(no subject)
Вчера я поставила текст с воспоминаниями литературоведа Геннадия Красухина, написанными ко дню рождения писателя Анатолия Кузнецова, человека необычной судьбы. Его роман "Бабий Яр" - документальное свидетельство оккупации Киева и трагедии "Бабьего Яра", изложенное и сохранённое благодаря памяти 12-летнего мальчика. Свидетеля расстрела сотни тысяч евреев на окраине Киева 29 сентября 1941 года и существования там же концлагеря до 1943 года.
Анатолий Васильевич Кузнецов
18 августа 1929 - 13 июня 1979
Он умер в пятьдесят лет, после третьего инфаркта. Не мудрено! Два года под немецкой оккупацией в юном возрасте, голод, бомбёжки уже советской авиацией при наступлении Красной Армии. Страшные события Бабьего Яра совсем недалеко от своей хаты. Разве такое забудешь? А потом, уже писателем, бодание с литературными чиновниками в попытках напечатать полный текст выстраданной им книги.
В книге есть свидетельства одной из немногих уцелевших, киевской еврейки Дины Мироновны Проничевой, - это читать очень страшно. Её рассказ записан лично Кузнецовым с её слов. Когда начался расстрел, она сама прыгнула вниз, на дно оврага, на груды окровавленных тел. Её засыпали вместе с ними, она выползла. Она ползла несколько дней...
"Этот роман я начал писать в Киеве, в хате у матери. Но потом не смог продолжать и уехал: не мог спать. По ночам во сне я слышал крик: то я ложился, и меня расстреливали в лицо, в грудь, в затылок, то стоял сбоку с тетрадкой в руках и ждал начала, а они не стреляли, у них был обеденный перерыв, они жгли из книг костёр, качали какую-то пульпу, а я всё ждал, когда же это произойдёт, чтобы я мог добросовестно всё записать. Это кошмар преследовал меня, это был и не сон, и не явь, я вскакивал, слыша в ушах крик тысяч гибнущих людей".
Отличительная черта талантливых воспоминаний не только в описании событий собственной жизни их авторов, а сопутствующее воспроизведение эпохи, времени, в котором она, эта жизнь, и прошла. Вот и в когда-то напечатанных мной воспоминаниях Хавы Волович, так тронувших наши души судьбой этой несчастной женщины, содержатся свидетельства истории (голодомор, сталинские лагеря), которые даже убедительнее, чем труды десятков историков.
Анатолий Кузнецов написал книгу об оккупации Киева ... но напечатать в СССР роман о массовом убийстве евреев? И тут началась такая эпопея, такое бодание с дубом советской власти, корёжившей написанную кровью сердца его книгу...
«... Когда я увидел, что из «Бабьего Яра» выбрасывается четверть особо важного текста, а смысл романа из-за этого переворачивается с ног на голову, я заявил, что в таком случае печатать отказываюсь, и потребовал рукопись обратно. Вот случилось нечто совсем неожиданное. Рукопись не отдавали. Словно я уже не был её хозяином… Дошло до дикой сцены в кабинете Полевого, где собралось всё начальство редакции, я требовал рукопись, я ошалел. Я кричал: «Это моя работа, моя рукопись, моя бумага, наконец. Я не желаю это печатать.» А Полевой цинично ответил: «Печатать или не печатать - не вам решать. И рукопись вам никто не отдаст и напечатаем так, как считаем нужным».
Потом мне объяснили, что это не было самодурством или случайностью. В моём случае рукопись получила добро из самого ЦК, и её уже нельзя было не опубликовать. А осуди её ЦК, опять-таки она нужна - для рассмотрения в «другом месте». Но я тогда, в кабинете Полевого, не помня себя, кинулся в драку, выхватил рукопись, выбежал на ул. Воровского, рвал, проклиная день, когда я начал писать. Позже выяснилось, что в «Юности» остался другой экземпляр, который предназначался для ЦК. Редакция позвонила мне домой и сообщила, что вся правка уже выполнена, новый текст заново перепечатан, и мне лучше его не смотреть. Идя навстречу, Полевой согласен поставить в начале: «роман печатается в сокращении».
