Павловского полка, выходивших на Марсово поле. Вторым по популярности был, конечно же, черный цвет, также присутствовавший на многих знаменах и транспарантах.
Большинство источников оценивают общее число участников похорон на Марсовом поле в 800 тысяч. При этом, по данным однодневной переписи, проведенной в Петрограде в марте 1917 года, все население столицы составляло на тот момент 2,5 миллиона человек.
Из-за того, что церемония завершилась так поздно, могилы было решено оставить открытыми до утра. Их обнесли забором и выставили у них усиленный почетный караул.
Как писали вечером следующего дня "Биржевые ведомости", "с утренними поездами прибыли опоздавшие депутации из провинции", которые "побывали <…> на братских могилах и отдали свой последний долг борцам, павшим за свободу". Газета также сообщала, что гробы были "расставлены в несколько ином, чем вчера, порядке".
Чтобы их не раздавило "напором земли", а также из "гигиенических санитарных соображений", могилы было решено залить бетоном.
В этот день на Марсово поле вновь стекалась публика, но ее уже не допускали к могилам».
https://1917.tass.ru/article/5-aprelya
https://www.liveinternet.ru/photo/kalakazo/post17731080/
https://memori-kalakazo.livejournal.com/54404.html
https://kalakazo-archiv.livejournal.com/10915.html
https://kalakazo-archiv.livejournal.com/10915.html
.
Февральская революция. Глава 4. "Красные похороны".
«23 марта (5 апреля) на Марсовом поле в Петрограде прошли похороны погибших в дни Февральской революции. Эти похороны стали крупнейшей манифестацией революционного 1917 года. Вокруг точного числа похороненных в этот день на Марсовом поле ведутся споры, однако в большинстве источников утверждается, что в братские могилы было опущено 184 гроба...
Идея провести похороны на каком-либо из действующих кладбищ Петрограда была изначально отвергнута. Совет избрал местом захоронения Дворцовую площадь, “где пали жертвы 9 января 1905 года”, то есть Кровавого воскресенья, и “где сидела гидра дома Романовых”. Владимир Дмитриевич Набоков утверждает в своих воспоминаниях, что на Дворцовой площади даже приступили к рытью могил, которые предполагалось разместить в юго-западной части площади, там, где встречаются протянувшийся перед Адмиралтейством Александровский сад и подъезды к Дворцовому мосту. Александровский сад, кстати, согласно этому проекту, предлагалось вырубить, заложив на его месте площадь Свободы, на которой планировалось проводить многотысячные митинги.
Журнал “Зодчий” и вовсе сообщал, что “были даже предложения снести Александровскую колонну на Дворцовой площади, как бы уничтожив тем самым памятник царизму и воздвигнув на его месте монумент свободы на телах погибших при завоевании ее”.
Бывшее императорское Общество архитекторов-художников “единодушно одобрило выбор места”.
"Они вцепились в этих покойничков, как голодные в мешки с мукой, и готовы перегрызть горло тем, кто у них отнял бы добычу"
Художник Александр Бенуа об Обществе архитекторов-художников
Как вспоминал член Исполкома Петросовета Николай Суханов, от такого решения “забеспокоился <…> “весь Петербург”, имевший хоть самомалейший интерес к художественным свойствам чудесного города”. К агитации против похорон на Дворцовой площади был привлечен Максим Горький, возглавивший комиссию по этому вопросу, в которую вошли Александр Бенуа, Мстислав Добужинский, Кузьма Петров-Водкин, Николай Рерих, Иван Билибин, Федор Шаляпин и другие деятели искусства.
В качестве альтернативных мест захоронения на разных этапах обсуждения были предложены площадь перед Казанским собором, Марсово поле, Знаменская площадь (ныне площадь Восстания), а также Таврический сад и даже Летний сад.
Двумя лидерами в этом “соревновании” были Дворцовая площадь и Марсово поле. В этом смысле очень интересны слова члена Московского Совета Л. М. Пумпянского на одном из заседаний Петросовета: “Для солдат павших самое правильное место - Марсово поле, рабочие желают Дворцовую площадь, где они пережили 9 января 1905 года”.
.
