Смирнов Алексей Константинович. Врач-невролог, писатель, переводчик 2
Но последний день все-таки наступил: седьмое октября. В Новолисино! Нас посылают в Новолисино, а потом своим ходом - домой. Это по соседству, Новолисино. Грузить вагоны, состав. И все, и дальше - кто куда, на хер, да поживее.Морозец, солнце, грузовички, октябрьский лесок! Железная дорога, бесконечный состав. В помощь прислали другого ранга рабов - солдатушек...
У тракториста Славы мы с Поручиком достали бутылку водки, и тот, непьющий, нас хорошо понял, и достал-купил, прикатил, вынул из-под тракторного сиденья, озираясь на пустоши. Мы догадывались, что сегодня нам не сделают уже ничего страшного. Последняя запись в книжечке, крупно: 7 октября, ВАГОНЫ. И трижды подчеркнуто. 1982 год. Мы долго грузили эти вагоны. Моркови-каротина было много, и мы впервые старались, что было сил, но вот управились, и отошли в сторонку, и к нам прилепился Андрюха в некогда женской шляпе-шапке, любитель сортирной любви.
Бутылка схоронилась в траве. "В густой траве пропадешь с головой. В тихий дом войдешь не стучась..."
Мы не решались. Мы колебались. На нас не смотрели, мы были свободны, и все-таки отчаянно боялись выпить. Надо было спрятаться - куда? В лесок? Нет, стремно, за деревьями увидят, уж больно они прорежены...
Сортир! Вот же он, наполовину сгнивший, странно лесной и вдалеке от станции, построенный лешим, но все еще на ходу, стоит здесь зачем-то и для кого-то - туда, разумеется. На закуску у нас была пачка вафель.Мы вручили Андрюхе бутылку и запустили первым как молодого.Его долго не было. Потом он вышел, кривясь и делая приглашающие жесты, дверь нараспашку.
Мы вошли.Возле очка-дыры стояла початая бутыль. И рядом, возле дыры-очка, лежали распакованные, подъетые уже вафли.А дальше? Всегда найдется любопытный, который спросит: а что было дальше? Дальше вафли полетели в дыру, я лично послал их туда пинком.С бутылкой мы так поступить не посмели.
14. Сачок для трудолюбия Нам ведь на протяжении срока так и не говорили, сколько осталось сидеть. Военная тайна, блядь! Врачебная. Клятва Гиппократа. ...Мы вернулись к баракам. Странно видеть демократический Бухенвальд, в котором фашистам наплевать, чем ты занят и по какую сторону колючей ограды ты находишься. Они делали вид, будто вообще нас не знают. При мимолетных соприкосновениях с нами были отменно вежливы все командиры.
Вроде бы будет автобус на Питер, а можно и самоходом, на поезде.Но сначала нас посчитали нужным набить обедом. Доверху. До твердого нёба. Мы ахнули. Посреди столовой высился огромный чан с тушеным мясом. Его, оказывается, все время было достаточно, этого мяса, но воровали усиленно всем колхозным и лагерным руководством и боялись, что украдут всё, но не успели, и вот теперь поспешно состряпали. Из чана торчала огромная разливательная ложка.
Каждый - грузчик, морковник, случайный прохожий - мог подходить и брать себе столько, сколько возжелает. Бесплатно. Без салатов. Это тебе не трактир "Ёлки-Палки". Выпьем за тех, кто командовал вротами, выпьем и ёб-поросён!...В чане-котле скрывалась Гора мяса, потопленная Фудзияма. Мы наелись так, что не могли встать. Но мы все же поднялись и пошли, самоходом: Поручик, Андрюха - мой полуродственник - и я.
Мы отправились самоходом, поездом. День был, по-моему, выходной, и собралась толпа праздных гуляющих в Павловске - семей и туристов. Но мы никого не видели. Мы пили. Мы пили безостановочно все, что попадалось купить - на шоссе, в автобусе пили, в поезде. И нас не трогала никакая Дружина.Потом Поручик потерялся, и мы с Андрюхой поехали ко мне. Переходя Невский проспект я упал посреди него со своим довоенным чемоданом.
Старинная знакомая перед выходом близ Охтинского моста рассказывала потом, что видела нас. "Ты был в ватнике, шляпе и бороде. Рядом с тобой сидел какой-то мужик и упорно совал тебе бутылку водки. Ты отталкивал ее. А перед самым выходом ты вдруг ее выхватил, вцепился обеими руками и начал судорожно лить к себе в бороду, где рот, прямо из горлышка. Я побоялась к тебе подойти".
...Дома же, для родителей, как будто ничего и не произошло. Они сидели и мирно ужинали, работал телевизор, мама что-то шила. Ну, вернулись - и что? Почему в таком виде? Ладно, молодые ищо. Пущай погуляют. Это потом мы состарились, и вид наш начал наводить ужас.
