Черти чиновные
Сказать, что Наталья Петровна Бехтерева была учёным,
было бы некоторым преувелечением.
Вся её энергия уходила на организацию и руководство -
это и было расплатой за пресловуто вожделенную тягу
к номенклатурным чинам и званиям:
подписывание бесконечного вороха бумаг,
ежедневное почти высиживание на заседаниях в Смольном,
выступления на партийно идеологных маразмах -
где ж тут притулить местечко для творчества?
Как и любой другой директор академического института,
Наталья Петровна озвучивала от своего имени
идеи своих же сотрудников.
Только вот незадача: сам "мозг человека",
как научное направление,
оказался тупиковым
и практически столь же доселе
загадочным и не разгаданным,
каковым он был и во времена Антон Павловича Чехова.
Последние годы на международных конференциях
Наталья Петровна проговаривала
одну и ту же "проблему":
необходимость разгадать в человеческом мозгу "код мысли" -
дальный отголосок того грандиозного в конце 70-х,
проекта по созданию "психотронного оружия":
поиск способов програмирования человеческого сознания,
об участии в котором Бехтерева старалась
последние два десятилетия не поминать вовсе...
Код мысли тогда так и не был обнаружен,
а зомбировать человечье сознание научились с помощью
всё той же фармакологии и гипнозу.
"Экпериментальная медицина" всегда была деятельностью
с точки зрения этики двусмысленной и жестокой,
но что делать: в той же Англии
или Швеции в 50-х - начале 60-х,
"психически неполноценных" насильственно стериализовали,
чтоб они не могли родить от себя столь же неполноценных,
а у "буйно помешанных" с помощью вживлённых электродов
электрошоком разрушали участки мозга,
ответственные за агрессию.
В начале 60-х Наталья Петровна представила
в министерство здравоохранения
подобный же прожект,
с предложением методы, практиковавшейся в её институте,
распространить на весь уже Советский Союз,
полагая, что таковые способы лечения "психически больных"
более человечны, чем фармакологичныя:
"И что же? Положили под сукно, черти чиновные"...
было бы некоторым преувелечением.
Вся её энергия уходила на организацию и руководство -
это и было расплатой за пресловуто вожделенную тягу
к номенклатурным чинам и званиям:
подписывание бесконечного вороха бумаг,
ежедневное почти высиживание на заседаниях в Смольном,
выступления на партийно идеологных маразмах -
где ж тут притулить местечко для творчества?
Как и любой другой директор академического института,
Наталья Петровна озвучивала от своего имени
идеи своих же сотрудников.
Только вот незадача: сам "мозг человека",
как научное направление,
оказался тупиковым
и практически столь же доселе
загадочным и не разгаданным,
каковым он был и во времена Антон Павловича Чехова.
Последние годы на международных конференциях
Наталья Петровна проговаривала
одну и ту же "проблему":
необходимость разгадать в человеческом мозгу "код мысли" -
дальный отголосок того грандиозного в конце 70-х,
проекта по созданию "психотронного оружия":
поиск способов програмирования человеческого сознания,
об участии в котором Бехтерева старалась
последние два десятилетия не поминать вовсе...
Код мысли тогда так и не был обнаружен,
а зомбировать человечье сознание научились с помощью
всё той же фармакологии и гипнозу.
"Экпериментальная медицина" всегда была деятельностью
с точки зрения этики двусмысленной и жестокой,
но что делать: в той же Англии
или Швеции в 50-х - начале 60-х,
"психически неполноценных" насильственно стериализовали,
чтоб они не могли родить от себя столь же неполноценных,
а у "буйно помешанных" с помощью вживлённых электродов
электрошоком разрушали участки мозга,
ответственные за агрессию.
В начале 60-х Наталья Петровна представила
в министерство здравоохранения
подобный же прожект,
с предложением методы, практиковавшейся в её институте,
распространить на весь уже Советский Союз,
полагая, что таковые способы лечения "психически больных"
более человечны, чем фармакологичныя:
"И что же? Положили под сукно, черти чиновные"...