Самарский процесс-2
На прошлой неделе мы анонсировали серию интервью с родственниками Ильи Когтева, сына Константина Когтева, заместителя председателя правления “Тольяттихимбанка”. 4 апреля 2023 года Октябрьский районный суд города Самары вынес Илье приговор - 17 лет лишения свободы. Сестра Ильи, Вера Когтева, согласилась ответить на вопросы «Бандитской Самары.
Вопрос: Вера, добрый день! Наша небольшая заметка о деле вашего брата вызвала множество откликов - скорее всего, из-за громкой и известной фамилии. В одном из комментариев была дана ссылка на сайт Октябрьского суда, на информацию об ознакомлении с делом, где указаны статьи Уголовного кодекса РФ, по которым обвиняется ваш брат - хотя дело рассматривалось в закрытом режиме, и эта информация тоже должна быть закрытой. Статьи эти предусматривают весьма тяжкие преступления. Как вы можете это прокомментировать?
Ответ: По какой причине закрытые сведения оказались в открытом доступе на сайте суда, думаю, ещё будет выяснено. Если бы это дело не было закрытым, мы могли бы привести массу подробностей, из которых сразу стало бы очевидным, что в основе обвинения лежит явный оговор.
Но я не собираюсь скрывать, в чем обвиняют моего младшего брата, потому что уверена в его невиновности. Илья не совершал вменяемых ему преступлений, более того, в указанное следствием время, находился в других местах с другими людьми. У меня нет причин быть предвзятой в пользу Ильи: да, он мой родной брат, но и на другой стороне тоже мой родной человек. И если бы у меня были хоть малейшие сомнения в том, что Илья невиновен, я бы не стала его защищать.
Вопрос: В чем же обвиняют вашего брата?
Ответ: Склонение несовершеннолетнего к употреблению наркотиков и насильственные действия сексуального характера в отношении несовершеннолетнего. Не сомневаюсь, что выбор статей для обвинения не случаен. Во-первых, тема наркотиков моему отцу в определенном смысле очень близка…
Вопрос: Что вы имеете в виду?
Ответ: «Трава» в доме отца в Москве регулярно находилась в открытом доступе, он этого не скрывал...
Вопрос: Подождите, вы хотите сказать, что в вашей семье дети могли свободно курить «травку»?
Ответ: Ну, мне лично отец предлагал покурить, объясняя, что это весело и безвредно. Что он сам употреблял, по-моему, многим известно. Не исключаю, что мог предлагать и другим детям, вряд ли это затронуло только меня.
Вопрос: Неожиданный поворот … Давайте начнем с самого начала. До какого года отец жил с вами?
Ответ: В 2001 году мой отец, Константин Когтев, начал встречаться со Светланой Фандо. Ей тогда было 17 или 18 лет, а ему 28. В 2004 году отец ушел к ней из семьи, а в 2007 году мама подала на развод.
Вопрос: И как после этого складывались отношения у детей с отцом?
Ответ: До декабря 2018 года мне казалось, что отношения нормальные. Правда, и до этого происходили некоторые странные события. Например, в августе 2018 года отец забрал документы Ильи из школы в Самаре и забрал его в Москву под предлогом, что он закончит там 11 класс. В итоге Илья проходил в школу всего два месяца, затем выяснилось, что отец даже не подал документы на его зачисление. После этого Илья принял решение устроиться на работу. Жил он в это время с отцом и его второй семьёй, в поселке «Княжье Озеро» под Москвой. Я так понимаю, что отцу в тот период зачем-то нужен был Илья в Москве.
Вопрос: А что случилось в декабре 2018?
Ответ: Отец совершенно неожиданно позвонил мне, назвал “...двуличной, мразью...”, запретил приближаться к их поселку и заблокировал везде. Я была в шоке, мягко говоря. А потом он запретил Илье общаться со мной и с мамой. С января 2019 года по июнь 2020 брат прервал всякое общение с нами. А в мае 2020 Илья вернулся в Самару, жил у подруги. Его отец тоже везде заблокировал и больше с ним не общался. В июне 2020 Илья нам всё объяснил и снова стал жить с нами.
