Желтый саиб
Закончился конкурс коротких рассказов на форжике, однако в этот раз призовых мест я не занял. Очень жаль, но наверное стоило больше внимания уделить рассказу, а не за один вечер все делать. Зато теперь есть вот такой шикарный рисунок от stilsplee
Это история из жизни прославленного комиссара Ганниба, «выдуманного» персонажа Имперской Гвардии.
Желтый саиб
- Ааааагх!
Тиролло согнулся пополам, и на ярко-желтый песок закапала кровь. Губы разбиты, глаз заплыл.
Ганниб вытер тыльной стороной кулака нос. Его обнаженная грудь тяжело вздымалась, капли обильного пота сверкали на солнце как бусинки. Он прищурился под палящим солнцем и обвел мутным взглядом сбившихся в круг бадавийун, которые молча смотрели него. За ними выглядывали удивленные лица гвардейцев.
- Аааах, - снова застонал скорчившийся на земле Тиролло.
***
Ганниб уже два года служил комиссаром с 43-м Карт-Гадастским полком, но совсем не чувствовал, что добился уважения среди солдат и офицеров. С одной стороны, все было как будто хорошо. Операция по зачистке небольшого, едва проснувшегося комплекса некронов на Маноа прошла неплохо с минимальными при столкновении с таким опасным врагом потерями. С точки зрения дисциплины и следования вере в Императора, молодой комиссар мог уверенно говорить об успехе: нарушения устава практически не случались, а его речи о вере отличались умеренной дозой пламенности и искренности. Он не отсиживался в штабе, бросался в бой наравне со всеми и однажды на глазах гвардейцев разрубил пиломечом материализовавшегося рядом Призраканекронов, который успел насадить на свои лезвия сержанта. Но Ганниб никогда не геройствовал, безрассудная отвага была ему чужда. Он старался проводить время с солдатами, обедал в общей кантине и иногда как будто неплохо с ними общался.
И все же Ганниб видел, что своим он не стал, как бы этого ни хотел. А он хотел! Ну, не другом, конечно, быть или отцом солдатам, это бы был уже слишком для его должности и характера, но хотя бы человеком, которого они по-настоящему уважали и ценили. Чужаком, которого гордые Карт-Гадастцы приняли бы в свой круг.
Когда полк отправили на Кивиру, стало только хуже. Окраинный мирок, осененный светом Императора и залежами полезных ресурсов, подвергся нападению орочей армады, одного из многочисленных ручейков «Вааагха»Газгкулла Маг Урук Траки. Покрытая чуть ли не на три четверти мерзко-желтым песком,планетка не располагала существенными силами СПО, и Карт-Гадастцев отправили на помощь. Операция с самого начала пошла нехорошо. Транспортники Имперского флота были обстреляны еще на подлете, высадка прошла в полнейшем хаосе, а первые столкновения с наземными силами орков закончились, как это называлось, «тактическим отступлением» полка. Запрос на подкрепление астропаты уже разослали, но, когда прибудут новые силы, было решительно неизвестно. По всему выходило, что 43-му придется справляться самостоятельно.
Неудачи озлобили гвардейцев. Обычнонастороженные и надменные, сейчас они стали особенно резки и отстраненны. Новая камуфляжная форма ярко-желтого цвета с вкраплениями серых точек, вызывала отторжение. Когда Ганниб пытался заговорить с гвардейцами, солдаты отвечали чересчур формально и холодно, а офицеры изъяснялись через губу, не скрывая раздражения: он не был виноват в поражениях полка, но на нем, как на чужаке, вымещалось недовольство. Можно было бы просто не обращать на это внимание - в конце концов, комиссар всегда сторонний человек, - но Ганниб хотел большего. Надо было спасти полк и найти себе в нем место.
***
Помимо рабочих, прилетающих на вахту для добычи полезных ресурсов, на Кивире обитали кочевые племена бадавийун: они пересекали пески своими пестрыми караванами, знали удобные и короткие дороги и были верными последователями веры в Императора (называя его по-своему Бадшах). Что еще важнее, они были настоящими воинами. Орков они старались избегать, в случае опасности растворяясь в пустынях, но, судя по нескольким известным случаям, в столкновениях оказывались яростными бойцами, дравшимися наравне с зеленокожими.
