Bullet Travel Story 3
ГЭП - ТРЕВЕЛЛИНГ или «I NEED A HOLYDAY!» часть 3
РЕВАЛЬСАР
Пол-восьмого утра я выкатился в сторону Ревальсара. Через пару часов движения я обнаружил, что поехал не по той дороге и поворот на Ревальсар я давно проскочил. Мне нужно было идти по 21 трассе, а я уже километров 50 как соскочил с неё. Впереди лежал городок с милым названием Уна, и эта трасса вела на Дарамсалу, что тоже было не плохо, но до Дарамсалы мне за день не доехать, а ночевать где-то по дороге не хотелось.
Ревальсар святое буддисткое место с легендарным озером Цепема, пещерой Падмасамбхавы и я планировал провести ночь там, в монастыре, найти Пунцога Римпоче, тибетского иогина с которым встретился год назад, и менять свои планы не хотелось. Я ругал себя, что так редко сверялся с картой. Но всё было не так и плохо. Прямо в Уне есть отворотка в сторону Ревальсара, но туда ведёт не основная трасса, а местечковые дороги петляющие через перевалы от деревни к деревни.
Немного поразмышляв, я решился свернуть. И сразу же, покинув Уну, я впервые отхватил реального горного опыта. Начались горы и серпантины. Дорога была узкой, часто вообще без асфальта, а где он был, был ужасно разбит. Я ехал от одной горной деревушки до другой. Двигаться приходилось 30-40 км/ч, но к моему счастью, движение было не интенсивное, особо здесь никто не ездит. Я часто останавливался отдохнуть в красивых местах, и хотя заснеженных вершин ещё не было, виды здесь очень вдохновляющие. Палило горное солнце, на склонах расслабленно паслись козы, рабочие сидели на дороге и латали ямы.
Вечером дорога стала экстремальной. Резкие повороты за скалы, по бокам пропасти, асфальт был редко. Было уже больше 5 часов вечера, и тут я выяснил, что до Ревальсара ещё около 20 километров. При таком медленном продвижении можно и не успеть до ночи. Я испугался, что темнота застанет меня на горной узкой разбитой дороге.
Дневная усталость давала себя знать, но я поддал газу, зная, как резко и быстро темнеет в горах. Я закладывал поворот за поворотом, казалось, что это бесконечная компьютерная игра. В очередной раз вырулив из-за скалы, я обнаруживал новый виток серпантина висящий над долиной.
Надо сказать, места здесь, в предгорьях Гималаев, наикрасивейшие.
Вдруг за очередным поворотом, внизу показались флажки с мантрами и стены буддистских монастырей. Я был счастлив, что мне не придётся ехать ночью, что я снова окажусь среди тибетцев, и оттого, что у меня был красивый, полный вдохновения день.
Я разместился в нигмапинском монастыре. Ровно год назад я был здесь. Но тогда я путешествовал без мотоцикла и лишь мечтал, чтобы когда-нибудь прокатиться по этим восхитительным местам и по буддистским монастырям на байке. Это случилось.
Стоя на террасе монастыря, я бросил монету в священные воды озера ЦоПема, и загадал новое желание.
РЕВАЛЬСАР-ТАШИ ДЖОНГ
Дорога из Ревальсара до Манди была великолепна. Редкие машины, двадцать километров по серпантину вниз среди живописнейших склонов. В Манди я встал на трассу, которая ведёт в Дарамсалу. Место, куда мне надо, небольшой тибетский монастырь Таши Джонг в сорока километрах не доезжая Дарамсалы.
Трасса Манди-Дарамсала - это одна из основных магистралей в Химачале и я ожидал, что до Таши Джонга попаду в поток Тата-траков и автобусов ползущих по горному серпантину.
