Волчонок
Вилька и его друг-беспризорник Тимур встретились вечером в подвале, который служил приютом полутора десяткам таких же бедолаг.
- Хочешь яблоко?
- Хочу, - маленький Тимур жадно впился зубами в сочный плод.
- Осторожно, чтобы Барабас не увидел, - Вилли закрыл друга собой.
Он был не намного выше и шире Тимура, но считал своим долгом защищать более слабого товарища. Вилька был худеньким светловолосым мальчиком, чистые голубые глаза смотрели на мир настороженно.
Ночлежка постепенно заполнялась. Барабас собирал деньги у маленьких воришек и попрошаек, выстроив их вдоль грязной с подтеками стены. Походя, дал подзатыльник хромому Соловью - мальчик заработал за день маленькую сумму.
- Рожу жалобней делай! Сколько раз показывать? Совсем тупой, да?
Заискивающе улыбающийся Митяй получил от хозяина легкую зуботычину. Юлька не успела отшатнуться, и звонкая оплеуха отбросила ее к стене.
- Всего один кусок? Да за что я тебя кормлю, дармоедку?! Сутенеру продам, - он грязно выругался.
- Извините меня, - девочка заплакала, размазывая слезы по грязному лицу, - больше не повторится, дождь лил весь день, совсем народу не было…
Не успела Юлька поверить, что на этот раз все обошлось, как Барабас уже избивал ногами белобрысого Леху.
- Ты что себе, гнида, позволяешь? Деньги решил прикарманить?! Вот тебе! Вот! Чтоб неповадно было!
Удары сыпались один за другим. Паренек корчился на грязном полу, прикрывая голову.
Хозяин отвел душу, брезгливо отер белоснежной салфеткой кровь с ботинок и принялся выкладывать из клетчатой сумки нехитрый ужин: четыре буханки хлеба и пакет подпорченных помидор. Трем ребятам досталась «премия» - апельсины.
Все вздохнули свободнее, когда дверь за Барабасом закрылась, и ключ повернулся в замке.
- Держи! - Тимур, усевшись на вонючий дырявый матрас, служивший постелью, протянул Вильгельму несколько долек своей «премии».
Не успел тот поблагодарить друга, как дверь вновь с лязгом отворилась. В сырое помещение, щурясь и зажимая носы, вошли двое хорошо одетых мужчин, один маленький, второй высокий, за ними следовал хозяин.
- Всем построиться!
Детвора, с опаской поглядывая на пришельцев, выстроилась в нестройный ряд. Под ложечкой у Вильгельма противно засосало, когда колючий цепкий взгляд длинного остановился на нем.
- Вот этот, пожалуй, - кивнул он.
Вилька вздрогнул от прикосновения крепкой лапы Барабаса на своем плече.
- Я не пойду с ними, - заканючил он, не ожидая ничего хорошего.
- Кто тебя спрашивать будет! - мужчина поволок упирающегося Вильгельма к противоположной стене, которую уже подпирали Соловей и Юлька. - Ах ты, сукин сын! - вскрикнул он, отдергивая руку. - Укусил, зараза! Не зря тебя волчонком зовут.
Хозяин обязательно избил бы Вильку, но при этих строгих типах не посмел, лишь толкнул посильнее.
Вилли, Тимура, Соловья и Юльку затолкали в машину с затемненными стеклами и куда-то повезли. Мальчик радовался, что с другом их не разлучили, но неизвестность тревожила его. Куда везут? На извращенцев не похожи. Странно как-то… Барабасу такую пачку денег отвалили…
В машине было тепло, она плавно, укачивающее скользила по дорожному полотну. Вилли не заметил, как задремал. Проснулся он от строгого приказа:
- Выходите!
Ночь. Тьма. Лес. Край света! Высокий забор и охранник на входе. Чуть поодаль - двухэтажное здание.
- Куда это нас привезли? - испуганным шепотом спросила товарищей по несчастью Юлька.
Из торцевой двери здания появилась женщина необъятных размеров в белом халате.
- Приют, что ли? - недовольно протянул Тимур.
Женщина подошла к детям:
- Идите за мной! - голос строг, и тон не терпит возражений.
Они все шли и шли по длинному коридору, куда-то поворачивали, поднимались по лестницам и спускались, переходили из отсека в отсек. По дроге они никого не встретили. Двери закрывались за ними почти бесшумно. Ребята были отправлены в душ, потом в комнату, где их осмотрели, постригли и та же медсестра обработала их какой-то вонючей гадостью.
- Налысо побрили! - заплакала Юлька, трогая голову, - Куда я теперь такая страшная?
- Зато вшей не будет, - успокоил ее Тимур.
