Лики зависти
Не так давно я стала замечать в себе такую штуку, как зависть. Раньше я пребывала в искренней уверенности, что я не завидую никогда. А вот при ближайшем рассмотрении оказалось, что завидую я гораздо чаще, чем вывожу это на сознательный уровень. Потом стала наблюдать за людьми, разговаривать с ними, и поняла, что завидуют все, просто как и я, не обозначают это как зависть, а отделываются другими словами, эвфемизмами, так сказать (хохо, вот и пригодились мне 5 лет филологии, хоть вытрепнуться в личном журнале умным словом))))) Но сути чувства оно совершенно не меняет, а вот если не признаваться себе в этом чувстве, то незаметно оно становится таки фоном жизни, который высасывает колоссальное количество сил, и на себя, детей, мужей, близких уже не остается ничего. Итак, я ловила эту зависть за хвост не раз, расскажу об одном, самом неочевидном.
У меня есть племянник по мужу - сын его родного брата. Он первый представитель следующего поколения за нами в этой семье, поэтому он самый обожаемый всеми. Кроме меня. Миша невоспитанный, избалованный, трусливый, наглый, в общем, такой, каким растет ребенок, у которого родители так и не встали в ведущую позицию, и поэтому воспитывает его дед. Но дед все-таки - не родители, и поэтому любви там больше, чем воспитания, конечно. Видя все это, я, конечно, Мише искренне сочувствую, но избавиться от неприязни к нему так и не смогла. Я не могла умиляться им, когда он только родился, и все прыгали вокруг него - я не видела в нем совершенно ничего умилительного. Я не могла снисходительно относиться к его наглости и пакостям, когда он подрос. А сейчас он играет в дебильные игры с Макаром, и сын мне после общения с Мишей выдает его слова с гаденькой интонацией, которая меня совершенно вымораживает. И вот, с момента появления своего сына, я верчу-верчу эту свою неприязнь к Мише со всех сторон, и не понимаю - ну почему же меня так раздражает этот ребенок? Ведь он живет и действует наилучшим для него способом в этих обстоятельствах с этими людьми, и делает ровно то, что от него ожидают. Надо сказать, что ребенок он вполне средний - активный жизнерадостный 7-летний пацан, вполне дружелюбен, любит свою сестренку, защищает ее от Макара периодически. Да, невоспитанный, да, наглый, да, с отсутствием границ - так школа нынче это поправит, раз родители не справляются. Тем страннее и неадекватнее мной ощущалось это неприятие племянника. И вот на днях я вдруг поняла. Миша пошел в школу: бабушка поехала к нему на линейку, провела с ним весь день. Бабушка купила специально для него огромную банку красной икры, чтобы Миша кушал бутерброды перед школой: «для мозга полезно». Миша очень хотел железную дорогу, и его отец подарил ему самую полную и дорогую версию его мечты. И тут вдруг я ловлю себя за завтраком на черной зависти к этому маленькому наглому мальчишке. В его детской жизни все для него. Его любят любого. ЛЮБОГО. Ему не обязательно вести себя хорошо, чтобы мама или бабушки его любили, ему не нужно заслуживать любовь близких! Ему не надо лезть из кожи вон, чтобы убедиться в том, что он все еще любим, и самые близкие не отвернутся от него. Он может быть наглым, невоспитанным, трусливым, избалованным, каким угодно - и его все равно будут любить, понимаете?! Будут покупать ему игрушки, возить его развлекаться и на занятия, бабушка будет специально для него готовить еду и быть с ним рядом в ответственные моменты его жизни! Понятно, в моем детстве ничего такого не было. Я никогда не чувствовала себя нужной и любимой, ни в своей родительской семье, ни бабушками и дедушками. Чтобы получать какие-то намеки на любовь, мне нужно было всегда соответствовать каким-то стандартам. Конечно, это приводило к неврозам и тревожным расстройствам (например, мои ногти были часто изгрызены до локтей, меня постоянно мучила бессонница), но в общем до этого не было никому дела, главное - что я была «как все» и «развивалась как по учебнику». И тут моя маленькая внутренняя девочка просто скрючилась от этой давней душевной боли - у Миши это все есть: у него есть детство, у него есть любящая семья, у него есть все, что он хочет, и все, в чем нуждается, они рады ему всегда, ВСЕГДА, что бы ни случилось. Никому не придет в голову ему сказать: Миша, будь хорошим мальчиком, а иначе я тебя не буду любить, или: Миша, учись хорошо, а то родителям так с тобой тяжело, или: Вот Вася-то поумнее тебя будет и покрасивее, в кого ты такой тупой уродился, или: Что приперся, вечно мешаешься там... И все эти 7 мишиных лет я неосознанно завидовала ему, ведь во врожденные ожидания любого ребенка входит ожидание безусловной любви от родных людей, но я ее не получала и думала, что я недостаточно хороша, значит, раз не дают. Я искренне не могла понять - ну как же можно любить Мишу за то, что он-такой? А секрет прост. Любят вообще не за что-то. Моей маленькой девочке больно, грустно, одиноко, тоскливо. Как здорово, что девочка выросла во взрослую тетеньку, которая учится любить сама себя. Как может и как умеет сейчас, но учится. И у меня есть прекрасный учитель на этом пути - мой чудесный муж, который вырос в том же роду, где вырастет Миша, и где его любили просто потому, что он есть.
Вот сколько я думаю и анализирую зависть, я поняла 2 вещи: она возникает между желанием и болью. Боль там есть всегда - это та самая подушка, на которую зависть садится своей черной задницей. Аня Вокина говорит, что зависть возникает там, где есть какое-то желание, и не видится возможностей для его осуществления. Я согласна. Но то, что не видно возможностей - это все история про боль. И вот это долго от меня было скрыто. В истории с Мишей было желание безусловной любви и огромная боль от того, что ее не было. Убрав боль, осознав, что я уже не та маленькая девочка, у которой не было выбора, я могу теперь выбрать другой путь - в том числе и любить сама себя: заботиться о своем теле, своей душе и сердце.