Когда Ганниб поделился с высшим руководством полка идеей привлечь бадавийунк армейским операциям и использовать их знание пустынных троп для обхода орков, те просто пофыркали в ответ: никому еще не удалось договориться с кочевниками. Что этот мальчишка вообще себе вообразил! Бадавийун даже в условиях бедственного положения их мира неохотно шли на контакт с официальными властями.Но Ганниб, используя свой статус, настоял на выделении ему Валькирии и отряда гвардейцев. По последним донесениям Ганниб знал, где искать крупнейший караван кочевников; скорее всего там можно найти и их предводителя - саиба.
***
В низколетящей Валькирии Ганниб смотрел в приоткрытый люк на проносящиеся мимо желтые дюны, изредка перемежаемые серыми валунами, выглядывающими из песков, словно рыбы из моря. Он спиной чувствовал недовольные взгляды гвардейцев из приданного ему отряда. Ганниб никогда не был любителем азартных игр, но сейчас он поставил на кон свою репутацию: если комиссар на сможет убедить кочевников помочь Гвардии, то не только потеряет шанс на успешное завершение военной операции, но и просто упадет в глазах всего полка.
Координаты, полученные с фрегата на орбите, оказались точными: гвардейцы прилетели прямо в становище большого каравана. Ганнибв своем черном кителе и в окружении солдат в желтой форме шагал к крупнейшему шатру, где, как он предполагал, должен был находиться саиб. Бадавийун выходили из кибиток, бросали свои занятия и угрюмо смотрели на пришельцев. Прямо перед комиссаром возник высокого роста, крепко сложенный, мускулистый человек - Ганниб оценил это,даже несмотря на скрадывающий фигуру бежевый балахон с широким красным поясом, напоминающим кушак комиссара. Поперек лица саиба - а это был несомненно он - простирался застарелый шрам. Уперев руки в бока, вождьуставился на Ганниба.
- Я Тирилло, а это мой народ. Да будет тверд песок под твоими ногами. Что тебе здесь надо, чужак?
Комиссар представился и принялся рассказывать ему о своем предложении, всеобщей опасности орков и шансе победить их сообща, но очень скороТириллопрервал Ганнибаи, окрестив себя аквилой, заявил:
- Бадшах нас хранит, мы и сами справимся, орки для нас не проблема. В песках они нас не найдут, сколько бы их не было. А вы, желтые мальчики, можете себе ходить строем или отправляться в звездную пустыню, откуда пришли, - это не для нас.
Ганниб еще что-то пытался объяснить, но саиб посмотрел на него надменным взглядом, который так хорошо был известен комиссару, и отрезал:
- Никакая сила не заставит нас изменить решение. Я так решил.
Тиролло развернулся и собрался уходить. Кочевники вокруг хмуро смотрели на комиссара, он побледнел, быстро оглянулся и заметил ухмылки на лицах гвардейцев. Ганниб прямо слышал, как они со смехом будут потом пересказывать всем, как комиссар сел в лужу. Он сжал кулаки и вдруг неожиданно даже для самого себя выкрикнул, обращаясь к саибу:
- Значит, говоришь, никакая сила?!
Нервными, слегка дрожащими пальцами он расстегнул золоченые пуговицы на своем кителе. Тот упал черной грудой, за ним последовала рубашка. Звякнув, свалилась на желтый песок портупея с пиломечом и болт-пистолетом. Приподняв одну бровь, саиб с усмешкой смотрел на комиссара, пока толпа вокруг образовывала круг. Из-за плеч кочевников выглядывали удивленные и перепуганные лица гвардейцев.
***
- Аааах, - снова застонал скорчившийся на земле Тиролло и сплюнул кровью. Он медленно повернул голову в сторону Ганниба и посмотрел на него одним, еще целым глазом. Толпа затаила дыхание. На лице Тиролло появилась гримаса: сначала показалось, что он морщится от боли, но нет, он улыбался. Улыбался по-доброму.
- Желтый саиб, - прошептал он, глядя прямо в глаза Ганнибу.
Тишину разорвал всеобщий радостный крик, когда тысячи кочевников стали скандировать: «Желтый саиб! Желтый саиб! Желтый саиб!» - новый титул комиссара. Гвардейцы кричали вместе со всеми. История, которую они расскажут потомв казармах, будет просто грандиозной. Ганниб смотрел вокруг и улыбался: он нашел свое место.
