Предметы и их владельцы
История о том, как я случайно установила владельцев одного музейного предмета.
Как известно, предметы, становящиеся экспонатами музеев, часто бывают "безымянными": музеям неизвестно, кем и когда они были созданы и в чьих семьях бытовали. Редчайший случай, если конкретный музейный предмет вдруг оказывается описанным в литературе или изображенным в живописи. Именно так произошло с бисерным панно, ныне хранящимся в коллекции Звенигородского музея.
Источник: https://goskatalog.ru/portal/#/collections?id=11096846
Это панно я случайно увидела в Госкаталоге и вспомнила, что мне о нем рассказывала моя подруга. Несколько лет назад она прислала мне фотографии с размерами и кратким описанием, где в том числе было упомянуто, что панно было приобретено в московском антикварном магазине. В магазине рассказали, что панно принесла к ним женщина из интеллигентной московской семьи. Ни имен, ни фамилий, увы, в антикварном не знали. Моя подруга - человек уникальный. Она реставратор по ткани, прекрасно понимает ценность предметов, попавших к ней в руки. От нее панно попало в Звенигородский музей. Музей недавно проводил выставку, но это панно выставлено не было.
Если говорить о самой бисерной вставке, то ее вряд ли можно считать уникальной. И техника исполнения (вышивка по холсту) и сюжет (вазон с цветами и бордюром из роз) довольно типичны для 1-й пол. 19 в. Подобный вазон с букетом из примул аврикула, розы, анемона, цветка граната и незабудок очень часто встречается на бисерных кошельках этого времени. Как ни удивительно, но в том же Звенигородском музее есть кошелек с вышивкой именно этого вазона. Что делает это панно необычным, так это рама и деревянное паспарту. Я не могу припомнить других бисерных вышивок, оформленных таким же образом. Меня долго мучило ощущение, что я где-то видела именно это панно в необычном деревянном паспарту, причем, не среди музейных публикаций и не в книгах о бисере, а на репродукции какой-то картины.
Перелопатив весь свой электронный архив и убив на это несколько дней, я все-таки нашла то, что искала. Вот оно на картине Николая Николаевича Смирнова (1938-2005) "Бабушкины романсы" (1982 г.): та же бисерная вставка, выписанная до деталей (вазон с цветами на траве, бордюр из роз...), то же деревянное паспарту, та же деревянная рама, только квадраты на уголках чуть светлее.
Много-много лет назад я сохранила у себя в компьютере эту репродукцию, подписав файл именем художника, названием картины и датой ее написания. Для моего "расследования" этого было недостаточно, но фамилия художника позволила продолжить поиски. Первый же запрос в Интернет привел меня к еще одной картине Н.Н.Смирнова, на которой, как ни удивительно, то же самое панно было изображено еще раз: картина "Цветы" (1999 г.)
Источник репродукции и интервью художника: https://www.liveinternet.ru/users/2870220/post424821434/
Как мы видим, кроме панно, на картине изображены две бисерные сумочки и стеклянная ваза в бисерном чехле.
Как только я обнаруживаю что-то интересное, я обращаюсь к Елене Сергеевне Юровой, которую очень люблю и ценю и у которой постоянно учусь. Очень быстро от Елены Сергеевны пришел ответ. Оказалось, они с мужем были очень дружны с Николаем Николаевичем Смирновым, бывали в его мастерской и даже передавали ему свои бисерные вещицы для работы - художник, писавший в жанре "тромплёй" (обманки), любил изображать их в своих картинах. Если вы прочитали интервью по ссылке выше, вы знаете, что художник называл свои работы "историческим театром вещей", в котором вещи красноречиво рассказывают о времени. Процитирую: "Мы относимся ко времени как к чему-то отвлеченному, иллюзорному, не существующему. Но каждый ничтожный предмет быта, - я не говорю уже о памятниках культуры, - хранит это время, оно заключено, материализовано в нем. Можно восстановить жизнь нации или отдельных людей во всем ее подлинном укладе по остаткам общественных зданий или изучая домашние реликвии". Как верно подмечено!
К сожалению, конкретно об этом панно Елена Сергеевна ничего не знала, но мои поиски в Интернете привели меня к каталогу выставки работ Н.Н.Смирнова, проходившей в 2010 в Строгановском дворце (филиал ГРМ) в Санкт-Петербурге, увы, уже после смерти художника. Каталог был издан другом художника, галеристом Леонидом Шишкиным, коллекционирующим работы Н.Н.Смирнова. И вот удача: именно это панно присутствует на фотографии уголка мастерской художника!
