"Троянский конь" или о борьбе за равноправие.
Идея поста зрела очень давно. И дозрела, неверное.
В нынешнее время борьба «за права» стала немного не тем, с чего это, в общем, благородное дело, начиналось. Борются нынче за права всех, причём по корпоративному принципу и с подключением нелогических конструкций, эмоций, хайпа и прочего. Как у старика Лойолы: цель, мол, оправдывает средства. Впрочем, иезуиты декларировали спасение души как цель, хотя понимали это весьма своеобразно и, правда, в методах не стеснялись. Ну так, к слову: кроме костров они оставили за собой огромный пласт образованных граждан… Не всё так однозначно…и неоднозначности сегодня будет вагон и маленькая тележка, обещаю.
Перед тем как бороться за право нужно понимать, что же подразумевается под словом «право».
Я, как тварь убитая юрфаком и десятком с гаком лет карьеры, полезу в словари и скажу вам вот что:
Объективно право - совокупность устанавливаемых и охраняемых государственной властью норм и правил, регулирующих отношения людей в обществе, а также наука, изучающая эти нормы.
Субъективно право - охраняемая государством, узаконенная возможность, свобода что-н. делать, осуществлять.
Это вам расскажут на первом курсе юрфака, а то и в школе, если повезло с учителем... А ещё расскажут, что определений масса, все они зависят от позиции того или иного автора и взглядов, которые он исповедует. Кто-то считает право природным, от Бога данным, кто-то - сухой совокупностью норм, весьма земной по происхождению. Но суть одна: нормы, которые закреплены и защищаются властью, а также субъективные возможности что-то сделать по своему усмотрению.
Большое спасибо преподавателю родного ЧНУ, Карвацкой Светлане Богдановне (да продлит Господь её дни) - прекрасный преподаватель, остроумная и мудрая женщина, которая меня, дятла, ввела в курс того, чему я посвятил свою жизнь.
Уже здесь мы видим путаницу для непосвящённого: право в смысле «законы» и право в смысле «возможности». То ли будет дальше, ведь дьявол поселился именно в неоднозначности того, что принято называть «правом»…
А как же простые люди, которые о праве и теории слышали хорошо если в школе? «Я имею право!», «Я в своём праве!», «Да вы права не имеете!!!», «По какому праву?!». Очевидно, что тут речь уже не (с)только о законе, сколько о вере в то, что что-то ты можешь, а кто-то нет. Дальше будет «моральное право» - это такое оправдание действий своей моралью, а количество моралей, отличаясь часто только в мелочах, стремиться к количеству населения Планеты. Друзья, я не философствую, Боже упаси! Подвожу к сути медленно, но не могу быстрее. Просто запомните этот момент.
На заре становления права всё было интересно и жутко. Кто-то имел прав много, кто-то все, а кто-то или мизер, или вообще ничего. Раб был вещью, отчуждаемой по форме сделки с движимым имуществом, как сегодня продают коров, к примеру. Оплатил, «наложил лапу» (да, это именно оттуда) - твоё. Правитель и его свита имели прав очень и очень много. Так и жили, пока не оказалось, что и «живая скотинка» тоже человек и с этого можно что-то получить, гораздо эффективнее, чем при использовании тупого биоробота. Где-то процесс затянулся аж до середины позапрошлого века, но тренд был общим: даже раб обретал некие возможности.
Следующей формацией стало некое распределение прав между средней и низшей прослойкой общества с сторону их уравнивания. В то же время абсолютность прав верхушки была, конечно, поставлена под сомнение, но не везде и везде по-разному. Но развитие общества опять же заставило наследственную аристократию потесниться: титулованная посредственность стала слишком часто проигрывать активным парвеню, а порой и брать у них в долг…
Далее случилось (ох, не сразу!) то, с чем мы теперь бегаем, поднимая на щит. Развитие общества привело к тому, что идея равных прав для всех понемногу в ПРАВЕ укоренилась. Что это значит? Да только то, что теоретически закон признал за всеми равные возможности и продекларировал равную защиту. Так не было никогда, и когда писалась «Всеобщая декларация», вряд ли её авторы верили, что в обозримом будущем реальные возможности пастуха и богатого купца будут равны. Скорее, государство признало неравенство достатка и ума, дав возможность имеющим ум и способности это неравенство сократить. И тем не менее, это была величайшая победа в истории человечества.
Идея формального равенства за каких-то 200 лет толкнула мир до высот, которые раньше и за 1000 лет казались недостижимыми. Ведь теперь была возможность изменить своё положение своими усилиями, был стимул удесятерить эти усилия. Выиграли все, кроме тех, кто богатство и влияние получил по наследству.
Не идеализируя расслоение общества и не приветствуя его крайние формы (как правило, следствие нарушения права или его переписывание под себя), отмечу, что оно, во многом, справедливо. Ну не честно, если человек, выбравший науку и изобретательство будет получать как тот, кто выполняет работу, не требующую ни ума, ни саморазвития. Впрочем, искусные тульские мастера, получавшие больше инженеров и военных приёмщиков, в 1917-м открытым текстом посылали «защитников рабочих» - мол, ты, милок, не водку б жрал, а стал бы, как я, может тогда бы тебе та революция и в голову б не пришла..
