СВО и морская программа Фемистокла
Люблю Античность - в ней можно найти любые примеры для иллюстрации проблем сегодняшнего дня.
Как известно, в 482 году до нашей эры Фемистокл предложил афинянам направлять остатки доходов от разработки серебряных рудников не на раздачи гражданам, а на создание мощного флота из двухсот кораблей. Это предложение вошло в историю как «морская программа Фемистокла». У этой программы сразу нашлось множество противников среди аристократов и зажиточной верхушки демоса. По афинским законам граждане вооружались за свой счёт, поэтому зажиточные граждане служили в коннице и тяжелой пехоте, а во флоте служили граждане с низкими доходами, не способные купить себе коня или паноплию. Бедняку в случае войны «вручали весло». Служба во флоте считалась непрестижной.
Богатые граждане увидели в возможности такого усиления флота угрозу своему положению, ведь степень участия в политической жизни гражданской общины напрямую зависела от степени участия в войске.
Экипаж афинского боевого корабля доходил до двухсот человек. Комплектование столь большого флота приводило к тому, что в состав вооруженных сил Афинского полиса оказывалось втянуто 35-40 тысяч человек - почти всё беднейшее гражданство Афин. Таким образом, в военной структуре государства «бедняцкий» флот приобретал исключительное положение, а аристократическая конница и гоплитская фаланга на фоне столь мощного флота превращались в декорацию. Нерв войны для Афин отныне должен был быть на море, а не на суше.
Массовое участие народа во флотской службе означало весомый вклад демоса в общее дело, что влекло необходимость считаться с бедным людом, так как в интересах общественного согласия нельзя игнорировать людей, на которых зиждется благополучие и безопасность государства.
Афинские аристократы, державшие в своих руках бразды правления полисом, прохладно отнеслись к перспективе делиться властью и доходами с народом. Однако же накануне персидского нашествия деваться было некуда. Морская программа была одобрена. Созданный афинский флот окреп в боях, обеспечил победу греков над персами, стал лучшим в Восточном Средиземноморье и привёл к созданию Афинской морской державы. Доказавший свою эффективность, он был сохранен и на будущее. Постоянный флот стал фактором радикальной демократизации политической жизни Афин и привёл в конечном счете к созданию той самой знаменитой формы афинской демократии, хоть «корабельная чернь» и стала жупелом для многих аристократов.
Этот пример характерен не только для античности, но и для всех эпох: народное ополчение/призывная армия - всегда фактор, если не демократии, то хотя бы того, что правитель будет стоять на точке зрения народа; профессиональная армия (контрактная/рекрутская/армия наёмников) часто является условием возникновения антинародной диктатуры.
Террористический режим римских императоров стал возможен благодаря замене общегражданского ополчения легионерами-профессионалами с корпусом жутких преторианцев в навершии этой системы. Паскудная романовская империя, в которой крестьян проигрывали в карты, а церковь была унижена до положения министерства, сложилась после формирования рекрутской армии и не важно, что в рекруты брали тех же крестьян, так как рекрутируемый крестьянин разрывал связи с общиной и на 25 лет (считай, навсегда) становился членом воинской корпорации, всецело зависевшей от царя, поэтому он с легкостью шёл подавлять крестьянские бунты.
Напротив, замена рекрутских формирований многолюдными призывными армиями, произведенная повсеместно в Европе ко второй половине XIX века, сыграла немаловажную роль в крушении многих монархий в ходе Первой мировой войны, когда устремления правящих элит сильно разошлись с устремлениями управляемых ими народов.
Современная модель российской государственности не предполагает массового участия граждан в осуществлении военной функции. Кремль считает, что каждый должен заниматься своим делом - фермеры растить хлеб, рабочие работать на заводах, а воевать должны профессионалы - контрактники или наёмники ЧВК. И считает так Кремль неспроста. Олигархи оставили народу лишь маленький уголок, потому от народа и не требуют многого.
Концепт российской армии исключает многочисленные вооруженные силы, он допускает лишь компактный военный отряд для проведения скоротечных специальных операций. Реформы сердюковской поры были направлены на слом советского военного каркаса, созданного когда-то под народную армию, разбухающую во время большой войны. На случай же этой самой большой войны сейчас оставлен лишь ядерный арсенал.
Обывателю предложено напиваться по пятницам, смотреть за успехами военных профессионалов по телевизору и шибко не возникать, а послушно стоять в стойле. Вот поэтому охранительские ресурсы болезненно реагируют на попытки общества вклиниться со своим мнением в военную повестку. Вот поэтому Кремль до последнего медлил с мобилизацией.
Воевать по-серьёзному с Западом не хочется не только потому, что придётся потерять выгодный для олигархов, но невыгодный для страны, товарообмен, не только потому, что кому-то придётся лишиться своего духовного отечества, но и потому, что победить Запад можно, лишь обратившись к народу, а это неизбежно приведёт к повышению политической субъектности народа.
Пусть прозвучит смело, но, мне кажется, народ ради победы по-прежнему готов терпеть, готов жить по карточкам, готов направить на фронт хоть два миллиона человек , но его помощи откровенно боятся. Поставить страну на дыбы можно, но с народом потом придётся делиться и благами, и властью, придётся перейти на его этику, на его миропонимание, а этого никто во властной страте не хочет.
Афинский аристократ всё-таки смог смириться перед демосом, но аристократ той поры был не торгашом, думающим только о своём барыше, а прежде всего воином, радеющим за отечество, и деловых связей с Персией он не имел. Окормлялся аристократ той же культурой, что и трудяга, поклонялся тем же богам.
Сможет ли наш «элитарий» смириться перед народом?