Италия 8, день 2, часть 3: Мантуя (Piazza Erbe, Rotonda di San Lorenzo, Basilica di Sant'Andrea)
Как я уже упоминал, между двумя герцогскими дворцами лежит практически прямая улица, которая буквально через 200 м от Piazza Sordello выходит на другую площадь с имеющимся, наверное, в каждом итальянском городе названием - Piazza Erbe ("площадь трав", т.е. место, где некогда располагался овощной рынок). Теперь здесь в каждом окошке продают "национальные" мантуанские блюда: torta di pasta (пирог из самивидитечего)...
...tagliatelle di zucca (тальятелли с тыквой) и tortelli con la zucca (разнообразного размера пельмени с тыквенной начинкой). Также здесь традиционно едят поленту, щуку (которую ловят в близлежащем озере, прямо под стенами замка) и stracotto d’asino (тушеную ослятину).
Выходящие на площадь Palazzo del Podestà (дворец главы городского совета, wiki) и примыкающий к нему Palazzo della Ragione (дворец правосудия, wiki) были построены еще в XIII в., т.е. в до-гонзаговские времена, причем последнее - как гостиница для паломников, приехавших поклониться сосудам с кровью Христовой. Сейчас в обоих зданий идет реставрация после землетрясения 2012 г.: возведены леса, стоят бытовки. Так что снимать их не очень интересно.
Открыта (для съемок, а не для посещения) только Torre dell'Orologio (Часовая башня, 1472-73 гг., wiki), в которой расположен малоинтересный музей времени.
Часы, созданные местным математиком Бартоломео Манфреди, выглядят, конечно, не так эффектно, как пражский Орлой, но тоже довольно симпатичны: помимо времени (в 24-часовом формате) они показывают разнообразную астрономическую информацию.
А вот круглое сооружение рядом с башней мы сейчас рассмотрим поближе.
Осторожно, ступеньки.
Ротонда Св. Лаврентия (Rotonda di San Lorenzo, wiki) - самое старое религиозное сооружение города, оно относится к XI веку и построено по личному распоряжению Матильды Каносской (что в определенном смысле роднит ее с веронским Сан-Дзено) по образу и подобию храма Гроба Господня в Иерусалиме. Впрочем, церкви такого типа обычно строились на базе римских храмов, поэтому неудивительно, что среди кирпичной кладки попадаются мраморные детали.
В конце XVI в. ротонда перестала быть церковью - сперва прямо поверх нее построили склады, потом в этих складах разместили еврейское гетто (хотя жить здесь, как мне кажется, крайне неудобно - но об удобствах евреев при создании гетто вообще редко думают), так что на фотографиях начала XX в. найти ее невозможно.
Кое-где видны остатки росписей еще византийской школы.
Знающие люди утверждают, что на стене можно разглядеть "Житие Св. Лаврентия" - но это ж какое надо иметь зрение...
В принципе, 10 минут на ротонду хватит любому. Но мне лично показалось, что зайти сюда стоит обязательно.
Еще один дом на Piazza Erbe, названный во всех путеводителях просто "купеческим" (Casa del Mercante, wiki), принадлежал во времена Мантеньи поставщику двора Лудовико III, Джованни Бонифорте из Конкореццо (этот город, как и его окрестности, провинция Брианца, славился тогда шерстяными тканями). Бонифорте построил дом на центральной площади, прямо перед базиликой Сант-Андреа, открыл там мастерскую и вскоре так разбогател, что породнился с самим маркграфом (через его дальнюю родственницу, Бартоломею Гонзага).
Наличники в редком в Ломбардии готико-венецианском стиле просто великолепны.
Впрочем, соседний домик с модерновым балкончиком тоже хорош.
А вот такая вывеска хоть и пойдет в коллекцию, но все-таки профанация.
От Casa del Mercante до базилики Сант-Андреа (wiki) - метров 20, хотя с Piazza Erbe так и не скажешь: боковой фасад храма полностью застроен торговыми лавками с галереями-аркадами. Но стоит отойти подальше, как понимаешь, насколько она огромна - выше любого другого здания в городе.
История базилики началась еще в 1046 г., когда мать маркграфини Матильды, Беатриса Лотарингская велела построить церковь для хранения обретенной реликвии - сосуда с кровью Христовой. Честно говоря, история этой реликвии кажется мне несколько странной, поэтому хочется ею с вами поделиться.
