Шла полем Прекрасная Дама
Я тут причинил себе удовольствие сопоставлением русских переводов баллады Джона Китса La Belle Dame Sans Merçi, от которой не один год накрывало прерафаэлитов, и не только их.
Сюжет баллады прост: рыцарь встречает прекрасную деву, на протяжении двух-трёх строф они плачут и целуются, плачут и целуются, потом дева исчезает, а рыцарь отправляется бродить в неизбывной тоске по не очень пригодной для проживания местности.
Впрочем, видимая простота сюжета не помешала переводчикам подойти к своей работе творчески и с энтузиазмом. Увы, не нашёл версии Покидова, Рогова, Спендиаровой и Жовтиса, но и других вполне хватило для увеселения.
Авторы из кожи вон лезут, чтобы и от оригинала далеко не отходить, и друг с другом не сталкиваться, а в результате получается испорченный телефон. «Алё! Алё! Где-где, вы говорите, он её встретил? В полях? В лугах? В лучах? В медах? Ни хрена не слышно…»
Как верно заметили смешарики, самой правильной будет признана та версия, которая первой дойдёт до читателя.
Понадёргал для сравнения несколько строк в разных переводах, делюсь.
Джон Китс: Ah, what can ail thee, wretched wight…
Дословный перевод: Ах, что может беспокоить Вас, несчастное создание…
Вильгельм Левик: Зачем, о рыцарь, бродишь ты…
Сергей Сухарев: О рыцарь, что тебя томит…
Леонид Андрусон: Зачем здесь, рыцарь, бродишь ты…
Владимир Набоков: Ах, что мучит тебя, горемыка...
Джон Китс: The squirrel’s granary is full…
Дословный перевод: Зернохранилище белки полно…
Вильгельм Левик: Полны у белок закрома…
Сергей Сухарев: У белки житница полна…
Леонид Андрусон: Дупло у белки уж полно…
Владимир Набоков: Запаслась уже на зиму белка...
Джон Китс: I met a lady in the meads…
Дословный перевод: Я встретил леди в медах…
Вильгельм Левик: Я встретил деву на лугу…
Сергей Сухарев: Я встретил девушку в лугах…
Леонид Андрусон: Я встретил девушку в лучах…
Владимир Набоков: Шла полем Прекрасная Дама...
Джон Китс: And sure in language strange she said I love thee true…
Дословный перевод: И уверенно на странном языке она сказала: истинно люблю тебя…
Вильгельм Левик: И странно прошептала вдруг: «Любовь не ждет!»
Сергей Сухарев: На чуждом, странном языке «люблю» сказала…
Леонид Андрусон: И голос нежный мне сказал - «Люблю тебя»…
Владимир Набоков: И, казалось, в любви уверяла на странном своём языке...
Джон Китс: And I awoke, and found me here On the cold hill side…
Дословный перевод: И я проснулся, и нашел себя здесь, на холодной стороне холма…
Вильгельм Левик: И я проснулся - я лежал на льдистой крутизне…
Сергей Сухарев: И я очнулся поутру на диком склоне…
Леонид Андрусон: И вот - проснулся я в стране покинутых холмов…
Владимир Набоков: И я, содрогаясь, очнулся на этом холодном холме...
Для меня больший интерес представляет сочетание «On the cold hill side». Встретил в инете вот такой перевод: «в краю холодных холмов», и эта версия кажется наиболее удачной. Мне в принципе холмы интересны, это же не просто тектоническая фигня, мешающая велосипедистам и геодезистам. Холм - это образ, окружённый большим количеством историй и легенд, это кости и золото, это хоббиты и фейри, это оккультные ритуалы и валлийские пейзажи.
Посему меня категорически не устраивает ни «льдистая крутизна» (экий вычур), ни «дикий склон» (совсем эти склоны одичали!), ни «холодная сторона холма» (если одна сторона холодная, значит, другая должна быть тёплой, ну и почему было не лечь спать там, где потеплее?), ни «холодный холм» (см. предыдущую реплику).
«Страна покинутых холмов» - ещё куда ни шло, но «край» всё-таки звучит лучше, это более ёмкое понятие, смысловой диапазон «страны» не столь широк. Но, к сожалению, полной версии этого перевода я не нашёл, только процитированный обрывок.
