Когда я в первый раз увидела пост из города Белгорода о судьбе собачки Шуни, которую оставили на остановке с запиской, я плакала. Вроде не маленькая уже и вообще довольно циничная тетка, но я плакала.
Записку вы можете сами прочитать, но я здесь приведу ее с нормальной орфографией:
"Шуня хорошая. Кроме супа, борща и каш все ест, хлеб, сухари любит, сухой корм, овощи. Купаться очень любит. В туалет ходит на пеленку. А я пошла на операцию"
Мне стало стыдно от попыток придумать какие-то драматические повороты в своих книгах - вот тебе готовая трагедия, на блюдечке. Человеческая старость и одиночество, которое разделяет только собачка Шуня. А потом настает день, когда Шуня в розовой кофточке остается на остановке ждать бабушку, которая, возможно, уже никогда не вернется.
Страшно подумать, что могла чувствовать бабушка, удаляясь от остановки. Единственная твоя родная душа остается на произвол судьбы, и позаботиться о ней некому. Большие города собрали вместе огромное количество людей и прочно разделили их невидимыми стенами.
Я сама боюсь будущего, боюсь неизбежной старости и одиночества. И понимаю, что никуда от него не спрячешься. Где бы еще найти сил, чтобы не оставлять после себя в заложниках таких вот Шунь. Или найти силы сейчас, оглядеться вокруг и посмотреть - нет ли на одной площадке со мной одиноких стариков, которым не на кого рассчитывать. Пусть и не брать шефство, но хотя бы дать понять, что в случае чего "Шуня" не пропадет. Если ты знаешь, что хотя бы в одном окне для тебя горит свет - это уже большая помощь.
P.S. Две последние фотографии - это Шуня сейчас. У нее все хорошо, ее приютили добрые люди. Они пытаются найти бабушку, чтобы выяснить, как она. Я очень надеюсь, что с бабушкой все будет хорошо, и они с Шуней еще хотя бы раз встретятся.