Вот эти самые обиженные и не обеспеченные умом, терпением, желанием пахать на результат и стали авангардом движения, которое решило всё опрокинуть с ног на голову и вернуть времена, когда право не реализовывалось в труде, а давалось по статусу. Только теперь не «графьям», а «честным трудящимся». Равенство понималось как формальное равенство всех в стиле шариковского «отнять и поделить», не важно, насколько законно нажито отнимаемое и насколько заслуженно то, что в результате роздано самым разным людям.
Что вышло - знаете сами. Кто успел - стал элитой с правами, а кто нет - податными с тенью прав. А всё от того, что кто-то, до седых волос не выйдя из подросткового возраста, хочет всё сразу, а нудно добиваться этого не хочет вовсе.
Впрочем, не будь этой чехарды, не стало бы понятно, что общество равных возможностей (или ПОЧТИ равных) всегда выигрывает у общества с де-факто сословной структурой, где у каждого сословия свои привилегии и пресловутые «социальные лифты» практически не работают.
Привилегии! Вот в чём суть: право, данное сверх обычного набора прав и не в связи с какой-то особой ролью в обществе это именно привилегия. Наследное дворянство и доступ к власти - привилегия знати, данная не за заслуги именно этого человека, а в силу истории. Бесплатный проезд для ветерана войны - следствие его особой роли в защите интересов общества. Права полиции нужны ей, чтобы работать, а «право» на чиновничью безнаказанность - противозаконная привилегия.
Это очень важно, ведь тут и идёт эта самая подмена понятий, где в понимании части сограждан право - это привилегия, а привилегия - это право. Увы, мы, живя в XXI веке, не изжили феодального понимания того, что право «даётся» свыше, одним больше, другим - меньше. Даже когда «свыше» сказали: вам всем дано одинаково прав, и только в особых случаях и по особой нужде - больше.
Остановимся пока на этом. Просто запомним о такой подмене понятий, она играет ключевую роль для понимания, что произошло и происходит.
Борьба за права началась, наверное, одновременно с тем, как право оформилось. Каждый хотел жить лучше, иметь больше возможностей, не быть угнетаемым сильными мира сего. Восстания рабов, покорённых народов красной ниткой идут через всю историю человечества. Они хотели больше свободы, которую каждый понимал по-своему. Позднее борьба переросла в экономическое русло, впрочем, и крови было немало. Еще в XVII веке стали слышны голоса учёных и литераторов: все люди должны быть равны в правах (возможностях). Иное - неразумно и несправедливо, путь к крови и стагнации. Пусть все будут равны в правах, хотя все не могут быть одинаково умны и успешны.
После победы буржуазных революций и реформ всё равно остались категории людей, которым было положено меньше, чем другим: женщины, жители колоний, а кое-где и представители тех или иных религий. Вот тут и началось то, о чём я говорил в самом начале: борьба за права тех или иных категорий населения, которые на общем фоне выглядели притесняемыми. Да не только выглядели - были! И, не побоюсь этого - и есть по сей день.
О каком равноправии в России начала прошлого века можно говорить, если была «черта оседлости» и квоты на поступление в гимназию по национальному и сословному признаку? Какое, к чёрту, равенство, если только к середине прошлого века женщина получила право голоса на выборах, как и право инициировать развод, к примеру? Равенство в мире, где существовала принудительная сегрегация?
Собственно, прогрессивная и примазавшаяся к ней части общества стали бороться за доведение принципа равенства прав до абсолютного равенства всех перед всеми. Законодательный итог для нашей страны - ст. 24 Конституции, да и вообще весь второй её раздел. Такие же нормы вы найдёте практически во всех конституционных актах развитых стран. «Громадяни мають рівні конституційні права і свободи та є рівними перед законом.
Не може бути привілеїв чи обмежень за ознаками раси, кольору шкіри, політичних, релігійних та інших переконань, статі, етнічного та соціального походження, майнового стану, місця проживання, за мовними або іншими ознаками.
Рівність прав жінки і чоловіка забезпечується: наданням жінкам рівних з чоловіками можливостей у громадсько-політичній і культурній діяльності, у здобутті освіти і професійній підготовці, у праці та винагороді за неї; спеціальними заходами щодо охорони праці і здоров'я жінок, встановленням пенсійних пільг; створенням умов, які дають жінкам можливість поєднувати працю з материнством; правовим захистом, матеріальною і моральною підтримкою материнства і дитинства, включаючи надання оплачуваних відпусток та інших пільг вагітним жінкам і матерям.»
Подавите ваш скепсис, друзья! Да, не так, как хотелось бы. Да, нарушается. Но это - золотой стандарт! В этом и право жить, и право владеть собственностью, и право выражать своё мнение наряду с другими. В этом то, чем дорожат даже те, кто не осознают того, что значит быть юридически равным и иметь права.
Этим поставлена жирная точка в борьбе за права - они равны. По крайней мере, в развитых странах, где равенство законодательно закреплено. Много где такая борьба будет ещё долгой и даже кровавой...
Да, борьба уместна и нужна, и будет нужна до тех пор, пока права не будут реализованы. Т.е. вменяемый сторонник равноправия будет бороться за реализацию принципа равенства и наказания для тех, кто его нарушает. Да, нужны корректировки в законы и новые нормативные акты, которые делают всё менее возможными нарушения принципа равенства и реализацию прав человека и гражданина. Но это уже не та борьба, которую вели суффражистки, аболюционисты, противники расовой дискриминации. Это совсем другая борьба.
