"Андре Шенье" в Баварской опере 28.07.17 - Кауфманн, Хартерос, Сальси
Шесть вечеров в Баварской опере.
Вечер пятый: "Андре Шенье"
Это был спектакль, к которому при планировании поездки в Мюнхен "подгонялись" другие спектакли. Можно было попробовать попасть на закрытие сезона 31 июля, но тогда сама собой отпала бы "Сила судьбы" 23 июля :) Не могла я себе позволить такое долгое пребывание за границей.
Конечно, трансляцию "Андре Шенье" из Баварской оперы я видела. Спектакль Штёльцля показался очень спорным! Режиссёр использовал тот же приём, что и в зальцбургских "Сельской чести" и "Паяцах": деление пространства сцены на ячейки. Если сцена Фестшпильхауса для такого решения вполне подходит в силу своей "огромности", то сцена Баварской оперы явно для этого маловата :( Хотя, когда сидишь в зале, всё-таки успеваешь увидеть, что и где происходит в данный момент. Другое дело, зачем так напрягаться?
Видеоряд - это одно, а звук - это совсем другое. В первом действии мне иногда казалось, что звук то возникает, то пропадает, когда артисты заходили в глубь этих самых "ячеек". Место моё было в конце партера. Возможно, на галёрке всё было прекрасно слышно :)
Состав был такой:
Musikalische Leitung - Omer Meir Wellber
Regie - Philipp Stölzl
Bühne - Heike Vollmer, Philipp Stölzl
Kostüme - Anke Winckler
Andrea Chénier - Jonas Kaufmann
Carlo Gérard - Luca Salsi
Maddalena di Coigny - Anja Harteros
Bersi, Mulattin - J'Nai Bridges
Gräfin von Coigny - Doris Soffel
Madelon - Elena Zilio
Roucher - Andrea Borghini
Pierre Fléville - Nathaniel Webster
Fouquier-Tinville - Christian Rieger
Mathieu - Tim Kuypers
Der Abate - Ulrich Reß
Incroyable - Kevin Conners
Haushofmeister - Anatoli Sivko
Schmidt - Anatoli Sivko
Dumas - Kristof Klorek
Какой бы замечательной ни была трансляция, а живой спектакль - это живой спектакль. Банально звучит, но это так. Знаю, что есть любители крупных планов (все эмоции исполнителей видны как на ладони), но я предпочитаю включать воображение, если чего-то не вижу, но зато хорошо слышу :)
В спектакле Штёльцля при первом появлении Шенье выглядит потрёпанным и даже неопрятным. Интересно, почему? Поэт приглашён на приём (правда, исключительно в качестве "угощения" гостей), так почему же у него даже носового платка нет? Этот вопрос возник ещё при просмотре трансляции. Шенье вытирает руки о камзол... Он явно голоден, и с удовольствием выпивает и закусывает. Когда дело доходит до импровизации, Шенье всё-таки забывает о своих бытовых проблемах, и зритель видит перед собой человека с возвышенной душой.
Вот фото, найденное на просторах сети. Начало импровизации:
Мне нравится то, что из Кауфманна в этом спектакле не сделали "красавца-мужчину" (очочки очень здесь в тему!), но мне не понятно, зачем было подчёркивать явное обнищание поэта. Не читала интервью режиссёра. Возможно, у него на этот счёт есть свои объяснения.
Сцена в этой картине поделена на два уровня. Наверху - аристократы, обсуждающие ситуацию в Париже и положение короля, внизу - многочисленная прислуга. Люди внизу перестают работать, когда слышат поэта. Лица их светлеют..
Во втором действии мы видим парижскую улицу. Как известно из либретто, Берси выходит на панель, чтобы прокормить и себя, и свою госпожу - Маддалену. Мне не понятно, зачем надо было показывать не просто "работающую" Берси, а именно бордель, где мы видим и других "девушек", обслуживающих клиентов. Под борделем есть подвал, где и обитает Шенье. Смешно? Лично мне смешно :) Господа и слуги поменялись местами? Что-то не очень похоже. Чтобы Берси смогла передать Шенье записку от таинственной незнакомки, поэту пришлось подняться в одну из комнат борделя. Очевидно, просто так на улице она эту записку передать не могла :)
Наиболее удачной в этом спектакле мне кажется сцена в суде. Вот там все на своих местах! Тётки, вернувшиеся с рынка, обсуждают дороговизну овощей, а заодно и тех "негодяев", которых должны осудить. И в кульминационный момент забрасывают осуждённых на казнь теми самыми овощами.