К счастью это оказалось не так. Дорога была прекрасна. Конечно, иногда встречался ремонт дороги, попадались узкие и опасные участки. Были острые моменты, когда на крутом повороте сходишься со встречным грузовиком, и он оставляет тебе метра полтора между собой и пропастью, тормозить уже поздно, и ты устремляешься в этот узкий проход, понимая, что в данной ситуации ты уже ничего не контролируешь и полагаешься только на свою карму. Уровень адреналина у меня тогда просто зашкаливал, это была серьезная встряска для нервов. Но в основном движение было не интенсивное, асфальт хороший и за поворотами открывались всё новые и новые восхитительные виды. В этот день я наслаждался.
Поток теплого гималайского воздуха и восторг накрыли меня, когда я влетел в долину Кангра.
Таши Джонг это небольшая тибетская колония и монастырь линии Другпа Кагью. Я поселился в монастыре в просторной угловой комнате с большим количеством окон, душем и двумя кроватями.
В комнате было две двери, одна напротив другой. Первая выходила во двор монастыря, где были видны гомпа, монахи и внутренняя монастырская жизнь. Под деревом отдыхал мой мотоцикл. Вторая дверь вела на террасу с внешней стороны монастыря. Здесь были горы, звёзды и река. Я понял, что тормознусь здесь на несколько дней.
На следующее утро друзья привели меня в комнату Амтена Римпоче. Амтен Римпоче умер летом 2005 года. Сейчас его тело помещено в металлический ящик, и видимо, в будущем будет заложено в ступу. Ящик стоит на том же месте, где он сидел много лет, принимал учеников, общался с людьми. Мощь и развитие этого человека ощущается здесь даже после того, как он покинул тело.
Он был одним из известных здесь тогденов.
Я позволю себе здесь процитировать историю этого направления в тибетском буддизме.
«Тибетское слово «токден» означает того, кто достиг Реализации; того, кто распознал истинную природу Ума. Токдены есть во всех тибетских традициях. В обучении кхампагарских йогинов делался упор на практики Махамудры и шести йог Наропы. Затем они практиковали особые Учения Друкпа Кагью «единого вкуса», «взаимозависимости» и Гуру-йогу. Нет таких практик, которые предназначались бы только для токденов. Они выполняют Кьерим и Дзогрим; затем практикуют йогу с каналами, ветрами и тигле. Но «изюминка» этих людей не в том, что они делают, а как они практикуют.
Вполне возможно, что практик много медитирует и вследствие этого у него проявляется гордыня. Возникает желание прославится. С самого начала, с момента становления кхампагарского монастыря все Кхамтрулы Ринпоче были строги со своими учениками, чтобы не допустить подобного. Они отбирали кандидатов для йогического обучения, некоторые из которых позднее стали известны как токдены. Невозможно представить, чтобы среди них были бы те, кто заинтересован в известности и популярности.
Традиционно все кандидаты «тестировались» очень долго. Основными качествами йогина являются наличие способностей и энергия для практики, а также обладание намерением практиковать. Наиглавнейший фактор при отборе - решение Ламы и его оценка качеств будущего кандидата. Также важен характер, но даже после отбора следует длительный испытательный срок.
Не зависимо от того, как долго они практиковали, насколько они реализованы, в традиции Кхамтрула Ринпоче к токденам нет какого-то особого отношения. Он всегда относился к ним так же, как и к остальным монахам монастыря, иногда чуть-чуть лучше, если они были чем-то особенным. Те, кого называют токденами, выделяются тем, что обладают искренним доверием и преданностью практике Дхармы. У них нет ожидания наград и желания обрести что-либо. Это - тот способ, каким «создают» кхампагарских токденов. С древних времён до наших дней традиция «совершенных йогинов» чиста.
Все кхампагарские токдены - бхиккшу. Многие люди думают, что токдены - женатые йогины, потому что их вид и одежда очень похожи. Они не всегда одеты как монахи. Обычно они носят белые накидки (репа), волосы укладывают на голове, как нгакпы и в ушах носят серьги. Всё это - атрибуты женатых йогинов. Но все они гелонги с самого начала и остаются ими даже после того, как начали вести полностью «йогический образ жизни».