Обработанный отряд вновь повели по коридорам.
- А уколы делать будут? - с опаской глядя на гренадершу в белом халате, прошептал Соловей.
Его вопрос повис в пахнущем медикаментами воздухе.
- Входите, занимайте места, - открыла дверь ключом женщина, - туалет рядом. По коридору не ходить.
Белоснежная палата сверкала чистотой и стерильностью.
- Какая мягкая постель! - с блаженством откинулся на подушку Вилли.
- Это вам не грязный матрас у Барабаса! - плюхнулся на накрахмаленные простыни Соловей.
- Я на такой не спал с того времени, как с детдома удрал, - сказал Тимур, - бережно погладив рукой простыню.
- А чего сбежал-то? - поинтересовался Вилька, - Били?
- Угу.
На минуту в палате установилась тишина. Этот момент совпал с выключением света - лампы одновременно погасли, видимо, выключенные извне.
- А я и не хотел в детдом, - продолжил Вилли уже в темноте, - когда мама с папкой разбились в машине, после похорон сразу и сбежал.
Наутро детей накормили настоящим завтраком, состоящим из манной каши с маслом, кусочка сыра и кексом с джемом. Их счастью не было предела.
- Вот это жизнь! - радовалась Юлька, вертя своей непривычно лысой головой.
После завтрака начался сбор анализов и тщательное обследование: их осматривали всевозможными аппаратами, прощупывали, брали кровь. Обед и ужин был не менее вкусным. Так продолжалось несколько дней. Однажды пришли за Соловьем и велели идти с медсестрой. Тот еле успевал хромать за великаншей.
На вопросы ребят, где их товарищ, им ответили, что его перевели в другое отделение. Их же продолжали изучать, давали витамины и какие-то капсулы с порошком. Кормили вкусно и разнообразно. Не привыкшие к таким райским условиям дети улиц, были счастливы.
После одного из осмотров Вилли с Тимуром возвращались в свою палату. Мальчики заметили, что через две двери от них в палату ввозят каталку с их ровесником. Следом шли врачи и мужчина в накинутом поверх костюма белым халатом.
- Не волнуйтесь, Игорь Андреевич! - обратился к нему один из врачей. - Завтра мы пересадим вашему мальчику почку, и все будет хорошо. Я уверен в успехе операции.
После обеда Вилька решил отправиться на разведку: очень уж ему хотелось познакомиться с новеньким пацаном, которому завтра будут делать операцию, да заодно посмотреть, не с ним ли теперь обитает пропавший Соловей.
Выскользнув в коридор, он осторожно заглянул в искомую палату и, увидев, что там нет медиков, проскользнул внутрь.
- Привет! Меня зовут Вилли. А тебя?
Мальчик лежал на единственной в палате кровати и смотрел телевизор. К обеим его рукам тянулись трубочки, через которые поступало лекарство, от груди отходили разноцветные проводочки к большому металлическому аппарату. Вилька подошел ближе. Белокурые локоны мальчика были почти одного цвета с его лицом.
- Очень приятно, - слабая улыбка осветила бледное лицо мальчика, - а я Антон.
- Тебе плохо? - сочувственно спросил Вилли.
- Спасибо, - он слабо улыбнулся, - завтра будет операция, и мне станет лучше.
- Тебе будут пересаживать почку?
- Да. Наконец, нашелся донор. Мы его ждали два месяца.
- А донор это кто?
- Тот, кто отдает свою почку.
Не успел Вилька задать следующий вопрос, как за дверью послышались голоса. Мальчик быстро юркнул под кровать. Вошедшие поинтересовались самочувствием Антона, осмотрели показания приборов и удалились.
- А у тебя что болит? - Поинтересовался Антон, когда маленький шпион вылез из-под его кровати.
- Да ничего не болит, - пожал плечами Вилька, - ну, я побежал, а то меня хватятся. Пока!
- Пока!
Под утро Вилька проснулся из-за легкого шума. Дверь медленно открылась, и на пороге в полосе яркого света появилась все та же громадная медсестра. Она внимательно оглядела лежащих в кроватях детей, подошла к кровати Тимура и потрясла его за плечо:
- Вставай, пойдем со мной.
- Куда его? - встрепенулся Вилли.
- В другую палату. Спи.
Утром Вилли решил навестить Антона. Но в прежней палате того не оказалось. Ступая на носочках и оглядываясь, мальчик крался по пустому коридору. Он пробрался в соседнее отделение. Пост медсестры был пуст. В операционной, мимо которой шел мальчик, слышались шаги. Они приближались. Вилли рванул дверь рядом и еле успел прошмыгнуть в полутемное помещение. В щелку дверного проема он видел, как из операционной на каталке повезли Антона.