Андрюху положили на диван, и он заблевал весь пол жареной картошкой. А я, шатаясь, пошел сбривать бороду. Я изрезался до того, что уподобился Фредди Крюгеру, но бороду ликвидировал. Иногда, по сей день, я засыпаю с желанием оказаться посреди поля, в зоне бараков, в полном одиночестве, ночью, и все там спалить дотла. Но в зоне теперь, небось, уже какая-нибудь "Тойота".
...Прошел год, разгорелся 83-й.. Журналисты газеты "Смена", довольно смелой для приятно непродолжительной эпохи Юрия Владимировича Андропова, вняли отчаянным родительским письмам и увидели все: бараки, золоторотников, сачок во грядке. Они обнаглели и написали весьма критичную, хотя и неизбежно сдержанную статью о наших порядках под заголовком "Сачок для трудолюбия". Случился резонанс.
Собрался общеинститутский комсомольский шабаш, куда и меня делегировали, как ветерана; будущий врач-убийца, я пошел. Выступил холеный вожак, уже переросший свой "Гитлерюгенд". Он обратил наше внимание на клеветническую статью. Он напомнил нам о каком-то сраном июньском указе пленума по фамилии Андропов, где говорилось о надобности крепить и крепчать дисциплину. Поэтому сачок останется, а журналистам достанется. Так будет и впредь, пообещал вожак. Впредь будет иначе, но тоже по-своему занимательно.
***
https://math.spbu.ru/user/gran/papers/14.09.1984.pdf
https://history.so.spb.ru/?out=newspaper
****
Газета "Пульс"
№34-351 (2101-2102)
Четверг, 15 декабря 1988 года
Комсомольский выпуск № 17
Цена 2 коп.
ОРГАН ПАРТКОМА, ПРОФКОМОВ, КОМИТЕТОВ ВЛКСМ И РЕКТОРАТА 1-ГО ЛЕНИНГРАДСКОГО ОРДЕНА ТРУДОВОГО КРАСНОГО ЗНАМЕНИ МЕДИЦИНСКОГО ИНСТИТУТА ИМ. АКАД. И. П. ПАВЛОВА
https://www.1spbgmu.ru/images/home/universitet/izdatelstvo/Pulse/1980-1989/Pulse_34-35_2101-2102_15.12.1988.pdf
***
"Подъем! До линейки - пять минут". В корпусах загорается свет, и, словно в немом кино, начинаем суетиться, толкаться, хватать чьи-то вещи. Утренний холод сгоняет последний сон. Слушаем вчерашнюю сводку: «Продвинулись еще на 4 га». Прикидываем: ох-хо-хо, как еще много осталось!» Потом небольшая толкучка около умывальника, очередь в столовую и завтрак, святое дело. После в лагере .заметное оживление. Опоздавшие бегут в стоповую, толпы страждующих осаждают медпункт. Остальные в рабочей одежде собираются у корпусов. Так начинается новый день е ОССХО «Глинки-88».
Впереди трудная работа. Богатый в этом году выдался урожай моркови. Количество корнеплодов на норме порой приводит в отчаяние.. Нужно, чтобы это изобилие перекочевало с грядки на прилавок--и как можно скорее. И вот рассыпались по полю бойцы славного ОССХО, рокочут «шассики», с криком: «Поберегись!» лихо катят, на «пене» грузчики. Все в трудовом напряге. Отвлечешься, зазеваешься, промедлишь, и уже всему звену, а то и отряду придется наверстывать упущенное.
Используем каждую минуту хорошей погоды, которой нынешняя осень нас очень побаловала. И все же неизбежны дни, когда над горизонтом собираются, густеют тучи и грозно надвигаются на нас. Ветер крепчает, и вот уже забарабанил по накидкам противный холодный дождь. Мгновенно раскисает земля, превращаясь в жидкое месиво. Вода хлюпает под ногами, льет сверху. До слез бывает себя жалко, когда сидишь усталый, промокший до нитки, продрогший до костей на мокром ящике и вертишь в руках комья грязи, бывшие когда-то морковкой. Да, невеселая это штука -- крещение дождем. Тому, кто его выдержал, не страшно уже ничего. А выдержала только треть ребят. Остальные, заболевшие и просто сбежавшие, разъехались из лагеря. Что ж, у каждого на совести то, как он начал свою студенческую жизнь.
О. ПОЛИТОВА, боец ОССХО «Глинки-88»
***
"Глинки-88" обсудим два мнения одного поколения
Юрий Данилевский, комиссар ОССХО «Глинки-88»
Еще один тяжелый уборочный сезон позади... Но меня тревожит вопрос: а сколько их еще впереди? Не имеет смысла подробно рассказывать о том, как живется в сельхозотряде. Практически каждый из 1-го ЛМИ либо побывал там, либо наслышан в подробностях о всех «прелестях» осеннего сезона в Глинках. Поэтому остановимся на том, что отличало «Глинки-88» от всех предшествующих отрядов.