Это история из жизни прославленного комиссара Ганниба, «выдуманного» персонажа Имперской Гвардии.
Желтый саиб
- Ааааагх!
Тиролло согнулся пополам, и на ярко-желтый песок закапала кровь. Губы разбиты, глаз заплыл.
Ганниб вытер тыльной стороной кулака нос. Его обнаженная грудь тяжело вздымалась, капли обильного пота сверкали на солнце как бусинки. Он прищурился под палящим солнцем и обвел мутным взглядом сбившихся в круг бадавийун, которые молча смотрели него. За ними выглядывали удивленные лица гвардейцев.
- Аааах, - снова застонал скорчившийся на земле Тиролло.
***
Ганниб уже два года служил комиссаром с 43-м Карт-Гадастским полком, но совсем не чувствовал, что добился уважения среди солдат и офицеров. С одной стороны, все было как будто хорошо. Операция по зачистке небольшого, едва проснувшегося комплекса некронов на Маноа прошла неплохо с минимальными при столкновении с таким опасным врагом потерями. С точки зрения дисциплины и следования вере в Императора, молодой комиссар мог уверенно говорить об успехе: нарушения устава практически не случались, а его речи о вере отличались умеренной дозой пламенности и искренности. Он не отсиживался в штабе, бросался в бой наравне со всеми и однажды на глазах гвардейцев разрубил пиломечом материализовавшегося рядом Призраканекронов, который успел насадить на свои лезвия сержанта. Но Ганниб никогда не геройствовал, безрассудная отвага была ему чужда. Он старался проводить время с солдатами, обедал в общей кантине и иногда как будто неплохо с ними общался.
И все же Ганниб видел, что своим он не стал, как бы этого ни хотел. А он хотел! Ну, не другом, конечно, быть или отцом солдатам, это бы был уже слишком для его должности и характера, но хотя бы человеком, которого они по-настоящему уважали и ценили. Чужаком, которого гордые Карт-Гадастцы приняли бы в свой круг.
Когда полк отправили на Кивиру, стало только хуже. Окраинный мирок, осененный светом Императора и залежами полезных ресурсов, подвергся нападению орочей армады, одного из многочисленных ручейков «Вааагха»Газгкулла Маг Урук Траки. Покрытая чуть ли не на три четверти мерзко-желтым песком,планетка не располагала существенными силами СПО, и Карт-Гадастцев отправили на помощь. Операция с самого начала пошла нехорошо. Транспортники Имперского флота были обстреляны еще на подлете, высадка прошла в полнейшем хаосе, а первые столкновения с наземными силами орков закончились, как это называлось, «тактическим отступлением» полка. Запрос на подкрепление астропаты уже разослали, но, когда прибудут новые силы, было решительно неизвестно. По всему выходило, что 43-му придется справляться самостоятельно.
Неудачи озлобили гвардейцев. Обычнонастороженные и надменные, сейчас они стали особенно резки и отстраненны. Новая камуфляжная форма ярко-желтого цвета с вкраплениями серых точек, вызывала отторжение. Когда Ганниб пытался заговорить с гвардейцами, солдаты отвечали чересчур формально и холодно, а офицеры изъяснялись через губу, не скрывая раздражения: он не был виноват в поражениях полка, но на нем, как на чужаке, вымещалось недовольство. Можно было бы просто не обращать на это внимание - в конце концов, комиссар всегда сторонний человек, - но Ганниб хотел большего. Надо было спасти полк и найти себе в нем место.
***
Помимо рабочих, прилетающих на вахту для добычи полезных ресурсов, на Кивире обитали кочевые племена бадавийун: они пересекали пески своими пестрыми караванами, знали удобные и короткие дороги и были верными последователями веры в Императора (называя его по-своему Бадшах). Что еще важнее, они были настоящими воинами. Орков они старались избегать, в случае опасности растворяясь в пустынях, но, судя по нескольким известным случаям, в столкновениях оказывались яростными бойцами, дравшимися наравне с зеленокожими.