Вопрос: Почему Илья вернулся в Самару?
Ответ: Илья рассказал, что у отца и Светланы начались ссоры из-за того, что отец якобы уделял Илье больше внимания, чем их общему сыну. Светлана даже уехала из-за этого с детьми в Самару. Илья не хотел, чтобы семья отца рушилась, поэтому сам принял решение уехать. Рассказал Илья и другие интересные вещи. Например, что отец, Светлана и ее родственницы, которые называют себя “колдуньями и целителями”, заставили его постоянно носить на теле веревку в качестве оберега, якобы защищающего от сглаза, болезней и тюрьмы и запрещали её снимать.
Вопрос: Ваш отец и его жена верят в такие вещи?
Ответ: С некоторых пор, очевидно, не просто верят, а прямо-таки оголтело верят. Светлана и отец, судя по всему, во всем советуются с этими “колдуньями”, совершают какие-то обряды. Мне раньше казалось, что это просто такое увлечение, но, оказывается, подобные вещи действительно сводят людей с ума.
Но Илья рассказывал не только об этом, но и о странном поведении Светланы с ним в отсутствие отца…
Вопрос: Например?
Ответ: Например, она ходила по дому в одном нижнем белье в присутствии Ильи, несколько раз предлагала ему сделать ей массаж. Илье тогда было 17 лет, и его такое поведение сильно смущало.
Вопрос: Действительно, странно, когда мачеха так себя ведет с пасынком, да ещё и несовершеннолетним.
Ответ: Когда Илья об этом рассказывал, мне это тоже казалось всего лишь странным, как и увлечение колдовством. Но теперь, учитывая, какую статью инкриминируют моему брату, я думаю, что всё не так просто. Возможно, это были попытки соблазнить Илью, чтобы потом обвинить в изнасиловании. Ничего не вышло, поэтому планы впоследствии изменились.
Вопрос: Что происходило после возвращения Ильи в Самару?
Ответ: На мой взгляд, решающую роль в дальнейших событиях сыграл «квартирный вопрос». В 2011 году между мамой и отцом было заключено мировое соглашение, согласно которому они совместно владеют в равных долях квартирой в центре города, а во второй квартире доля отца перешла к маме. По соглашению, никто из них до совершеннолетия детей обязался не совершать никаких сделок с этими долями. Ранее эти квартиры были соединены в одну большую, общей площадью около 200 метров, но после развода стена между ними была восстановлена.
Так вот, летом 2020 года было принято решение продать обе квартиры, так как все мы выросли и планировали разъехаться. Поскольку с отцом связи не было, мы попросили родственников уточнить у него, согласен ли он продать совместную квартиру - нам ответили, что он не против. Начали подготовку документов, затем узнали, что отец уже против. Тогда в октябре 2020 года мама просто зарегистрировала в Росреестре своё право на ½ долю в спорной квартире. И вот тут события начали развиваться очень странным образом. Илью стали пытаться изобразить наркоманом.
Вопрос: Как именно пытались это сделать?
Ответ: 4 декабря 2020 года к Илье в кофейне в Ленинском районе подошел оперативник Дмитрий Ш., близкий знакомый брата Светланы, Игоря Фандо. Он велел Илье проехать с ним на освидетельствование. Анализ вдруг показал в моче каннабиноиды. Потом его отвезли в наркоконтроль на беседу. Илья позвонил маме, она приехала, ее отвели в кабинет и ясно дали понять, что это из-за фамилии, что это просьба наших родственников, и они не могут ее не выполнить. Сказали, что будут постоянно проверять Илью. Протокол задержания и другие необходимые документы при этом не оформляли.
