Великобритания и США - фашистские последыши Гитлера
Originally posted by ss69100 at Великобритания и США - фашистские последыши Гитлера
Холодная война Запада против России. - Планы атомной бомбардировки и расчленения СССР. - Преступная стратегия США как наследника гитлеровской Германии. - Сталин в борьбе за мир. - Готовность России к отпору агрессору. - В страхе ответного удара Запад отказывается от нападения на СССР. - Новая программа тайной борьбы против России.
Холодная война Запада против России, начало которой прослеживается с эпохи Петра I, не прекращалась никогда, а только видоизменялась в своих формах, от тайных до вполне открытых, перемежаясь безуспешными попытками разгромить Россию на поле боя, организуя против нее многоплеменные нашествия.
"Живя в дореволюционной России, никто из нас не учитывал, до какой степени организованное общественное мнение Запада настроено против России и против Православной Церкви, - писал Иван Ильин, раньше и яснее других понявший причины патологической ненависти Запада к России.
- Западные народы боятся нашего числа, нашего пространства, нашего единства, нашей возрастающей мощи (пока она, действительно, вырастает), нашего душевно-духовного уклада, нашей веры и Церкви, наших намерений, нашего хозяйства и нашей армии.
Они боятся нас: и для самоуспокоения внушают себе... что Русский народ есть народ варварский, тупой, ничтожный, привыкший к рабству и деспотизму, к бесправию и жестокости; что религиозность его состоит из суеверия и пустых обрядов...
Европейцам нужна ДУРНАЯ Россия: ВАРВАРСКАЯ, чтобы "цивилизовать" ее по-своему; УГРОЖАЮЩАЯ СВОИМИ РАЗМЕРАМИ, чтобы ее можно было расчленить; ЗАВОЕВАТЕЛЬНАЯ, чтобы организовать коалицию против нее; РЕАКЦИОННАЯ, РЕЛИГИОЗНО-РАЗЛАГАЮЩАЯСЯ, чтобы вломиться в нее с пропагандой реформации или католицизма; ХОЗЯЙСТВЕННОНЕСОСТОЯТЕЛЬНАЯ, чтобы претендовать на ее "неиспользованные" пространства, на ее сырье или, по крайней мере, на выгодные договоры и концессии".
После великой победы Русского народа над самым ярким выразителем Запада, гитлеровской Германией, Россия обрела невиданные прежде мощь и влияние во всем мире. Она сумела доказать, что сила государства не сводится только к показателям развития экономики (по ним она еще заметно отставала от США), а определяется духом ее народа, его способностью жертвенно выполнять государственные задачи, отождествляя их с собственными, личными интересами.
В минувшей войне западные страны проявили свою неспособность противостоять наглой агрессии Гитлера, который с необычайной легкостью разгромил Францию, Бельгию, Голландию, почти полностью парализовал Великобританию, по-настоящему запугал США (столько лет не решавшиеся вступить с ним в открытую борьбу).
Только Россия, принявшая на себя непомерную тяжесть войны, жертвенно и решительно определила ее исход. Час торжества России был вместе с тем временем позора и посрамления западного мира.
Однако все эти годы правители западных стран, рассчитывая на ослабление России в результате войны, готовились к реваншу. Еще не окончились военные действия, а Черчилль был готов объединиться с германской армией, чтобы бороться против СССР. [1] День великой победы России над Германией стал днем начала тайной, а затем и открытой холодной войны Запада против России.
9 мая 1945 года, когда миллионы москвичей ликовали по поводу победы, американский журналист Р. Паркер, прорвавшийся сквозь толпы москвичей в посольство США, внезапно столкнулся с главным советником посольства масоном Дж. Кеннаном.
"Он стоял у закрытого окна так, чтобы его не было видно, чуть отодвинув длинную портьеру. Он молча наблюдал за толпой ликующих людей, по праву гордившихся своей страной, армией и их вождем-генералиссимусом. Я заметил на лице Кеннана странно-раздраженное выражение. Бросив последний взгляд на людей, он, отойдя от окна, злобно сказал: "Ликуют. Они думают, что война кончилась. А она еще только начинается!"" [2]
Подготовка к холодной войне правительствами США и Англии началась еще в период создания атомной бомбы. Из разведывательных источников Сталин еще в 1943-1944 годах достоверно знал, что за спиной России западные правительства вынашивают планы владения атомным сверхоружием, которое даст им возможность повысить свой статус в мире и с позиции силы добиваться уступок у других стран и прежде всего у СССР.
