Свидетельства очевидца
Мне всегда казалось, что жизнь моя пройдёт спокойно, без крутых поворотов и перемен. Но как же я ошибался! Не описать словами, сколь тернист оказался мой путь, какие ужасные испытания обрушились на меня и мою великую Родину! Подумать только, как хватило у обычных людей сил преодолеть всё это.…Но всё по порядку.
В тот не совсем чудесный день мне пришлось заехать на службу (против своего обыкновения лишний раз туда не соваться), ибо наш обожаемый кайзер объявил войну жидопингвинам. Я, как вы уже наверняка догадались, был военным человеком. Уже шёл сорок пятый год моей службы в императорской германской армии. Я находился в звании подполковника и проходил действительную службу в 16 Лейпцигском пехотном полку. Имел я тогда два Железных креста, ордена Красного Орла с мечами и Гражданских заслуг, а также медаль за войну с французами. То есть был не абы кем. И приказ нашего обожаемого монарха был для меня не только актом воли правителя моей Отчизны, но и приказом Верховного главнокомандующего - главным приказом для каждого подданного, носящего мундир.
Да, надо честно сказать, я и не сразу понял, а с кем же будет воевать Германия? Кто такие эти жидопингвины? Где их государство? В общем, все были в полнейшем недоумении. Посему мне, в связи с болезнью полкового командира, приказано было объяснить офицерам и солдатам нашего полка суть дела. Так как я сам находился в затруднении, то мне пришлось обратиться за советом к моему шурину. Он был профессором кафедры истории и права Лейпцигского университета и имел обширные познания.
И вот, я уже был в его кабинете. Передо мной сидел обескураженный человек, не понимавший, чего от него хотят - я позаботился о том, чтобы он ознакомился с приказом кайзера. Между нами состоялся следующий диалог.
-Здравствуй, родственничек! - обратился он ко мне.- Я должен сказать тебе, что за тридцать лет своей работы я никогда ещё не пребывал в таком затруднительном положении. Боюсь, я мало чем смогу тебе помочь.
-Может мои слова будут грубыми, но ты обязан это сделать,- с мольбой в голосе сказал я,- ведь речь идёт не только обо мне как командире, который должен сам разобраться в этом и донести суть дела до подчинённых. Речь идёт также и о выполнении приказа императора! Поэтому, пожалуйста, напряги свою светлую голову и объясни мне, кто же это такие - жидопингвины?
-Что ж, я не хотел, но придётся донести до тебя правду,- сказал шурин, глубоко вздохнув,- ибо жидопингвины являются гораздо более могущественной нацией, чем германцы. Война против них обернётся для нашего Отечества непоправимыми жертвами, прежде всего морально-нравственного и финансового плана. Жидопингвины представляют из себя человекоподобных существ невысокого роста, со скрюченным носом и большим брюшком, в котором находится годовой запас шекелей - их валюты, которая, поверь мне, твёрже британского фунта и русского рубля! Осмелюсь предположить, что ни одно современное государство не сможет тягаться с жидопингвинами, потому что они априори сильнее.
-Почему же?- спросил я, а тем временем мой мозг понемногу начинал разогреваться.
-Потому что жидопингвины, несмотря на внешнюю непрезентабельность, в совершенстве владеют техникой запутывания собеседника - как отдельного человека или группы, так и целого государства или народа. Они используют умелые приёмы одновременной болтовни с поучительно-обидными нотками и перманентного движения ручонками, в особенности пальцами, которые теребят всё, что попадается. Жидопингвины могут обратить любую ситуацию в свою пользу, заставить собеседника извиняться и негодовать. Кроме того, они блестяще могут создать секрет на ровном месте, или же проблему, пусть и пустяковую изначально, но в их трактовке приобретающую вселенские циклопические масштабы.
-А как эти жидопингвины ведут себя в бою?- спросил я.
-О, это отдельная тема!- с нескрываемой озабоченностью воскликнул мой шурин, подняв вверх указательный палец правой руки.- Жидопингвины - превосходные мастера выиграть войну, не сделав и единого выстрела. Потому что они - великолепные переговорщики и запудриватели мозгов. В их арсенале достаточно спагетти, чтоб повесить на твои уши. Понимаешь ли, жидопингвины могут договориться с кем угодно и о чём угодно, даже на самых невероятных условиях. Помнишь ли ты прошлогодний скандал с Круппом и Цейсом?
-Да, помню,- сказал я, утвердительно покачав головой.
-Так вот, эти самые жидопингвины так умудрились заключить с этими промышленными гигантами договора, что получили одновременно и баснословную выгоду и конфликт между Круппом и Цейсом. Мой друг - профессиональный финансист - защитил докторскую по этому скандалу, вскрыв механизмы жидопингвинячьей махинации.
-Послушай, мне уже плохо,- едва проговорил я,- пожалуйста, заканчивай быстрее.
