(no subject)
Очень быстро запишу, чтобы не забыть: водила вчера своих студентов на "Мастера и Маргариту" в Constellation Theatre (вообще-то я почти никуда сейчас не выхожу, как все друзья знают, потому что заключительный этап последней главы)
Очень интересная адаптация, жаль что не могла пойти со студентами прошлого года, когда я "Мастера" как раз преподавала. Сразу оговорюсь, что меня интересуют не отступления от текста сами по себе - но смысловые сдвиги, которые эти отступления вызывают и новые стороны, которые адаптации неожиданно заставляют увидеть в тексте. В этой своей книге я как раз рассматриваю изменения текста не как искажения, а как симптомы социо-культурных тенденций и как оптические приборы, перенастраивающие взгляд на классику.
Главная, по-моему, замечательная находка - Мастер написал не роман о Ершалаиме, а пьесу. И это оправдывает появление персонажей Ершалаимской части на сцене, и фрагментарность текста - перерывы в репетициях. Как -то очень естественно, что если у Булгакова - роман о романе, то здесь - пьеса о пьесе. И делаются также ссылки на "Театральный роман" и биографию самого Булгакова. А персонажи пьесы сначала вроде бы репетируют, а потом начинают жить собственной свободной жизнью. К тому же, пьеса - это и текст, и действие, и обе стороны здесь реализованы.
В новой интерпретации происходит важный гендерный сдвиг - и это заставляет обратить внимание, что у Булгакова все посетители квартиры №50, все наказываемые Воландом чиновники и писатели - мужчины, а советские женщины - жены, секретарши, любовницы и писательницы - появляются только фоном. Советский мир, который описывает Булгаков, и мир МАССОЛИТа - в основном мужской. Женщины, которые действительно играют роль в действии - Маргарита, Низа, Фрида - могут быть демоническими, могут быть преступницами, но они не пошлые. Женщины жертвующие собой и страдающие - они вполне могут быть активными героинями, при этом тому миру, который разрушает Воланд в Москве они не принадлежат. А в новой постановке Миша Берлиоз и Степа Лиходеев (Трепан Трепанова) - женщины, и это очень сильно меняет общую динамику. Немного напоминает Bodyguard - утопический мрачный мир, где ведущие официальные посты занимают женщины. Голова Берлиоза на блюде лишается, правда, библейских ассоциаций.
Декорации с косыми углами, в духе иллюстраций Анненкова или эпкспрессионистских декораций Кабинета доктора Каллигари очень уместные.
Бал - не очень сильная сцена: показан так, что не совсем ясно, в чем же состояла трудность миссии Маргариты. Но костюм Маргариты замечательный - и корона из оленьих рогов напоминает демонический вариант тернового венца, как вся сцена бала с ее черной мессой перевернуто отражает Казнь.
Актеры, играющие несколько ролей - довольно популярный прием в постановках Мастера, и здесь эти двойные роли подчеркивают параллели между персонажами: Пилат - Стравинский, Афраний - Воланд, Иван - Левий Матвей.
Еще эта интерпретация очень напоминает о том, что Воланд - вообще-то дьявол: акцент не на на той части силы, что совершает благо, а на той, что хочет зла. И постановщики не дают забыть, что вообще-то Маргарита играет с опасными и темными силами. Она может думать, что приручила их, но в конце все они кружатся вокруг нее в инфернальном хороводе, и они с Мастером, обняв друг друга беззащитны перед теми, с кем вступили в сделку.
И замечательные последние слова Ивана о том, что в юные годы мы оказались жертвами преступных гипнотизеров однозначно воспринимаются как комментарий по поводу советского периода
PS Друзья, простите, на комментарии отвечать сейчас не смогу
Очень интересная адаптация, жаль что не могла пойти со студентами прошлого года, когда я "Мастера" как раз преподавала. Сразу оговорюсь, что меня интересуют не отступления от текста сами по себе - но смысловые сдвиги, которые эти отступления вызывают и новые стороны, которые адаптации неожиданно заставляют увидеть в тексте. В этой своей книге я как раз рассматриваю изменения текста не как искажения, а как симптомы социо-культурных тенденций и как оптические приборы, перенастраивающие взгляд на классику.
Главная, по-моему, замечательная находка - Мастер написал не роман о Ершалаиме, а пьесу. И это оправдывает появление персонажей Ершалаимской части на сцене, и фрагментарность текста - перерывы в репетициях. Как -то очень естественно, что если у Булгакова - роман о романе, то здесь - пьеса о пьесе. И делаются также ссылки на "Театральный роман" и биографию самого Булгакова. А персонажи пьесы сначала вроде бы репетируют, а потом начинают жить собственной свободной жизнью. К тому же, пьеса - это и текст, и действие, и обе стороны здесь реализованы.
В новой интерпретации происходит важный гендерный сдвиг - и это заставляет обратить внимание, что у Булгакова все посетители квартиры №50, все наказываемые Воландом чиновники и писатели - мужчины, а советские женщины - жены, секретарши, любовницы и писательницы - появляются только фоном. Советский мир, который описывает Булгаков, и мир МАССОЛИТа - в основном мужской. Женщины, которые действительно играют роль в действии - Маргарита, Низа, Фрида - могут быть демоническими, могут быть преступницами, но они не пошлые. Женщины жертвующие собой и страдающие - они вполне могут быть активными героинями, при этом тому миру, который разрушает Воланд в Москве они не принадлежат. А в новой постановке Миша Берлиоз и Степа Лиходеев (Трепан Трепанова) - женщины, и это очень сильно меняет общую динамику. Немного напоминает Bodyguard - утопический мрачный мир, где ведущие официальные посты занимают женщины. Голова Берлиоза на блюде лишается, правда, библейских ассоциаций.
Декорации с косыми углами, в духе иллюстраций Анненкова или эпкспрессионистских декораций Кабинета доктора Каллигари очень уместные.
Бал - не очень сильная сцена: показан так, что не совсем ясно, в чем же состояла трудность миссии Маргариты. Но костюм Маргариты замечательный - и корона из оленьих рогов напоминает демонический вариант тернового венца, как вся сцена бала с ее черной мессой перевернуто отражает Казнь.
Актеры, играющие несколько ролей - довольно популярный прием в постановках Мастера, и здесь эти двойные роли подчеркивают параллели между персонажами: Пилат - Стравинский, Афраний - Воланд, Иван - Левий Матвей.
Еще эта интерпретация очень напоминает о том, что Воланд - вообще-то дьявол: акцент не на на той части силы, что совершает благо, а на той, что хочет зла. И постановщики не дают забыть, что вообще-то Маргарита играет с опасными и темными силами. Она может думать, что приручила их, но в конце все они кружатся вокруг нее в инфернальном хороводе, и они с Мастером, обняв друг друга беззащитны перед теми, с кем вступили в сделку.
И замечательные последние слова Ивана о том, что в юные годы мы оказались жертвами преступных гипнотизеров однозначно воспринимаются как комментарий по поводу советского периода
PS Друзья, простите, на комментарии отвечать сейчас не смогу