И тут Полевой ещё раз обманул автора - в сноске было напечатано иначе: "журнальный вариант".
«Бабий Яр» в том виде, в каком он был опубликован в Союзе, служил режиму, хотя выход его в свет и стал событием, прогрессивным явлением: вырвалась из подполья еврейская тема, восстановилась историческая справедливость. Успех романа-документа был огромным. Три номера «Юности», в которых он был опубликован, сразу исчезли из продажи, тут же появились на чёрном книжном рынке по дорогим ценам, и моментально раскупались, особенно в Киеве. В библиотеках на роман выстраивались огромные очереди.
Кузнецов: "Журнал "Юность" поступил за границу. И сразу во многих странах роман принялись переводить. Мне посыпались недоумённые письма переводчиков: они не понимали многих мест."
Эпопея закончилась в 1969 году - заранее продуманным, хитроумным побегом Анатолия Кузнецова из СССР в Лондон. С микроплёнкой подлинной рукописи романа, спрятанной в его одежде. И только тогда мир смог прочитать истинный текст пронзительной книги "Бабий Яр".
Добавлю. Мать, самый близкий ему человек, осталась одна в своей хате на Куренёвке, что недалеко от Бабьего Яра. Анатолий Кузнецов тайно с мамой Марией Фёдоровной переписывался. Ещё остался в СССР сын в семье бывшей жены Ирины Марченко, с которой давно развёлся. Сейчас сын Алексей Кузнецов живёт в Москве, работает на Радио "Свобода". В Киеве вышел роман "Бабий Яр" на украинском языке в его переводе. Об этом здесь: http://www.svobodanews.ru/content/article/465953.html
В Лондоне в 1979 году родилась дочка, названная в честь его матери, - Машей.
Возле её колыбельки Анатолий Кузнецов и умер в том же году.
-------
Прим. О муках при подготовке рукописи романа к опубликованию в журнале "Юность" рекомендую очерк Анатолия Кузнецова "К читателям":
http://jhistory.nfurman.com/shoa/byar03.htm
Анатолий Васильевич Кузнецов
18 августа 1929 - 13 июня 1979
Он умер в пятьдесят лет, после третьего инфаркта. Не мудрено! Два года под немецкой оккупацией в юном возрасте, голод, бомбёжки уже советской авиацией при наступлении Красной Армии. Страшные события Бабьего Яра совсем недалеко от своей хаты. Разве такое забудешь? А потом, уже писателем, бодание с литературными чиновниками в попытках напечатать полный текст выстраданной им книги.
В книге есть свидетельства одной из немногих уцелевших, киевской еврейки Дины Мироновны Проничевой, - это читать очень страшно. Её рассказ записан лично Кузнецовым с её слов. Когда начался расстрел, она сама прыгнула вниз, на дно оврага, на груды окровавленных тел. Её засыпали вместе с ними, она выползла. Она ползла несколько дней...
"Этот роман я начал писать в Киеве, в хате у матери. Но потом не смог продолжать и уехал: не мог спать. По ночам во сне я слышал крик: то я ложился, и меня расстреливали в лицо, в грудь, в затылок, то стоял сбоку с тетрадкой в руках и ждал начала, а они не стреляли, у них был обеденный перерыв, они жгли из книг костёр, качали какую-то пульпу, а я всё ждал, когда же это произойдёт, чтобы я мог добросовестно всё записать. Это кошмар преследовал меня, это был и не сон, и не явь, я вскакивал, слыша в ушах крик тысяч гибнущих людей".
Отличительная черта талантливых воспоминаний не только в описании событий собственной жизни их авторов, а сопутствующее воспроизведение эпохи, времени, в котором она, эта жизнь, и прошла. Вот и в когда-то напечатанных мной воспоминаниях Хавы Волович, так тронувших наши души судьбой этой несчастной женщины, содержатся свидетельства истории (голодомор, сталинские лагеря), которые даже убедительнее, чем труды десятков историков.