-Конечно, родственничек мой, осталось совсем немного,- ласково ответил шурин.- Я дошёл до самого интересного. Жидопингвины являют собой необыкновенный сплав гордости, хитрости, притворства, театральности, отваги, заносчивости и удачливости. Их невозможно победить, потому что мы - наивные идеалисты, а они - расчетливые практики, извлекающие выгоду из ничего. Я забыл, кстати, сказать тебе, что жидопингвины могут договариваться с неодушевлёнными предметами. Намедни был преинтересный случай в Дании, когда один жидопингвин смог договориться с парашютом и удачно приземлился, а другой, только уже из Франции, договорился со свое двухстволкой, чтоб та стреляла на охоте бесконечно и метко, потому что ему было лень тащить с собой запас патронов. Хм, я не хочу тебя морально уничтожать, но поверь - это чистая правда.
-Да, я уже готов во всё это поверить, хоть и тяжело,- еле выговорил я.
-Поэтому объясни своим подчинённым, что сейчас наша Родина переживает кризисный момент в своей истории. Война будет долгой и изнуряющей. Возможно,- и тут шурин перешёл на шёпот,- изменится государственный строй: в парламент пролезут трепачи, вместо кайзера будет безликий президент - марионетка в руках агентов влияния. В общем, Германия войдёт в чёрную полосу. Но я уверен, что появится лидер нового типа, которой начнёт с горстки сторонников, но власти он добьётся и возьмёт её демократическим путём - как недавно социал-демократы составили большинство в Рейхстаге. Этот лидер сплотит нацию, и лишь он сможет уничтожить мерзких жидопингвинов. Ну, родственничек мой, это всё мои фантазии, ты не воспринимай их в серьёз. Иди с богом.
Я покинул Лейпциг и уже через несколько часов мною было доведено до подчинённых, что же нам предстоит. Царила апатия. Календарь между тем сообщал, что на дворе было 1 августа 1914 года. Несомненно, этот день стал водоразделом не только для каждого германского подданного, но и для наших врагов. Ведь именно тогда начался конец великой Германской империи, рухнувшей из-за говорливого тыла и коварного внешнего врага. Признаюсь вам честно, мне было легче осаждать французские крепости, сидя по пояс в луже, чем противодействовать жидопингвинячьему словоблудию. Мой шурин оказался прав: эти человекоподобные существа не знают сострадания, они живут лишь ради набивания своего брюшка шекелями. Для них цель оправдывает средства, они живут сегодняшним днём, невзирая на окружающих. Подлинная низость отличает жидопингвинов от остальных жителей нашей планеты. Напыщенность и хитрость, с которой они обделывают свои богомерзкие делишки, есть их отличительные качества, клеймо на всю жизнь. Жидопингвина нельзя исправить, как нельзя патлатого поляка превратить в изящного француза. Обдурить голову мудрейшего человека, представив себя в выгодном свете - вот подлинная сущность ежедневной деятельности этих моральных амёб. (с)
В тот не совсем чудесный день мне пришлось заехать на службу (против своего обыкновения лишний раз туда не соваться), ибо наш обожаемый кайзер объявил войну жидопингвинам. Я, как вы уже наверняка догадались, был военным человеком. Уже шёл сорок пятый год моей службы в императорской германской армии. Я находился в звании подполковника и проходил действительную службу в 16 Лейпцигском пехотном полку. Имел я тогда два Железных креста, ордена Красного Орла с мечами и Гражданских заслуг, а также медаль за войну с французами. То есть был не абы кем. И приказ нашего обожаемого монарха был для меня не только актом воли правителя моей Отчизны, но и приказом Верховного главнокомандующего - главным приказом для каждого подданного, носящего мундир.
Да, надо честно сказать, я и не сразу понял, а с кем же будет воевать Германия? Кто такие эти жидопингвины? Где их государство? В общем, все были в полнейшем недоумении. Посему мне, в связи с болезнью полкового командира, приказано было объяснить офицерам и солдатам нашего полка суть дела. Так как я сам находился в затруднении, то мне пришлось обратиться за советом к моему шурину. Он был профессором кафедры истории и права Лейпцигского университета и имел обширные познания.
И вот, я уже был в его кабинете. Передо мной сидел обескураженный человек, не понимавший, чего от него хотят - я позаботился о том, чтобы он ознакомился с приказом кайзера. Между нами состоялся следующий диалог.
-Здравствуй, родственничек! - обратился он ко мне.- Я должен сказать тебе, что за тридцать лет своей работы я никогда ещё не пребывал в таком затруднительном положении. Боюсь, я мало чем смогу тебе помочь.
-Может мои слова будут грубыми, но ты обязан это сделать,- с мольбой в голосе сказал я,- ведь речь идёт не только обо мне как командире, который должен сам разобраться в этом и донести суть дела до подчинённых. Речь идёт также и о выполнении приказа императора! Поэтому, пожалуйста, напряги свою светлую голову и объясни мне, кто же это такие - жидопингвины?
-Что ж, я не хотел, но придётся донести до тебя правду,- сказал шурин, глубоко вздохнув,- ибо жидопингвины являются гораздо более могущественной нацией, чем германцы. Война против них обернётся для нашего Отечества непоправимыми жертвами, прежде всего морально-нравственного и финансового плана. Жидопингвины представляют из себя человекоподобных существ невысокого роста, со скрюченным носом и большим брюшком, в котором находится годовой запас шекелей - их валюты, которая, поверь мне, твёрже британского фунта и русского рубля! Осмелюсь предположить, что ни одно современное государство не сможет тягаться с жидопингвинами, потому что они априори сильнее.
-Почему же?- спросил я, а тем временем мой мозг понемногу начинал разогреваться.
-Потому что жидопингвины, несмотря на внешнюю непрезентабельность, в совершенстве владеют техникой запутывания собеседника - как отдельного человека или группы, так и целого государства или народа. Они используют умелые приёмы одновременной болтовни с поучительно-обидными нотками и перманентного движения ручонками, в особенности пальцами, которые теребят всё, что попадается. Жидопингвины могут обратить любую ситуацию в свою пользу, заставить собеседника извиняться и негодовать. Кроме того, они блестяще могут создать секрет на ровном месте, или же проблему, пусть и пустяковую изначально, но в их трактовке приобретающую вселенские циклопические масштабы.
-А как эти жидопингвины ведут себя в бою?- спросил я.
-О, это отдельная тема!- с нескрываемой озабоченностью воскликнул мой шурин, подняв вверх указательный палец правой руки.- Жидопингвины - превосходные мастера выиграть войну, не сделав и единого выстрела. Потому что они - великолепные переговорщики и запудриватели мозгов. В их арсенале достаточно спагетти, чтоб повесить на твои уши. Понимаешь ли, жидопингвины могут договориться с кем угодно и о чём угодно, даже на самых невероятных условиях. Помнишь ли ты прошлогодний скандал с Круппом и Цейсом?
-Да, помню,- сказал я, утвердительно покачав головой.
-Так вот, эти самые жидопингвины так умудрились заключить с этими промышленными гигантами договора, что получили одновременно и баснословную выгоду и конфликт между Круппом и Цейсом. Мой друг - профессиональный финансист - защитил докторскую по этому скандалу, вскрыв механизмы жидопингвинячьей махинации.
-Послушай, мне уже плохо,- едва проговорил я,- пожалуйста, заканчивай быстрее.
-Конечно, родственничек мой, осталось совсем немного,- ласково ответил шурин.- Я дошёл до самого интересного. Жидопингвины являют собой необыкновенный сплав гордости, хитрости, притворства, театральности, отваги, заносчивости и удачливости. Их невозможно победить, потому что мы - наивные идеалисты, а они - расчетливые практики, извлекающие выгоду из ничего. Я забыл, кстати, сказать тебе, что жидопингвины могут договариваться с неодушевлёнными предметами. Намедни был преинтересный случай в Дании, когда один жидопингвин смог договориться с парашютом и удачно приземлился, а другой, только уже из Франции, договорился со свое двухстволкой, чтоб та стреляла на охоте бесконечно и метко, потому что ему было лень тащить с собой запас патронов. Хм, я не хочу тебя морально уничтожать, но поверь - это чистая правда.
-Да, я уже готов во всё это поверить, хоть и тяжело,- еле выговорил я.
-Поэтому объясни своим подчинённым, что сейчас наша Родина переживает кризисный момент в своей истории. Война будет долгой и изнуряющей. Возможно,- и тут шурин перешёл на шёпот,- изменится государственный строй: в парламент пролезут трепачи, вместо кайзера будет безликий президент - марионетка в руках агентов влияния. В общем, Германия войдёт в чёрную полосу. Но я уверен, что появится лидер нового типа, которой начнёт с горстки сторонников, но власти он добьётся и возьмёт её демократическим путём - как недавно социал-демократы составили большинство в Рейхстаге. Этот лидер сплотит нацию, и лишь он сможет уничтожить мерзких жидопингвинов. Ну, родственничек мой, это всё мои фантазии, ты не воспринимай их в серьёз. Иди с богом.
Я покинул Лейпциг и уже через несколько часов мною было доведено до подчинённых, что же нам предстоит. Царила апатия. Календарь между тем сообщал, что на дворе было 1 августа 1914 года. Несомненно, этот день стал водоразделом не только для каждого германского подданного, но и для наших врагов. Ведь именно тогда начался конец великой Германской империи, рухнувшей из-за говорливого тыла и коварного внешнего врага. Признаюсь вам честно, мне было легче осаждать французские крепости, сидя по пояс в луже, чем противодействовать жидопингвинячьему словоблудию. Мой шурин оказался прав: эти человекоподобные существа не знают сострадания, они живут лишь ради набивания своего брюшка шекелями. Для них цель оправдывает средства, они живут сегодняшним днём, невзирая на окружающих. Подлинная низость отличает жидопингвинов от остальных жителей нашей планеты. Напыщенность и хитрость, с которой они обделывают свои богомерзкие делишки, есть их отличительные качества, клеймо на всю жизнь. Жидопингвина нельзя исправить, как нельзя патлатого поляка превратить в изящного француза. Обдурить голову мудрейшего человека, представив себя в выгодном свете - вот подлинная сущность ежедневной деятельности этих моральных амёб. (с)