Как один мужик крокодилов не покормил.
Хочется восторженно написать про пережитое. Возвышенным слогом. Как Пушкин. Но, боюсь, прилагательных нужной силы не смог бы подобрать даже он. Извинялся бы потом, за свой фрацузский…
А начиналось все довольно нудно. Подъем в 4 утра, полтора часа на автобусе, в предрассветной мгле, под дождем. Пересадка, и вглубь гор, сплошь покрытых непроходимыми джунглями, на маленьком суровом (как сейчас модно говорить - винтажном) паровозике, по старинной железной дороге, проложенной предприимчивыми англичанами более ста лет назад. Дорога себя так и не окупила, но до сих пор остается единственной надежной транспортной артерией, связывающая отдаленные деревушки с внешним миром. Вагоны, похоже, с тех времен тоже не меняли:
Дождь, между тем, прекращаться не думал. Время от времени, между деревьев мелькала местная речка-вонючка, цвета детской неожиданности, вселявшая уныние:
Уныние - потому, что во-первых плавать в такой воде не гигиенично. А во-вторых, из-за сильной мутности не видно крокодилов. Наш гид пытался нас успокоить - мол, сама речка белая и пушистая чистая и прозрачная. Просто из-за дождя помутнела. Учитывая правда, что в этих местах, почти каждый день дождь, то прозрачные времена реки должны помнить только некоторые крокодилы-долгожители. Про них, кстати, тоже успокоили - мы будем плыть по бурным порогам, а крокодилы не переносят суету быстрых течений и водятся гораздо ниже. Река река сама приносит трупы неосторожно утопших туристов им на ужин. Эх, если б я знал тогда, сколько литров этого «кофе» придется проглотить несколькими часами позже…
На промежуточной станции мы переоделись и оставили все вещи. В том числе и фотоаппараты. Потом снова долго ехали в поезде.
По прибытии на рафтинговую базу нас в первую очередь попросили заполнить и подписать документы по страховке, освобождении от ответственности за нашу жизнь и о правилах поведении в дикой природе. Согласно документу, если меня начнет кушать крокодил, я должен улыбнуться и пожелать ему приятного аппетита. Потому, что крокодил занесен в красную книгу, а я нет. После - короткий инструктаж, распределение по командам и в путь! С этого момента нас фотографировал специально обученный, непотопляемый и неубиваемый фотограф-камикадзе. К этому времени дождь прекратился, но нам было уже все равно:
Стремительное течение уносило наше каноэ в неведомое, как пушинку во время торнадо. То и дело, накрывая волной по самые каски, пыталось выкинуть на камни:
Неустанно гребя в бешенном темпе, нам чудом удавалось избежать прямых столкновений со скалами, в отличии от других экипажей.
Их вылавливали внизу специально обученные спасатели. Один раз, правда, особо меткой волной из нашей лодки смыло пятерых гребцов из восьми. Спасало то, что после каждого бурного порога шли относительно ровные участки, где можно было немного отдышаться и выловить из воды менее удачливых соратников по приключениям.
Но самый бешенный драйв - это бодирафтинг. Прохождение бурных порогов вплавь. Чувствовал себя как в песне - «А жизнь меня крутила, кружила и бросала…». Меня засасывало в водовороты, перекручивало, выталкивало на камни и вновь уносило под воду - нахлебался этого «кофе с молоком» на две жизни вперед. А судя по лицам некоторых сотоварищей, вода во время этих приключений должна была стать еще более коричневой, ибо взрослая неожиданность не сильно по цвету от детской отличается. Если бы не каска и плотный спасательный жилет, выполнявший роль бронежилета, до конца маршрута я доплыл бы в очень сильно разобранном виде. Крокодилы были бы довольны, но я в этот день, оставил их без ужина. До сих пор мучает совесть и ссадина на левой ноге, оставленная мне на долгую память добрым базальтовым валуном. Друзья, конечно же ворчат: зачем так далеко ездил - мог бы и здесь себе ногу себе булыжником расхерачить. Дешевле бы вышло на много! Я молчу, улыбаясь. А сам думаю: если бы вы знали, какое это счастье - оставить голодным крокодила!
Дорога назад:
