Профланировав с гостями по набережной
и в начале четырёх утра
"полюбовавшись" на сводимый Дворцовый мост,
подождав, пока те сфотают на Эрмитажных вратах
совсем недавно восстановленныя
и блескучих золотом
двуглавых орлов,
веду их ещё "тепленьких" и
совсем разомлевших от питерского гламуру
(заговорщически не объясняя - "куда и почему")
на начало Гороховой -
показывать вполне прибранныя дворы-колодцы.
http://www.liveinternet.ru/photo/velos/post13907877/"Вы... ты... вы... куда нас привёл?!" -
в вопрошании ещё сустаток прежнего восхищения,
придавленный внезапу чувством накатывающей на всех
кромешной жути.
В первых лучах восходящего солнушка -
всего лишь неровной квадрат голубого неба,
не почуять уже ни былых, восьмидесятилетней давности,
всхлипов и стонов, ни женских рыданий,
в перекурах - ни посмеха на латышском,
ни травленных на идише анекдотцев, -
что-что, а мясниковая работа
в том русском Холокосте шла ударными темпами,
как говорится, весело и "с огоньком".
http://www.liveinternet.ru/photo/velos/post13907876/Именно здесь я сам слышу рваныя отголоски
гудущей музЫки революции -
той самой музыки русского Апокалипсиса,
пританцоваваящая,
истерично и истошно весёлая
стихия каковой и заполонила Александра Блока
при первом же его свидании с железным Феликсом:
именно здесь и встретились рыцарь,
воспевший когда-то Прекрасную Даму, и
рыцарь революционной любовии:
"голубиной кротости" и "золотого сердца"
коммунистический святой,
всего себя без "сустатку" отдавший на служение
другой "прекрасной даме":
"Гетры серыя носила,
Шоколад Миньон жрала,
С юнкерьём гулять ходила -
С солдатьём теперь пошла?...
А Катька где? - Мертва, мертва!
Прострелянная голова!
Что, Катька, рада? - Ни гу-гу...
Лежи ты, падаль, на снегу!.."
Случайности, конечно, бывают,
но именно на Гороховой 3
барыжный ресторан
обозван как "Удачный выстрел".
http://www.liveinternet.ru/photo/velos/post13907873/Встретились Александр и Феликс -
и, как это было при знакомстве
ВВП и Александра Солженицына, -
встретились и несказанно "понравились" друг другу.
Блок пришёл сюда в начале генваря 1918-го
хлопотать за только что схваченных в "заложники" знакомцев,
но, оставив их "на потом",
проговорил с Феликсом почти всю нощь
об этой самой музЫке революции,
ея трепетных порывах,
в какой вот-вот уже нарождались
долгожданной прорыв и "обновление духа" .
Уже под утро, придя к себе на Офицерскую,
Сашенька-Сашуля, как звала его мамочка,
своим педантски округлым почерком
стал выводить первыя строки "нового евангЕлия":
"Товарищ, винтовку держи, не трусь!
Пальнём-ка пулей в Святую Русь -
В кондовую,
В избяную,
В толстозадую!"