- Операция прошла прекрасно, я вас поздравляю!
- Теперь главное, чтобы не было отторжения.
Голоса удалялись вслед мерно поскрипывающей каталке. Вилли порадовался за белокурого мальчика и повернулся спиной к закрытой двери. В глубине комнаты стояла каталка. На ней что-то лежало. Из-за закрытых жалюзей он не мог хорошо рассмотреть. Мальчик подошел ближе. Казалось, что под синей клеенкой что-то лежит. Все тело сковал страх, но любопытство брало верх. Вильгельм подошел ближе и потянул за угол клеенки. Он не смог сдержать ужаса и вскрикнул, когда взору предстало страшное зрелище. Под грубым покровом лежало тело его друга. Тимур был мертв. Его окровавленный живот был разрезан по всей длине.
Вилли зажмурился, зажал рот обеими руками. Страшная картина не исчезала. Сердце стучало как бешеное. Бежать. Другого выхода нет. Теперь у него только один путь - исчезнуть любым путем. Иначе - смерть. Мальчик, стараясь не смотреть в мертвое лицо товарища, накрыл его клеенкой.
Остальное было как во сне: коридоры, коридоры, лестницы, кухонное помещение, прыжок из окна, высокий забор, лес. На его невероятное счастье, он никого не встретил, кроме уборщицы. Но и та его не заметила, потому что он спрятался под стол, дождался ее ухода и побежал дальше. Скорее! Иначе хватятся, поймают.
Через забор он перелез, где было подальше от входа. Сразу перелезть не получилось. Он карабкался, карабкался, но ноги соскальзывали. Тогда Вилька прошелся вдоль забора и нашел штакетину, которая слабо держалась. Пролезть в узкую щель он не смог, но додумался оторвать доску и с ее помощью забрался на высокий забор. Перелезая, он больно оцарапал живот, но даже не заметил этого.
Он бежал, шел, крался, стараясь держаться дороги, но не выходить на нее, оглядываясь назад, падая и проваливаясь в мягкую хвою. Одинокий волчонок, от которого отвернулся весь мир. Два раза приходилось заворачивать в чащу, заслышав шум машин.
Вилька не помнил, сколько дней и часов он пробирался в город. Город, он поможет, прокормит, спасет от чужой жестокости, холодного равнодушия и укроет от непогоды.
Наконец, вдали показались очертания зданий. Серый туман заволок весь город, скрыв от острого ока все неприглядные места, снисходительно дав убежище тем, кому это необходимо.
Вилька, испуганно озираясь, крался по кривым улочкам, погруженным в белое молоко. Осторожность стала его второй натурой. Спрятавшись в пустом полуразрушенном гараже, он выл одиноким волчонком, зализывая свои душевные и физические раны.
Строительная бригада возводила коттеджный поселок. Прораб Закир видел, как к рабочим подошел тощий невысокий мальчонка лет десяти. Один из каменщиков махнул рукой в сторону начальника, и мальчик направился в его сторону.
- Тебе чего?
- На работу хочу устроиться к вам.
- На работу? - присвистнул Закир, - Да сколько же тебе лет?
- Уже двенадцать исполнилось, - важно ответил подросток, слегка приподнявшись на цыпочки, и добавил, просительно заглядывая в глаза, - мне очень нужна работа, возьмите, пожалуйста.
- Тебе учиться нужно, а не работать, -
Закир внимательно посмотрел на маленького собеседника. Порванная курточка, видавшие виды башмаки, протертые, но чистые штаны, дырявые перчатки. В голодных глазах плещется страх, что его не примут.
- В школу ходишь?
- Нет, - голова с вызовом вскинута, - мне деньги зарабатывать нужно.
- А родители?
- Умерли. Еще два года назад.
Долго они тогда беседовали. Строители накормили мальчонку и оставили у себя в бытовке. Принесли ему небольшой телевизор, старенькую кровать, купили одежду в «секонд хенде». Вилли помогал по мере сил: выносил строительный мусор, убирался, подносил гвозди и инструменты, готовил нехитрую еду. О своей прежней жизни он не любил говорить - слишком много в ней было страшных воспоминаний.
Закиру жаль было смышленого паренька-сироту. У него самого на родине было четверо детей. Младший был как раз ровесником Вилли. То книжку мальчишке приносил, чтобы тренировался читать, то конфетку.
Как-то смотрели телевизор. По первому каналу шла передача «Жди меня». Люди искали своих родных, друзей, любимых, с которыми их развела судьба.
- Так вот куда нужно написать про тебя, Вилли! - всплеснул руками прораб. Не может быть, чтобы на всем белом свете у тебя никого не было!