Но не тут-то было! Левые идеи про «Отнять и поделить!», «Всё сразу!», «Пролетариат (ну или кто-то ещё..) - гегемон» никуда не ушли, скорее, мутировали. Вспоминая ошибки и злоупотребления прошлого, действительно позорные явления настоящего, некоторые товарищи (которые нам совсем не товарищи!) решили, что получив равные права они могут и должны идти дальше. Ну куда уж равнее: обеспечим соблюдение равных для всех прав и будет общество процветания, где всё разумно и логично…
Но это как раз и является проблемой для очень и очень многих: в разумном и логичном обществе они будут «как все»: работать, принимать решения, отвечать за свои шаги и добиваться того, чего хотят. Но вот беда: самооценка и способности входят в конфликт. Кто-то сопьется, кто-то пойдёт в криминал, где всё и сразу, но вот ненадолго. А кто-то, и как правило это неглупые и образованные максималисты, решит поменять мир под себя и для себя… И не важно, что кто-то думает иначе: левые вообще неразборчивы в методах, ведь ведут мир к счастью и гармонии. В их, конечно, идеалистическом восприятии, но какая тут рефлексия и критика, если цель - всеобщее счастье (даже если для своих)?!
Это всё теория и лирика. На выходе цель простая, гениально сформулированная Оруэллом (ох, и часто же его в последнее время вспоминаю!) в «Скотном дворе»:" Все было по-старому - кроме одной заповеди. Она гласила: ВСЕ ЖИВОТНЫЕ РАВНЫ, НО НЕКОТОРЫЕ ЖИВОТНЫЕ РАВНЫ БОЛЕЕ, ЧЕМ ДРУГИЕ. Если кто-то ещё не уловил момент подмены понятий, то вот он. Все равны, но кто-то… Проще говоря, права есть у всех, но у кого-то есть привилегии.
Я бы ещё понял, что борьба за увеличение объема прав направлена на то, чтобы дать особое право за особые заслуги. Вероятно, и ветераны, и люди, затыкавшие глотку пылающему реактору, и пострадавшие от политических репрессий отдали обществу больше, чем остальные, а потому особые права в некоторой мере компенсируют отданное всем, кто, в итоге, это финансирует.
Но я не могу и не смогу понять, на каком основании бОльший, чем у остальных, объем прав требуют лица только лишь потому, что они относятся к определённой национальности, религии, общественной группе или по причине своей половой ориентации? Причём не адресно (есть среди ведь и реально пострадавшие от дискриминации!), а «всем скопом»? На каком основании меньшинство не требует защиты, положенной по праву, а требует безоговорочно принять свой диктат и диктовать свою волю всем? Почему в риторике таких людей нет места законности, зато много призывов «сделать так, потому что так надо!»?
Это всё проходит под красивой вывеской борьбы за равноправие. Ведь по привычке мало кто вникает в суть, что права уже равные, а незаконная дискриминация явление пусть и системное, но случаи - точечные. Но точечно защищать нарушенные права и попранное равенство - это дорого, скучно, требует образования и порой опасно. «Хорошими делами прославиться нельзя»: это черновая работа, риск, и кто-то всё же берёт её на себя, неся крест служения. Но таких как раз мало. Работа, борьба с рутиной, от этого не менее жуткой… То ли дело рваться к власти, обещая привилегии своим единомышленникам! То ли дело вести толпу «недооцененных» и «обиженных», мастерски управляя эмоциями из смеси обиды, зависти, ненависти, мести и надежды на лучшие дни! То ли дело срывать свой куш в виде грантов и пожертвований: так жили леваки прошлого, отдыхая в Швейцарии на пожертвования нищих, так живут и нынешние. Мир не стоит на месте, но порой вериться по кругу!
Опять помяну классика: "Конечно, они не отлынивали от работы. Они были загружены, как не уставал объяснять Визгун, бесконечными обязанностями по контролю и организации работ на ферме. Многое из того, что они делали, было просто недоступно пониманию животных. Например, Визгун объяснял, что свиньи каждодневно корпят над такими таинственными вещами, как «сводки», «отчеты», «протоколы» и «памятные записки». Они представляли собой большие, густо исписанные листы бумаги, и, по мере того как они заполнялись, листы сжигались в печке. От этой работы зависит процветание фермы, объяснил Визгун. Но все же ни свиньи, ни собаки не создавали своим трудом никакой пищи; а их обширный коллектив всегда отличался отменным аппетитом. "
Они не ставят цели развалить общество, в котором живут. Они вне его не выживут. Впрочем, достаточно просто пренебрегать тем, что в борьбе за привилегии одних пострадают остальные. «Моё право заканчивается там, где начинается право другого» - для ретроградов и мамонтов. «Моя привилегия - закон для всех» - вот их девиз.
Ах, вы не согласны? Что ж, вас будут клеймить и травить, ваше имущество под угрозой, да и вряд ли вы будете спокойны за себя и родных. Вы хотите, чтобы все были равны, но никто не был равнее? Вам придумают массу прозвищ, сводящихся к оценке вашей личности и уничижительных, якобы говорящих о том, что вы «против прогресса». Нетерпимость к любому инакомыслию, агрессия, перевод дискуссии либо в эмоции, либо в демагогию очень часто характеризует таких «борцов за привилегии». У них убеждения принимают форму веры, которая не подвластна ни критике, ни скепсису, ни логике. А кто посягнёт на веру, тот, разумеется, не оппонент, а враг.
Вашим оппонентам мало возможности вариться в своём кругу или создавать изолированные общины. Мало одинаковой со всеми степени правовой защиты, в обществе равных слишком тесно. Им нужен весь мир, живущий по их правилам. Эти граждане считают нормальным принудительно менять не только образ действий, но и преследовать за образ мыслей. Их идеал, прямо или косвенно, государство, в котором позволено потакать одним и помыкать остальными. Больше контроля, больше запретов, меньше права критиковать или даже стоять в стороне от происходящего. Мол мы, тебе, враже, расскажем, над чем ты смеяться не можешь, как нас теперь "правильно" называть (все классики писали неправильно, не смей ссылаться на них!), что тебе читать, что есть, во что верить и как воспитывать твоих детей. Ну а заодно "научат" правильно строить отношения и семью, одеваться, расскажут, в каких пределах выражать своё мнение. Шаг влево, шаг вправо - гражданская казнь! Демократия, свобода совести? Э, дружок, демократия это не когда ты, а когда мы!
И снова Оруэлл: «Самый глупый вопрос задала Молли, белая кобылка. Первое, с чем она обратилась к Сноуболлу, было: «Будет ли сахар после восстания?»
- Нет, - твердо сказал Сноуболл. - Мы не собираемся производить сахар на этой ферме. Кроме того, ты можешь обойтись и без него. Тебе хватит овса и сена.
- А разрешено ли мне будет носить ленточки в гриве? - Спросила Молли.
- Товарищ, - сказал Сноуболл, - эти ленточки, к которым ты так привязана, - символ рабства. Неужели ты не можешь понять, что свобода дороже любых ленточек?
Молли согласилась, что это именно так, но похоже было, что она осталась при своем мнении.»
Ну и правда, зачем тебе, к примеру, право на оружие? Ведь "все знают", что культ оружия и силы признак глубоких личностных комплексов, маскулинного паттерна поведения, а также признак убийцы всего живого и притеснителя , иначе зачем оружие, если в стране нет войны и ты не в армии?!
Всё это по-настоящему страшно. Ведь тенденции повернули вспять, в сторону Средневековья, где одни имеют прав больше, чем другие. Где ответственность за преступление дифференцируется от «нормальной» для одних, и символической - для привилегированных и якобы «угнетённых», которым, на поверку, всё сходит с рук. Где в случае стрельбы по преступнику на первом месте не вопрос «а обоснованно ли применена сила?», а вопрос, какой расы был стрелок и подстеленный. Где право руководителя уволить или принять сотрудника ставиться в зависимость не от профессиональных качеств, а от принадлежности сотрудника к той или иной группе, полу, ориентации? Где доступ к образованию осуществляется не только по знаниям и способностям, а по квоте для «униженных и притесняемых»? Где право мирных собраний ограничено для одних, но всячески приветствуется для других?
Казалось бы, все равны... Но ровно до тех пор, пока не оказалось, что вор или наркодиллер...ну это... определённой национальности. Или что агрессивный типчик, получивший отпор, принадлежит к "угнетаемому меньшинству". Ну или что работник, которого вы уволили за проваленную работу, оказывается, имеет сексуальные предпочтения, отличные от ваших. Думаете, я шучу? Нет, увы: на вокзале в Дюссельдорфе, оказывается, для местных туалеты где положено, а для "жертв несправедливости" - где хочется. Не перепутайте: вас - накажут по всей строгости.
Безумно жаль, что старания и жизни десятков миллионов борцов за истинное равенство перед законом готовы пойти прахом. Что мы не выработали противоядия против идей, направленных на уничтожение равноправия и замену его фашистским (т.е. левацким) принципом, озвученным Муссолини: «Своим - всё, остальным - закон». Жаль, что многие просто не осознают, что такое «право» и где, когда оно может быть ограничено без вреда для другого.
Мне кажется, что пока не переписаны законы, особенно основные, наше общество пока что имеет «окно возможностей» для того, чтобы остановить дрейф в сторону тотальной диктатуры и нарушения основополагающего принципа равенства граждан перед законом. Более того, это кажется вопросом выживания всего сообщества: там, за тонкой и условной линией на карте, уже ждут своего часа довольно неплохо организованные, спаянные верой и идеей люди, которые с удовольствием уничтожат расслабленное и разделённое на части сообщество, некогда давшее миру то, чем он пользуется по сей день. Люди эти лишены сантиментов, им плевать на равенство и братство, да и на свободу - тоже. И более чем вероятно, что они с лёгкостью сожрут нас, привыкших оглядываться на миллион запретов и ограничений в праве иметь своё мнение, защищать себя и жить в обществе равных. Впрочем, сожрут и новоявленных носителей привилегий, и как бы не в первую очередь. Но кто думает об этом, пока кликушество воюет с мнениями цивилизованных людей, а не против смертоносного оружия в руках дикарей и мракобесов? Если в последнем есть сомнения, предлагаю гендерную тему попродвигать в Иране или провести прайд в Северной Корее…
В нынешнее время борьба «за права» стала немного не тем, с чего это, в общем, благородное дело, начиналось. Борются нынче за права всех, причём по корпоративному принципу и с подключением нелогических конструкций, эмоций, хайпа и прочего. Как у старика Лойолы: цель, мол, оправдывает средства. Впрочем, иезуиты декларировали спасение души как цель, хотя понимали это весьма своеобразно и, правда, в методах не стеснялись. Ну так, к слову: кроме костров они оставили за собой огромный пласт образованных граждан… Не всё так однозначно…и неоднозначности сегодня будет вагон и маленькая тележка, обещаю.
Перед тем как бороться за право нужно понимать, что же подразумевается под словом «право».
Я, как тварь убитая юрфаком и десятком с гаком лет карьеры, полезу в словари и скажу вам вот что:
Объективно право - совокупность устанавливаемых и охраняемых государственной властью норм и правил, регулирующих отношения людей в обществе, а также наука, изучающая эти нормы.
Субъективно право - охраняемая государством, узаконенная возможность, свобода что-н. делать, осуществлять.
Это вам расскажут на первом курсе юрфака, а то и в школе, если повезло с учителем... А ещё расскажут, что определений масса, все они зависят от позиции того или иного автора и взглядов, которые он исповедует. Кто-то считает право природным, от Бога данным, кто-то - сухой совокупностью норм, весьма земной по происхождению. Но суть одна: нормы, которые закреплены и защищаются властью, а также субъективные возможности что-то сделать по своему усмотрению.
Большое спасибо преподавателю родного ЧНУ, Карвацкой Светлане Богдановне (да продлит Господь её дни) - прекрасный преподаватель, остроумная и мудрая женщина, которая меня, дятла, ввела в курс того, чему я посвятил свою жизнь.
Уже здесь мы видим путаницу для непосвящённого: право в смысле «законы» и право в смысле «возможности». То ли будет дальше, ведь дьявол поселился именно в неоднозначности того, что принято называть «правом»…
А как же простые люди, которые о праве и теории слышали хорошо если в школе? «Я имею право!», «Я в своём праве!», «Да вы права не имеете!!!», «По какому праву?!». Очевидно, что тут речь уже не (с)только о законе, сколько о вере в то, что что-то ты можешь, а кто-то нет. Дальше будет «моральное право» - это такое оправдание действий своей моралью, а количество моралей, отличаясь часто только в мелочах, стремиться к количеству населения Планеты. Друзья, я не философствую, Боже упаси! Подвожу к сути медленно, но не могу быстрее. Просто запомните этот момент.
На заре становления права всё было интересно и жутко. Кто-то имел прав много, кто-то все, а кто-то или мизер, или вообще ничего. Раб был вещью, отчуждаемой по форме сделки с движимым имуществом, как сегодня продают коров, к примеру. Оплатил, «наложил лапу» (да, это именно оттуда) - твоё. Правитель и его свита имели прав очень и очень много. Так и жили, пока не оказалось, что и «живая скотинка» тоже человек и с этого можно что-то получить, гораздо эффективнее, чем при использовании тупого биоробота. Где-то процесс затянулся аж до середины позапрошлого века, но тренд был общим: даже раб обретал некие возможности.
Следующей формацией стало некое распределение прав между средней и низшей прослойкой общества с сторону их уравнивания. В то же время абсолютность прав верхушки была, конечно, поставлена под сомнение, но не везде и везде по-разному. Но развитие общества опять же заставило наследственную аристократию потесниться: титулованная посредственность стала слишком часто проигрывать активным парвеню, а порой и брать у них в долг…
Далее случилось (ох, не сразу!) то, с чем мы теперь бегаем, поднимая на щит. Развитие общества привело к тому, что идея равных прав для всех понемногу в ПРАВЕ укоренилась. Что это значит? Да только то, что теоретически закон признал за всеми равные возможности и продекларировал равную защиту. Так не было никогда, и когда писалась «Всеобщая декларация», вряд ли её авторы верили, что в обозримом будущем реальные возможности пастуха и богатого купца будут равны. Скорее, государство признало неравенство достатка и ума, дав возможность имеющим ум и способности это неравенство сократить. И тем не менее, это была величайшая победа в истории человечества.
Идея формального равенства за каких-то 200 лет толкнула мир до высот, которые раньше и за 1000 лет казались недостижимыми. Ведь теперь была возможность изменить своё положение своими усилиями, был стимул удесятерить эти усилия. Выиграли все, кроме тех, кто богатство и влияние получил по наследству.
Не идеализируя расслоение общества и не приветствуя его крайние формы (как правило, следствие нарушения права или его переписывание под себя), отмечу, что оно, во многом, справедливо. Ну не честно, если человек, выбравший науку и изобретательство будет получать как тот, кто выполняет работу, не требующую ни ума, ни саморазвития. Впрочем, искусные тульские мастера, получавшие больше инженеров и военных приёмщиков, в 1917-м открытым текстом посылали «защитников рабочих» - мол, ты, милок, не водку б жрал, а стал бы, как я, может тогда бы тебе та революция и в голову б не пришла..