Сцена Маддалены и Жерара тоже мне нравится.
Финальный дуэт Маддалены и Шенье режиссёр загнал в подвал :( Ясно, что ожидающий казни Шенье находится не во дворце; но можно было дать певцам хотя бы побольше пространства! Правда, в самом конце спектакля оба поднимаются к гильотине, и уже на верхнем уровне голоса исполнителей не натыкаются на препятствия в виде перегородок.
Возможно, что самим певцам всё это деление сцены на ячейки очень нравится, и мои претензии к постановщику - это претензии дилетанта.
Очень хорош был в этот вечер оркестр! Правда, из-за упомянутых уже перегородок он иногда накрывал голоса солистов.
Сальси - неплохой баритон, и к тому же вполне приличный артист. Сделал всё, что мог, но восторга у меня он не вызвал. Хотя упрекнуть мне его не в чем. В новой серии спектаклей в ноябре-декабре 2017 года Жерара должен петь румын George Petean. Живьём его не слышала, но в записях он мне нравится.
Все исполнители небольших партий спели хорошо. И Руше, и Мадлон, и Берси были очень даже на месте. И в записи, и в живом спектакле мне не слишком понравилась Doris Soffel - графиня де Куаньи. Но сыграла она отменно.
Конечно, я пришла в театр, чтобы послушать любимую пару Кауфманн-Хартерос :) Не могу сказать, что они пели безупречно. У Ани чувствовалось напряжение на форте, особенно в первом дуэте с Шенье. "Mamma morta" она спела, однако, очень прилично! И получила овацию зала :) У Йонаса больше всего мне понравилась сцена в суде, а также самый финал. Дело в том, что, помимо Импровизации, которую певец спел вполне хорошо, в партии Шенье есть ещё одна знаковая ария (или романс) - это «Come un bel di maggio». В записях из Лондона и Мюнхена она очень удалась Кауфманну, но, к сожалению, в нашем спектакле певец её практически провалил. Конечно, он всё спел. Но как! Спел очень однообразно... Вдруг исчезли все те нюансы, за которые я так люблю этот голос :( "Что случилось?" - вот была первая мысль. Мне сказали, что сам Йонас в этот момент выглядел озадаченным (я в бинокль не смотрела, и ничего подобного не заметила). Стало тревожно за певца (мало ли что могло случиться?). Но вскоре голос Йонаса пришёл в норму, и дуэт Шенье и Маддалены был очень, очень хорош! Особенно те фразы, которые они пропели без оркестра. Вообще, когда Кауфманн и Хартерос поют дуэтом, я перестаю замечать какие-либо недостатки их вокала :) В данном случае недостатков я опять не заметила :)
Финал пробрал до слёз...
Знаю, что очень многим не нравится то, что в спектакле Штёльцля нам показывают гильотину в работе. Мы видим, как толпе демонстрируют отрубленную голову Кауфманна Шенье. Вроде бы, в первых спектаклях голову разворачивали лицом к зрительному залу. В нашем спектакле такой откровенной демонстрации не было. Но всё равно, сам этот факт - демонстрация отрубленной головы - производит сильное впечатление.
И революция в этом спектакле показана с самой неприглядной стороны.
После арий и дуэтов в зале раздавались хорошие аплодисменты. Как обычно, самая большая овация пришлась на долю Ани Хартерос после арии "Mamma morta" :) Но и Йонасу тоже очень хорошо аплодировали, и Сальси.
А на поклонах уже началось полное безумство зала :) Я записала поклоны на видео, но это всего лишь небольшая часть:
Поскольку сидела я в конце партера, мне удалось сделать большое количество вполне чётких, а также не очень чётких снимков.
Сразу после спектакля - трое главных героев:
Главные герои и дирижёр:
Йонас и Аня. Нечёткие фотографии, но они передают настороение певцов:
Йонас. Бакенбарды у него явно накладные :) :
Сальси и Кауфманн:
Кауфманн и Хартерос:
На сцену был брошен маленький букетик цветов. Кому? Полагаю, что либо Ане, либо Йонасу. Вот как они им распорядились:
Сальси получил свой цветочек:
Аня заправила свой цветочек за корсет:
Велльбер подошёл к задаче со всей серьёзностью...