Несмотря на декларативные утверждения Рузвельта и Черчилля о желании послевоенного мирного сотрудничества, советское руководство располагало данными, что союзники предпринимают все возможное для монопольного владения атомным оружием, стараясь не допустить к нему СССР.
Причем острие этого оружия направлялось скорее против СССР, чем против еще не побежденной Германии. Руководитель Манхэттенского атомного проекта, генерал Гровс, признавался: "У меня не было никаких сомнений, что Россия наш враг, и Манхэттенский проект осуществляется на этой основе".
Летом 1943 года в тайне от СССР на Квебекской конференции Рузвельт и Черчилль подписывают секретное соглашение, в котором говорилось, что атомная бомба явится "решающим фактором в послевоенном мире и даст абсолютный контроль тем, кто обладает ее секретом".
Два высокопоставленных масонских конспиратора обязались не передавать третьей стороне никакой информации об этом страшном оружии, несмотря на то что между СССР и Англией существовало соглашение об обмене военной и технической информацией.
Через год оба эти же деятеля подписали Декларацию об опеке, где указывалось, что США и Великобритания будут сотрудничать в целях установления контроля над имеющимися запасами урана и других расщепляющихся материалов. [3]
Всю работу по созданию атомного оружия американцы и англичане проводили в тайне, не поставив в известность СССР хотя бы в общей форме. "Рузвельт, - говорил Сталин, - почему-то не счел возможным поставить нас в известность ранее. Ну хотя бы во время Ялтинской встречи... Ведь он мог просто мне сказать, что ядерное оружие проходит стадию изготовления. Мы же союзники".
И как бы делая вывод, заключил: "Вашингтон и Лондон надеются, что мы не скоро сможем смастерить атомную бомбу. А они тем временем будут, пользуясь монополией США, а фактически Англии и США, навязывать нам свои планы как в вопросах оружия, так и вопросах положения в Европе и в мире в целом. Нет, такого не будет!" [4]
Нежелание англо-американских союзников поделиться секретом атомной бомбы совершенно справедливо рассматривалось Сталиным как угроза национальной безопасности СССР. Более того, Сталин еще задолго до окончания войны понял, что США и Англия готовятся после войны не к мирному сотрудничеству, а к атомному диктату в отношении СССР. Гонка вооружения между союзниками в войне против Германии была развязана США и Англией еще до ее завершения.
С самого начала американская сторона рассматривала атомное оружие как инструмент политического давления на СССР. Впервые это проявилось перед Потсдамской конференцией. Так как намеченные сроки создания бомбы не выдерживались, президент Трумэн, очень рассчитывавший на этот "аргумент" в переговорах, всячески оттягивал проведение встречи в верхах в Потсдаме. По его предложению встречу перенесли с июня на июль. [5]
Атомная бомбардировка Японии являлась первой большой операцией в холодной войне против России. Как позднее признавался госсекретарь США Д. Бирнс, применение Соединенными Штатами атомных бомб против Японии было необходимо для того, чтобы "сделать Россию более сговорчивой в Европе" или, по выражению Г. Трумэна, "найти управу на этих русских".
Американская администрация хорошо знала, что необходимости в атомной бомбардировке не было. В секретном докладе американских специалистов с полной уверенностью отмечалось, что Япония капитулировала бы определенно до 31 декабря 1945 года, а по всей вероятности - до 1 ноября 1945 года, даже если бы атомные бомбы не были сброшены. [6]
Испытывая головокружение от успеха после взрыва атомной бомбы, американское правительство приняло решение встать на путь силовой политики в международных делах, и прежде всего в отношении СССР.
Чувствуя себя монополистами в обладании атомным оружием, Г. Трумэн и его единомышленники из масонских лож сочинили так называемый план Баруха (1946), призванный навечно закрепить эту монополию за Соединенными Штатами. По "плану Баруха" право собственности на атомные предприятия во всем мире, а также монопольное право на изыскания и разработку атомного сырья переходили специальному органу, находившемуся под полным контролем США.
Причем в течение неопределенного периода предприятия, связанные с атомным оружием, должны были бы находиться на территории США. [7] Советскому Союзу предлагалось отказаться от своего суверенного права производить это оружие. Естественно, советское правительство отвергло "план Баруха".
Американский масон Б. Барух, от имени которого был предложен этот план, отражал интересы мировой закулисы, предполагавшей сконцентрировать в своих руках власть над человечеством, которую давало монопольное владение атомным оружием. Хотя сам Барух не употреблял выражение "мировое правительство", логика его действий подразумевала, что речь идет именно о нем.