Вот эти самые обиженные и не обеспеченные умом, терпением, желанием пахать на результат и стали авангардом движения, которое решило всё опрокинуть с ног на голову и вернуть времена, когда право не реализовывалось в труде, а давалось по статусу. Только теперь не «графьям», а «честным трудящимся». Равенство понималось как формальное равенство всех в стиле шариковского «отнять и поделить», не важно, насколько законно нажито отнимаемое и насколько заслуженно то, что в результате роздано самым разным людям.
Что вышло - знаете сами. Кто успел - стал элитой с правами, а кто нет - податными с тенью прав. А всё от того, что кто-то, до седых волос не выйдя из подросткового возраста, хочет всё сразу, а нудно добиваться этого не хочет вовсе.
Впрочем, не будь этой чехарды, не стало бы понятно, что общество равных возможностей (или ПОЧТИ равных) всегда выигрывает у общества с де-факто сословной структурой, где у каждого сословия свои привилегии и пресловутые «социальные лифты» практически не работают.
Привилегии! Вот в чём суть: право, данное сверх обычного набора прав и не в связи с какой-то особой ролью в обществе это именно привилегия. Наследное дворянство и доступ к власти - привилегия знати, данная не за заслуги именно этого человека, а в силу истории. Бесплатный проезд для ветерана войны - следствие его особой роли в защите интересов общества. Права полиции нужны ей, чтобы работать, а «право» на чиновничью безнаказанность - противозаконная привилегия.
Это очень важно, ведь тут и идёт эта самая подмена понятий, где в понимании части сограждан право - это привилегия, а привилегия - это право. Увы, мы, живя в XXI веке, не изжили феодального понимания того, что право «даётся» свыше, одним больше, другим - меньше. Даже когда «свыше» сказали: вам всем дано одинаково прав, и только в особых случаях и по особой нужде - больше.
Остановимся пока на этом. Просто запомним о такой подмене понятий, она играет ключевую роль для понимания, что произошло и происходит.
Борьба за права началась, наверное, одновременно с тем, как право оформилось. Каждый хотел жить лучше, иметь больше возможностей, не быть угнетаемым сильными мира сего. Восстания рабов, покорённых народов красной ниткой идут через всю историю человечества. Они хотели больше свободы, которую каждый понимал по-своему. Позднее борьба переросла в экономическое русло, впрочем, и крови было немало. Еще в XVII веке стали слышны голоса учёных и литераторов: все люди должны быть равны в правах (возможностях). Иное - неразумно и несправедливо, путь к крови и стагнации. Пусть все будут равны в правах, хотя все не могут быть одинаково умны и успешны.
После победы буржуазных революций и реформ всё равно остались категории людей, которым было положено меньше, чем другим: женщины, жители колоний, а кое-где и представители тех или иных религий. Вот тут и началось то, о чём я говорил в самом начале: борьба за права тех или иных категорий населения, которые на общем фоне выглядели притесняемыми. Да не только выглядели - были! И, не побоюсь этого - и есть по сей день.
О каком равноправии в России начала прошлого века можно говорить, если была «черта оседлости» и квоты на поступление в гимназию по национальному и сословному признаку? Какое, к чёрту, равенство, если только к середине прошлого века женщина получила право голоса на выборах, как и право инициировать развод, к примеру? Равенство в мире, где существовала принудительная сегрегация?
Собственно, прогрессивная и примазавшаяся к ней части общества стали бороться за доведение принципа равенства прав до абсолютного равенства всех перед всеми. Законодательный итог для нашей страны - ст. 24 Конституции, да и вообще весь второй её раздел. Такие же нормы вы найдёте практически во всех конституционных актах развитых стран. «Громадяни мають рівні конституційні права і свободи та є рівними перед законом.
Не може бути привілеїв чи обмежень за ознаками раси, кольору шкіри, політичних, релігійних та інших переконань, статі, етнічного та соціального походження, майнового стану, місця проживання, за мовними або іншими ознаками.
Рівність прав жінки і чоловіка забезпечується: наданням жінкам рівних з чоловіками можливостей у громадсько-політичній і культурній діяльності, у здобутті освіти і професійній підготовці, у праці та винагороді за неї; спеціальними заходами щодо охорони праці і здоров'я жінок, встановленням пенсійних пільг; створенням умов, які дають жінкам можливість поєднувати працю з материнством; правовим захистом, матеріальною і моральною підтримкою материнства і дитинства, включаючи надання оплачуваних відпусток та інших пільг вагітним жінкам і матерям.»
Подавите ваш скепсис, друзья! Да, не так, как хотелось бы. Да, нарушается. Но это - золотой стандарт! В этом и право жить, и право владеть собственностью, и право выражать своё мнение наряду с другими. В этом то, чем дорожат даже те, кто не осознают того, что значит быть юридически равным и иметь права.
Этим поставлена жирная точка в борьбе за права - они равны. По крайней мере, в развитых странах, где равенство законодательно закреплено. Много где такая борьба будет ещё долгой и даже кровавой...
Да, борьба уместна и нужна, и будет нужна до тех пор, пока права не будут реализованы. Т.е. вменяемый сторонник равноправия будет бороться за реализацию принципа равенства и наказания для тех, кто его нарушает. Да, нужны корректировки в законы и новые нормативные акты, которые делают всё менее возможными нарушения принципа равенства и реализацию прав человека и гражданина. Но это уже не та борьба, которую вели суффражистки, аболюционисты, противники расовой дискриминации. Это совсем другая борьба.
