Анна Голубева "Дон Кихот в юбке"
«Помогите мне... умоляю Вас»
Надежда Лухманова так и не встретила хорошего мужчину - сильного или хотя бы равного себе. Измученная многолетними лишениями и поломанной личной жизнью, она не впала в отчаянье. Надежда Александровна поняла, что единственный человек, который может вытащить её из нищеты, - это она сама.
Её писательские труды наконец-то оценили по достоинству, но даже в расцвете славы эта сильная женщина продолжала жить в нужде. При этом она умудрялась помогать не только сыновьям и дочери, но и чужим людям.
Однажды Лухманова приютила женщину, которую пьяный муж ударил ножом (пролежав три месяца в больнице и чудом выжив, бедняжка оказалась на улице без гроша). В другой раз Надежда Александровна взяла к себе четырёхлетнего ребёнка фабричной работницы, которая попала в больницу. «Больной, паршивый уродец-рахит с опухшими руками и ногами, до того слабый, что не стоит на ножках. Я сижу и шью ему рубашку, и так его жалко, что он даже начинает мне нравиться, - писала Лухманова издателю Алексею Суворину. - Я не Дон Кихот, за приключениями не бегаю. Но если жизнь сталкивает меня с горем, я не могу спокойно пройти мимо». На самом деле она как раз походила на этакого Дон Кихота в юбке.
Во второй половине жизни Надежда Александровна много болела и очень переживала из-за плохого здоровья своей дочери. Её переписка с друзьями похожа на унизительное попрошайничество: «Решила обратиться к Вам с большой просьбой, от исполнения которой зависит всё моё спокойствие. Больна моя дочь, которая возвращается из общины сестёр милосердия. Я должна немедленно снять дачу и окружить её возможным спокойствием. Помогите мне. Никакой задолженности в газете за мной нет. Умоляю Вас. Мне требуется 150 рублей».
Вдоволь настрадавшись сама и видя страдания других бесправных женщин, Лухманова стала выступать с публичными лекциями: «О положении незамужней дочери в семье», «Причина вечной распри между мужчиной и женщиной», «Недочёты жизни современной женщины», «О проституции» и «Влияние новейшей литературы на современную молодёжь». Послушать эти выступления было бы интересно и сегодня. Лухманову часто называли феминисткой, но сама она смеялась над этим, считая, что кричать о равноправии полов - это всё равно что «бегать по идущему на всех парах вагону, чтобы ускорить его ход». Более ста лет назад мудрая писательница предостерегала: «Берегитесь, женщины, открывающейся вам мужской деятельности, своего кажущегося успеха и того равноправия в труде, которого вы так добиваетесь».
Надежда Александровна полагала, что женщины прежде всего должны иметь возможность получать образование, что приведёт к их финансовой независимости.
Бабушка на фронте
В 1904 году Надежда Лухманова удивила всех, отправившись на Русско-японскую войну. А ведь ей было 60 лет! «Один выход - бежать туда, где страдают, и там, исполняя обязанности матери, сестры, няньки, стряпухи, подкармливая и выхаживая раненых, забыть собственный страх», - объясняла она свой поступок.
Вид умирающих молодых солдат, в бреду держащихся за образок или вспоминающих своих любимых, потряс писательницу. Лухманова стала писать газетные очерки, превратившись из сестры милосердия в первую в российской истории женщину - военного корреспондента.
Конечно, тут же объявились критики: «Женщинам не место в военной журналистике!», «Пусть не лезет не в своё дело!», «Эта сумасшедшая старуха просто ищет скандальной славы!». Однако Надежда Александровна следовала поговорке: «Собака лает, а караван идёт». А после окончания войны она отправилась в Японию. Хотела изучить истоки патриотизма японцев, который так поразил её на полях сражений.
Лухманова мечтала написать новую книгу, но не успела: весной 1907 года писательница уехала в Крым, где вскоре скончалась. Удивительно, как быстро о ней все забыли: и солдаты, о которых она писала, и несчастные женщины, которым она помогала, и издатели, немало зарабатывавшие на её литературных трудах.