Итак, в отличие от Св. Грааля, т.е. чаши, в которую кровь Христову собирал Иосиф Аримафейский, кровь из Мантуи восходит к сотнику Лонгину. Именно Лонгин своим копьем проткнул плоть распятого Иисуса между ребрами, и из раны "истекла кровь и вода". Капля крови попала на бельмо (катаракту) в глазу Лонгина, и оно исчезло, а сам Лонгин уверовал. назвав Иисуса "Сыном Божьим" ("Истинно Человек Сей был Сын Божий" Мк. 15:39). Пропитанную кровью землю он собрал в серебряный ларчик.
Позже Лонгин стал проповедником и оказался в Мантуе, где тяжело заболел и попал в больницу для паломников, где и закопал реликвию, боясь, что она попадет не в те руки, а затем претерпел мученическую кончину в 37 г. в Каппадокии.
(Чудеса, как бы, обсуждать не принято, но по фактической части у меня два вопроса:
1. Если Лонгин, будучи при смерти, закопал реликвию, но потом попал в Каппадокию (это, кто не знает, в Турции), то, наверное, в себя он в Мантуе все же пришел. И что же ему помешало ларчик-то выкопать?
2. С 33-го по 37-й гг. военный, родившийся в Малой Азии, служивший в Израиле и умерший в Малой Азии же, успел смотаться в Мантую и вернуться в родные края? Причем единственное, что он сделал в Мантуе - попал в больницу и закопаk единственную свою реликвию. Да еще в больнице для паломников - они в Мантуе тогда вообще были? И куда же паломничали эти паломники?)
Дальше - больше. В 804 г. некому верующему явился во сне апостол Андрей Первозванный и указал место в саду больницы Св. Марии Магдалины, где был закопан ларец и мощи Св. Лонгина, которые ныне хранятся в саркофаге в третьей капелле справа. (Вот и сыскался след Тарасов! Ни в какой Каппадокии он, оказывается, не умер, а сбежал (или, правильнее, "избежал смерти") и только потом попал в Мантую! Это ли не чудо? Хотя нет, мы договорились чудеса не обсуждать. С другой стороны, чтьо помешало бы "некому верующему" просто закопать в саду аналогичный ларец без опознавательных надписей, а потом раскопать "находку"? Молодой Микеланджело, говорят, частенько таким промышлял.)
Узнав о том, что в Мантуе обретены сосуды с кровью Христовой, в Мантую приехал Карл Великий (не как-нибудь, а царь-анпиратор). Он пригласил для освидетельствования истинности реликвии папу Льва III, и тот в благодарность позволил Карлу забрать часть крови в Париж (теперь она хранится в Сен-Шапель).
Все бы ничего, но в 923 г. на Северную Италию напали племена венгров (мы помним это по рассказу о Сан-Дзено). Боясь утратить реликвию, мантуанцы разделили ее на части: одну спрятали в церкви Св. Павла (тогдашний собор), другую разложили в два сосуда и - тадам! - снова закопали в саду. Заметьте, снова никому не сказав где!
Прошло 100 лет, и Андрей Первозванный, видимо, назначенный небесным покровителем реликвии, явился снова, на этот раз некому нищему - причем трижды, поскольку тот оказался настоящим, а не поддельным слепым (а, стало быть, увидеть, где закопано, или даже закопать сам теоретически не мог). Искать пришлось практически наощупь, но нашли, нашли! Часть по традиции отдали - в немецкий город Вейнгартен, остальное поместили в ротонду Сан-Лоренцо. А когда та перестала вмещать всех желающих поклониться к святыне, решили построить церковь побольше, и теперь кровь Христова хранится в золотых чашах в крипте вот прямо под этим выделенным мрамором восьмигранником.
Тут на первый план снова выходят покровитель Мантеньи Лудовико III и его сын, кардинал Франческо. Решив, что в конце XV в. лучший способ получить дополнительное влияние - это сделать город мировым центром паломничества, они не пожалели денег и пригласили работать над проектом Леона Баттисту Альберти, автора первого в Италии теоретического труда об архитектуре, "Десять книг о зодчестве" (De re aedificatoria, 1452). А Мантенья, выполнивший в церкви две росписи, здесь же был и похоронен (его гробницу оформил Корреджо). Конец справки.