Радует, что с каждым годом жизнь в сельхозотряде становится демократичнее. Первокурснику, возможно, это утверждение покажется лицемерным, и его, конечно же, переполнит возмущение и негодование по этому поводу. Что ж, он может проконсультироваться у студентов старших курсов.-И тогда он узнает, что лишь совсем недавно бойцам стали предоставляться еженедельные выходные дни, их значительно чаще стали отпускать в город, а штаб стал значительно реже использовать систему нарядов для поддержания дисциплины. То есть, жизнь в Глинках все больше и больше начинает походить на жизнь в студенческом строительном отряде. И все же, ОССХО отличается от ССО.
Тем, что в Глинки едут не добровольно, а, не побоюсь этого слова, на принудительные работы. А тут еще строгая дисциплина, которую требуют соблюдать в лагере и на поле, и жесткие требования к качеству и количеству работы, которые поначалу так противопоставляли бойцов и штаб. Но, мне кажется, есть более весомая причина, объясняющая недовольство ребят, - это беспорядок, который они видят в совхозе «Федоровское», наглядно демонстрирующей, до какого упадка можно довести наше сельское хозяйство.
Насколько мы отстали в агроведении от передовых стран Запада, наши бойцы могли убедиться воочию этой осенью, работая на «французских» полях, где урожайность превышала нашу отечественную в два раза. «Французская» бригада из четырех человек, механизировавшая все процессы работы, обрабатывала 100 га в то время, когда мы силами 400 студентов, убирали урожай с площади 145 гектаров. Конечно же, при имеющейся у наших совхозов механизации им просто не обойтись без помощи горожан,, рабочих, служащих и, традиционно, студентов.
Если после перехода предприятий на хозрасчет, они уже не могут посылать на поля своих работников без весомого экономического ущерба для себя, то вузы минула чаша сия. Мы все еще не воспринимаем свое учебное время, как самое большое богатство. И вот уже на щит поднимаются гордые слова: «традиция», «сплочение», «воспитание коллективом», Прекрасные понятия, но ведь идут-то они в данном случае от бессилия что-либо изменить, от чьего-то нежелания и неумения работать, от чьего-то разгильдяйства. Да что там «от чьего-то»? Можно прямо сказать Главный агроном совхоза «Федоровское», на мой взгляд, взгляд, не выполняет своих обязанностей.
Заместитель директора совхоза по быту - палец о палец не ударил для улучшения быта наших студентов. Из четырех бригадиров, с которыми нам пришлось работать, трое не в силах даже организовать работу. Хорошо хоть, что есть деловые люди в управлении совхоза - это парторг В. И. Боболев и бригадир Н. В. Веселов, которые работали этой осенью так, как этого требует время..
К сожалению, таких работников в «Федоровском» единицы. Так почему мы, студенты, должны тратить свое время, силы на покрытие преступной халатности, небрежности и некомпетентности взрослых и ленивых «дядей», состоящих к тому же в КПСС?
Нашему поколению дали сейчас возможность жить надеждой. Надеждой, что жизнь улучшится и что мы держим этот шанс в своих руках. Но я выезжаю в сельхозотряд уже шестой раз и вижу, что изменить ситуацию в совхозе мы не в силах. Я вижу, что морковь по-прежнему сажают на низинных, затапливаемых глинистых полях, не знающих мелиорации. Каждый год не хватает тары. Вижу, с каким трудом, с какими усилиями, какой немыслимой ценой достается уборка урожая всем нам каждый год и... не вижу хорошей, стандартной моркови в своем универсаме.
Мне больно знать, что после того, как хорошая стандартная морковь под холодным дождем и пронизывающем ветре будет буквально выковыряна, выцарапана из глины, бережно обрезана/уложена в ящики, после этого большая часть ее будет сгноена на овощебазах. И я возмущен тем, что студент нашего института за время обучения теряет почти семестр на полях совхоза, невольно таким образом потакая беспорядку, который творится там.
И можно ли серьезно говорить о перестройка системы медицинского образования населения, когда запрограммирован выпуск недоученных специалистов? Теперь подробнее о механизмах определяющих недоподоготовку.
Площадь наших «подшефных» полей рассчитывается, исходя из норм (0,33 га на человека), утвержденных центральными органами. Нормы эти изначально завышены и поэтому приходится выбирать; либо не выполнить план по уборке моркови, либо снимать с занятий студентов 2- 6-го курсов. Не было года, чтобы 1-й ЛМИ уронил бы свое высокое имя в осеннюю грязь, дав пострадать плану!
