(no subject)

[kaapurs]

В. Сердечнейшие приветствия из Японии, Анна! Мы надеемся, что это интервью застало вас в добром здравии.

АВ. В настоящий момент как будто терпимо. Так что, да … спасибо.

В. Зная, что ваш новый альбом очень скоро увидит свет, многие почитатели
интересуются, что произошло в вашем мире за последнее время. Однако, поскольку в Японии есть немало людей, которым ваша работа незнакома, пожалуйста, не можете ли вы рассказать нам немного о происхождении СА и о первоначальном побуждении к его созданию?

АВ. О, мои дорогие … Я боялся, что этот вопрос возникнет снова. В мои намерения не входит быть невежливым, но, … откровенно говоря, прямо сейчас … я не думаю, что имею в себе силы пройти через всё это снова.
Но с другой стороны, … если вы спрашиваете меня о подлинном «побуждении», причине, по которой я стал делать музыку, … ну, … это просто: БОЛЬ … - или, если быть более точным, депрессия; которая, между прочим, является именно тем, от чего я страдаю в данный момент. Единственная разница состоит теперь в том, что я чувствую себя совершенно выжатым … пустым … действительно неспособным сделать вообще хоть что-нибудь.
СОПОР был и есть в основном не более чем самотерапия … - интровертный эксгибиционизм. Иными словами: я делаю музыку для себя, … ну, … чтобы почувствовать себя лучше, чтобы прогнать от себя всех этих голодных духов, которые стремятся вцепиться мне в шею, пытаясь устроить себе постоянное жильё у меня на плечах и питаясь тем временем кровью, которая течёт из моих ран … - ну, фигурально выражаясь.
Если посмотреть на то, в каком состоянии я сейчас нахожусь, будет ясно, что я не особенно в этом преуспел. Какое-то время тому назад я фактически пришёл к заключению, что такой вещи как излечение просто нет, в любом случае. Всё, что есть … это отвлечение внимания! Депрессия, по крайней мере - в моём случае, это не то, что когда-нибудь уйдёт. Всё, что я могу, это сделать обходной маневр, чтобы отвлечь мой ум от … ну, … меня самого, на самом деле. И единственное, что заставляет меня забыть боль хотя бы на какое-то время, это … да, … творческое погружение в неё. В моей ситуации это означает задумать и записать целый альбом … - или быть вовлечённым в какую-нибудь другую форму искусства или проект. К сожалению, этот «успокаивающий» эффект длится только относительно недолгое время … и промежутки становятся всё короче и короче с каждым разом … - как наркотик, который оказывает всё меньший и меньший эффект. Это немного пугает, если честно.

В. Такое впечатление, как будто с каждым альбомом мы видим новую главу и исследуем новое измерение вашей личности. Открытия какой из ваших граней мы можем ожидать в выходящем альбоме, “ les Fleurs du Mal”? Можете ли вы разъяснить нам концепцию альбома?

АВ. Нет, вовсе нет. Я имею в виду - я могу, конечно же, но не хочу. Имеющий уши услышит, всё это - разновидность самообъяснения, так или иначе. По крайней мере, я всегда думаю об этом именно так. Но вот мне присылаются вопросы для интервью и они такие невероятно тупые, что мне действительно интересно, … знаете ли … - чего же тут можно не понимать, а?! Куда уже можно яснее?
С другой стороны, нет смысла объяснять концепцию или содержание альбома, потому что если кто-то искренне задаёт такие глупые вопросы, он или она всё равно не будет в состоянии понять ответы. Итак, зачем беспокоиться заранее?
Однако всё, что я могу вам сказать, хоть название и говорит об обратном, - новый альбом не связан с ШАРЛЕМ БОДЛЕРОМ или его блестящей книгой стихов, в данном случае.
Я просто позаимствовал у него название, хоть я действительно не задумывался об этом, когда название пришло ко мне, как если бы это было само собой разумеющимся. Относительно этого никогда не было вопросов. В конце концов, цветы и болезнь - обе вещи являются символами, которые и раньше возникали в контексте СОПОРА много раз.
Однако, когда выбор был сделан стало совершенно ясно, что все в основном сочтут, что «Les Fleurs du Mal» - о Бодлере или посвящен его работе, просто оттого, что имя и название неразделимы. Так же как Э.А.ПО всегда ассоциируется с «Падением дома Эшеров» (или скорее с «Вороном», для большинства людей), а ШЕКСПИР - с «Гамлетом». Я имею в виду, попросите кого-нибудь процитировать драму Шекспира и, готов ручаться, услышите «Быть или не быть».
Однако один человек, которого я знаю, назвал альбом «самой гомосексуальной вещью», какую он слышал за годы. Что, если вы меня спросите, является действительно вполне милым комплиментом. Определённо, это заставило меня улыбнуться.

В. Ваш последний альбом, “La Chambre d’Echo”, значительно изменился в стиле инструментовок из-за использования электронного звучания, но дух СОПОРА остался неизменным в своей основе.