но потом передумал:
А что же Йонас? Последний цветок - его:
Публика всё вызывала и вызывала исполнителей:
Йонас нашёл применение цветку:
Сальси попытался вплести герберу в кудри поэта:
Вот в таком виде Шенье и ушёл за кулисы:
А потом мы пошли на так называемый подсыр. То есть, к служебному входу :) Напишу об этом в другом посте, чтобы не утяжелять этот :)
Вечер пятый: "Андре Шенье"
Это был спектакль, к которому при планировании поездки в Мюнхен "подгонялись" другие спектакли. Можно было попробовать попасть на закрытие сезона 31 июля, но тогда сама собой отпала бы "Сила судьбы" 23 июля :) Не могла я себе позволить такое долгое пребывание за границей.
Конечно, трансляцию "Андре Шенье" из Баварской оперы я видела. Спектакль Штёльцля показался очень спорным! Режиссёр использовал тот же приём, что и в зальцбургских "Сельской чести" и "Паяцах": деление пространства сцены на ячейки. Если сцена Фестшпильхауса для такого решения вполне подходит в силу своей "огромности", то сцена Баварской оперы явно для этого маловата :( Хотя, когда сидишь в зале, всё-таки успеваешь увидеть, что и где происходит в данный момент. Другое дело, зачем так напрягаться?
Видеоряд - это одно, а звук - это совсем другое. В первом действии мне иногда казалось, что звук то возникает, то пропадает, когда артисты заходили в глубь этих самых "ячеек". Место моё было в конце партера. Возможно, на галёрке всё было прекрасно слышно :)
Состав был такой:
Musikalische Leitung - Omer Meir Wellber
Regie - Philipp Stölzl
Bühne - Heike Vollmer, Philipp Stölzl
Kostüme - Anke Winckler
Andrea Chénier - Jonas Kaufmann
Carlo Gérard - Luca Salsi
Maddalena di Coigny - Anja Harteros
Bersi, Mulattin - J'Nai Bridges
Gräfin von Coigny - Doris Soffel
Madelon - Elena Zilio
Roucher - Andrea Borghini
Pierre Fléville - Nathaniel Webster
Fouquier-Tinville - Christian Rieger
Mathieu - Tim Kuypers
Der Abate - Ulrich Reß
Incroyable - Kevin Conners
Haushofmeister - Anatoli Sivko
Schmidt - Anatoli Sivko
Dumas - Kristof Klorek
Какой бы замечательной ни была трансляция, а живой спектакль - это живой спектакль. Банально звучит, но это так. Знаю, что есть любители крупных планов (все эмоции исполнителей видны как на ладони), но я предпочитаю включать воображение, если чего-то не вижу, но зато хорошо слышу :)
В спектакле Штёльцля при первом появлении Шенье выглядит потрёпанным и даже неопрятным. Интересно, почему? Поэт приглашён на приём (правда, исключительно в качестве "угощения" гостей), так почему же у него даже носового платка нет? Этот вопрос возник ещё при просмотре трансляции. Шенье вытирает руки о камзол... Он явно голоден, и с удовольствием выпивает и закусывает. Когда дело доходит до импровизации, Шенье всё-таки забывает о своих бытовых проблемах, и зритель видит перед собой человека с возвышенной душой.
Вот фото, найденное на просторах сети. Начало импровизации:
Мне нравится то, что из Кауфманна в этом спектакле не сделали "красавца-мужчину" (очочки очень здесь в тему!), но мне не понятно, зачем было подчёркивать явное обнищание поэта. Не читала интервью режиссёра. Возможно, у него на этот счёт есть свои объяснения.
Сцена в этой картине поделена на два уровня. Наверху - аристократы, обсуждающие ситуацию в Париже и положение короля, внизу - многочисленная прислуга. Люди внизу перестают работать, когда слышат поэта. Лица их светлеют..
Во втором действии мы видим парижскую улицу. Как известно из либретто, Берси выходит на панель, чтобы прокормить и себя, и свою госпожу - Маддалену. Мне не понятно, зачем надо было показывать не просто "работающую" Берси, а именно бордель, где мы видим и других "девушек", обслуживающих клиентов. Под борделем есть подвал, где и обитает Шенье. Смешно? Лично мне смешно :) Господа и слуги поменялись местами? Что-то не очень похоже. Чтобы Берси смогла передать Шенье записку от таинственной незнакомки, поэту пришлось подняться в одну из комнат борделя. Очевидно, просто так на улице она эту записку передать не могла :)
Наиболее удачной в этом спектакле мне кажется сцена в суде. Вот там все на своих местах! Тётки, вернувшиеся с рынка, обсуждают дороговизну овощей, а заодно и тех "негодяев", которых должны осудить. И в кульминационный момент забрасывают осуждённых на казнь теми самыми овощами.
Сцена Маддалены и Жерара тоже мне нравится.
