Борьба с Мирозданием

[ivanov_petrov]

Я тут подумал. В повести Стругацких "За миллиард лет до конца света" главная проблема - что Вселенная сопротивляется познанию. Герои страдают, потому что чудовищная мощь Мироздания выступает против их какого-то конкретного исследования. Мироздание не мешает жить, напротив - соблазняет жизнью легкой и богатой, оно лишь отклоняет исследователей от

Comments

[cmt96]

Стругацкие хотели написать утопию, но у них не получилось. "Не ладиться" - это вплоть до трагедии, и это необходимо в хорошей утопии; однако трагедия Сикорски и Абалкина - слишком очевидно неутопична, это хвостик из антиутопии. Наверное, мы сейчас слишком проникнуты "пониманием", что зло лучше добра, во всяком случае полезнее. Вот и не получается думать об утопии.

Интересно, если бы в 1942 году можно было дать какому-нибудь рядовому Фрицу Мюллеру пульт, сказать ему "вот левая кнопка, вот правая. Нажмёшь левую - люди в Петербурге будут есть по паре кусочков хлеба в день, мучиться от голода бессоницей и апатией, и никто им не будет помогать, если насморк или зубы заболят. Нажмёшь правую - всего этого не будет. Решать тебе и только тебе, иначе выбор не принимается." Да разве не нажал бы он правую? Я в этом нисколько не сомневаюсь. "Конечно, русские - сволочи недоразвитые, но нельзя же"… Есть вещи, на которые нельзя пойти ни ради какой цели - если как следует понять. Но не было ни единого человека, от которого зависело бы единолично - блокировать Питер или нет. Каждый был на своём месте, и каждый исполнял свой "долг". А "долг" - это дело маленькое. Вот это и мешало различать добро и зло.

Конечно, всё немного сложнее - но важно другое: сколько бы сейчас ни устраивали пятиминуток ненависти с выкриками "Фашисты! Фашисты!", каждый из нас - такой же Фриц Мюллер, рядовой армии. Или командующий, это неважно: командующие ничем не отличаются от рядовых, они точно так же исполняют свой маленький "долг". Мы почти ничем не отличаемся от них; три четверти столетия оставили след, но сравнительно маленький, и вряд ли в лучшую сторону, скорее в худшую. Если уговорить и приказать - каждый из нас будет готов на что угодно. Это по-настоящему ужасно, когда по-настоящему это осознаёшь. Вроде должны быть какие-то моральные барьеры. Цвейг во "Вчерашнем мире" вспоминает, что несмотря на дурную политику в начале 20-го века, он не ожидал войны: он думал, что железнодорожники скорее взорвут пути, чем позволят армиям ехать на сражения, даже если какой-то сумасшедший всё же отдаст приказ о наступлении. Но выясняется - что нет никаких моральных барьеров.

Когда ЦРУ убили Хусейна (я не осуждаю… и не одобряю…), они рассказали публике, чем занимался убитый в своём потайном дворце. Конечно, рассказали с умыслом: имея в виду, что он дутый исламист и противник Америки. Он смотрел американские фильмы и играл в компьютерные игры, как "любой американец". У него нашли диски. Но вот вопрос: что это значит на самом деле? Что это американская, глобальная культура - склоняет к таким преступлениям. Дело только в обстоятельствах: когда они складываются, человек вот так и делает. Ведь это так зрелищно, так по-голливудски - направить самолёт в дом. И ковидация разыгрывалась тоже очень по-голливудски, особенно в части начальной паники. Каждый из нас - такой же Хусейн. И это ужасно.

Недавно ИП предложил своим читателям представить себе "конец света". Я был поражён, насколько по-голливудски это получилось…

[smertnyy]

Как раз утопия у них получилась, и не один раз.

[posadnik]

Цвейг дипломатично забыл упомянуть, что недовольные и даже протестующие против войны были - но "те которые велят" их постарались перерезать. Погуглите судьбу Жана Жореса, есличо. Когда цена протеста - твоя жизнь, поневоле начнешь перековываться в поцреоты. Соцпартии в 1914-м так сделали почти поголовно - в результате чего Ильич и писал статьи вроде "Социализм и война", зовя их выполнять их же резолюции от 1913-го.

И не надо тут морального релятивизма с теорией врожденной преступности. Не мы выбираем - нас толкают к выбору, и каждый один на один с системой, а это адски сложно, это вам не подпольщики на допросе.