- А кто у меня может быть? Только мамка с папкой и были…
- Ну, наверное, есть еще какие-нибудь родственники. Может, найдутся.
- Да, - мечтательно протянул Вилька, разворачивая фантик карамельки, - родственники - это здорово. Хорошо бы их иметь. Родственники могут сказать, как мне нужно поступать, как - нельзя. А чужой человек не может поучать. Нет у него такого права.
- Да, - согласился мужчина, - старших родственников всегда нужно слушать. У нашего народа принято старших уважать.
- А кто твой народ, Закир?
- Я дагестанец, - гордо ответил прораб и рассказал мальчику о своем небольшом кавказском народе.
- А я немец, - с вызовом бросил мальчик, - это тоже совсем не плохо.
- Конечно, не плохо. Почему же плохо?
- Да некоторые есть, фашистом дразнятся, - шмыгнул носом Вилли.
- Злые люди везде есть, - рассуждал Закир, - но есть и хорошие. Если сам будешь хорошим, то такие же люди и тебе будут попадаться на жизненном пути, поверь мне мальчик.
Уснул в тот вечер Вильгельм не скоро: все представлял как это, иметь какого-нибудь дядю или тетю. Пусть даже и старенькие, он бы им помогал. А хорошо бы еще иметь двоюродного брата. Ведь бывают же у других людей братья.
Москва поразила своим величием, многолюдной суетой улиц, стеклянными высотками, морем машин, восхитила бурной подземной жизнью метро. Ему так понравилось кататься вверх и вниз по эскалатору, что Закир еле смог его увести из подземки. Дорога в студию была незнакомой.
Мужчина нервничал. Мало того, что на каждом шагу приходилось предъявлять документы милиции, он за мальчика переживал. А вдруг ничего не выйдет? Может, и нет у него никакой родни, а он ему дал надежду? Пусть вся эта затея окажется пустой как выпитый в засуху колодец, зато Вильгельм увидел Москву.
На съемочной площадке Вилька чувствовал себя неуютно. Ему хотелось стать как можно незаметнее. Зря он сюда приехал. Скорее всего, эта затея окончится полным крахом. Падать больно, Вилька хорошо это знает. Так зачем же подался на уговоры и ввязался в эту нереальную авантюру? Вон сколько людей вокруг, которые давным-давно ищут своих потерянных близких и друзей. Они знают их полные данные, имена, фамилии, даты рождения. И то не могут их найти годами. А он? Он не знает, есть ли у него вообще хоть кто-то на всем огромном земном шаре. Пустые хлопоты. Он был, конечно, благодарен Закиру, что тот принял участие в его судьбе, но не верил в успех.
Вильгельм вздрогнул, когда ведущий с добрыми глазами обратился к нему.
- Я ищу своих родственников, - он помолчал, собираясь с духом, и закончил совсем уж грустно и тихо - Может, у меня есть кто-нибудь?
- Мы сделали запросы в разные города, - вещал ведущий программы, - и получили ответы. У Вильгельма, действительно, нашлись родственники: дяди, тети, бабушка, двоюродные сестры и братья.
- Студия зааплодировала, а мальчику показалось, что его сердце остановилось. Неужели это может быть правдой? Ему послышалось все это. Иногда мы верим в то, что хотим сделать реальностью.
- Наша программа «Жди меня» нашла родственников Вильгельма в России, Украине, Казахстане, Эстонии и Германии.
Вилька вжался в мягкое кресло, отказываясь верить в чудо. А камера оператора вновь наезжала на них.
- Во все этих странах мои родственники? - дернул он за рукав Закира, не веря своим ушам.
Зал радовался за мальчика, обретшего родственников. Многие вытирали глаза. В глазах Закира тоже блестели слезы.
Вилли казалось, что все это происходит не с ним, и не он сидит в телестудии, не про его родственников говорит известный ведущий. Может ли это быть правдой? Более пятидесяти родственников! Он скитался, голодал, бродяжничал, а родные даже не подозревали о его существовании. И вот теперь они нашлись все сразу.
Родители не родившегося тогда еще Вильгельма поссорились с родными и уехали, куда глаза глядят. Никто не знал об их местонахождении. Не знали они и о том, что Вилли существует на свете, и что он остался совсем один. Ирония судьбы. Задача с пятью неизвестными, решенная самым неожиданным образом.
Вилька крепился изо всех сил, но ему это не удавалось, глаза застилала мутная пелена. Сквозь нее мальчик, не веря своим глазам, видел спешащих к нему со всех сторон мужчин, женщин, бабушек - его новообретенных родственников. Вот и все. Одиночество, ночевки в развалинах и на теплоцентралях в прошлом. Теперь у него есть семья. Большая семья.