Эта традиция монахов-токденов, похожих на женатых йогинов является уникальной. Третий Кхамтрул Ринпоче сказал: «Храните обеты личного Освобождения, что наиболее подходит для Дхармы; практикуйте Ваджраяну и одевайтесь в белое». Это было его советом и пророчеством. Когда четвёртый Кхамтрул Ринпоче создавал ретритный центр, так и было установлено и стало традицией монастыря. Токден Аджам говорил, что когда он путешествовал с восьмым Кхамтрулом Ринпоче по различным уголкам Кхама, выяснилось, что даже в областях дочерних монастырей миряне полагали, что токдены имеют супруг. Он полагает, что ношение длинных волос обусловлено требованиями практики. Когда человек «затворяется» для практики определённого Йидама, ему нельзя стричь волосы. А нестриженые волосы неуместны, если ты носишь одежду монаха.
У токденов нет каких-то особых обетов и обязательств. Время от времени они получают различные посвящения и «осваивают» новые практики. И, как результат, обетов становится больше. Но не существует определённой границы, с помощью которой можно определить, что вот этот практик - просто монах, а этот - токден. Даже если практик живет как йогин уже в течение трёх лет, его ещё не считают настоящим токденом. Он - на стезе обучения. И если по прошествии трёх лет он покинет общину токденов, его также не будут считать токденом.
«Совершенные йоги» - это те, кто целиком посвятили свою жизнь практике Дхармы и достижению Реализации. Они не имеют гордыни, у них отсутствуют «мирские привязанности». Неприметны и неразговорчивы. Вследствие этого окружающие люди спонтанно понимают: «Вот этот - токден». С древних времён до наших дней не было в этой традиции практиков, нарушивших свои обязательства. Если практик хвастлив, «мирской», то люди естественным образом не воспринимают его как токдена, даже если он провёл в ретрите шесть или девять лет.
Истоки традиции
Такой подход к практике Дхармы идёт от Тилопы и Наропы (Индия). В Тибет его принёс Марпа и «передал» Пхагмо Друкпе. Далее были Лингчен Репа и Цангпа Гьярэ. После них это пришло в Кхам. Во времена первого Кхамтрула Ринпоче (Кхампа Карма Тэпрхэл, 1548-1627) возникла первая группа токденов. Во время четвёртого Кхамтрула Ринпоче (Чоки Ньима) был основан кхампагарский монастырь. Позади гомпы заложили ретритный центр, рассчитанный на ограниченное количество практиков, с целью осуществления практики Дхармы «совершенным образом». Из трёх сотен монахов отбирались лишь тринадцать, чтобы пройти йогическую подготовку в центре. Кхампагарская традиция токденов, которую «держат» в Таши Джонге, берёт начало с тех времён.»
Маленькая история из жизни Амтена Ринпоче.
Проведя некоторое время в монастыре, Амтен решил отправиться в горы для ретрита. Провизию ему должен был доставлять брат - весьма забывчивый человек. Иногда месяцы проходили без поставок еды, и он жил лишь на воде, был очень ослаблен голодом. Иногда леопард убивал горного оленя или овцу. Амтен подбирал остатки и, питаясь, таким образом, умудрялся выживать. Голод и борьба за выживание не были его практикой, но он искренне хотел практиковать в горах, чтобы никто не беспокоил его и он, в свою очередь, не был источником беспокойства для других. Однажды леопард напал на него. Амтен не заметил хищника, прячущегося в кустах. Услышав рык, он бросился бежать, крепко сжимая кости оленя в руках. Взобравшись на гору, Амтен стал кричать, чтобы отогнать хищника. И в этот момент он осознал, как была велика его привязанность к вещам. Он бросил кости на вершине и отправился в свою пещеру продолжать практику .
...
Восьмой Контрул Римпоче оставил тело в 1980 году в Бутане. Его сердце не сгорело при кремации, было привезено в Таши Джонг и вместе с другими реликвиями заложено в ступу. Некоторое время тому назад из сердца стал расти побег дерева бодхи, и устремился вверх прямо через центр ступы. Скоро дерево может расколоть ступу.
...