Да, и кстати, пусть вас не смущает то, что название опуса начертано на утончённом французском, а сама баллада написана на инглише - название дружески позаимствовано островитянином у средневекового французского поэта Алена Шартье.
Сюжет баллады прост: рыцарь встречает прекрасную деву, на протяжении двух-трёх строф они плачут и целуются, плачут и целуются, потом дева исчезает, а рыцарь отправляется бродить в неизбывной тоске по не очень пригодной для проживания местности.
Впрочем, видимая простота сюжета не помешала переводчикам подойти к своей работе творчески и с энтузиазмом. Увы, не нашёл версии Покидова, Рогова, Спендиаровой и Жовтиса, но и других вполне хватило для увеселения.
Авторы из кожи вон лезут, чтобы и от оригинала далеко не отходить, и друг с другом не сталкиваться, а в результате получается испорченный телефон. «Алё! Алё! Где-где, вы говорите, он её встретил? В полях? В лугах? В лучах? В медах? Ни хрена не слышно…»
Как верно заметили смешарики, самой правильной будет признана та версия, которая первой дойдёт до читателя.
Понадёргал для сравнения несколько строк в разных переводах, делюсь.
Джон Китс: Ah, what can ail thee, wretched wight…
Дословный перевод: Ах, что может беспокоить Вас, несчастное создание…
Вильгельм Левик: Зачем, о рыцарь, бродишь ты…
Сергей Сухарев: О рыцарь, что тебя томит…
Леонид Андрусон: Зачем здесь, рыцарь, бродишь ты…
Владимир Набоков: Ах, что мучит тебя, горемыка...
Джон Китс: The squirrel’s granary is full…
Дословный перевод: Зернохранилище белки полно…
Вильгельм Левик: Полны у белок закрома…
Сергей Сухарев: У белки житница полна…
Леонид Андрусон: Дупло у белки уж полно…
Владимир Набоков: Запаслась уже на зиму белка...
Джон Китс: I met a lady in the meads…
Дословный перевод: Я встретил леди в медах…
Вильгельм Левик: Я встретил деву на лугу…
Сергей Сухарев: Я встретил девушку в лугах…
Леонид Андрусон: Я встретил девушку в лучах…
Владимир Набоков: Шла полем Прекрасная Дама...
Джон Китс: And sure in language strange she said I love thee true…
Дословный перевод: И уверенно на странном языке она сказала: истинно люблю тебя…
Вильгельм Левик: И странно прошептала вдруг: «Любовь не ждет!»
Сергей Сухарев: На чуждом, странном языке «люблю» сказала…
Леонид Андрусон: И голос нежный мне сказал - «Люблю тебя»…
Владимир Набоков: И, казалось, в любви уверяла на странном своём языке...
Джон Китс: And I awoke, and found me here On the cold hill side…
Дословный перевод: И я проснулся, и нашел себя здесь, на холодной стороне холма…
Вильгельм Левик: И я проснулся - я лежал на льдистой крутизне…
Сергей Сухарев: И я очнулся поутру на диком склоне…
Леонид Андрусон: И вот - проснулся я в стране покинутых холмов…
Владимир Набоков: И я, содрогаясь, очнулся на этом холодном холме...
Для меня больший интерес представляет сочетание «On the cold hill side». Встретил в инете вот такой перевод: «в краю холодных холмов», и эта версия кажется наиболее удачной. Мне в принципе холмы интересны, это же не просто тектоническая фигня, мешающая велосипедистам и геодезистам. Холм - это образ, окружённый большим количеством историй и легенд, это кости и золото, это хоббиты и фейри, это оккультные ритуалы и валлийские пейзажи.
Посему меня категорически не устраивает ни «льдистая крутизна» (экий вычур), ни «дикий склон» (совсем эти склоны одичали!), ни «холодная сторона холма» (если одна сторона холодная, значит, другая должна быть тёплой, ну и почему было не лечь спать там, где потеплее?), ни «холодный холм» (см. предыдущую реплику).
«Страна покинутых холмов» - ещё куда ни шло, но «край» всё-таки звучит лучше, это более ёмкое понятие, смысловой диапазон «страны» не столь широк. Но, к сожалению, полной версии этого перевода я не нашёл, только процитированный обрывок.
Да, и кстати, пусть вас не смущает то, что название опуса начертано на утончённом французском, а сама баллада написана на инглише - название дружески позаимствовано островитянином у средневекового французского поэта Алена Шартье.