Улицы без фонарей, от моего дома до станции метро, восемь минут. Асфальт мокрый после дождя. Не серый - черный. Где-то блестящий в свете фар. Восемь минут. Вагон. Люди, которые едут от окраины к центру. От окраины к окраине. Через двадцать минут мы, наконец, встретимся. Выпьем чаю. Я бы выпил вина. Если честно, я выпил бы пива. Уехал бы навсегда из ( Read more... )

Утомляет это вынужденное сквернословие, эта выстраданная порочность, судорожная леность. Такие манеры гнусны и унизительны, словно вши. Но они желанны: подобно розам цветут в садах, подпитываются и подстригаются. Это не декадентство, это мозаичное панно, прикрывающее пустоту несчастной жизни. Так пышность витрин скрывает пустоту прилавков, а ( Read more... )

Вот суки - прослушка.
Шепните на ушко…
Ах, нет, помолчите.
Вы все извратите.

Им пусто. Здесь им хочется зевать. Включать музыку, прибавлять громкость и читать что-нибудь. Укрываться одеялом, пряча в нем себя в этой старой футболке, пряча свои уставшие глаза, в которых ни искры, ни тусклого света. За днем день, те же лица, улицы, дома, ступени этажей, тот же угол у стены и окно, а за ним одинаковая картина ― в любую погоду ( Read more... )

Fucking life. Day after day everything stays the same. I hate this type of reality. And I choose wine (and sometime rum) as a way to make all this shit less stinking. A bad manner but I don't have another one.

А я слушаю Тома Йорка, про самый уличный spirit, и пью ром с соком, чтобы растянуть удовольствие одиночества. И если никто не напомнит о себе случайным звонком, я проснусь один в пустой квартире, в центре шумного города, как несколько лет назад, счастливый от того, что весь этот мир мой.

Минуты так медленны. Время собралось в моих карманах и не хочет торопиться, приближать утро. А я уже опоздал всюду и никуда не спешу. Мне не сделать ничего «слишком». Расставляю точки, запятые, все остальное складывается как-то само собой. Вот так же сама собой сложится неделя из жизни, потом еще одна. Незаметно и спокойно. И все время уйдет. ( Read more... )

Это сны, развеянные в московском холодном воздухе. Они именно так пахнут. Больше я нигде не встречал этот запах. Колышутся на ветру, выветривают дурные мысли. А утром, сразу после сна, глубокий вдох морозного воздуха. Хочется жить дальше, хочется двигаться вперед и добиваться нового… Жизнь меняется. Это происходит тогда, когда ты хочешь ее изменить ( Read more... )

Мир, сотканный из бабочек. Цветов, света, солнечной пыли. Малиновый, зеленый, пурпурный, золотистый. Искрится, движется, звучит. Приобретает знакомые очертания, и вновь рассыпается на осколки. Мир имеет запах: пахнет свежестью, осенним туманом и мокрой травой. Играет с тенями и яркими пятнами, сочится сквозь небольшие точки - мелькающие в темноте ( Read more... )

И все в белой холодной пыли. И Москва согрета только теплом метротоннелей и любящих сердец. Темнеет рано, улицы пустеют, и только в желтом свете уличных фонарей дрожат и искрятся мелкие хлопья. И горит свет на кухнях, пыхтят на газу чайники. И новости звучат фоном, бессмысленные и ледяные. Медленно ползут по небу серые тучи. Всю ночь. А я ( Read more... )