Но не тут-то было! Левые идеи про «Отнять и поделить!», «Всё сразу!», «Пролетариат (ну или кто-то ещё..) - гегемон» никуда не ушли, скорее, мутировали. Вспоминая ошибки и злоупотребления прошлого, действительно позорные явления настоящего, некоторые товарищи (которые нам совсем не товарищи!) решили, что получив равные права они могут и должны идти дальше. Ну куда уж равнее: обеспечим соблюдение равных для всех прав и будет общество процветания, где всё разумно и логично…
Но это как раз и является проблемой для очень и очень многих: в разумном и логичном обществе они будут «как все»: работать, принимать решения, отвечать за свои шаги и добиваться того, чего хотят. Но вот беда: самооценка и способности входят в конфликт. Кто-то сопьется, кто-то пойдёт в криминал, где всё и сразу, но вот ненадолго. А кто-то, и как правило это неглупые и образованные максималисты, решит поменять мир под себя и для себя… И не важно, что кто-то думает иначе: левые вообще неразборчивы в методах, ведь ведут мир к счастью и гармонии. В их, конечно, идеалистическом восприятии, но какая тут рефлексия и критика, если цель - всеобщее счастье (даже если для своих)?!
Это всё теория и лирика. На выходе цель простая, гениально сформулированная Оруэллом (ох, и часто же его в последнее время вспоминаю!) в «Скотном дворе»:" Все было по-старому - кроме одной заповеди. Она гласила: ВСЕ ЖИВОТНЫЕ РАВНЫ, НО НЕКОТОРЫЕ ЖИВОТНЫЕ РАВНЫ БОЛЕЕ, ЧЕМ ДРУГИЕ. Если кто-то ещё не уловил момент подмены понятий, то вот он. Все равны, но кто-то… Проще говоря, права есть у всех, но у кого-то есть привилегии.
Я бы ещё понял, что борьба за увеличение объема прав направлена на то, чтобы дать особое право за особые заслуги. Вероятно, и ветераны, и люди, затыкавшие глотку пылающему реактору, и пострадавшие от политических репрессий отдали обществу больше, чем остальные, а потому особые права в некоторой мере компенсируют отданное всем, кто, в итоге, это финансирует.
Но я не могу и не смогу понять, на каком основании бОльший, чем у остальных, объем прав требуют лица только лишь потому, что они относятся к определённой национальности, религии, общественной группе или по причине своей половой ориентации? Причём не адресно (есть среди ведь и реально пострадавшие от дискриминации!), а «всем скопом»? На каком основании меньшинство не требует защиты, положенной по праву, а требует безоговорочно принять свой диктат и диктовать свою волю всем? Почему в риторике таких людей нет места законности, зато много призывов «сделать так, потому что так надо!»?
Это всё проходит под красивой вывеской борьбы за равноправие. Ведь по привычке мало кто вникает в суть, что права уже равные, а незаконная дискриминация явление пусть и системное, но случаи - точечные. Но точечно защищать нарушенные права и попранное равенство - это дорого, скучно, требует образования и порой опасно. «Хорошими делами прославиться нельзя»: это черновая работа, риск, и кто-то всё же берёт её на себя, неся крест служения. Но таких как раз мало. Работа, борьба с рутиной, от этого не менее жуткой… То ли дело рваться к власти, обещая привилегии своим единомышленникам! То ли дело вести толпу «недооцененных» и «обиженных», мастерски управляя эмоциями из смеси обиды, зависти, ненависти, мести и надежды на лучшие дни! То ли дело срывать свой куш в виде грантов и пожертвований: так жили леваки прошлого, отдыхая в Швейцарии на пожертвования нищих, так живут и нынешние. Мир не стоит на месте, но порой вериться по кругу!
Опять помяну классика: "Конечно, они не отлынивали от работы. Они были загружены, как не уставал объяснять Визгун, бесконечными обязанностями по контролю и организации работ на ферме. Многое из того, что они делали, было просто недоступно пониманию животных. Например, Визгун объяснял, что свиньи каждодневно корпят над такими таинственными вещами, как «сводки», «отчеты», «протоколы» и «памятные записки». Они представляли собой большие, густо исписанные листы бумаги, и, по мере того как они заполнялись, листы сжигались в печке. От этой работы зависит процветание фермы, объяснил Визгун. Но все же ни свиньи, ни собаки не создавали своим трудом никакой пищи; а их обширный коллектив всегда отличался отменным аппетитом. "
Они не ставят цели развалить общество, в котором живут. Они вне его не выживут. Впрочем, достаточно просто пренебрегать тем, что в борьбе за привилегии одних пострадают остальные. «Моё право заканчивается там, где начинается право другого» - для ретроградов и мамонтов. «Моя привилегия - закон для всех» - вот их девиз.
Ах, вы не согласны? Что ж, вас будут клеймить и травить, ваше имущество под угрозой, да и вряд ли вы будете спокойны за себя и родных. Вы хотите, чтобы все были равны, но никто не был равнее? Вам придумают массу прозвищ, сводящихся к оценке вашей личности и уничижительных, якобы говорящих о том, что вы «против прогресса». Нетерпимость к любому инакомыслию, агрессия, перевод дискуссии либо в эмоции, либо в демагогию очень часто характеризует таких «борцов за привилегии». У них убеждения принимают форму веры, которая не подвластна ни критике, ни скепсису, ни логике. А кто посягнёт на веру, тот, разумеется, не оппонент, а враг.