Иван Фомин также представил проект грандиозного архитектурного ансамбля на Марсовом поле, объединявшего памятник жертвам революции и новое здание российского парламента, украшенное статуями деятелей тех дней. Этот проект одновременно взывал к “социальному воображению масс” и тешил самолюбие руководителей Петросовета.
Аргументы Фомина стали решающими, и от захоронения на Дворцовой площади отказались в пользу Марсова поля. Со временем, однако, было решено, что памятник на нем должен иметь “простой характер, без каких-либо монументальных сооружений”, что и было реализовано, а вокруг памятника на всем пространстве площади был разбит сад.
Как готовились к похоронам
Из-за споров вокруг места захоронения, а также из-за того, что к назначенному дню не удавалось завершить опознание всех тел, похороны были перенесены не ранее чем на 12 (25) марта.
Еще одной причиной переносов было то, что Военная комиссия Петросовета опасалась повторения Ходынки и требовала дать больше времени на подготовку обеспечения безопасности церемонии...
В день похорон на крышах и у слуховых окон всех домов, выходящих на Марсово поле, была выставлена охрана из числа солдат и рабочих. По маршрутам следования траурных процессий было решено держать на запоре все дома, и в особенности чердаки. В ночь накануне похорон все они были осмотрены и запечатаны, и старшие дворники были предупреждены, что “за сохранность печатей они несут личную ответственность”, а в домах были организованы “правильные дежурства жильцов”.
... чтобы успеть к назначенной дате, работы на Марсовом поле пришлось вести круглосуточно. В них участвовали около тысячи рабочих и солдат петроградского гарнизона. Мерзлую, а в некоторых местах еще и зацементированную землю сначала взрывали, а затем копали вручную. В итоге в центре площади были выкопаны четыре братские могилы, каждая в форме буквы “г”. Работы были завершены лишь накануне церемонии - 22 марта (4 апреля). Как писали вечером этого дня “Биржевые ведомости”, “публика стекается к Марсову полю и своим праздным любопытством только мешает работе”...
Для координации процессий были проложены 52 телефонные линии между наблюдательными пунктами. Отдельная телефонная линия была проведена в Петропавловскую крепость на противоположном берегу Невы: при опускании в могилу каждого гроба распорядитель взмахивал флажком, и телефонист передавал сообщение в крепость, где похороненного провожали выстрелом из орудия. Как писал посол Франции в России Жорж Морис Палеолог, “усиливая трагический эффект, ежеминутно в крепости грохочет пушка...
Едва ли не все в день похорон было окрашено в красный цвет. Красными были не только большинство знамен и транспарантов, но и ленты и банты распорядителей и гробовщиков, а также ленты, на которых гробы спускали в могилы, и, наконец, сами гробы, обитые кумачом. Красным были обтянуты даже колонны фасада казарм Павловского полка, выходивших на Марсово поле. Вторым по популярности был, конечно же, черный цвет, также присутствовавший на многих знаменах и транспарантах.
Большинство источников оценивают общее число участников похорон на Марсовом поле в 800 тысяч. При этом, по данным однодневной переписи, проведенной в Петрограде в марте 1917 года, все население столицы составляло на тот момент 2,5 миллиона человек.
Из-за того, что церемония завершилась так поздно, могилы было решено оставить открытыми до утра. Их обнесли забором и выставили у них усиленный почетный караул.
Как писали вечером следующего дня "Биржевые ведомости", "с утренними поездами прибыли опоздавшие депутации из провинции", которые "побывали <…> на братских могилах и отдали свой последний долг борцам, павшим за свободу". Газета также сообщала, что гробы были "расставлены в несколько ином, чем вчера, порядке".
Чтобы их не раздавило "напором земли", а также из "гигиенических санитарных соображений", могилы было решено залить бетоном.
В этот день на Марсово поле вновь стекалась публика, но ее уже не допускали к могилам».
https://1917.tass.ru/article/5-aprelya
https://www.liveinternet.ru/photo/kalakazo/post17731080/
https://memori-kalakazo.livejournal.com/54404.html
https://kalakazo-archiv.livejournal.com/10915.html
https://kalakazo-archiv.livejournal.com/10915.html
.