Николай Смирнов. Вечное возвращение / Альманах. Вып. 265. СПб: Palace Editions, 2010, с. 147
Присутствие этого панно в мастерской рядом с гитарой бабушки, дает нам право предположить, что оно также принадлежало семье Николая Николаевича Смирнова. Возможно, именно поэтому оно дважды появляется в его работах, первая из которых - "Бабушкины романсы" (1982). Косвенным подтверждением можно считать и слова самого художника (цитирую отрывок из интервью по ссылке выше): "Несколько картин я посвятил своей бабушке. Я не помнил, чтобы бабушка пела, но мать рассказывала, что она любила петь под гитару. В доме сохранились ноты старинных романсов «Отцвели хризантемы», «Прапорщик ты мой» и другие, настоящая краснощековская гитара. Нашел я и маску, привезенную бабушкой из Венеции. Я положил рядом эти предметы и другие, источавшие аромат времени, и попытался воссоздать время - молодость моей бабушки, начало нашего века. Картину я назвал «Бабушкины романсы". И еще давайте подсчитаем: первая картина, где присутствует панно, датирована 1982-м, фото - 1988-м, а последняя - 1999-м - это 17-летний промежуток. Вряд ли кто-либо из друзей художника согласился бы передать ему предмет из своей коллекции на такой срок. Так мне кажется.
Я была очень воодушевлена этим "открытием" и, найдя в Интернете электронный адрес галереи Леонида Шишкина в Москве, тут же написала ему письмо с вопросом, не знает ли он что-либо об этом панно и не видел ли его у Николая Николаевича. Увы, ответа нет. Говорят, Леонид Шишкин живет уже не в России.
Как же панно попало в тот антикварный магазин, где его приобрела моя подруга? Николай Николаевич был несколько раз женат и имел 2-х дочерей. Не буду вдаваться в подробности, но, думаю, что одна из его жен или младшая дочь могли сдать это панно в аникварный магазин, столкнувшись с определенными жизненными трудностями. Есть в этом горькая ирония, ведь подобные вещи были для Н.Н.Смирнова средоточием времени. Но упаси, господи, кого-то осуждать! Мы иногда сталкиваемся с такими проблемами, для решения которых ничего не жалко. В конечном итоге справедливость восторжествовала, как мне кажется: этот предмет живет теперь не в чужой семье, а там, где хранят время.
Вот такая история! Елена Сергеевна Юрова обещала рассказать звенигородским музейщикам все, что я описала выше. Надеюсь, это музею небезынтересно.
Старинные бисерные вещи - частые герои обманок Н.Н.Сирнова. О них - в следующих постах!
Если кому-то интересно, как я искала предмет, описанный в литературе, но не обнаруживающийся ни в одном музее России, то об этом можно прочитать здесь (см. также тэг "судьба вещей")
Как известно, предметы, становящиеся экспонатами музеев, часто бывают "безымянными": музеям неизвестно, кем и когда они были созданы и в чьих семьях бытовали. Редчайший случай, если конкретный музейный предмет вдруг оказывается описанным в литературе или изображенным в живописи. Именно так произошло с бисерным панно, ныне хранящимся в коллекции Звенигородского музея.
Источник: https://goskatalog.ru/portal/#/collections?id=11096846
Это панно я случайно увидела в Госкаталоге и вспомнила, что мне о нем рассказывала моя подруга. Несколько лет назад она прислала мне фотографии с размерами и кратким описанием, где в том числе было упомянуто, что панно было приобретено в московском антикварном магазине. В магазине рассказали, что панно принесла к ним женщина из интеллигентной московской семьи. Ни имен, ни фамилий, увы, в антикварном не знали. Моя подруга - человек уникальный. Она реставратор по ткани, прекрасно понимает ценность предметов, попавших к ней в руки. От нее панно попало в Звенигородский музей. Музей недавно проводил выставку, но это панно выставлено не было.
Если говорить о самой бисерной вставке, то ее вряд ли можно считать уникальной. И техника исполнения (вышивка по холсту) и сюжет (вазон с цветами и бордюром из роз) довольно типичны для 1-й пол. 19 в. Подобный вазон с букетом из примул аврикула, розы, анемона, цветка граната и незабудок очень часто встречается на бисерных кошельках этого времени. Как ни удивительно, но в том же Звенигородском музее есть кошелек с вышивкой именно этого вазона. Что делает это панно необычным, так это рама и деревянное паспарту. Я не могу припомнить других бисерных вышивок, оформленных таким же образом. Меня долго мучило ощущение, что я где-то видела именно это панно в необычном деревянном паспарту, причем, не среди музейных публикаций и не в книгах о бисере, а на репродукции какой-то картины.
Перелопатив весь свой электронный архив и убив на это несколько дней, я все-таки нашла то, что искала. Вот оно на картине Николая Николаевича Смирнова (1938-2005) "Бабушкины романсы" (1982 г.): та же бисерная вставка, выписанная до деталей (вазон с цветами на траве, бордюр из роз...), то же деревянное паспарту, та же деревянная рама, только квадраты на уголках чуть светлее.