5 января 2021 года Илью неожиданно вызвали в наркоконтроль для дачи объяснений. Он приехал с адвокатом, сказал, что не согласен с обвинением (статья 6.9 КоАП РФ). Ему сказали, что документы будут направлены в суд. Они с адвокатом поехали в Октябрьский районный суд, хотя фактически, оперативник подошел к нему в Ленинском районе. В суде сказали, что нужных документов нет, и отложили заседание до 11 января. В итоге назначили штраф 4000 руб., а также профилактические мероприятия в течение месяца - ходить сдавать анализы в наркодиспансер. При этом в судебных документах написано, что он якобы употребил наркотики на Полевой, 80 - а это непосредственно адрес наркодиспансера. То есть будто бы он на входе употребил и затем пошел сдавать анализы. А в направлении на медицинское освидетельствование написано, что его забрали с места работы - это тоже заведомая неправда.
В феврале 2021 года Илья ходил отмечаться, анализы были чистые. Сколько раз необходимо отмечаться, нигде указано не было.
Я в то время работала в ГТРК «Самара». В апреле 2021 года все тот же оперативник Дмитрий Ш. позвонил моему руководителю по просьбе отца и просил организовать встречу со мной. В итоге он подъехал к телецентру, я к нему вышла. Мы сели в машину, я с его разрешения включила диктофон. Дмитрий Ш. сказал, что они не могут найти Илью, что тот должен зачем-то явиться в полицию. На мой вопрос, всегда ли в таких ситуациях ищут людей через родственников, он сказал: «у вас семья такая особенная, кое-кто не хочет огласки». Я уточнила: «не хотят огласки - и поэтому звонят моему руководителю?», на что Дмитрий Ш. ответил: «это уже спроси у своего отца». После этого было затишье, никто не звонил и не приходил, Илью не искал.
7 сентября 2021 года Илья около 8-9 утра ушел на подработку вместе с коллегой. На выходе из магазина около пл. Куйбышева к нему подходят два сотрудника (один из них начальник ОП №6 - Евгений Г.) и без уточнения личности Ильи просят его проехать на медицинское освидетельствование. Он отказывается, так как знает, что они сделают, как им надо и его везут в отдел, где составляют протокол задержания, в котором пишут «поведение не соответствует обстановке» и направляют к мировому судье, где проводят подряд два заседания - одно по отказу от освидетельствования, второе по уклонению от прохождения профилактических мероприятий, хотя Илья отмечался. В совокупности назначают трое суток административного ареста.
В этот же день мне и маме в запрещенной социальной сети с «левых» аккаунтов приходят «послания» с угрозами и оскорблениями: «жди сюрпризов», «первый сел - второй паровозом поедет» и т.п. По содержанию сообщений и по почте, на которую зарегистрирован аккаунт, было понятно, что это написала Светлана Фандо. Получается, она от полиции каким-то образом узнала, что Илью задержали. Скриншоты этих «посланий» у меня имеются.
Вопрос: Вы считаете, все эти задержания, освидетельствования и прочее - всё это могло быть подстроено?
Ответ: Собственно говоря, никто этого и не скрывал. Как я уже говорила, и маме в наркоконтроле, и в разговоре со мной напрямую заявляли, что всё дело в том, кто наши родственники. Кстати, насколько мне известно, Дмитрий Ш. был осужден за должностные преступления на год условно. А сотрудник Евгений Г. был понижен в должности с начальника ОП до конвоира. По-моему, это многое говорит о том, насколько законно действуют эти знакомые Игоря Фандо.
Вопрос: Как дальше развивались события?
Ответ: С 29 октября по 15 ноября 2021 года мама и Илья болели ковидом и находились на самоизоляции. 8 ноября маме позвонил адвокат Смородинов, сказал, что представляет интересы Константина Когтева, и сообщил, что тот хочет продать совместное имущество и поделить деньги согласно долям, а также присылает фото заявления от Константина (подписано 1 ноября 2021 года). Мама ответила, что болеет и предлагает обсудить это позже. Через 3 дня я перезвонила Смородинову и сказала, что наш адвокат готов встретиться и обсудить продажу, на что Смородинов ответил «ситуация изменилась, уже ничего не нужно». Как видите, снова странным образом всплывает «квартирный вопрос».