Второй, не менее сложный вопрос - оплата труда студентов. Это было бы смешно, если бы не было бы так обидно: за месяц самоотверженного труда в тяжелых погодных условиях, труда, от которого не разгибаются пальцы и деревенеет спине, студент получает 5-10 рублей. А как же основной принцип социализма: «От каждого - по способности, каждому- по труду»? Хорошо хоть, что этом году удалось добиться руководству совхоза большого количестве денежных премий для бойцов. Но ведь их получат только победители соцсоревнования.. А остальные?
Можно мнoro говорить о том клубке проблем, которые существуют в связи с осенними работами. И администрации, партийным и комсомольским руководящим органам надо этим заниметься уже сейчас. Необходимо добиваться пересмотра норм выработки, и соответственно, оплаты труда студентов в совхозе. Это, так сказать, программа-минимум.
А программа-максимум - убедить, нет, не общественное мнение,, а тех, кто стоит выше его, что студенту медицинского вуза после института будут доверены вовсе не сельскохозяйственные культуры. И заниматься этими культурами в учебное время- это значит поставить под угрозу здоровье и жизни людей.
*****
Сергей Савушкин
Наш «Пульс» оказался единственной газетой, кто решился опубликовать статью Юрия Данилевского - комиссара ОССХО «Глинки-88», а первозданном виде, не разбавляя тревожных красок радужными тонами.
Обидно, что ни печатный орган Тосненского РК КПСС «Ленинское знамя», ни ленинградская «Смена» не сумели подойти к старой проблеме по-новому, не прислушались к взволнованному голосу автора. А жаль. Их авторитет и желание помочь делу могли оказаться очень кстати в момент, когда идет решительная перестройка стройотрядовского движения.
Меня статья Данилевского задела, что называется, за живое. Как бывшему командиру ОССХО «Глинки», мне очень близки проблемы, так эмоционально описанные Юрой. Сразу скажу: со многими фактами я согласен. Однако перспективы вижу несколько иные и считаю партийным долгом поделиться своими мыслями, тем более, что этого требуют интересы общего дела
Верно пишет в своей статье Юра Данилевский, что беспорядок, с которым сталкиваются студенты в подшефном совхозе, наглядно демонстрирует, до какого упадка можно довести наше сельское хозяйство. Однако виноваты в этом не какие-то «дяди». Заменой двух-трех плохих руководителей дела не поправить. Требуется менять всю систему хозяйствования.
И сегодня уже видны ощутимые перемены. По соседству с Глинками в Тосненском районе закладывают основы эффективного выращивания картофеля и свеклы голландские агроинженеры. А в «Федоровском» - 100 гектаров возделывается по «французской» технологии. Урожай - вдвое против обычного. А на будущий год под новую агротехнику намечено передать половину площадей, занятых морковью. Постепенно и все хозяйство перейдет на интенсивную технологию выращивания овощей. Разве это не действенные шаги по высвобождению студентов от ежегодных оельхозработ?
Есть у совхозных руководителей и еще одна интересная задумка. Отдать «Глинки» а аренду, а толкового бригадира Н. Веселова назначить заведующим «глав-морковью». Сажать культуру только на лучших полях вокруг совхоза «Федоровского». Построить собственное лерерабатывающее производство с овощехранилищем. Воплотится все это в жизнь - и появится, наконец, в наших универсамах качественная морковь.
Но нельзя желаемое принимать за действительное и нельзя принимать поспешных решений, как это сделали некоторые предприятия, отказавшиеся от шефской помощи совхозам. Понятно, что-невыгодно в условиях хозрасчета отрывать людей от станков. А кому выгода от того, что под снегом остались целые поля неубранных овощей? Кто от этого пострадал?
Есть а статье упрек в адрес руководства института. Якобы безразлично взирает оно на трудности студентов, решая проблемы за счет вывоза на сельхозработы всех подряд: от первокурсников до сотрудников. С этим я не могу согласиться и, чтобы не быть голословным обращусь к статистике.
Если в 1982 году студенты 1-го ЛМИ убрали 180 гектаров, то в 1988 году вместе с соцобязательством - 145. Причем, часть моркови заменена на менее трудоемкую свеклу.А обещание построить новый студенческий городок в «Глинках»? Его не выбили - вырвали многократными объединенными усилиями всех общественных организаций института.
Теперь о расценках. Они не пересматривались с 1935 года - и изменить их не в силах ни Ленинградский ОК КПСС, ни тем более администрация института. Единственное, что сделано за последние годы, - это двадцатипроцентное снижение норм при тридцатипроцентной надбавке к оплате труда студента. И лишь предстоящая в стране реформа системы цен сулит положительные сдвиги в этом направлении.
Да, перемены есть и будут. И может быть, хватит нам, молодым, сидеть сложа руки, сетовать на историческую несправедливость? Пора действовать самостоятельно. Знаете, что, например, придумали в штабе сельхозотряда ЛПИ им. Калинина? Из каждых десяти мешков собранного картофеля один остается студентам и продается через собственный кооператив. Вырученные деньги идут в фонд заработной платы отряда. Так удалось совместно с подшефным хозяйством найти действенные стимулы к качественной и эффективной работе ребят в поле. А почему бы и нашему штабу ССХО не перенять опыт политехников?
