Хованщина
На картине Перова "Никита Пустосвят. Спор о вере" изображен один из кульминационных моментов Хованщины -- стрелецкой диктатуры, продолжавшейся несколько месяцев в 1682 году. В статье Википедии, посвященной картине, точно указан основной источник сюжета: роман Карновича "На высоте и на доле. (Царевна Софья Алексеевна)". Это был день триумфа царевны Софьи, когда она в венце с открытым лицом выступила в защиту церковной реформы перед лицом пришедшей на Собор в Грановитую палату толпы беснующихся фанатиков-раскольников, поддерживаемых новоявленным диктатором князем Хованским.
На картине изображен момент, когда Никита стал крайне оскорбительно обращаться к Патриарху Иоакиму, а когда Архиепископ Аѳанасий Холмогорский выступил, чтобы защитить Патриарха, Никита выдрал у него огромный клок бороды, и таким образом в Русской Церкви появился первый иерарх, который начал брить бороду. За это (в том числе) он впоследствии был очень люб Петру. Мать Петра вдовствующая Царица Наталья Кирилловна Нарышкина сидит на маленьком креслице у подножия трона. Рядом с Софьей на втором троне (их было два для двух Царей) сидит сестра Алексея Михайловича Великая Княжна Татьяна Михайловна. Возле трона стоит младшая сестра Софьи Великая Княжна Мария Алексеевна.
У меня нет под рукой работ искусствоведов, посвященных этой картине, целиком полагаюсь на статью Википедии. Складывается впечатление, что был проигнорирован еще один важный литературный источник сюжета, роман Михаила Загоскина "Брынский лес", который Перов не мог не читать, потому что это один из главных исторических романов русского Вальтер-Скотта.
Карнович целиком сосредоточен на счастьи и ликовании Софьи Алексеевны, явно выступившей в роли правительницы и смогшей подчинить своей воле буйную толпу раскольников. Но для Перова был важен и Собор иерархов: одиннадцать Митрополитов, четыре Епископа и все Архимандриты.
Загоскин в отдельной сноске указывает, что среди Митрополитов был и Святитель Митрофаний Воронежский, который в дальнейшем сыграл огромную роль в духовной помощи и поддержке делу Петра. И который сумел заставить Петра выбросить из Воронежского дворца скульптуры языческих богов. Я думаю, именно его изобразил Перов на первой скамье, освященного особым теплым светом. В отличие от других, святитель спокоен, сосредоточен, внимательно наблюдает за происходящим действом. Перед ним открытая книга. Он внутренне готов спокойно ответить буйному фанатику-расстриге. И он духовным взором провидит близкую смерть несчастного Никиты Пустосвята. Что он думал о судьбе молодой смелой и невероятно одаренной Царевны, звезда которой закатится, ярко просияв, через несколько лет?