Вашим оппонентам мало возможности вариться в своём кругу или создавать изолированные общины. Мало одинаковой со всеми степени правовой защиты, в обществе равных слишком тесно. Им нужен весь мир, живущий по их правилам. Эти граждане считают нормальным принудительно менять не только образ действий, но и преследовать за образ мыслей. Их идеал, прямо или косвенно, государство, в котором позволено потакать одним и помыкать остальными. Больше контроля, больше запретов, меньше права критиковать или даже стоять в стороне от происходящего. Мол мы, тебе, враже, расскажем, над чем ты смеяться не можешь, как нас теперь "правильно" называть (все классики писали неправильно, не смей ссылаться на них!), что тебе читать, что есть, во что верить и как воспитывать твоих детей. Ну а заодно "научат" правильно строить отношения и семью, одеваться, расскажут, в каких пределах выражать своё мнение. Шаг влево, шаг вправо - гражданская казнь! Демократия, свобода совести? Э, дружок, демократия это не когда ты, а когда мы!
И снова Оруэлл: «Самый глупый вопрос задала Молли, белая кобылка. Первое, с чем она обратилась к Сноуболлу, было: «Будет ли сахар после восстания?»
- Нет, - твердо сказал Сноуболл. - Мы не собираемся производить сахар на этой ферме. Кроме того, ты можешь обойтись и без него. Тебе хватит овса и сена.
- А разрешено ли мне будет носить ленточки в гриве? - Спросила Молли.
- Товарищ, - сказал Сноуболл, - эти ленточки, к которым ты так привязана, - символ рабства. Неужели ты не можешь понять, что свобода дороже любых ленточек?
Молли согласилась, что это именно так, но похоже было, что она осталась при своем мнении.»
Ну и правда, зачем тебе, к примеру, право на оружие? Ведь "все знают", что культ оружия и силы признак глубоких личностных комплексов, маскулинного паттерна поведения, а также признак убийцы всего живого и притеснителя , иначе зачем оружие, если в стране нет войны и ты не в армии?!
Всё это по-настоящему страшно. Ведь тенденции повернули вспять, в сторону Средневековья, где одни имеют прав больше, чем другие. Где ответственность за преступление дифференцируется от «нормальной» для одних, и символической - для привилегированных и якобы «угнетённых», которым, на поверку, всё сходит с рук. Где в случае стрельбы по преступнику на первом месте не вопрос «а обоснованно ли применена сила?», а вопрос, какой расы был стрелок и подстеленный. Где право руководителя уволить или принять сотрудника ставиться в зависимость не от профессиональных качеств, а от принадлежности сотрудника к той или иной группе, полу, ориентации? Где доступ к образованию осуществляется не только по знаниям и способностям, а по квоте для «униженных и притесняемых»? Где право мирных собраний ограничено для одних, но всячески приветствуется для других?
Казалось бы, все равны... Но ровно до тех пор, пока не оказалось, что вор или наркодиллер...ну это... определённой национальности. Или что агрессивный типчик, получивший отпор, принадлежит к "угнетаемому меньшинству". Ну или что работник, которого вы уволили за проваленную работу, оказывается, имеет сексуальные предпочтения, отличные от ваших. Думаете, я шучу? Нет, увы: на вокзале в Дюссельдорфе, оказывается, для местных туалеты где положено, а для "жертв несправедливости" - где хочется. Не перепутайте: вас - накажут по всей строгости.
Безумно жаль, что старания и жизни десятков миллионов борцов за истинное равенство перед законом готовы пойти прахом. Что мы не выработали противоядия против идей, направленных на уничтожение равноправия и замену его фашистским (т.е. левацким) принципом, озвученным Муссолини: «Своим - всё, остальным - закон». Жаль, что многие просто не осознают, что такое «право» и где, когда оно может быть ограничено без вреда для другого.
Мне кажется, что пока не переписаны законы, особенно основные, наше общество пока что имеет «окно возможностей» для того, чтобы остановить дрейф в сторону тотальной диктатуры и нарушения основополагающего принципа равенства граждан перед законом. Более того, это кажется вопросом выживания всего сообщества: там, за тонкой и условной линией на карте, уже ждут своего часа довольно неплохо организованные, спаянные верой и идеей люди, которые с удовольствием уничтожат расслабленное и разделённое на части сообщество, некогда давшее миру то, чем он пользуется по сей день. Люди эти лишены сантиментов, им плевать на равенство и братство, да и на свободу - тоже. И более чем вероятно, что они с лёгкостью сожрут нас, привыкших оглядываться на миллион запретов и ограничений в праве иметь своё мнение, защищать себя и жить в обществе равных. Впрочем, сожрут и новоявленных носителей привилегий, и как бы не в первую очередь. Но кто думает об этом, пока кликушество воюет с мнениями цивилизованных людей, а не против смертоносного оружия в руках дикарей и мракобесов? Если в последнем есть сомнения, предлагаю гендерную тему попродвигать в Иране или провести прайд в Северной Корее…