У тракториста Славы мы с Поручиком достали бутылку водки, и тот, непьющий, нас хорошо понял, и достал-купил, прикатил, вынул из-под тракторного сиденья, озираясь на пустоши. Мы догадывались, что сегодня нам не сделают уже ничего страшного. Последняя запись в книжечке, крупно: 7 октября, ВАГОНЫ. И трижды подчеркнуто. 1982 год. Мы долго грузили эти вагоны. Моркови-каротина было много, и мы впервые старались, что было сил, но вот управились, и отошли в сторонку, и к нам прилепился Андрюха в некогда женской шляпе-шапке, любитель сортирной любви.
Бутылка схоронилась в траве. "В густой траве пропадешь с головой. В тихий дом войдешь не стучась..."
Мы не решались. Мы колебались. На нас не смотрели, мы были свободны, и все-таки отчаянно боялись выпить. Надо было спрятаться - куда? В лесок? Нет, стремно, за деревьями увидят, уж больно они прорежены...
Сортир! Вот же он, наполовину сгнивший, странно лесной и вдалеке от станции, построенный лешим, но все еще на ходу, стоит здесь зачем-то и для кого-то - туда, разумеется. На закуску у нас была пачка вафель.Мы вручили Андрюхе бутылку и запустили первым как молодого.Его долго не было. Потом он вышел, кривясь и делая приглашающие жесты, дверь нараспашку.
Мы вошли.Возле очка-дыры стояла початая бутыль. И рядом, возле дыры-очка, лежали распакованные, подъетые уже вафли.А дальше? Всегда найдется любопытный, который спросит: а что было дальше? Дальше вафли полетели в дыру, я лично послал их туда пинком.С бутылкой мы так поступить не посмели.
14. Сачок для трудолюбия Нам ведь на протяжении срока так и не говорили, сколько осталось сидеть. Военная тайна, блядь! Врачебная. Клятва Гиппократа. ...Мы вернулись к баракам. Странно видеть демократический Бухенвальд, в котором фашистам наплевать, чем ты занят и по какую сторону колючей ограды ты находишься. Они делали вид, будто вообще нас не знают. При мимолетных соприкосновениях с нами были отменно вежливы все командиры.
Вроде бы будет автобус на Питер, а можно и самоходом, на поезде.Но сначала нас посчитали нужным набить обедом. Доверху. До твердого нёба. Мы ахнули. Посреди столовой высился огромный чан с тушеным мясом. Его, оказывается, все время было достаточно, этого мяса, но воровали усиленно всем колхозным и лагерным руководством и боялись, что украдут всё, но не успели, и вот теперь поспешно состряпали. Из чана торчала огромная разливательная ложка.
Каждый - грузчик, морковник, случайный прохожий - мог подходить и брать себе столько, сколько возжелает. Бесплатно. Без салатов. Это тебе не трактир "Ёлки-Палки". Выпьем за тех, кто командовал вротами, выпьем и ёб-поросён!...В чане-котле скрывалась Гора мяса, потопленная Фудзияма. Мы наелись так, что не могли встать. Но мы все же поднялись и пошли, самоходом: Поручик, Андрюха - мой полуродственник - и я.
Мы отправились самоходом, поездом. День был, по-моему, выходной, и собралась толпа праздных гуляющих в Павловске - семей и туристов. Но мы никого не видели. Мы пили. Мы пили безостановочно все, что попадалось купить - на шоссе, в автобусе пили, в поезде. И нас не трогала никакая Дружина.Потом Поручик потерялся, и мы с Андрюхой поехали ко мне. Переходя Невский проспект я упал посреди него со своим довоенным чемоданом.
Старинная знакомая перед выходом близ Охтинского моста рассказывала потом, что видела нас. "Ты был в ватнике, шляпе и бороде. Рядом с тобой сидел какой-то мужик и упорно совал тебе бутылку водки. Ты отталкивал ее. А перед самым выходом ты вдруг ее выхватил, вцепился обеими руками и начал судорожно лить к себе в бороду, где рот, прямо из горлышка. Я побоялась к тебе подойти".
...Дома же, для родителей, как будто ничего и не произошло. Они сидели и мирно ужинали, работал телевизор, мама что-то шила. Ну, вернулись - и что? Почему в таком виде? Ладно, молодые ищо. Пущай погуляют. Это потом мы состарились, и вид наш начал наводить ужас.
Андрюху положили на диван, и он заблевал весь пол жареной картошкой. А я, шатаясь, пошел сбривать бороду. Я изрезался до того, что уподобился Фредди Крюгеру, но бороду ликвидировал. Иногда, по сей день, я засыпаю с желанием оказаться посреди поля, в зоне бараков, в полном одиночестве, ночью, и все там спалить дотла. Но в зоне теперь, небось, уже какая-нибудь "Тойота".
