Олег Покровский "Нашествие масонов"
От иллюминатов к террористам
Изначально вполне идиллическая репутация «вольных каменщиков» стала приобретать зловещий оттенок, ассоциируясь с тайными убийствами и Французской революцией.
Возможно, революционно-криминальный поворот произошёл на Вильгельмсбадском конгрессе 1782 года, когда руководители масонства взяли курс на свержение Французской монархии. Правда, главным масоном был тогда герцог Фердинанд Брауншвейгский - сам представитель королевской династии. Но всё-таки был немец и думал о немецких интересах, а сильная католическая Франция протестантской Пруссии мешала. Так почему бы не разрушить Французское королевство руками масонов?
В 1792 году именно Фердинанд Брауншвейгский станет командующим австро-прусскими войсками, наступавшими на революционную Францию, однако кампанию проиграет, причём его действия были таковы, что напоминали игру в поддавки. Снова срабатывали какие-то масонские связи?
В том же 1792 году на балу заговорщиками был убит король Швеции Густав III - брат Карла Зюдерманландского. Очевидной связи между масонами и его убийством не просматривается, если проигнорировать тот факт, что многие масоны активно пошли в революцию, а шведский монарх настроился с этой революцией активно бороться.
И, наконец, в том же 1792 году Екатерина наносит удар по масонству, отправляя Новикова в Шлиссельбургскую крепость. Мириться с тем, что «вольные каменщики» обрабатывали наследника престола, становилось слишком опасно.
Революционная радикализация масонства была связана с появлением в нём нового течения - иллюминатов. Сам термин подразумевает некое просветление - в данном случае просветление внутреннее.
Основатель этого направления баварский философ и писатель Адам Вейсгаупт выступал под псевдонимом Спартак, что вполне характеризовало его политическую программу. Курфюрст Баварии в 1785 году иллюминатов запретил, что, впрочем, не помешало Вейсгаупту до самой кончины в течение 45 лет не без успеха заниматься пропагандой своих взглядов.
Распространяясь по Европе, иллюминаты успешно теснили классических розенкрейцеров. А исторические процессы, между тем, шли и помимо масонов.
Тон в европейской политике до 1815 года задавал Наполеон, «вольных каменщиков» не привечавший. Павел I, после истории с Новиковым, в масонах тоже разочаровался, а свою любовь к характерной для них рыцарской символике перенёс на Мальтийский орден. И ещё при нём усилилось влияние лютых врагов масонов - иезуитов, которые довольно успешно обращали в католичество многих представителей российской элиты.
Для царствования Александра I вообще было характерно жёсткое противостояние, или, точнее, конкурентная борьба за «кормовую базу» между масонами и иезуитами. Император периодически поддерживал то одних, то других, что обычно считается свидетельством его мистических поисков и душевных метаний. Однако, учитывая политические методы царя, не исключено, что он просто стравливал тех, кто мог бы объединить оппозиционную элиту.
Другое дело, что результатом столь сложной игры стал очередной подъём тайных обществ, действовавших в рамках масонской традиции, но в более радикальном духе. Итогом стало восстание декабристов, которые, как известно, «разбудили Герцена» и прочую публику.
Незадолго до смерти Александр I всё-таки оценил этот опасный тренд и попытался свернуть рискованную игру, запретив в 1820 году деятельность иезуитов, а в 1822 году - масонов.
Очевидно, что и тех, и других, он оценивал так же, как Сталин оценивал «правый и левый уклоны» - «оба хуже». Но было уже поздно.
"Загадки истории".
Изначально вполне идиллическая репутация «вольных каменщиков» стала приобретать зловещий оттенок, ассоциируясь с тайными убийствами и Французской революцией.
Возможно, революционно-криминальный поворот произошёл на Вильгельмсбадском конгрессе 1782 года, когда руководители масонства взяли курс на свержение Французской монархии. Правда, главным масоном был тогда герцог Фердинанд Брауншвейгский - сам представитель королевской династии. Но всё-таки был немец и думал о немецких интересах, а сильная католическая Франция протестантской Пруссии мешала. Так почему бы не разрушить Французское королевство руками масонов?
В 1792 году именно Фердинанд Брауншвейгский станет командующим австро-прусскими войсками, наступавшими на революционную Францию, однако кампанию проиграет, причём его действия были таковы, что напоминали игру в поддавки. Снова срабатывали какие-то масонские связи?
В том же 1792 году на балу заговорщиками был убит король Швеции Густав III - брат Карла Зюдерманландского. Очевидной связи между масонами и его убийством не просматривается, если проигнорировать тот факт, что многие масоны активно пошли в революцию, а шведский монарх настроился с этой революцией активно бороться.
И, наконец, в том же 1792 году Екатерина наносит удар по масонству, отправляя Новикова в Шлиссельбургскую крепость. Мириться с тем, что «вольные каменщики» обрабатывали наследника престола, становилось слишком опасно.
Революционная радикализация масонства была связана с появлением в нём нового течения - иллюминатов. Сам термин подразумевает некое просветление - в данном случае просветление внутреннее.
Основатель этого направления баварский философ и писатель Адам Вейсгаупт выступал под псевдонимом Спартак, что вполне характеризовало его политическую программу. Курфюрст Баварии в 1785 году иллюминатов запретил, что, впрочем, не помешало Вейсгаупту до самой кончины в течение 45 лет не без успеха заниматься пропагандой своих взглядов.
Распространяясь по Европе, иллюминаты успешно теснили классических розенкрейцеров. А исторические процессы, между тем, шли и помимо масонов.
Тон в европейской политике до 1815 года задавал Наполеон, «вольных каменщиков» не привечавший. Павел I, после истории с Новиковым, в масонах тоже разочаровался, а свою любовь к характерной для них рыцарской символике перенёс на Мальтийский орден. И ещё при нём усилилось влияние лютых врагов масонов - иезуитов, которые довольно успешно обращали в католичество многих представителей российской элиты.
Для царствования Александра I вообще было характерно жёсткое противостояние, или, точнее, конкурентная борьба за «кормовую базу» между масонами и иезуитами. Император периодически поддерживал то одних, то других, что обычно считается свидетельством его мистических поисков и душевных метаний. Однако, учитывая политические методы царя, не исключено, что он просто стравливал тех, кто мог бы объединить оппозиционную элиту.
Другое дело, что результатом столь сложной игры стал очередной подъём тайных обществ, действовавших в рамках масонской традиции, но в более радикальном духе. Итогом стало восстание декабристов, которые, как известно, «разбудили Герцена» и прочую публику.
Незадолго до смерти Александр I всё-таки оценил этот опасный тренд и попытался свернуть рискованную игру, запретив в 1820 году деятельность иезуитов, а в 1822 году - масонов.
Очевидно, что и тех, и других, он оценивал так же, как Сталин оценивал «правый и левый уклоны» - «оба хуже». Но было уже поздно.
"Загадки истории".