Финальный дуэт Маддалены и Шенье режиссёр загнал в подвал :( Ясно, что ожидающий казни Шенье находится не во дворце; но можно было дать певцам хотя бы побольше пространства! Правда, в самом конце спектакля оба поднимаются к гильотине, и уже на верхнем уровне голоса исполнителей не натыкаются на препятствия в виде перегородок.
Возможно, что самим певцам всё это деление сцены на ячейки очень нравится, и мои претензии к постановщику - это претензии дилетанта.
Очень хорош был в этот вечер оркестр! Правда, из-за упомянутых уже перегородок он иногда накрывал голоса солистов.
Сальси - неплохой баритон, и к тому же вполне приличный артист. Сделал всё, что мог, но восторга у меня он не вызвал. Хотя упрекнуть мне его не в чем. В новой серии спектаклей в ноябре-декабре 2017 года Жерара должен петь румын George Petean. Живьём его не слышала, но в записях он мне нравится.
Все исполнители небольших партий спели хорошо. И Руше, и Мадлон, и Берси были очень даже на месте. И в записи, и в живом спектакле мне не слишком понравилась Doris Soffel - графиня де Куаньи. Но сыграла она отменно.
Конечно, я пришла в театр, чтобы послушать любимую пару Кауфманн-Хартерос :) Не могу сказать, что они пели безупречно. У Ани чувствовалось напряжение на форте, особенно в первом дуэте с Шенье. "Mamma morta" она спела, однако, очень прилично! И получила овацию зала :) У Йонаса больше всего мне понравилась сцена в суде, а также самый финал. Дело в том, что, помимо Импровизации, которую певец спел вполне хорошо, в партии Шенье есть ещё одна знаковая ария (или романс) - это «Come un bel di maggio». В записях из Лондона и Мюнхена она очень удалась Кауфманну, но, к сожалению, в нашем спектакле певец её практически провалил. Конечно, он всё спел. Но как! Спел очень однообразно... Вдруг исчезли все те нюансы, за которые я так люблю этот голос :( "Что случилось?" - вот была первая мысль. Мне сказали, что сам Йонас в этот момент выглядел озадаченным (я в бинокль не смотрела, и ничего подобного не заметила). Стало тревожно за певца (мало ли что могло случиться?). Но вскоре голос Йонаса пришёл в норму, и дуэт Шенье и Маддалены был очень, очень хорош! Особенно те фразы, которые они пропели без оркестра. Вообще, когда Кауфманн и Хартерос поют дуэтом, я перестаю замечать какие-либо недостатки их вокала :) В данном случае недостатков я опять не заметила :)
Финал пробрал до слёз...
Знаю, что очень многим не нравится то, что в спектакле Штёльцля нам показывают гильотину в работе. Мы видим, как толпе демонстрируют отрубленную голову Кауфманна Шенье. Вроде бы, в первых спектаклях голову разворачивали лицом к зрительному залу. В нашем спектакле такой откровенной демонстрации не было. Но всё равно, сам этот факт - демонстрация отрубленной головы - производит сильное впечатление.
И революция в этом спектакле показана с самой неприглядной стороны.
После арий и дуэтов в зале раздавались хорошие аплодисменты. Как обычно, самая большая овация пришлась на долю Ани Хартерос после арии "Mamma morta" :) Но и Йонасу тоже очень хорошо аплодировали, и Сальси.
А на поклонах уже началось полное безумство зала :) Я записала поклоны на видео, но это всего лишь небольшая часть:
Click to viewПоскольку сидела я в конце партера, мне удалось сделать большое количество вполне чётких, а также не очень чётких снимков.
Сразу после спектакля - трое главных героев:
Главные герои и дирижёр:
Йонас и Аня. Нечёткие фотографии, но они передают настороение певцов:
Йонас. Бакенбарды у него явно накладные :) :
Сальси и Кауфманн:
Кауфманн и Хартерос:
На сцену был брошен маленький букетик цветов. Кому? Полагаю, что либо Ане, либо Йонасу. Вот как они им распорядились:
Сальси получил свой цветочек:
Аня заправила свой цветочек за корсет:
Велльбер подошёл к задаче со всей серьёзностью...
но потом передумал:
А что же Йонас? Последний цветок - его:
Публика всё вызывала и вызывала исполнителей:
Йонас нашёл применение цветку:
Сальси попытался вплести герберу в кудри поэта:
Вот в таком виде Шенье и ушёл за кулисы:
А потом мы пошли на так называемый подсыр. То есть, к служебному входу :) Напишу об этом в другом посте, чтобы не утяжелять этот :)