...Прошел год, разгорелся 83-й.. Журналисты газеты "Смена", довольно смелой для приятно непродолжительной эпохи Юрия Владимировича Андропова, вняли отчаянным родительским письмам и увидели все: бараки, золоторотников, сачок во грядке. Они обнаглели и написали весьма критичную, хотя и неизбежно сдержанную статью о наших порядках под заголовком "Сачок для трудолюбия". Случился резонанс.
Собрался общеинститутский комсомольский шабаш, куда и меня делегировали, как ветерана; будущий врач-убийца, я пошел. Выступил холеный вожак, уже переросший свой "Гитлерюгенд". Он обратил наше внимание на клеветническую статью. Он напомнил нам о каком-то сраном июньском указе пленума по фамилии Андропов, где говорилось о надобности крепить и крепчать дисциплину. Поэтому сачок останется, а журналистам достанется. Так будет и впредь, пообещал вожак. Впредь будет иначе, но тоже по-своему занимательно.
***
https://math.spbu.ru/user/gran/papers/14.09.1984.pdf
https://history.so.spb.ru/?out=newspaper
****
Газета "Пульс"
№34-351 (2101-2102)
Четверг, 15 декабря 1988 года
Комсомольский выпуск № 17
Цена 2 коп.
ОРГАН ПАРТКОМА, ПРОФКОМОВ, КОМИТЕТОВ ВЛКСМ И РЕКТОРАТА 1-ГО ЛЕНИНГРАДСКОГО ОРДЕНА ТРУДОВОГО КРАСНОГО ЗНАМЕНИ МЕДИЦИНСКОГО ИНСТИТУТА ИМ. АКАД. И. П. ПАВЛОВА
https://www.1spbgmu.ru/images/home/universitet/izdatelstvo/Pulse/1980-1989/Pulse_34-35_2101-2102_15.12.1988.pdf
***
"Подъем! До линейки - пять минут". В корпусах загорается свет, и, словно в немом кино, начинаем суетиться, толкаться, хватать чьи-то вещи. Утренний холод сгоняет последний сон. Слушаем вчерашнюю сводку: «Продвинулись еще на 4 га». Прикидываем: ох-хо-хо, как еще много осталось!» Потом небольшая толкучка около умывальника, очередь в столовую и завтрак, святое дело. После в лагере .заметное оживление. Опоздавшие бегут в стоповую, толпы страждующих осаждают медпункт. Остальные в рабочей одежде собираются у корпусов. Так начинается новый день е ОССХО «Глинки-88».
Впереди трудная работа. Богатый в этом году выдался урожай моркови. Количество корнеплодов на норме порой приводит в отчаяние.. Нужно, чтобы это изобилие перекочевало с грядки на прилавок--и как можно скорее. И вот рассыпались по полю бойцы славного ОССХО, рокочут «шассики», с криком: «Поберегись!» лихо катят, на «пене» грузчики. Все в трудовом напряге. Отвлечешься, зазеваешься, промедлишь, и уже всему звену, а то и отряду придется наверстывать упущенное.
Используем каждую минуту хорошей погоды, которой нынешняя осень нас очень побаловала. И все же неизбежны дни, когда над горизонтом собираются, густеют тучи и грозно надвигаются на нас. Ветер крепчает, и вот уже забарабанил по накидкам противный холодный дождь. Мгновенно раскисает земля, превращаясь в жидкое месиво. Вода хлюпает под ногами, льет сверху. До слез бывает себя жалко, когда сидишь усталый, промокший до нитки, продрогший до костей на мокром ящике и вертишь в руках комья грязи, бывшие когда-то морковкой. Да, невеселая это штука -- крещение дождем. Тому, кто его выдержал, не страшно уже ничего. А выдержала только треть ребят. Остальные, заболевшие и просто сбежавшие, разъехались из лагеря. Что ж, у каждого на совести то, как он начал свою студенческую жизнь.
О. ПОЛИТОВА, боец ОССХО «Глинки-88»
***
"Глинки-88" обсудим два мнения одного поколения
Юрий Данилевский, комиссар ОССХО «Глинки-88»
Еще один тяжелый уборочный сезон позади... Но меня тревожит вопрос: а сколько их еще впереди? Не имеет смысла подробно рассказывать о том, как живется в сельхозотряде. Практически каждый из 1-го ЛМИ либо побывал там, либо наслышан в подробностях о всех «прелестях» осеннего сезона в Глинках. Поэтому остановимся на том, что отличало «Глинки-88» от всех предшествующих отрядов.