АВ. Ну, спасибо что отметили это! Опять же, это одна из тех достаточно очевидных вещей, но когда «La Chambre d’Echo» вышел, люди вообще-то пытались сказать мне, что всё … о так изменилось теперь … и что это больше не СОПОР … и всякую подобную ерунду. Честно говоря, я иногда думаю что люди, должно быть, совершенно глухие … или, как альтернатива, настолько неглубокие, что вы можете переодеть кого-то в другую одежду, и они автоматически примут его за совершенно другого человека. Ну, если вы понимаете, что я имею в виду.

В. Какого рода изменений, в музыкальном плане, мы можем ожидать от новейшего релиза?

АВ. О, это трудный вопрос … как бы странно это не звучало, я, вероятно, не тот человек, кого надо об этом спрашивать. Видите ли, для меня это - всё то же самое, на самом деле, поскольку пишу я только о себе … исключительно … и больше ни о чём.
Был один забавный момент в студии, когда там была и виолончелистка, с которой мы записывались также на предыдущих альбомах, и она спросила меня о музыке к «Les Fleurs du Mal» и о том, насколько сильно она отличается от музыки последних альбомов. Помнится, я сказал что-то вроде: «А, ну … это в основном то же, что и обычно», с чем Джон совершенно не согласился, возразив: «О нет, … это совершенно другое! Как будто открываешь новую книгу!». Вы понимаете, что я хочу сказать?
Мне действительно очень трудно ответить, потому что, кроме только что сказанного, каждый записанный мной альбом не только следствие предыдущего (предыдущих) альбомов и концепции (концепций), но также и приготовление для того (тех), что последуют. Делая каждый звеном цепи, я нахожу трудным анализировать их по отдельности … - просто потому что я, в основном, нахожусь в самой середине всего этого, что делает сложным просто отступить назад и посмотреть на всё со стороны.
Но есть и более очевидное отличие, и это - использование хора. Собственно, это был первый раз, когда я позволил голосам других людей звучать на моих записях … итак, да … можно сказать, что этим было добавлено больше красок в музыку СОПОРА. Ну и, определённо, это относится к художественному оформлению … - ха, не могу отрицать.
Некоторые люди говорили, что то, каким альбом получился, указывает на возвращение обратно к корням, возможно, это правда … ну,… по крайней мере, до определённой степени. Но возвращаясь, я взял с собой и всё с последних альбомов. Итак, да … я всё ещё использовал аналоговые синтезаторы для этой записи, но только кое-где. Остальное - классические инструменты, такие как струнные, деревянные и медные духовые, также и чудный барочный орган … и, не забывайте, очень приятный хор.

В. Насколько другим был процесс написания этого альбома, если сравнивать с предыдущими?

АВ. Ну, проблема в том, что пребывание в депрессии, в действительности, не помогает вам ни в коей мере, и после опыта «La Chambre d’Echo» потребовалось много времени, чтобы начать снова. Я уже начал совершенно другой альбом, для которого провёл длительную фотосессию, но потом решил просто бросить всё это и поработать взамен над чем-нибудь новым, потому что со всей силой ощутил, что если не отвернусь от всей этой смерти и депрессии на какое-то время, возможно, всего лишь закончу тем, что почувствую себя намного хуже, чем раньше … - и это, определённо, будет прямо противоположным тому, чем СОПОР должен для меня быть: в конце концов, это призвано исцелять, а не делать всё только ещё хуже.

В. Ваша музыка всегда преодолевала границы полов и культур. С каждым новым альбомом мы можем ощущать прогрессивно более мощную женскую энергию. Это намеренно, или вы чувствуете, что это естественно для самой музыки?

АВ. Да, такие вещи происходят скорее естественно, мне ничего не приходится силой привносить в музыку … - в этом всё равно нет смысла. Но я не уверен, действительно ли соглашусь с вами … - поскольку считаю, что LA CHAMBRE, к примеру, на самом деле больше … ну ... почти маскулинный. Говоря относительно, так оно и есть.

В. В новом альбоме добавилось больше красок к художественному оформлению и названиям песен, что создаёт интересную двойственность, дополненную более мрачными и меланхолическими тонами музыки. Вы чувствуете, что работа с такой динамикой необходима для выражения всех сторон вашей натуры?

АВ. Да, очевидно. Но, опять же, так просто само получается, быть тем, что я есть … видите ли … чёрным и розовым … таким вот образом … всё это естественная часть творческого процесса. Я сильно нуждаюсь в очень личном, даже интимном и, соответственно, многогранном искусстве. Это старая догма о правде и необходимости, полагаю … - как смог бы я оправдать свою работу, если бы она не была основана на этом идеале?

В. Вы поставили за правило писать исключительно о себе, а также не разъяснять свои тексты и символы другим, но в то же время ваша музыка продолжает преодолевать языковые барьеры и исцелять многих людей. Будучи интровертным художником, питаете ли вы определённые надежды на то, что ваша музыка окажет эффект на других?