Когда Ганниб поделился с высшим руководством полка идеей привлечь бадавийунк армейским операциям и использовать их знание пустынных троп для обхода орков, те просто пофыркали в ответ: никому еще не удалось договориться с кочевниками. Что этот мальчишка вообще себе вообразил! Бадавийун даже в условиях бедственного положения их мира неохотно шли на контакт с официальными властями.Но Ганниб, используя свой статус, настоял на выделении ему Валькирии и отряда гвардейцев. По последним донесениям Ганниб знал, где искать крупнейший караван кочевников; скорее всего там можно найти и их предводителя - саиба.
***
В низколетящей Валькирии Ганниб смотрел в приоткрытый люк на проносящиеся мимо желтые дюны, изредка перемежаемые серыми валунами, выглядывающими из песков, словно рыбы из моря. Он спиной чувствовал недовольные взгляды гвардейцев из приданного ему отряда. Ганниб никогда не был любителем азартных игр, но сейчас он поставил на кон свою репутацию: если комиссар на сможет убедить кочевников помочь Гвардии, то не только потеряет шанс на успешное завершение военной операции, но и просто упадет в глазах всего полка.
Координаты, полученные с фрегата на орбите, оказались точными: гвардейцы прилетели прямо в становище большого каравана. Ганнибв своем черном кителе и в окружении солдат в желтой форме шагал к крупнейшему шатру, где, как он предполагал, должен был находиться саиб. Бадавийун выходили из кибиток, бросали свои занятия и угрюмо смотрели на пришельцев. Прямо перед комиссаром возник высокого роста, крепко сложенный, мускулистый человек - Ганниб оценил это,даже несмотря на скрадывающий фигуру бежевый балахон с широким красным поясом, напоминающим кушак комиссара. Поперек лица саиба - а это был несомненно он - простирался застарелый шрам. Уперев руки в бока, вождьуставился на Ганниба.
- Я Тирилло, а это мой народ. Да будет тверд песок под твоими ногами. Что тебе здесь надо, чужак?
Комиссар представился и принялся рассказывать ему о своем предложении, всеобщей опасности орков и шансе победить их сообща, но очень скороТириллопрервал Ганнибаи, окрестив себя аквилой, заявил:
- Бадшах нас хранит, мы и сами справимся, орки для нас не проблема. В песках они нас не найдут, сколько бы их не было. А вы, желтые мальчики, можете себе ходить строем или отправляться в звездную пустыню, откуда пришли, - это не для нас.
Ганниб еще что-то пытался объяснить, но саиб посмотрел на него надменным взглядом, который так хорошо был известен комиссару, и отрезал:
- Никакая сила не заставит нас изменить решение. Я так решил.
Тиролло развернулся и собрался уходить. Кочевники вокруг хмуро смотрели на комиссара, он побледнел, быстро оглянулся и заметил ухмылки на лицах гвардейцев. Ганниб прямо слышал, как они со смехом будут потом пересказывать всем, как комиссар сел в лужу. Он сжал кулаки и вдруг неожиданно даже для самого себя выкрикнул, обращаясь к саибу:
- Значит, говоришь, никакая сила?!
Нервными, слегка дрожащими пальцами он расстегнул золоченые пуговицы на своем кителе. Тот упал черной грудой, за ним последовала рубашка. Звякнув, свалилась на желтый песок портупея с пиломечом и болт-пистолетом. Приподняв одну бровь, саиб с усмешкой смотрел на комиссара, пока толпа вокруг образовывала круг. Из-за плеч кочевников выглядывали удивленные и перепуганные лица гвардейцев.
***
- Аааах, - снова застонал скорчившийся на земле Тиролло и сплюнул кровью. Он медленно повернул голову в сторону Ганниба и посмотрел на него одним, еще целым глазом. Толпа затаила дыхание. На лице Тиролло появилась гримаса: сначала показалось, что он морщится от боли, но нет, он улыбался. Улыбался по-доброму.
- Желтый саиб, - прошептал он, глядя прямо в глаза Ганнибу.
Тишину разорвал всеобщий радостный крик, когда тысячи кочевников стали скандировать: «Желтый саиб! Желтый саиб! Желтый саиб!» - новый титул комиссара. Гвардейцы кричали вместе со всеми. История, которую они расскажут потомв казармах, будет просто грандиозной. Ганниб смотрел вокруг и улыбался: он нашел свое место.