Пару лет назад в Таши Джонге умер председатель поселкового совета, мирянин. Он оставил своё тело с признаками высокой реализации. Он сидел в позе медитации, тело оставалось тёплым три дня после смерти, были радуги и прочие знаки. Из черепа председателя решено было сделать капалу для ритуалов. Мой знакомый Володя был в то время в монастыре. Утром он встретил монаха Попу Римпоче, которого хорошо знал.
- Как дела?- спросил Володя.
- Устал дико, - ответил Попа Римпоче, - Всю ночь череп пилили. Очень неудобно, он всё время выскальзывает.
...
Вчера в Таши Джонге была сильная гроза. В поселке вырубило весь свет. Горы и монастырь на короткие мгновения освещались вспышками молний. Всю ночь и почти весь следующий день лил дождь. После грозы пропали все каналы телевидения, кроме одного, китайского канала из коммунистической Лхасы.
Для меня это было очень познавательно, я впервые столкнулся с китайским телевидением. Мы сидели за ужином с тремя тибетскими монахами и смотрели, сначала телесериал о номенклатурных работниках; фуражки, кителя, красные флаги, трибуны со звездами и пламенные речи под бурные аплодисменты, и преданные лица. Затем были новости, пляшущие веселые тибетцы в национальных одеждах, молодые тибетские рабочие и снова красные флаги и звезды.
Из Таши Джонга я выехал на Дарамсалу, основное тибетское поселение в Индии и резиденция Далай-Ламы. Дорога была прекрасна, и лишь омрачилась тем, что я попал под сильный дождь с градом почти сразу же, как покинул Таши Джонг.
Это был первый раз, когда я попал под дождь на мотоцикле. Ехать было не приятно. Октябрьский воздух уже прохладен, мокрая одежда прилипла к телу, в шлем лупили капли дождя. Я постоянно прятался куда-нибудь под крышу вместе с мотоциклом, но все равно весь промок, замерз и стучал зубами. Грязный и мокрый, на заляпанном грязью мотоцикле я въехал в Дарамсалу, поднялся еще выше в МаклеоГандж и поселился в очень милом местечке Seven Hills Guest Hause .
Пройдено 2800 км
РЕВАЛЬСАР
Пол-восьмого утра я выкатился в сторону Ревальсара. Через пару часов движения я обнаружил, что поехал не по той дороге и поворот на Ревальсар я давно проскочил. Мне нужно было идти по 21 трассе, а я уже километров 50 как соскочил с неё. Впереди лежал городок с милым названием Уна, и эта трасса вела на Дарамсалу, что тоже было не плохо, но до Дарамсалы мне за день не доехать, а ночевать где-то по дороге не хотелось.
Ревальсар святое буддисткое место с легендарным озером Цепема, пещерой Падмасамбхавы и я планировал провести ночь там, в монастыре, найти Пунцога Римпоче, тибетского иогина с которым встретился год назад, и менять свои планы не хотелось. Я ругал себя, что так редко сверялся с картой. Но всё было не так и плохо. Прямо в Уне есть отворотка в сторону Ревальсара, но туда ведёт не основная трасса, а местечковые дороги петляющие через перевалы от деревни к деревни.
Немного поразмышляв, я решился свернуть. И сразу же, покинув Уну, я впервые отхватил реального горного опыта. Начались горы и серпантины. Дорога была узкой, часто вообще без асфальта, а где он был, был ужасно разбит. Я ехал от одной горной деревушки до другой. Двигаться приходилось 30-40 км/ч, но к моему счастью, движение было не интенсивное, особо здесь никто не ездит. Я часто останавливался отдохнуть в красивых местах, и хотя заснеженных вершин ещё не было, виды здесь очень вдохновляющие. Палило горное солнце, на склонах расслабленно паслись козы, рабочие сидели на дороге и латали ямы.
Вечером дорога стала экстремальной. Резкие повороты за скалы, по бокам пропасти, асфальт был редко. Было уже больше 5 часов вечера, и тут я выяснил, что до Ревальсара ещё около 20 километров. При таком медленном продвижении можно и не успеть до ночи. Я испугался, что темнота застанет меня на горной узкой разбитой дороге.