Сразу скажу: базилика - шедевр. Шедевр, в первую и главную очередь, мысли. Это чистейшая математика в инженерии, это основа основ архитектуры, образец из всех учебников - и достойнейший образец. Можно вспомнить, конечно, микеланджеловскую Санта-Мария-дельи-Анджели-э-деи-Мартири, но в ней еще очень много от готики (а еще больше - от терм Диоклетиана, из которых она была перестроена). Так что если с чем и сравнивать, то с соборами Св. Петра в Ватикане (Браманте/Микеланджело/Виньола) и Св. Павла в Лондоне (Рен). И в обоих случаях Альберти выигрывает с заметным преимуществом (не в последнюю очередь из-за однонефности базилики).
Но есть и темная сторона. Не отрицая мастерства и новаторства Альберти, должен заметить, что именно он - основоположник набившего уже оскомину в России монументального классицизма. Кардинально решив проблему освещения больших пространств, он превратил церкви в залы ожидания.
Кому-то это пересечение полуцилиндрических сводов в куполе даже действительно нравится больше, чем уют небольших объемов и стропильные крыши романики, чем стрельчатые арки и паутина готических нервюр.
Я могу ахнуть, войдя сюда, часами разбирать архитектурные и инженерные решения, восхищаться, например, использованием циркульных окон...
...но с духовной точки зрения лично для меня, уж извините, это хоромина-огромина-бестолковина.
Увы...
...и ах.
Безусловно, каждый из моих читателей имеет право на собственное мнение. Но мое - вот такое.
Что касается дальнейшего, то мы попытались отведать хваленой мантуанской кухни в нескольких рекомендованных заведениях, специализирующихся на "традиции" - и оказались на улице, поскольку, оказывается, места в них бронируются за пару недель вперед.
Впрочем, Osteria La Bottega (сайт) оказалась ничуть не хуже и реноме мантуанской кухни поддержала. Maccheroncini con lo stracotto d’asino e piselli (короткие трубочки с мелкими кусочками томленой ослятины и горошком) и tortelli di zucca оказались настолько вкусными и сытными, что отсутствие разливного пива даже как-то не сильно бросалось в глаза. Были еще очень вкусные на вид десерты, но их оказалось просто некуда складывать. Да и с чаем в Мантуе, как выяснилось, не очень. Ну ладно, подумали мы, отправимся за чаем в Чайный дворец.
продолжение следует
...tagliatelle di zucca (тальятелли с тыквой) и tortelli con la zucca (разнообразного размера пельмени с тыквенной начинкой). Также здесь традиционно едят поленту, щуку (которую ловят в близлежащем озере, прямо под стенами замка) и stracotto d’asino (тушеную ослятину).
Выходящие на площадь Palazzo del Podestà (дворец главы городского совета, wiki) и примыкающий к нему Palazzo della Ragione (дворец правосудия, wiki) были построены еще в XIII в., т.е. в до-гонзаговские времена, причем последнее - как гостиница для паломников, приехавших поклониться сосудам с кровью Христовой. Сейчас в обоих зданий идет реставрация после землетрясения 2012 г.: возведены леса, стоят бытовки. Так что снимать их не очень интересно.
Открыта (для съемок, а не для посещения) только Torre dell'Orologio (Часовая башня, 1472-73 гг., wiki), в которой расположен малоинтересный музей времени.
Часы, созданные местным математиком Бартоломео Манфреди, выглядят, конечно, не так эффектно, как пражский Орлой, но тоже довольно симпатичны: помимо времени (в 24-часовом формате) они показывают разнообразную астрономическую информацию.
А вот круглое сооружение рядом с башней мы сейчас рассмотрим поближе.
Осторожно, ступеньки.
Ротонда Св. Лаврентия (Rotonda di San Lorenzo, wiki) - самое старое религиозное сооружение города, оно относится к XI веку и построено по личному распоряжению Матильды Каносской (что в определенном смысле роднит ее с веронским Сан-Дзено) по образу и подобию храма Гроба Господня в Иерусалиме. Впрочем, церкви такого типа обычно строились на базе римских храмов, поэтому неудивительно, что среди кирпичной кладки попадаются мраморные детали.