Да, дети часто вскрывают наше детское неоплаканное, иногда вот даже и не свои)) Благодаря Мише моя душа оттаяла еще на немножко. Я рада.
У меня есть племянник по мужу - сын его родного брата. Он первый представитель следующего поколения за нами в этой семье, поэтому он самый обожаемый всеми. Кроме меня. Миша невоспитанный, избалованный, трусливый, наглый, в общем, такой, каким растет ребенок, у которого родители так и не встали в ведущую позицию, и поэтому воспитывает его дед. Но дед все-таки - не родители, и поэтому любви там больше, чем воспитания, конечно. Видя все это, я, конечно, Мише искренне сочувствую, но избавиться от неприязни к нему так и не смогла. Я не могла умиляться им, когда он только родился, и все прыгали вокруг него - я не видела в нем совершенно ничего умилительного. Я не могла снисходительно относиться к его наглости и пакостям, когда он подрос. А сейчас он играет в дебильные игры с Макаром, и сын мне после общения с Мишей выдает его слова с гаденькой интонацией, которая меня совершенно вымораживает. И вот, с момента появления своего сына, я верчу-верчу эту свою неприязнь к Мише со всех сторон, и не понимаю - ну почему же меня так раздражает этот ребенок? Ведь он живет и действует наилучшим для него способом в этих обстоятельствах с этими людьми, и делает ровно то, что от него ожидают. Надо сказать, что ребенок он вполне средний - активный жизнерадостный 7-летний пацан, вполне дружелюбен, любит свою сестренку, защищает ее от Макара периодически. Да, невоспитанный, да, наглый, да, с отсутствием границ - так школа нынче это поправит, раз родители не справляются. Тем страннее и неадекватнее мной ощущалось это неприятие племянника. И вот на днях я вдруг поняла. Миша пошел в школу: бабушка поехала к нему на линейку, провела с ним весь день. Бабушка купила специально для него огромную банку красной икры, чтобы Миша кушал бутерброды перед школой: «для мозга полезно». Миша очень хотел железную дорогу, и его отец подарил ему самую полную и дорогую версию его мечты. И тут вдруг я ловлю себя за завтраком на черной зависти к этому маленькому наглому мальчишке. В его детской жизни все для него. Его любят любого. ЛЮБОГО. Ему не обязательно вести себя хорошо, чтобы мама или бабушки его любили, ему не нужно заслуживать любовь близких! Ему не надо лезть из кожи вон, чтобы убедиться в том, что он все еще любим, и самые близкие не отвернутся от него. Он может быть наглым, невоспитанным, трусливым, избалованным, каким угодно - и его все равно будут любить, понимаете?! Будут покупать ему игрушки, возить его развлекаться и на занятия, бабушка будет специально для него готовить еду и быть с ним рядом в ответственные моменты его жизни! Понятно, в моем детстве ничего такого не было. Я никогда не чувствовала себя нужной и любимой, ни в своей родительской семье, ни бабушками и дедушками. Чтобы получать какие-то намеки на любовь, мне нужно было всегда соответствовать каким-то стандартам. Конечно, это приводило к неврозам и тревожным расстройствам (например, мои ногти были часто изгрызены до локтей, меня постоянно мучила бессонница), но в общем до этого не было никому дела, главное - что я была «как все» и «развивалась как по учебнику». И тут моя маленькая внутренняя девочка просто скрючилась от этой давней душевной боли - у Миши это все есть: у него есть детство, у него есть любящая семья, у него есть все, что он хочет, и все, в чем нуждается, они рады ему всегда, ВСЕГДА, что бы ни случилось. Никому не придет в голову ему сказать: Миша, будь хорошим мальчиком, а иначе я тебя не буду любить, или: Миша, учись хорошо, а то родителям так с тобой тяжело, или: Вот Вася-то поумнее тебя будет и покрасивее, в кого ты такой тупой уродился, или: Что приперся, вечно мешаешься там... И все эти 7 мишиных лет я неосознанно завидовала ему, ведь во врожденные ожидания любого ребенка входит ожидание безусловной любви от родных людей, но я ее не получала и думала, что я недостаточно хороша, значит, раз не дают. Я искренне не могла понять - ну как же можно любить Мишу за то, что он-такой? А секрет прост. Любят вообще не за что-то. Моей маленькой девочке больно, грустно, одиноко, тоскливо. Как здорово, что девочка выросла во взрослую тетеньку, которая учится любить сама себя. Как может и как умеет сейчас, но учится. И у меня есть прекрасный учитель на этом пути - мой чудесный муж, который вырос в том же роду, где вырастет Миша, и где его любили просто потому, что он есть.
Вот сколько я думаю и анализирую зависть, я поняла 2 вещи: она возникает между желанием и болью. Боль там есть всегда - это та самая подушка, на которую зависть садится своей черной задницей. Аня Вокина говорит, что зависть возникает там, где есть какое-то желание, и не видится возможностей для его осуществления. Я согласна. Но то, что не видно возможностей - это все история про боль. И вот это долго от меня было скрыто. В истории с Мишей было желание безусловной любви и огромная боль от того, что ее не было. Убрав боль, осознав, что я уже не та маленькая девочка, у которой не было выбора, я могу теперь выбрать другой путь - в том числе и любить сама себя: заботиться о своем теле, своей душе и сердце.
Да, дети часто вскрывают наше детское неоплаканное, иногда вот даже и не свои)) Благодаря Мише моя душа оттаяла еще на немножко. Я рада.