академик Лысенко, Трофим Денисович (1898 - 1976)
«Если судить о человеке по первому впечатлению, то от этого Лысенко остаётся ощущение зубной боли - дай бог ему здоровья, унылого он вида человек. И на слово скупой, и лицом незначительный, - только и помнится угрюмый глаз его, ползающий по земле с таким видом, будто, по крайней мере, собрался он кого-нибудь укокать».
Вит. Федорович «Поля зимой» // Газета «Правда». - 1927. - № 7 августа, №178 (3710). - С. 5.
Lysenko was the son of an Ukranian peasant. He did not learn to read and write until he was 13, and never learnt a foreign language. But he was bright and diligent: in 1918 he went to a prestigious school of gardening; in 1922 he was appointed a senior specialist at an agricultural research station; and in 1925 he graduated from the Kiev Agricultural Institute as an agronomist.
Vavilov, the progressive bourgeois scientist, and Lysenko, the peasant made good, therefore represented the two main types of scientific experts in early Soviet Russia. However, it is worth noting that neither man became a member of the Communist Party. They were both dedicated specialists and did not engage in ideological debates and general politics.
Vavilov’s broad international contacts and his criticism of how the Soviet government handled agricultural science were seen as signs of disloyalty. In 1940, he was arrested and charged with spying for the British. Vavilov was sentenced to death, but this was commuted to life imprisonment and he died under miserable conditions in a prison near Saratov in 1943. During his last years he fought heroically against the suppression of genetic science, and in posterity he stands not only as the martyr of genetics but also as a symbol of free and genuine science in Stalinist Russia.
Nevertheless, Vavilov was also the patron who helped push Lysenko up through the Soviet scientific hierarchy. In the early 1930s, he successfully proposed the young scientist for membership of the Ukrainian Academy of Sciences. He even supported Lysenko’s projects in the face of growing criticism up until the mid-1930s: at a meeting of the Lenin Academy in the summer of 1935, Vavilov passionately defended Lysenko against criticism of his ideas about seed production and plant breeding. Of course Lysenko’s understanding of genetics was weak, he admitted, but his work on vernalization was of great importance. As late as 1937, Vavilov failed to support the grand old man of Russian experimental biology, Nikolai Koltsoff, when he tried to spearhead a public confrontation with Lysenkoism. It was not until 1938, when Lysenko became the president of the Lenin Academy, and had thus taken Vavilov’s position as the leading administrator in Soviet agricultural science, that Vavilov spoke out strongly and clearly against him.
перевод:
Лысенко был сыном украинского крестьянина. Он не умел читать и писать до 13 лет и никогда не владел иностранным языком. Но он был способным и прилежным: в 1918 году он отправился в престижную школу садоводства, а в 1922 году он был назначен старшим научным сотрудником на сельскохозяйственной научно-исследовательской станции и в 1925 году окончил Киевский сельскохозяйственный институт по специальности агронома.
Вавилов, прогрессивный буржуазный ученый, и Лысенко, коренной крестьянин, представляли два основных типа научных экспертов в ранней Советской России. Однако, стоит отметить, что ни тот, ни другой не были членами Коммунистической партии. Они были преданы своей профессии и не участвовали в идеологических спорах и политической жизни.
Широкие международные связи Вавилова и его критика того, как советское правительство управляет сельскохозяйственной наукой, рассматривались как признаки нелояльности. В 1940 году он был арестован и обвинен в шпионаже в пользу англичан. Вавилов был приговорен к смертной казни, но она была заменена на пожизненное заключение, и он умер в ужасных условиях в тюрьме близ Саратова в 1943 году. В последние годы жизни он героически сражался против подавления генетики, и для потомков он является не только мучеником борьбы за генетику, но и символом свободной и подлинной науки в сталинской России.
Тем не менее, Вавилов был также покровителем, помогшим Лысенко взлететь вверх по лестнице советской научной иерархии. В начале 1930-х, он успешно помог молодому ученому стать членом Украинской Академии наук. Он даже поддержал проекты Лысенко в ответ на критику, продолжающуюся вплоть до середины 1930-х годов: на заседании академии им. Ленина летом 1935 года, Вавилов страстно защищал Лысенко от критики его идей о семеноводства и селекции растений. Конечно в понимании генетики Лысенко был слаб, он это признавал, но его работы по яровизации имеют большое значение. Еще в 1937 году Вавилов не поддержал великого патриарха русской экспериментальной биологии Николая Кольцова, когда он попытался организовать общественное противостояние Лысенко. Это продолжалось до 1938 года, когда Лысенко стал президентом Всесоюзной Академии, и, таким образом, занял место Вавилова как ведущего организатора советской сельскохозяйственной науки, после чего Вавилов решительно и определённо выступал против него.
Roll-Hansen N. «The Lysenko effect: undermining the autonomy of science», Endeavour 29, 143-147, 2005.