Много-много лет назад я сохранила у себя в компьютере эту репродукцию, подписав файл именем художника, названием картины и датой ее написания. Для моего "расследования" этого было недостаточно, но фамилия художника позволила продолжить поиски. Первый же запрос в Интернет привел меня к еще одной картине Н.Н.Смирнова, на которой, как ни удивительно, то же самое панно было изображено еще раз: картина "Цветы" (1999 г.)
Источник репродукции и интервью художника: https://www.liveinternet.ru/users/2870220/post424821434/
Как мы видим, кроме панно, на картине изображены две бисерные сумочки и стеклянная ваза в бисерном чехле.
Как только я обнаруживаю что-то интересное, я обращаюсь к Елене Сергеевне Юровой, которую очень люблю и ценю и у которой постоянно учусь. Очень быстро от Елены Сергеевны пришел ответ. Оказалось, они с мужем были очень дружны с Николаем Николаевичем Смирновым, бывали в его мастерской и даже передавали ему свои бисерные вещицы для работы - художник, писавший в жанре "тромплёй" (обманки), любил изображать их в своих картинах. Если вы прочитали интервью по ссылке выше, вы знаете, что художник называл свои работы "историческим театром вещей", в котором вещи красноречиво рассказывают о времени. Процитирую: "Мы относимся ко времени как к чему-то отвлеченному, иллюзорному, не существующему. Но каждый ничтожный предмет быта, - я не говорю уже о памятниках культуры, - хранит это время, оно заключено, материализовано в нем. Можно восстановить жизнь нации или отдельных людей во всем ее подлинном укладе по остаткам общественных зданий или изучая домашние реликвии". Как верно подмечено!
К сожалению, конкретно об этом панно Елена Сергеевна ничего не знала, но мои поиски в Интернете привели меня к каталогу выставки работ Н.Н.Смирнова, проходившей в 2010 в Строгановском дворце (филиал ГРМ) в Санкт-Петербурге, увы, уже после смерти художника. Каталог был издан другом художника, галеристом Леонидом Шишкиным, коллекционирующим работы Н.Н.Смирнова. И вот удача: именно это панно присутствует на фотографии уголка мастерской художника!
Николай Смирнов. Вечное возвращение / Альманах. Вып. 265. СПб: Palace Editions, 2010, с. 147
Присутствие этого панно в мастерской рядом с гитарой бабушки, дает нам право предположить, что оно также принадлежало семье Николая Николаевича Смирнова. Возможно, именно поэтому оно дважды появляется в его работах, первая из которых - "Бабушкины романсы" (1982). Косвенным подтверждением можно считать и слова самого художника (цитирую отрывок из интервью по ссылке выше): "Несколько картин я посвятил своей бабушке. Я не помнил, чтобы бабушка пела, но мать рассказывала, что она любила петь под гитару. В доме сохранились ноты старинных романсов «Отцвели хризантемы», «Прапорщик ты мой» и другие, настоящая краснощековская гитара. Нашел я и маску, привезенную бабушкой из Венеции. Я положил рядом эти предметы и другие, источавшие аромат времени, и попытался воссоздать время - молодость моей бабушки, начало нашего века. Картину я назвал «Бабушкины романсы". И еще давайте подсчитаем: первая картина, где присутствует панно, датирована 1982-м, фото - 1988-м, а последняя - 1999-м - это 17-летний промежуток. Вряд ли кто-либо из друзей художника согласился бы передать ему предмет из своей коллекции на такой срок. Так мне кажется.
Я была очень воодушевлена этим "открытием" и, найдя в Интернете электронный адрес галереи Леонида Шишкина в Москве, тут же написала ему письмо с вопросом, не знает ли он что-либо об этом панно и не видел ли его у Николая Николаевича. Увы, ответа нет. Говорят, Леонид Шишкин живет уже не в России.
Как же панно попало в тот антикварный магазин, где его приобрела моя подруга? Николай Николаевич был несколько раз женат и имел 2-х дочерей. Не буду вдаваться в подробности, но, думаю, что одна из его жен или младшая дочь могли сдать это панно в аникварный магазин, столкнувшись с определенными жизненными трудностями. Есть в этом горькая ирония, ведь подобные вещи были для Н.Н.Смирнова средоточием времени. Но упаси, господи, кого-то осуждать! Мы иногда сталкиваемся с такими проблемами, для решения которых ничего не жалко. В конечном итоге справедливость восторжествовала, как мне кажется: этот предмет живет теперь не в чужой семье, а там, где хранят время.
Вот такая история! Елена Сергеевна Юрова обещала рассказать звенигородским музейщикам все, что я описала выше. Надеюсь, это музею небезынтересно.
Старинные бисерные вещи - частые герои обманок Н.Н.Сирнова. О них - в следующих постах!
Если кому-то интересно, как я искала предмет, описанный в литературе, но не обнаруживающийся ни в одном музее России, то об этом можно прочитать здесь (см. также тэг "судьба вещей")