Дневная усталость давала себя знать, но я поддал газу, зная, как резко и быстро темнеет в горах. Я закладывал поворот за поворотом, казалось, что это бесконечная компьютерная игра. В очередной раз вырулив из-за скалы, я обнаруживал новый виток серпантина висящий над долиной.
Надо сказать, места здесь, в предгорьях Гималаев, наикрасивейшие.
Вдруг за очередным поворотом, внизу показались флажки с мантрами и стены буддистских монастырей. Я был счастлив, что мне не придётся ехать ночью, что я снова окажусь среди тибетцев, и оттого, что у меня был красивый, полный вдохновения день.
Я разместился в нигмапинском монастыре. Ровно год назад я был здесь. Но тогда я путешествовал без мотоцикла и лишь мечтал, чтобы когда-нибудь прокатиться по этим восхитительным местам и по буддистским монастырям на байке. Это случилось.
Стоя на террасе монастыря, я бросил монету в священные воды озера ЦоПема, и загадал новое желание.
РЕВАЛЬСАР-ТАШИ ДЖОНГ
Дорога из Ревальсара до Манди была великолепна. Редкие машины, двадцать километров по серпантину вниз среди живописнейших склонов. В Манди я встал на трассу, которая ведёт в Дарамсалу. Место, куда мне надо, небольшой тибетский монастырь Таши Джонг в сорока километрах не доезжая Дарамсалы.
Трасса Манди-Дарамсала - это одна из основных магистралей в Химачале и я ожидал, что до Таши Джонга попаду в поток Тата-траков и автобусов ползущих по горному серпантину.
К счастью это оказалось не так. Дорога была прекрасна. Конечно, иногда встречался ремонт дороги, попадались узкие и опасные участки. Были острые моменты, когда на крутом повороте сходишься со встречным грузовиком, и он оставляет тебе метра полтора между собой и пропастью, тормозить уже поздно, и ты устремляешься в этот узкий проход, понимая, что в данной ситуации ты уже ничего не контролируешь и полагаешься только на свою карму. Уровень адреналина у меня тогда просто зашкаливал, это была серьезная встряска для нервов. Но в основном движение было не интенсивное, асфальт хороший и за поворотами открывались всё новые и новые восхитительные виды. В этот день я наслаждался.
Поток теплого гималайского воздуха и восторг накрыли меня, когда я влетел в долину Кангра.
Таши Джонг это небольшая тибетская колония и монастырь линии Другпа Кагью. Я поселился в монастыре в просторной угловой комнате с большим количеством окон, душем и двумя кроватями.
В комнате было две двери, одна напротив другой. Первая выходила во двор монастыря, где были видны гомпа, монахи и внутренняя монастырская жизнь. Под деревом отдыхал мой мотоцикл. Вторая дверь вела на террасу с внешней стороны монастыря. Здесь были горы, звёзды и река. Я понял, что тормознусь здесь на несколько дней.
На следующее утро друзья привели меня в комнату Амтена Римпоче. Амтен Римпоче умер летом 2005 года. Сейчас его тело помещено в металлический ящик, и видимо, в будущем будет заложено в ступу. Ящик стоит на том же месте, где он сидел много лет, принимал учеников, общался с людьми. Мощь и развитие этого человека ощущается здесь даже после того, как он покинул тело.
Он был одним из известных здесь тогденов.
Я позволю себе здесь процитировать историю этого направления в тибетском буддизме.
«Тибетское слово «токден» означает того, кто достиг Реализации; того, кто распознал истинную природу Ума. Токдены есть во всех тибетских традициях. В обучении кхампагарских йогинов делался упор на практики Махамудры и шести йог Наропы. Затем они практиковали особые Учения Друкпа Кагью «единого вкуса», «взаимозависимости» и Гуру-йогу. Нет таких практик, которые предназначались бы только для токденов. Они выполняют Кьерим и Дзогрим; затем практикуют йогу с каналами, ветрами и тигле. Но «изюминка» этих людей не в том, что они делают, а как они практикуют.