15 ноября Илья и мама пошли в наркодиспансер, чтобы Илья сдал анализы. Они, как всегда, были чистые, но врач Ф. сообщил, что комиссией было принято решение поставить Илью на учет на год. По сути, вопреки закону его поставили на учет, хотя ни разу наркологи в течение наблюдения не находили в его крови, моче каких-либо наркотических или психотропных веществ. Врач Ф. также сообщил, что 21 октября приходил мужчина, представился отцом Ильи, и сказал, что тот, проживая в поселке в Москве, употреблял наркотики. Затем в начале ноября отец звонил на мобильный врачу и сказал, что его сын употребляет, спрашивал, где ему могут оказать помощь. В медицинской карте Ильи это зафиксировано и написано, что он поставлен на учет по сведениям отца. Возникает вопрос - как отец мог узнать, у какого врача наблюдается Илья и для чего сообщать врачу ложную информацию, если Илья не проживает с ним более года?
С 17 ноября по 5 декабря Илья был в Москве, у старшего брата. 13 декабря 2021 года Илья в Самаре направлялся в диспансер сдавать анализы, но около дома его взяли оперативники и отвезли в Советский межрайонный следственный комитет. Около 11:30-12:00 он позвонил маме, и она пришла к нему. А в 13:00 было возбуждено уголовное дело по ст. 230 УК РФ по заявлению Фандо Светланы. Около 16-17 часов вечера его допросили, Илья не согласился с обвинением. Далее был проведен обыск в квартире, в ходе которого оперативники сказали: «на тебя еще изнасилование вешают», хотя уголовное дело по этой статье возбуждено не было, и никаких показаний тот, кого объявили «потерпевшим», ещё не давал.
Вопрос: Потерпевший - это несовершеннолетний?
Ответ: Да, и он был выбран на эту роль теми, кто инспирировал всё это дело, не случайно. Во-первых, лица до 16 лет не несут ответственности за дачу ложных показаний. Во-вторых, это автоматически означает закрытый характер дела. А это развязывает руки для нарушений закона в уголовном процессе, поскольку нарушители могут не бояться огласки. В-третьих, по делам, где потерпевшим выступает несовершеннолетний, особенно по обвинениям в половых преступлениях, посадить намного проще, в этих случаях суды закрывают глаза даже на явный оговор.
Вопрос: Да, в таких случаях люди испытывают естественное негодование по отношению к обвиняемому.
Ответ: Зная отца - а он человек очень вспыльчивый и жестокий, думаю, это многим в Самаре известно - могу сказать: если бы он действительно узнал о чем-то подобном, он бы убил Илью собственными руками в тот же день, когда об этом якобы узнал, а не ждал 3 недели, чтобы написать заявление.
Вопрос: Вы считаете, всё это затеяли ваш отец и его жена из-за квартиры?
Ответ: О том, из-за чего они всё это затеяли, можно судить по их поведению 24 марта 2022 года, когда они пытались проникнуть в эту спорную квартиру с помощью взломщика. Об этом я ещё расскажу более подробно, у нас имеется видеозапись этого события, они там много странного говорят. А по поводу того, насколько в данном случае отец и Светлана могли обойтись своими силами… В деле Ильи огромное количество нарушений, суд был абсолютно несправедливым, незаконным и необоснованным. Более того, нет доказательств его вины, а алиби, свидетели и другие объективные данные защиты были проигнорированы. Но зато есть оговор “потерпевшего”, показания Светланы Фандо и моего отца Константина Когтева, написанные под копирку. Достаточно ли ресурсов у отца, чтобы суд закрыл на это глаза и вынес приговор - 17 лет лишения свободы? Сомневаюсь.