В конце XVI в. ротонда перестала быть церковью - сперва прямо поверх нее построили склады, потом в этих складах разместили еврейское гетто (хотя жить здесь, как мне кажется, крайне неудобно - но об удобствах евреев при создании гетто вообще редко думают), так что на фотографиях начала XX в. найти ее невозможно.
Кое-где видны остатки росписей еще византийской школы.
Знающие люди утверждают, что на стене можно разглядеть "Житие Св. Лаврентия" - но это ж какое надо иметь зрение...
В принципе, 10 минут на ротонду хватит любому. Но мне лично показалось, что зайти сюда стоит обязательно.
Еще один дом на Piazza Erbe, названный во всех путеводителях просто "купеческим" (Casa del Mercante, wiki), принадлежал во времена Мантеньи поставщику двора Лудовико III, Джованни Бонифорте из Конкореццо (этот город, как и его окрестности, провинция Брианца, славился тогда шерстяными тканями). Бонифорте построил дом на центральной площади, прямо перед базиликой Сант-Андреа, открыл там мастерскую и вскоре так разбогател, что породнился с самим маркграфом (через его дальнюю родственницу, Бартоломею Гонзага).
Наличники в редком в Ломбардии готико-венецианском стиле просто великолепны.
Впрочем, соседний домик с модерновым балкончиком тоже хорош.
А вот такая вывеска хоть и пойдет в коллекцию, но все-таки профанация.
От Casa del Mercante до базилики Сант-Андреа (wiki) - метров 20, хотя с Piazza Erbe так и не скажешь: боковой фасад храма полностью застроен торговыми лавками с галереями-аркадами. Но стоит отойти подальше, как понимаешь, насколько она огромна - выше любого другого здания в городе.
История базилики началась еще в 1046 г., когда мать маркграфини Матильды, Беатриса Лотарингская велела построить церковь для хранения обретенной реликвии - сосуда с кровью Христовой. Честно говоря, история этой реликвии кажется мне несколько странной, поэтому хочется ею с вами поделиться.
Итак, в отличие от Св. Грааля, т.е. чаши, в которую кровь Христову собирал Иосиф Аримафейский, кровь из Мантуи восходит к сотнику Лонгину. Именно Лонгин своим копьем проткнул плоть распятого Иисуса между ребрами, и из раны "истекла кровь и вода". Капля крови попала на бельмо (катаракту) в глазу Лонгина, и оно исчезло, а сам Лонгин уверовал. назвав Иисуса "Сыном Божьим" ("Истинно Человек Сей был Сын Божий" Мк. 15:39). Пропитанную кровью землю он собрал в серебряный ларчик.
Позже Лонгин стал проповедником и оказался в Мантуе, где тяжело заболел и попал в больницу для паломников, где и закопал реликвию, боясь, что она попадет не в те руки, а затем претерпел мученическую кончину в 37 г. в Каппадокии.
(Чудеса, как бы, обсуждать не принято, но по фактической части у меня два вопроса:
1. Если Лонгин, будучи при смерти, закопал реликвию, но потом попал в Каппадокию (это, кто не знает, в Турции), то, наверное, в себя он в Мантуе все же пришел. И что же ему помешало ларчик-то выкопать?
2. С 33-го по 37-й гг. военный, родившийся в Малой Азии, служивший в Израиле и умерший в Малой Азии же, успел смотаться в Мантую и вернуться в родные края? Причем единственное, что он сделал в Мантуе - попал в больницу и закопаk единственную свою реликвию. Да еще в больнице для паломников - они в Мантуе тогда вообще были? И куда же паломничали эти паломники?)
Дальше - больше. В 804 г. некому верующему явился во сне апостол Андрей Первозванный и указал место в саду больницы Св. Марии Магдалины, где был закопан ларец и мощи Св. Лонгина, которые ныне хранятся в саркофаге в третьей капелле справа. (Вот и сыскался след Тарасов! Ни в какой Каппадокии он, оказывается, не умер, а сбежал (или, правильнее, "избежал смерти") и только потом попал в Мантую! Это ли не чудо? Хотя нет, мы договорились чудеса не обсуждать. С другой стороны, чтьо помешало бы "некому верующему" просто закопать в саду аналогичный ларец без опознавательных надписей, а потом раскопать "находку"? Молодой Микеланджело, говорят, частенько таким промышлял.)
