В поисках слов
Каждый раз в мае ловлю себя на одном и том же ощущении - будто я ждала чего-то, ждала и вот дождалась. Не то чтобы я не умею жить одним днем - наверное, умею, и живу, как и все, но чувство свободного вдоха дает мне именно это время.
Потому таким созвучным оказалось то, что мой сын родился накануне моего любимого месяца, 30 апреля. День его рождения сам собой перетекает в длинные выходные, с которых начинается цветение и тепло. Запах черемухи в окне восьмого роддома - это запах моего материнства.
Май, и снова легко вставать. Раскроешь шторы в половине седьмого - а там такой свет, такой долгожданный небесный ультрамарин, самые нежные оттенки зеленого и белого: в окнах с северной стороны цветут яблони и ранетки, с южной - наша легендарная, огромная груша. Пока совы семьи спят, готовлю завтрак себе одной. Листы смородины в чай, сметану в творог, деревянный столик на коленки, ночные новости и ленты в телефоне. Нет, я не променяю утреннее время с самой собой ни на какие долгие сны.
Я очень скучаю по ЖЖ. Но слова почему-то улетели от меня и никак не возвращаются. Будто это время должно оставаться без летописи: живи, работай, береги своих, смотри кино, читай романы, нанизывай день на день и не думай о том, что это нужно записать. А я все-таки скучаю. И порой, когда бег рутины замедляется, я куда-нибудь иду, или надеваю наушники с музыкой, или засыпаю и прямо чувствую, как слова звучат во мне и просят: на.пи.ши. Но я почему-то не пишу.
Даже в карантин. Когда, казалось, у всех появится уйма вынужденно свободного времени и его придется искусственно заполнять. В конце марта, помню, составляли списки из онлайн-курсов, галет и коктейлей, вечеринок в скайпе, расхламленных шкафов. Что-то из этого даже сбылось по разу и было предъявлено доказательством в инстаграме. Но в целом жизнь продолжилась, в деталях иная, но все-таки та же жизнь, разве что мы стали чаще прислушиваться к себе и говорить о том, чего не хватает.
Мне не хватает свободы идти куда глаза глядят. И я уже знаю до каждого переулка первый пеший маршрут без маски, который осуществлю, когда станет можно.
Не хватает разговоров глядя друг на друга.
Любимой дорожки в бассейне.
Тело скучает по движению и, когда вырывается на волю, ловит все - шаги по асфальту, горячее солнце, ветер, качающий пирамидки цветущего каштана на перекрестке Ленина-Кирова, чувство руля и дороги к домику на горе, где я расчищаю пространства за два сезона, которые мы пропустили и теперь наверстываем по выходным. Тело устает до боли в мышцах, до бессилия, и, роняя книжку, десять раз прочитав один и тот же абзац, я прошу ребят быть потише и проваливаюсь в сон, ни разу не просыпаясь за ночь.
А остального хватает, к счастью. Я много работаю, и это, конечно, большое везение, потому что рефлексиям не остается шанса. Ресурс мой направлен вовне: быть во внимании, слушать, направлять, пробуждать любовь к тому, что люблю сама, видеть, как поначалу крохотные семечки превращаются в ростки, затем в цветы, а уж когда в плоды - ох, это ощутимое счастье. В моей профессии бумеранги почти всегда возвращаются, и письма и разговоры с теми, кого учу - это моя копилочка добрых слов у сердца.
У меня нет ни одной претензии, ни одного сетования на сегодняшнюю реальность, на случившуюся со всем миром беду. Есть принятие обстоятельств, ожидание и вера. А еще обостренное чувство спокойствия. Несмотря на новости, я проживаю эту весну с отключенной кнопкой тревоги. Будто все опасения были отданы паническим атакам прошлого года, когда пришлось попереживать за себя и не за себя. А сейчас минута за минутой я просто делаю что должно. И смотрю, как оно будет. Кто знает, может, так и тексты, улетевшие от меня, потихоньку вернутся: слово за словом.
Потому таким созвучным оказалось то, что мой сын родился накануне моего любимого месяца, 30 апреля. День его рождения сам собой перетекает в длинные выходные, с которых начинается цветение и тепло. Запах черемухи в окне восьмого роддома - это запах моего материнства.
Май, и снова легко вставать. Раскроешь шторы в половине седьмого - а там такой свет, такой долгожданный небесный ультрамарин, самые нежные оттенки зеленого и белого: в окнах с северной стороны цветут яблони и ранетки, с южной - наша легендарная, огромная груша. Пока совы семьи спят, готовлю завтрак себе одной. Листы смородины в чай, сметану в творог, деревянный столик на коленки, ночные новости и ленты в телефоне. Нет, я не променяю утреннее время с самой собой ни на какие долгие сны.
Я очень скучаю по ЖЖ. Но слова почему-то улетели от меня и никак не возвращаются. Будто это время должно оставаться без летописи: живи, работай, береги своих, смотри кино, читай романы, нанизывай день на день и не думай о том, что это нужно записать. А я все-таки скучаю. И порой, когда бег рутины замедляется, я куда-нибудь иду, или надеваю наушники с музыкой, или засыпаю и прямо чувствую, как слова звучат во мне и просят: на.пи.ши. Но я почему-то не пишу.
Даже в карантин. Когда, казалось, у всех появится уйма вынужденно свободного времени и его придется искусственно заполнять. В конце марта, помню, составляли списки из онлайн-курсов, галет и коктейлей, вечеринок в скайпе, расхламленных шкафов. Что-то из этого даже сбылось по разу и было предъявлено доказательством в инстаграме. Но в целом жизнь продолжилась, в деталях иная, но все-таки та же жизнь, разве что мы стали чаще прислушиваться к себе и говорить о том, чего не хватает.
Мне не хватает свободы идти куда глаза глядят. И я уже знаю до каждого переулка первый пеший маршрут без маски, который осуществлю, когда станет можно.
Не хватает разговоров глядя друг на друга.
Любимой дорожки в бассейне.
Тело скучает по движению и, когда вырывается на волю, ловит все - шаги по асфальту, горячее солнце, ветер, качающий пирамидки цветущего каштана на перекрестке Ленина-Кирова, чувство руля и дороги к домику на горе, где я расчищаю пространства за два сезона, которые мы пропустили и теперь наверстываем по выходным. Тело устает до боли в мышцах, до бессилия, и, роняя книжку, десять раз прочитав один и тот же абзац, я прошу ребят быть потише и проваливаюсь в сон, ни разу не просыпаясь за ночь.
А остального хватает, к счастью. Я много работаю, и это, конечно, большое везение, потому что рефлексиям не остается шанса. Ресурс мой направлен вовне: быть во внимании, слушать, направлять, пробуждать любовь к тому, что люблю сама, видеть, как поначалу крохотные семечки превращаются в ростки, затем в цветы, а уж когда в плоды - ох, это ощутимое счастье. В моей профессии бумеранги почти всегда возвращаются, и письма и разговоры с теми, кого учу - это моя копилочка добрых слов у сердца.
У меня нет ни одной претензии, ни одного сетования на сегодняшнюю реальность, на случившуюся со всем миром беду. Есть принятие обстоятельств, ожидание и вера. А еще обостренное чувство спокойствия. Несмотря на новости, я проживаю эту весну с отключенной кнопкой тревоги. Будто все опасения были отданы паническим атакам прошлого года, когда пришлось попереживать за себя и не за себя. А сейчас минута за минутой я просто делаю что должно. И смотрю, как оно будет. Кто знает, может, так и тексты, улетевшие от меня, потихоньку вернутся: слово за словом.