Вопрос: В следующий раз хотелось бы подробнее узнать об этих нарушениях. Вы согласны дать нам интервью на эту тему?
Ответ: Да, я согласна.
Вопрос: Спасибо! Следите за нашими дальнейшими публикациями. До новой встречи!
Вопрос: Вера, добрый день! Наша небольшая заметка о деле вашего брата вызвала множество откликов - скорее всего, из-за громкой и известной фамилии. В одном из комментариев была дана ссылка на сайт Октябрьского суда, на информацию об ознакомлении с делом, где указаны статьи Уголовного кодекса РФ, по которым обвиняется ваш брат - хотя дело рассматривалось в закрытом режиме, и эта информация тоже должна быть закрытой. Статьи эти предусматривают весьма тяжкие преступления. Как вы можете это прокомментировать?
Ответ: По какой причине закрытые сведения оказались в открытом доступе на сайте суда, думаю, ещё будет выяснено. Если бы это дело не было закрытым, мы могли бы привести массу подробностей, из которых сразу стало бы очевидным, что в основе обвинения лежит явный оговор.
Но я не собираюсь скрывать, в чем обвиняют моего младшего брата, потому что уверена в его невиновности. Илья не совершал вменяемых ему преступлений, более того, в указанное следствием время, находился в других местах с другими людьми. У меня нет причин быть предвзятой в пользу Ильи: да, он мой родной брат, но и на другой стороне тоже мой родной человек. И если бы у меня были хоть малейшие сомнения в том, что Илья невиновен, я бы не стала его защищать.
Вопрос: В чем же обвиняют вашего брата?
Ответ: Склонение несовершеннолетнего к употреблению наркотиков и насильственные действия сексуального характера в отношении несовершеннолетнего. Не сомневаюсь, что выбор статей для обвинения не случаен. Во-первых, тема наркотиков моему отцу в определенном смысле очень близка…
Вопрос: Что вы имеете в виду?
Ответ: «Трава» в доме отца в Москве регулярно находилась в открытом доступе, он этого не скрывал...
Вопрос: Подождите, вы хотите сказать, что в вашей семье дети могли свободно курить «травку»?
Ответ: Ну, мне лично отец предлагал покурить, объясняя, что это весело и безвредно. Что он сам употреблял, по-моему, многим известно. Не исключаю, что мог предлагать и другим детям, вряд ли это затронуло только меня.
Вопрос: Неожиданный поворот … Давайте начнем с самого начала. До какого года отец жил с вами?
Ответ: В 2001 году мой отец, Константин Когтев, начал встречаться со Светланой Фандо. Ей тогда было 17 или 18 лет, а ему 28. В 2004 году отец ушел к ней из семьи, а в 2007 году мама подала на развод.
Вопрос: И как после этого складывались отношения у детей с отцом?
Ответ: До декабря 2018 года мне казалось, что отношения нормальные. Правда, и до этого происходили некоторые странные события. Например, в августе 2018 года отец забрал документы Ильи из школы в Самаре и забрал его в Москву под предлогом, что он закончит там 11 класс. В итоге Илья проходил в школу всего два месяца, затем выяснилось, что отец даже не подал документы на его зачисление. После этого Илья принял решение устроиться на работу. Жил он в это время с отцом и его второй семьёй, в поселке «Княжье Озеро» под Москвой. Я так понимаю, что отцу в тот период зачем-то нужен был Илья в Москве.
Вопрос: А что случилось в декабре 2018?
Ответ: Отец совершенно неожиданно позвонил мне, назвал “...двуличной, мразью...”, запретил приближаться к их поселку и заблокировал везде. Я была в шоке, мягко говоря. А потом он запретил Илье общаться со мной и с мамой. С января 2019 года по июнь 2020 брат прервал всякое общение с нами. А в мае 2020 Илья вернулся в Самару, жил у подруги. Его отец тоже везде заблокировал и больше с ним не общался. В июне 2020 Илья нам всё объяснил и снова стал жить с нами.