Узнав о том, что в Мантуе обретены сосуды с кровью Христовой, в Мантую приехал Карл Великий (не как-нибудь, а царь-анпиратор). Он пригласил для освидетельствования истинности реликвии папу Льва III, и тот в благодарность позволил Карлу забрать часть крови в Париж (теперь она хранится в Сен-Шапель).
Все бы ничего, но в 923 г. на Северную Италию напали племена венгров (мы помним это по рассказу о Сан-Дзено). Боясь утратить реликвию, мантуанцы разделили ее на части: одну спрятали в церкви Св. Павла (тогдашний собор), другую разложили в два сосуда и - тадам! - снова закопали в саду. Заметьте, снова никому не сказав где!
Прошло 100 лет, и Андрей Первозванный, видимо, назначенный небесным покровителем реликвии, явился снова, на этот раз некому нищему - причем трижды, поскольку тот оказался настоящим, а не поддельным слепым (а, стало быть, увидеть, где закопано, или даже закопать сам теоретически не мог). Искать пришлось практически наощупь, но нашли, нашли! Часть по традиции отдали - в немецкий город Вейнгартен, остальное поместили в ротонду Сан-Лоренцо. А когда та перестала вмещать всех желающих поклониться к святыне, решили построить церковь побольше, и теперь кровь Христова хранится в золотых чашах в крипте вот прямо под этим выделенным мрамором восьмигранником.
Тут на первый план снова выходят покровитель Мантеньи Лудовико III и его сын, кардинал Франческо. Решив, что в конце XV в. лучший способ получить дополнительное влияние - это сделать город мировым центром паломничества, они не пожалели денег и пригласили работать над проектом Леона Баттисту Альберти, автора первого в Италии теоретического труда об архитектуре, "Десять книг о зодчестве" (De re aedificatoria, 1452). А Мантенья, выполнивший в церкви две росписи, здесь же был и похоронен (его гробницу оформил Корреджо). Конец справки.
Сразу скажу: базилика - шедевр. Шедевр, в первую и главную очередь, мысли. Это чистейшая математика в инженерии, это основа основ архитектуры, образец из всех учебников - и достойнейший образец. Можно вспомнить, конечно, микеланджеловскую Санта-Мария-дельи-Анджели-э-деи-Мартири, но в ней еще очень много от готики (а еще больше - от терм Диоклетиана, из которых она была перестроена). Так что если с чем и сравнивать, то с соборами Св. Петра в Ватикане (Браманте/Микеланджело/Виньола) и Св. Павла в Лондоне (Рен). И в обоих случаях Альберти выигрывает с заметным преимуществом (не в последнюю очередь из-за однонефности базилики).
Но есть и темная сторона. Не отрицая мастерства и новаторства Альберти, должен заметить, что именно он - основоположник набившего уже оскомину в России монументального классицизма. Кардинально решив проблему освещения больших пространств, он превратил церкви в залы ожидания.
Кому-то это пересечение полуцилиндрических сводов в куполе даже действительно нравится больше, чем уют небольших объемов и стропильные крыши романики, чем стрельчатые арки и паутина готических нервюр.
Я могу ахнуть, войдя сюда, часами разбирать архитектурные и инженерные решения, восхищаться, например, использованием циркульных окон...
...но с духовной точки зрения лично для меня, уж извините, это хоромина-огромина-бестолковина.
Увы...
...и ах.
Безусловно, каждый из моих читателей имеет право на собственное мнение. Но мое - вот такое.
Что касается дальнейшего, то мы попытались отведать хваленой мантуанской кухни в нескольких рекомендованных заведениях, специализирующихся на "традиции" - и оказались на улице, поскольку, оказывается, места в них бронируются за пару недель вперед.
Впрочем, Osteria La Bottega (сайт) оказалась ничуть не хуже и реноме мантуанской кухни поддержала. Maccheroncini con lo stracotto d’asino e piselli (короткие трубочки с мелкими кусочками томленой ослятины и горошком) и tortelli di zucca оказались настолько вкусными и сытными, что отсутствие разливного пива даже как-то не сильно бросалось в глаза. Были еще очень вкусные на вид десерты, но их оказалось просто некуда складывать. Да и с чаем в Мантуе, как выяснилось, не очень. Ну ладно, подумали мы, отправимся за чаем в Чайный дворец.
продолжение следует