Радует, что с каждым годом жизнь в сельхозотряде становится демократичнее. Первокурснику, возможно, это утверждение покажется лицемерным, и его, конечно же, переполнит возмущение и негодование по этому поводу. Что ж, он может проконсультироваться у студентов старших курсов.-И тогда он узнает, что лишь совсем недавно бойцам стали предоставляться еженедельные выходные дни, их значительно чаще стали отпускать в город, а штаб стал значительно реже использовать систему нарядов для поддержания дисциплины. То есть, жизнь в Глинках все больше и больше начинает походить на жизнь в студенческом строительном отряде. И все же, ОССХО отличается от ССО.
Тем, что в Глинки едут не добровольно, а, не побоюсь этого слова, на принудительные работы. А тут еще строгая дисциплина, которую требуют соблюдать в лагере и на поле, и жесткие требования к качеству и количеству работы, которые поначалу так противопоставляли бойцов и штаб. Но, мне кажется, есть более весомая причина, объясняющая недовольство ребят, - это беспорядок, который они видят в совхозе «Федоровское», наглядно демонстрирующей, до какого упадка можно довести наше сельское хозяйство.
Насколько мы отстали в агроведении от передовых стран Запада, наши бойцы могли убедиться воочию этой осенью, работая на «французских» полях, где урожайность превышала нашу отечественную в два раза. «Французская» бригада из четырех человек, механизировавшая все процессы работы, обрабатывала 100 га в то время, когда мы силами 400 студентов, убирали урожай с площади 145 гектаров. Конечно же, при имеющейся у наших совхозов механизации им просто не обойтись без помощи горожан,, рабочих, служащих и, традиционно, студентов.
Если после перехода предприятий на хозрасчет, они уже не могут посылать на поля своих работников без весомого экономического ущерба для себя, то вузы минула чаша сия. Мы все еще не воспринимаем свое учебное время, как самое большое богатство. И вот уже на щит поднимаются гордые слова: «традиция», «сплочение», «воспитание коллективом», Прекрасные понятия, но ведь идут-то они в данном случае от бессилия что-либо изменить, от чьего-то нежелания и неумения работать, от чьего-то разгильдяйства. Да что там «от чьего-то»? Можно прямо сказать Главный агроном совхоза «Федоровское», на мой взгляд, взгляд, не выполняет своих обязанностей.
Заместитель директора совхоза по быту - палец о палец не ударил для улучшения быта наших студентов. Из четырех бригадиров, с которыми нам пришлось работать, трое не в силах даже организовать работу. Хорошо хоть, что есть деловые люди в управлении совхоза - это парторг В. И. Боболев и бригадир Н. В. Веселов, которые работали этой осенью так, как этого требует время..
К сожалению, таких работников в «Федоровском» единицы. Так почему мы, студенты, должны тратить свое время, силы на покрытие преступной халатности, небрежности и некомпетентности взрослых и ленивых «дядей», состоящих к тому же в КПСС?
Нашему поколению дали сейчас возможность жить надеждой. Надеждой, что жизнь улучшится и что мы держим этот шанс в своих руках. Но я выезжаю в сельхозотряд уже шестой раз и вижу, что изменить ситуацию в совхозе мы не в силах. Я вижу, что морковь по-прежнему сажают на низинных, затапливаемых глинистых полях, не знающих мелиорации. Каждый год не хватает тары. Вижу, с каким трудом, с какими усилиями, какой немыслимой ценой достается уборка урожая всем нам каждый год и... не вижу хорошей, стандартной моркови в своем универсаме.
Мне больно знать, что после того, как хорошая стандартная морковь под холодным дождем и пронизывающем ветре будет буквально выковыряна, выцарапана из глины, бережно обрезана/уложена в ящики, после этого большая часть ее будет сгноена на овощебазах. И я возмущен тем, что студент нашего института за время обучения теряет почти семестр на полях совхоза, невольно таким образом потакая беспорядку, который творится там.
И можно ли серьезно говорить о перестройка системы медицинского образования населения, когда запрограммирован выпуск недоученных специалистов? Теперь подробнее о механизмах определяющих недоподоготовку.
Площадь наших «подшефных» полей рассчитывается, исходя из норм (0,33 га на человека), утвержденных центральными органами. Нормы эти изначально завышены и поэтому приходится выбирать; либо не выполнить план по уборке моркови, либо снимать с занятий студентов 2- 6-го курсов. Не было года, чтобы 1-й ЛМИ уронил бы свое высокое имя в осеннюю грязь, дав пострадать плану!
Второй, не менее сложный вопрос - оплата труда студентов. Это было бы смешно, если бы не было бы так обидно: за месяц самоотверженного труда в тяжелых погодных условиях, труда, от которого не разгибаются пальцы и деревенеет спине, студент получает 5-10 рублей. А как же основной принцип социализма: «От каждого - по способности, каждому- по труду»? Хорошо хоть, что этом году удалось добиться руководству совхоза большого количестве денежных премий для бойцов. Но ведь их получат только победители соцсоревнования.. А остальные?