Вопрос: Почему Илья вернулся в Самару?
Ответ: Илья рассказал, что у отца и Светланы начались ссоры из-за того, что отец якобы уделял Илье больше внимания, чем их общему сыну. Светлана даже уехала из-за этого с детьми в Самару. Илья не хотел, чтобы семья отца рушилась, поэтому сам принял решение уехать. Рассказал Илья и другие интересные вещи. Например, что отец, Светлана и ее родственницы, которые называют себя “колдуньями и целителями”, заставили его постоянно носить на теле веревку в качестве оберега, якобы защищающего от сглаза, болезней и тюрьмы и запрещали её снимать.
Вопрос: Ваш отец и его жена верят в такие вещи?
Ответ: С некоторых пор, очевидно, не просто верят, а прямо-таки оголтело верят. Светлана и отец, судя по всему, во всем советуются с этими “колдуньями”, совершают какие-то обряды. Мне раньше казалось, что это просто такое увлечение, но, оказывается, подобные вещи действительно сводят людей с ума.
Но Илья рассказывал не только об этом, но и о странном поведении Светланы с ним в отсутствие отца…
Вопрос: Например?
Ответ: Например, она ходила по дому в одном нижнем белье в присутствии Ильи, несколько раз предлагала ему сделать ей массаж. Илье тогда было 17 лет, и его такое поведение сильно смущало.
Вопрос: Действительно, странно, когда мачеха так себя ведет с пасынком, да ещё и несовершеннолетним.
Ответ: Когда Илья об этом рассказывал, мне это тоже казалось всего лишь странным, как и увлечение колдовством. Но теперь, учитывая, какую статью инкриминируют моему брату, я думаю, что всё не так просто. Возможно, это были попытки соблазнить Илью, чтобы потом обвинить в изнасиловании. Ничего не вышло, поэтому планы впоследствии изменились.
Вопрос: Что происходило после возвращения Ильи в Самару?
Ответ: На мой взгляд, решающую роль в дальнейших событиях сыграл «квартирный вопрос». В 2011 году между мамой и отцом было заключено мировое соглашение, согласно которому они совместно владеют в равных долях квартирой в центре города, а во второй квартире доля отца перешла к маме. По соглашению, никто из них до совершеннолетия детей обязался не совершать никаких сделок с этими долями. Ранее эти квартиры были соединены в одну большую, общей площадью около 200 метров, но после развода стена между ними была восстановлена.
Так вот, летом 2020 года было принято решение продать обе квартиры, так как все мы выросли и планировали разъехаться. Поскольку с отцом связи не было, мы попросили родственников уточнить у него, согласен ли он продать совместную квартиру - нам ответили, что он не против. Начали подготовку документов, затем узнали, что отец уже против. Тогда в октябре 2020 года мама просто зарегистрировала в Росреестре своё право на ½ долю в спорной квартире. И вот тут события начали развиваться очень странным образом. Илью стали пытаться изобразить наркоманом.
Вопрос: Как именно пытались это сделать?
Ответ: 4 декабря 2020 года к Илье в кофейне в Ленинском районе подошел оперативник Дмитрий Ш., близкий знакомый брата Светланы, Игоря Фандо. Он велел Илье проехать с ним на освидетельствование. Анализ вдруг показал в моче каннабиноиды. Потом его отвезли в наркоконтроль на беседу. Илья позвонил маме, она приехала, ее отвели в кабинет и ясно дали понять, что это из-за фамилии, что это просьба наших родственников, и они не могут ее не выполнить. Сказали, что будут постоянно проверять Илью. Протокол задержания и другие необходимые документы при этом не оформляли.