Вполне возможно, что практик много медитирует и вследствие этого у него проявляется гордыня. Возникает желание прославится. С самого начала, с момента становления кхампагарского монастыря все Кхамтрулы Ринпоче были строги со своими учениками, чтобы не допустить подобного. Они отбирали кандидатов для йогического обучения, некоторые из которых позднее стали известны как токдены. Невозможно представить, чтобы среди них были бы те, кто заинтересован в известности и популярности.
Традиционно все кандидаты «тестировались» очень долго. Основными качествами йогина являются наличие способностей и энергия для практики, а также обладание намерением практиковать. Наиглавнейший фактор при отборе - решение Ламы и его оценка качеств будущего кандидата. Также важен характер, но даже после отбора следует длительный испытательный срок.
Не зависимо от того, как долго они практиковали, насколько они реализованы, в традиции Кхамтрула Ринпоче к токденам нет какого-то особого отношения. Он всегда относился к ним так же, как и к остальным монахам монастыря, иногда чуть-чуть лучше, если они были чем-то особенным. Те, кого называют токденами, выделяются тем, что обладают искренним доверием и преданностью практике Дхармы. У них нет ожидания наград и желания обрести что-либо. Это - тот способ, каким «создают» кхампагарских токденов. С древних времён до наших дней традиция «совершенных йогинов» чиста.
Все кхампагарские токдены - бхиккшу. Многие люди думают, что токдены - женатые йогины, потому что их вид и одежда очень похожи. Они не всегда одеты как монахи. Обычно они носят белые накидки (репа), волосы укладывают на голове, как нгакпы и в ушах носят серьги. Всё это - атрибуты женатых йогинов. Но все они гелонги с самого начала и остаются ими даже после того, как начали вести полностью «йогический образ жизни».
Эта традиция монахов-токденов, похожих на женатых йогинов является уникальной. Третий Кхамтрул Ринпоче сказал: «Храните обеты личного Освобождения, что наиболее подходит для Дхармы; практикуйте Ваджраяну и одевайтесь в белое». Это было его советом и пророчеством. Когда четвёртый Кхамтрул Ринпоче создавал ретритный центр, так и было установлено и стало традицией монастыря. Токден Аджам говорил, что когда он путешествовал с восьмым Кхамтрулом Ринпоче по различным уголкам Кхама, выяснилось, что даже в областях дочерних монастырей миряне полагали, что токдены имеют супруг. Он полагает, что ношение длинных волос обусловлено требованиями практики. Когда человек «затворяется» для практики определённого Йидама, ему нельзя стричь волосы. А нестриженые волосы неуместны, если ты носишь одежду монаха.
У токденов нет каких-то особых обетов и обязательств. Время от времени они получают различные посвящения и «осваивают» новые практики. И, как результат, обетов становится больше. Но не существует определённой границы, с помощью которой можно определить, что вот этот практик - просто монах, а этот - токден. Даже если практик живет как йогин уже в течение трёх лет, его ещё не считают настоящим токденом. Он - на стезе обучения. И если по прошествии трёх лет он покинет общину токденов, его также не будут считать токденом.
«Совершенные йоги» - это те, кто целиком посвятили свою жизнь практике Дхармы и достижению Реализации. Они не имеют гордыни, у них отсутствуют «мирские привязанности». Неприметны и неразговорчивы. Вследствие этого окружающие люди спонтанно понимают: «Вот этот - токден». С древних времён до наших дней не было в этой традиции практиков, нарушивших свои обязательства. Если практик хвастлив, «мирской», то люди естественным образом не воспринимают его как токдена, даже если он провёл в ретрите шесть или девять лет.