АВ. Если быть абсолютно честным - не имею об этом ни малейшего понятия. Влияет ли что-то из того, что я делаю, на кого-нибудь, кроме меня?
Конечно, мне бы хотелось, чтобы каждый на этой планете был счастлив … конечно же. Но вот я смотрю на себя, сидящего тут в этой чёрной дыре … и всё, что я получаю, это та же самая дрянь, которая преследует меня годами … знаете: депрессия, болезнь, самоубийство, боль, одиночество … и превыше всего СМЕРТЬ … и я тогда думаю: какого чёрта это способно кому-то помочь. И я снова пойман в этот старый круговорот, вопросы бесконечны, но никаких ответов … пока наконец не заползаю в какой-нибудь угол и не спасаюсь бегством в сон …
В лучшие дни я всё же сознаю, что та самая вещь в СОПОРЕ, которая как бы делает его до определённой степени уникальным, это его всеобъемлющая хрупкость. Я имею в виду, какова бы ни была тема песни или альбома, слушателю не будет причинён вред. Всё это в действительности очень невинно, в этом отношении.

В. Что заставило вас принять решение разделить свою работу с другими людьми?

АВ. Боль … и моё эго … - очевидно. Ну, мне просто пришлось. В конце концов, что толку страдать, если об этом никто не знает, а?

В. Возможно это покажется глупым вопросом, но есть ли места, посещение которых оказало на вас наиболее сильное влияние?

АВ. О, каким-то образом все они оказывают на меня влияние … - так или иначе. Как и всё, с чем мы сталкиваемся в своей жизни, оказывает на нас эффект. Просто вещи именно таковы. На самом деле, с этим не так много можно поделать. Ну, разве только оставаться дома. Но даже это не действует вечно.

В. Есть ли места или страны, по которым вам бы хотелось путешествовать в будущем?

АВ. Хм-мм, не особенно, нет.

В. В прежних интервью вы отмечали, что в большей степени верите в альтруистическую форму любви, чем в концепцию романтической любви, в которую наша культура превратила само это понятие.

АВ. Чёрт, действительно. Я совершенно забыл, что говорил это. Как интересно столкнуться с таким вот заявлением сразу после того, как выпускаешь именно такой альбом. Дайте подумать минуточку. Хмм … да … боюсь, ничего не изменилось. Может быть из-за того, что я действительно не способен чувствовать любовь, … по крайней мере, не в обычном смысле.
Как бы удручающе это ни было, но в основном я человек скорее холодный, почти до мизантропии. Итак, несколько лет назад я начал приближаться к этому чисто «человеческому чувству» со строго интеллектуальной стороны, почти в рамках тренировочного процесса. Фокус в том, чтобы сознательно выбрать некоторые черты человека, любые, которые, как вам кажется, вы можете находить привлекательными в том или ином смысле … часть ли это его физического облика или что-то в его характере … - и тогда вы в основном: ПРИТВОРЯЕТЕСЬ. И если притворяться достаточно долго, вы привыкаете … и поэтому рано или поздно действительно учреждаете эти эмоции в себе. Другими словами, ваши чувства к этому человеку становятся настоящими. Угу, это лишний раз подтверждает правильность взгляда на любовь как на действительно тяжёлую работу.

В. Верите ли вы, что любовь является важной частью вашей музыки?

АВ. Хмм, да … в … не совсем прямом … смысле. Я думаю, можно так сказать.

В. Какую вещь вы больше всего любите, чем дорожите в этом мире?
АВ. Ну, искусством … или музыкой, в моём случае. Это действительно единственная вещь, которая всё ещё держит меня здесь. Я искренне считаю, что не захотел бы остаться здесь ни на минуту, если бы не музыка … и это несмотря на то, что её создание иногда приносит такую боль и разочарование.

В. Ещё один странный вопрос. Что вам более всего отвратительно в мире, в котором мы живём? Если бы было что-то, что вы могли бы изменить или устранить из жизни - то что?

АВ. Ну, людей … очевидно. Но только в том случае, если я в очень плохом настроении, когда я забываю о своих идеалах, … как это выразилось в песне «Interlude - The Quiet Earth». Моё основное желание больше похоже на стремление иметь серебряный включатель, который, если им щёлкнуть, ускорит духовное развитие каждого прямо сразу до просветления. О, дорогие … разве не прекрасно бы это было? Никакой больше боли, никакой путаницы …

В. Спасибо большое, что вы уделили время и написали нам. Это удивительная честь и возможность!

АВ. О, это я должен вас поблагодарить!

В. Есть ли что-нибудь, что вы хотели бы сказать в заключение поклонникам из Японии?

АВ. Ну, просто будьте правдивы, … потому что каждой ложью вы убиваете какую-то часть мира … и равно убиваете какую-то часть себя.

Обнаружила в своих закромах. Кое-кто это уже видел. Сделано было ещё до того, как меня обуяла идея попытаться исключить указания на род в окончаниях и т.п.Поэтому - в мужском роде.