"Русская история".
Надежда Лухманова так и не встретила хорошего мужчину - сильного или хотя бы равного себе. Измученная многолетними лишениями и поломанной личной жизнью, она не впала в отчаянье. Надежда Александровна поняла, что единственный человек, который может вытащить её из нищеты, - это она сама.
Её писательские труды наконец-то оценили по достоинству, но даже в расцвете славы эта сильная женщина продолжала жить в нужде. При этом она умудрялась помогать не только сыновьям и дочери, но и чужим людям.
Однажды Лухманова приютила женщину, которую пьяный муж ударил ножом (пролежав три месяца в больнице и чудом выжив, бедняжка оказалась на улице без гроша). В другой раз Надежда Александровна взяла к себе четырёхлетнего ребёнка фабричной работницы, которая попала в больницу. «Больной, паршивый уродец-рахит с опухшими руками и ногами, до того слабый, что не стоит на ножках. Я сижу и шью ему рубашку, и так его жалко, что он даже начинает мне нравиться, - писала Лухманова издателю Алексею Суворину. - Я не Дон Кихот, за приключениями не бегаю. Но если жизнь сталкивает меня с горем, я не могу спокойно пройти мимо». На самом деле она как раз походила на этакого Дон Кихота в юбке.
Во второй половине жизни Надежда Александровна много болела и очень переживала из-за плохого здоровья своей дочери. Её переписка с друзьями похожа на унизительное попрошайничество: «Решила обратиться к Вам с большой просьбой, от исполнения которой зависит всё моё спокойствие. Больна моя дочь, которая возвращается из общины сестёр милосердия. Я должна немедленно снять дачу и окружить её возможным спокойствием. Помогите мне. Никакой задолженности в газете за мной нет. Умоляю Вас. Мне требуется 150 рублей».
Вдоволь настрадавшись сама и видя страдания других бесправных женщин, Лухманова стала выступать с публичными лекциями: «О положении незамужней дочери в семье», «Причина вечной распри между мужчиной и женщиной», «Недочёты жизни современной женщины», «О проституции» и «Влияние новейшей литературы на современную молодёжь». Послушать эти выступления было бы интересно и сегодня. Лухманову часто называли феминисткой, но сама она смеялась над этим, считая, что кричать о равноправии полов - это всё равно что «бегать по идущему на всех парах вагону, чтобы ускорить его ход». Более ста лет назад мудрая писательница предостерегала: «Берегитесь, женщины, открывающейся вам мужской деятельности, своего кажущегося успеха и того равноправия в труде, которого вы так добиваетесь».
Надежда Александровна полагала, что женщины прежде всего должны иметь возможность получать образование, что приведёт к их финансовой независимости.
Бабушка на фронте
В 1904 году Надежда Лухманова удивила всех, отправившись на Русско-японскую войну. А ведь ей было 60 лет! «Один выход - бежать туда, где страдают, и там, исполняя обязанности матери, сестры, няньки, стряпухи, подкармливая и выхаживая раненых, забыть собственный страх», - объясняла она свой поступок.
Вид умирающих молодых солдат, в бреду держащихся за образок или вспоминающих своих любимых, потряс писательницу. Лухманова стала писать газетные очерки, превратившись из сестры милосердия в первую в российской истории женщину - военного корреспондента.
Конечно, тут же объявились критики: «Женщинам не место в военной журналистике!», «Пусть не лезет не в своё дело!», «Эта сумасшедшая старуха просто ищет скандальной славы!». Однако Надежда Александровна следовала поговорке: «Собака лает, а караван идёт». А после окончания войны она отправилась в Японию. Хотела изучить истоки патриотизма японцев, который так поразил её на полях сражений.
Лухманова мечтала написать новую книгу, но не успела: весной 1907 года писательница уехала в Крым, где вскоре скончалась. Удивительно, как быстро о ней все забыли: и солдаты, о которых она писала, и несчастные женщины, которым она помогала, и издатели, немало зарабатывавшие на её литературных трудах.
"Русская история".