5 января 2021 года Илью неожиданно вызвали в наркоконтроль для дачи объяснений. Он приехал с адвокатом, сказал, что не согласен с обвинением (статья 6.9 КоАП РФ). Ему сказали, что документы будут направлены в суд. Они с адвокатом поехали в Октябрьский районный суд, хотя фактически, оперативник подошел к нему в Ленинском районе. В суде сказали, что нужных документов нет, и отложили заседание до 11 января. В итоге назначили штраф 4000 руб., а также профилактические мероприятия в течение месяца - ходить сдавать анализы в наркодиспансер. При этом в судебных документах написано, что он якобы употребил наркотики на Полевой, 80 - а это непосредственно адрес наркодиспансера. То есть будто бы он на входе употребил и затем пошел сдавать анализы. А в направлении на медицинское освидетельствование написано, что его забрали с места работы - это тоже заведомая неправда.
В феврале 2021 года Илья ходил отмечаться, анализы были чистые. Сколько раз необходимо отмечаться, нигде указано не было.
Я в то время работала в ГТРК «Самара». В апреле 2021 года все тот же оперативник Дмитрий Ш. позвонил моему руководителю по просьбе отца и просил организовать встречу со мной. В итоге он подъехал к телецентру, я к нему вышла. Мы сели в машину, я с его разрешения включила диктофон. Дмитрий Ш. сказал, что они не могут найти Илью, что тот должен зачем-то явиться в полицию. На мой вопрос, всегда ли в таких ситуациях ищут людей через родственников, он сказал: «у вас семья такая особенная, кое-кто не хочет огласки». Я уточнила: «не хотят огласки - и поэтому звонят моему руководителю?», на что Дмитрий Ш. ответил: «это уже спроси у своего отца». После этого было затишье, никто не звонил и не приходил, Илью не искал.
7 сентября 2021 года Илья около 8-9 утра ушел на подработку вместе с коллегой. На выходе из магазина около пл. Куйбышева к нему подходят два сотрудника (один из них начальник ОП №6 - Евгений Г.) и без уточнения личности Ильи просят его проехать на медицинское освидетельствование. Он отказывается, так как знает, что они сделают, как им надо и его везут в отдел, где составляют протокол задержания, в котором пишут «поведение не соответствует обстановке» и направляют к мировому судье, где проводят подряд два заседания - одно по отказу от освидетельствования, второе по уклонению от прохождения профилактических мероприятий, хотя Илья отмечался. В совокупности назначают трое суток административного ареста.
В этот же день мне и маме в запрещенной социальной сети с «левых» аккаунтов приходят «послания» с угрозами и оскорблениями: «жди сюрпризов», «первый сел - второй паровозом поедет» и т.п. По содержанию сообщений и по почте, на которую зарегистрирован аккаунт, было понятно, что это написала Светлана Фандо. Получается, она от полиции каким-то образом узнала, что Илью задержали. Скриншоты этих «посланий» у меня имеются.
Вопрос: Вы считаете, все эти задержания, освидетельствования и прочее - всё это могло быть подстроено?
Ответ: Собственно говоря, никто этого и не скрывал. Как я уже говорила, и маме в наркоконтроле, и в разговоре со мной напрямую заявляли, что всё дело в том, кто наши родственники. Кстати, насколько мне известно, Дмитрий Ш. был осужден за должностные преступления на год условно. А сотрудник Евгений Г. был понижен в должности с начальника ОП до конвоира. По-моему, это многое говорит о том, насколько законно действуют эти знакомые Игоря Фандо.
Вопрос: Как дальше развивались события?
Ответ: С 29 октября по 15 ноября 2021 года мама и Илья болели ковидом и находились на самоизоляции. 8 ноября маме позвонил адвокат Смородинов, сказал, что представляет интересы Константина Когтева, и сообщил, что тот хочет продать совместное имущество и поделить деньги согласно долям, а также присылает фото заявления от Константина (подписано 1 ноября 2021 года). Мама ответила, что болеет и предлагает обсудить это позже. Через 3 дня я перезвонила Смородинову и сказала, что наш адвокат готов встретиться и обсудить продажу, на что Смородинов ответил «ситуация изменилась, уже ничего не нужно». Как видите, снова странным образом всплывает «квартирный вопрос».