Истоки традиции
Такой подход к практике Дхармы идёт от Тилопы и Наропы (Индия). В Тибет его принёс Марпа и «передал» Пхагмо Друкпе. Далее были Лингчен Репа и Цангпа Гьярэ. После них это пришло в Кхам. Во времена первого Кхамтрула Ринпоче (Кхампа Карма Тэпрхэл, 1548-1627) возникла первая группа токденов. Во время четвёртого Кхамтрула Ринпоче (Чоки Ньима) был основан кхампагарский монастырь. Позади гомпы заложили ретритный центр, рассчитанный на ограниченное количество практиков, с целью осуществления практики Дхармы «совершенным образом». Из трёх сотен монахов отбирались лишь тринадцать, чтобы пройти йогическую подготовку в центре. Кхампагарская традиция токденов, которую «держат» в Таши Джонге, берёт начало с тех времён.»
Маленькая история из жизни Амтена Ринпоче.
Проведя некоторое время в монастыре, Амтен решил отправиться в горы для ретрита. Провизию ему должен был доставлять брат - весьма забывчивый человек. Иногда месяцы проходили без поставок еды, и он жил лишь на воде, был очень ослаблен голодом. Иногда леопард убивал горного оленя или овцу. Амтен подбирал остатки и, питаясь, таким образом, умудрялся выживать. Голод и борьба за выживание не были его практикой, но он искренне хотел практиковать в горах, чтобы никто не беспокоил его и он, в свою очередь, не был источником беспокойства для других. Однажды леопард напал на него. Амтен не заметил хищника, прячущегося в кустах. Услышав рык, он бросился бежать, крепко сжимая кости оленя в руках. Взобравшись на гору, Амтен стал кричать, чтобы отогнать хищника. И в этот момент он осознал, как была велика его привязанность к вещам. Он бросил кости на вершине и отправился в свою пещеру продолжать практику .
...
Восьмой Контрул Римпоче оставил тело в 1980 году в Бутане. Его сердце не сгорело при кремации, было привезено в Таши Джонг и вместе с другими реликвиями заложено в ступу. Некоторое время тому назад из сердца стал расти побег дерева бодхи, и устремился вверх прямо через центр ступы. Скоро дерево может расколоть ступу.
...
Пару лет назад в Таши Джонге умер председатель поселкового совета, мирянин. Он оставил своё тело с признаками высокой реализации. Он сидел в позе медитации, тело оставалось тёплым три дня после смерти, были радуги и прочие знаки. Из черепа председателя решено было сделать капалу для ритуалов. Мой знакомый Володя был в то время в монастыре. Утром он встретил монаха Попу Римпоче, которого хорошо знал.
- Как дела?- спросил Володя.
- Устал дико, - ответил Попа Римпоче, - Всю ночь череп пилили. Очень неудобно, он всё время выскальзывает.
...
Вчера в Таши Джонге была сильная гроза. В поселке вырубило весь свет. Горы и монастырь на короткие мгновения освещались вспышками молний. Всю ночь и почти весь следующий день лил дождь. После грозы пропали все каналы телевидения, кроме одного, китайского канала из коммунистической Лхасы.
Для меня это было очень познавательно, я впервые столкнулся с китайским телевидением. Мы сидели за ужином с тремя тибетскими монахами и смотрели, сначала телесериал о номенклатурных работниках; фуражки, кителя, красные флаги, трибуны со звездами и пламенные речи под бурные аплодисменты, и преданные лица. Затем были новости, пляшущие веселые тибетцы в национальных одеждах, молодые тибетские рабочие и снова красные флаги и звезды.
Из Таши Джонга я выехал на Дарамсалу, основное тибетское поселение в Индии и резиденция Далай-Ламы. Дорога была прекрасна, и лишь омрачилась тем, что я попал под сильный дождь с градом почти сразу же, как покинул Таши Джонг.
Это был первый раз, когда я попал под дождь на мотоцикле. Ехать было не приятно. Октябрьский воздух уже прохладен, мокрая одежда прилипла к телу, в шлем лупили капли дождя. Я постоянно прятался куда-нибудь под крышу вместе с мотоциклом, но все равно весь промок, замерз и стучал зубами. Грязный и мокрый, на заляпанном грязью мотоцикле я въехал в Дарамсалу, поднялся еще выше в МаклеоГандж и поселился в очень милом местечке Seven Hills Guest Hause .
Пройдено 2800 км