Луч, сдавленный шелком портьеры, стыдливо избегает трения,
Лижет стены, режет твердые объемные свисающие с потолка тени.
Ослепленный небесный зритель навсегда теперь свержен со сцены,
Остается лежать на верхушках недвижимых, самых высоких в городе тополей.
Это остылость, безветрие, в нем точка Б лишена притяжения,
Для каждой из А, что становится в толще воздуха, собственной частью.
Наделение плотностью обернулось вертикальным падением,
Подобием пьянящей музыки в остывшем тоннеле сознания.
Быть своей плотностью - это лишенность имени, но наделенность весом,
большим, чем притяжение. Собранные вместе глаголы сремятся к бегству,
задают некую скорость падения. Луч проникает в комнату и застигает полную
оцепенения плоскость. Нарезает прямые углы рваньем отражений на белой известке.