15 ноября Илья и мама пошли в наркодиспансер, чтобы Илья сдал анализы. Они, как всегда, были чистые, но врач Ф. сообщил, что комиссией было принято решение поставить Илью на учет на год. По сути, вопреки закону его поставили на учет, хотя ни разу наркологи в течение наблюдения не находили в его крови, моче каких-либо наркотических или психотропных веществ. Врач Ф. также сообщил, что 21 октября приходил мужчина, представился отцом Ильи, и сказал, что тот, проживая в поселке в Москве, употреблял наркотики. Затем в начале ноября отец звонил на мобильный врачу и сказал, что его сын употребляет, спрашивал, где ему могут оказать помощь. В медицинской карте Ильи это зафиксировано и написано, что он поставлен на учет по сведениям отца. Возникает вопрос - как отец мог узнать, у какого врача наблюдается Илья и для чего сообщать врачу ложную информацию, если Илья не проживает с ним более года?
С 17 ноября по 5 декабря Илья был в Москве, у старшего брата. 13 декабря 2021 года Илья в Самаре направлялся в диспансер сдавать анализы, но около дома его взяли оперативники и отвезли в Советский межрайонный следственный комитет. Около 11:30-12:00 он позвонил маме, и она пришла к нему. А в 13:00 было возбуждено уголовное дело по ст. 230 УК РФ по заявлению Фандо Светланы. Около 16-17 часов вечера его допросили, Илья не согласился с обвинением. Далее был проведен обыск в квартире, в ходе которого оперативники сказали: «на тебя еще изнасилование вешают», хотя уголовное дело по этой статье возбуждено не было, и никаких показаний тот, кого объявили «потерпевшим», ещё не давал.
Вопрос: Потерпевший - это несовершеннолетний?
Ответ: Да, и он был выбран на эту роль теми, кто инспирировал всё это дело, не случайно. Во-первых, лица до 16 лет не несут ответственности за дачу ложных показаний. Во-вторых, это автоматически означает закрытый характер дела. А это развязывает руки для нарушений закона в уголовном процессе, поскольку нарушители могут не бояться огласки. В-третьих, по делам, где потерпевшим выступает несовершеннолетний, особенно по обвинениям в половых преступлениях, посадить намного проще, в этих случаях суды закрывают глаза даже на явный оговор.
Вопрос: Да, в таких случаях люди испытывают естественное негодование по отношению к обвиняемому.
Ответ: Зная отца - а он человек очень вспыльчивый и жестокий, думаю, это многим в Самаре известно - могу сказать: если бы он действительно узнал о чем-то подобном, он бы убил Илью собственными руками в тот же день, когда об этом якобы узнал, а не ждал 3 недели, чтобы написать заявление.
Вопрос: Вы считаете, всё это затеяли ваш отец и его жена из-за квартиры?
Ответ: О том, из-за чего они всё это затеяли, можно судить по их поведению 24 марта 2022 года, когда они пытались проникнуть в эту спорную квартиру с помощью взломщика. Об этом я ещё расскажу более подробно, у нас имеется видеозапись этого события, они там много странного говорят. А по поводу того, насколько в данном случае отец и Светлана могли обойтись своими силами… В деле Ильи огромное количество нарушений, суд был абсолютно несправедливым, незаконным и необоснованным. Более того, нет доказательств его вины, а алиби, свидетели и другие объективные данные защиты были проигнорированы. Но зато есть оговор “потерпевшего”, показания Светланы Фандо и моего отца Константина Когтева, написанные под копирку. Достаточно ли ресурсов у отца, чтобы суд закрыл на это глаза и вынес приговор - 17 лет лишения свободы? Сомневаюсь.
Вопрос: В следующий раз хотелось бы подробнее узнать об этих нарушениях. Вы согласны дать нам интервью на эту тему?
Ответ: Да, я согласна.
Вопрос: Спасибо! Следите за нашими дальнейшими публикациями. До новой встречи!