Можно мнoro говорить о том клубке проблем, которые существуют в связи с осенними работами. И администрации, партийным и комсомольским руководящим органам надо этим заниметься уже сейчас. Необходимо добиваться пересмотра норм выработки, и соответственно, оплаты труда студентов в совхозе. Это, так сказать, программа-минимум.
А программа-максимум - убедить, нет, не общественное мнение,, а тех, кто стоит выше его, что студенту медицинского вуза после института будут доверены вовсе не сельскохозяйственные культуры. И заниматься этими культурами в учебное время- это значит поставить под угрозу здоровье и жизни людей.
*****
Сергей Савушкин
Наш «Пульс» оказался единственной газетой, кто решился опубликовать статью Юрия Данилевского - комиссара ОССХО «Глинки-88», а первозданном виде, не разбавляя тревожных красок радужными тонами.
Обидно, что ни печатный орган Тосненского РК КПСС «Ленинское знамя», ни ленинградская «Смена» не сумели подойти к старой проблеме по-новому, не прислушались к взволнованному голосу автора. А жаль. Их авторитет и желание помочь делу могли оказаться очень кстати в момент, когда идет решительная перестройка стройотрядовского движения.
Меня статья Данилевского задела, что называется, за живое. Как бывшему командиру ОССХО «Глинки», мне очень близки проблемы, так эмоционально описанные Юрой. Сразу скажу: со многими фактами я согласен. Однако перспективы вижу несколько иные и считаю партийным долгом поделиться своими мыслями, тем более, что этого требуют интересы общего дела
Верно пишет в своей статье Юра Данилевский, что беспорядок, с которым сталкиваются студенты в подшефном совхозе, наглядно демонстрирует, до какого упадка можно довести наше сельское хозяйство. Однако виноваты в этом не какие-то «дяди». Заменой двух-трех плохих руководителей дела не поправить. Требуется менять всю систему хозяйствования.
И сегодня уже видны ощутимые перемены. По соседству с Глинками в Тосненском районе закладывают основы эффективного выращивания картофеля и свеклы голландские агроинженеры. А в «Федоровском» - 100 гектаров возделывается по «французской» технологии. Урожай - вдвое против обычного. А на будущий год под новую агротехнику намечено передать половину площадей, занятых морковью. Постепенно и все хозяйство перейдет на интенсивную технологию выращивания овощей. Разве это не действенные шаги по высвобождению студентов от ежегодных оельхозработ?
Есть у совхозных руководителей и еще одна интересная задумка. Отдать «Глинки» а аренду, а толкового бригадира Н. Веселова назначить заведующим «глав-морковью». Сажать культуру только на лучших полях вокруг совхоза «Федоровского». Построить собственное лерерабатывающее производство с овощехранилищем. Воплотится все это в жизнь - и появится, наконец, в наших универсамах качественная морковь.
Но нельзя желаемое принимать за действительное и нельзя принимать поспешных решений, как это сделали некоторые предприятия, отказавшиеся от шефской помощи совхозам. Понятно, что-невыгодно в условиях хозрасчета отрывать людей от станков. А кому выгода от того, что под снегом остались целые поля неубранных овощей? Кто от этого пострадал?
Есть а статье упрек в адрес руководства института. Якобы безразлично взирает оно на трудности студентов, решая проблемы за счет вывоза на сельхозработы всех подряд: от первокурсников до сотрудников. С этим я не могу согласиться и, чтобы не быть голословным обращусь к статистике.
Если в 1982 году студенты 1-го ЛМИ убрали 180 гектаров, то в 1988 году вместе с соцобязательством - 145. Причем, часть моркови заменена на менее трудоемкую свеклу.А обещание построить новый студенческий городок в «Глинках»? Его не выбили - вырвали многократными объединенными усилиями всех общественных организаций института.
Теперь о расценках. Они не пересматривались с 1935 года - и изменить их не в силах ни Ленинградский ОК КПСС, ни тем более администрация института. Единственное, что сделано за последние годы, - это двадцатипроцентное снижение норм при тридцатипроцентной надбавке к оплате труда студента. И лишь предстоящая в стране реформа системы цен сулит положительные сдвиги в этом направлении.
Да, перемены есть и будут. И может быть, хватит нам, молодым, сидеть сложа руки, сетовать на историческую несправедливость? Пора действовать самостоятельно. Знаете, что, например, придумали в штабе сельхозотряда ЛПИ им. Калинина? Из каждых десяти мешков собранного картофеля один остается студентам и продается через собственный кооператив. Вырученные деньги идут в фонд заработной платы отряда. Так удалось совместно с подшефным хозяйством найти действенные стимулы к качественной и эффективной работе ребят в поле. А почему бы и нашему штабу ССХО не перенять опыт политехников?