Анатолий Кузнецов написал книгу об оккупации Киева ... но напечатать в СССР роман о массовом убийстве евреев? И тут началась такая эпопея, такое бодание с дубом советской власти, корёжившей написанную кровью сердца его книгу...
«... Когда я увидел, что из «Бабьего Яра» выбрасывается четверть особо важного текста, а смысл романа из-за этого переворачивается с ног на голову, я заявил, что в таком случае печатать отказываюсь, и потребовал рукопись обратно. Вот случилось нечто совсем неожиданное. Рукопись не отдавали. Словно я уже не был её хозяином… Дошло до дикой сцены в кабинете Полевого, где собралось всё начальство редакции, я требовал рукопись, я ошалел. Я кричал: «Это моя работа, моя рукопись, моя бумага, наконец. Я не желаю это печатать.» А Полевой цинично ответил: «Печатать или не печатать - не вам решать. И рукопись вам никто не отдаст и напечатаем так, как считаем нужным».
Потом мне объяснили, что это не было самодурством или случайностью. В моём случае рукопись получила добро из самого ЦК, и её уже нельзя было не опубликовать. А осуди её ЦК, опять-таки она нужна - для рассмотрения в «другом месте». Но я тогда, в кабинете Полевого, не помня себя, кинулся в драку, выхватил рукопись, выбежал на ул. Воровского, рвал, проклиная день, когда я начал писать. Позже выяснилось, что в «Юности» остался другой экземпляр, который предназначался для ЦК. Редакция позвонила мне домой и сообщила, что вся правка уже выполнена, новый текст заново перепечатан, и мне лучше его не смотреть. Идя навстречу, Полевой согласен поставить в начале: «роман печатается в сокращении».
И тут Полевой ещё раз обманул автора - в сноске было напечатано иначе: "журнальный вариант".
«Бабий Яр» в том виде, в каком он был опубликован в Союзе, служил режиму, хотя выход его в свет и стал событием, прогрессивным явлением: вырвалась из подполья еврейская тема, восстановилась историческая справедливость. Успех романа-документа был огромным. Три номера «Юности», в которых он был опубликован, сразу исчезли из продажи, тут же появились на чёрном книжном рынке по дорогим ценам, и моментально раскупались, особенно в Киеве. В библиотеках на роман выстраивались огромные очереди.
Кузнецов: "Журнал "Юность" поступил за границу. И сразу во многих странах роман принялись переводить. Мне посыпались недоумённые письма переводчиков: они не понимали многих мест."
Эпопея закончилась в 1969 году - заранее продуманным, хитроумным побегом Анатолия Кузнецова из СССР в Лондон. С микроплёнкой подлинной рукописи романа, спрятанной в его одежде. И только тогда мир смог прочитать истинный текст пронзительной книги "Бабий Яр".
Добавлю. Мать, самый близкий ему человек, осталась одна в своей хате на Куренёвке, что недалеко от Бабьего Яра. Анатолий Кузнецов тайно с мамой Марией Фёдоровной переписывался. Ещё остался в СССР сын в семье бывшей жены Ирины Марченко, с которой давно развёлся. Сейчас сын Алексей Кузнецов живёт в Москве, работает на Радио "Свобода". В Киеве вышел роман "Бабий Яр" на украинском языке в его переводе. Об этом здесь: http://www.svobodanews.ru/content/article/465953.html
В Лондоне в 1979 году родилась дочка, названная в честь его матери, - Машей.
Возле её колыбельки Анатолий Кузнецов и умер в том же году.
-------
Прим. О муках при подготовке рукописи романа к опубликованию в журнале "Юность" рекомендую очерк Анатолия Кузнецова "К читателям":
http://jhistory.nfurman.com/shoa/byar03.htm