"Международная власть, - заявлял Барух, - другими словами международный орган, должна обеспечить полный контроль над промышленностью всех государств мира, занимающихся производством расщепляющихся материалов". Причем контролерами, по предложению Баруха, должны быть только представители США как "компетентные и авторитетные эксперты". [8]
После войны западный мир признал в США своего лидера. "Центром власти, - считал Черчилль, - является Вашингтон". Как справедливо отмечалось, "в США господствовало всеобщее убеждение в превосходстве своей страны над всеми другими. Все были согласны не только с амбициозной целью руководить миром, но даже со стремлением, выраженным в еще более сильной формулировке, - "перестроить мир по образу и подобию Соединенных Штатов"". [9]
В марте 1946 года в американском городе Фултоне в присутствии президента США Трумэна У. Черчилль излагает идеологическую программу холодной войны против России. Утверждая, что США находятся на "вершине мирового могущества", Черчилль предлагает американскому правительству роль планетарного жандарма, вооруженного атомной бомбой.
Черчилль призвал создать "братскую ассоциацию народов, говорящих на английском языке", точнее - военный блок в противовес России. Английский премьер подстрекает применить силу против СССР, и притом немедленно, пока Советский Союз еще не создал атомное оружие.
В Фултоне прозвучало выражение "железный занавес", которое впервые употребил Геббельс в своей статье в феврале 1945 года: ""Железный занавес" против коммунизма". Только теперь "железный занавес" против России устанавливался наследниками Гитлера в США и Англии. Хорошо, заявлял Черчилль, что только Америка обладает атомным оружием, а пока его не создала Россия, необходимо объединение политических и военных усилий США и Англии для совместной борьбы "за великие принципы англоязычного мира".
Агрессивная, но примитивная по своему содержанию речь Черчилля стала как бы декларацией о конце союзнических отношений с Россией и объявлением ей холодной войны.
Враждебной антирусской речи У. Черчилля предшествовала телеграмма американского поверенного в делах в Москве Дж. Кеннана, лживо утверждавшего, что советские руководители считают третью мировую войну неизбежной. В качестве доказательства Кеннан передавал своему правительству намеренно искаженную цитату из речи Сталина, в которой глава государства призывал Русский народ к бдительности перед лицом атомного шантажа Запада.
Масон Дж. Кеннан становится одним из главных идеологов холодной войны, изложив в своей статье "Источники советского поведения" (1947) основы "политики сдерживания", а точнее, удушения СССР. Прикрываясь словами о борьбе с коммунизмом, этот радикальный русофоб предлагает американскому правительству осуществлять против СССР постоянное агрессивное давление с тем, чтобы вызвать "крах" или "ослабление" Русского государства.
Позднее этот масон на праздновании своего 90-летия в 1994 году в благодарственной речи признался, что инициаторами холодной войны были США, выступавшие принципиально против каких-либо переговоров с Россией.
"Через три года после этого (создания основ "политики сдерживания". - О.П.), - писал Дж. Кеннан, - случилось одно из величайших разочарований в моей жизни - я выяснил, что ни наше правительство, ни наши западноевропейские союзники совершенно не заинтересованы в ведении каких-либо переговоров с Советским Союзом. Те и другие хотели от Москвы применительно к будущему Европы только одного - безоговорочной капитуляции. Они были готовы ждать ее. Это и было начало сорокалетней холодной войны". [10]
С 1946-1947 год западный мир начинает следовать доктрине "сдерживания" и "отбрасывания" коммунизма (т.е. России).
Согласно этой доктрине западные державы, прежде всего США и Англия, договариваются вести политику в отношении СССР только с позиции силы, жестко рекомендуя функционерам своих стран ограничить или совсем прекратить экономические и культурные отношения с Советским Союзом.
Категорически запрещались предоставление Советскому Союзу кредитов и ввоз в СССР современных технологий. По планам, разработанным на основе этой доктрины, Советскому Союзу, только что пережившему страшную войну, навязывалась безумная и неограниченная гонка атомного и обычных вооружений, вынуждающая его расходовать большие средства на оборону, вместо того чтобы использовать их на восстановление народного хозяйства. Все это делалось с одной целью - поставить Россию на колени.
В рамках доктрины "сдерживания" и "отбрасывания" коммунизма был разработан также и так называемый план Маршалла, одним из создателей которого стал уже известный нам русофоб Дж. Кеннан. Главной целью этого плана было развалить Россию и поставить ее под контроль США экономическими методами.
Правительство США предлагает выделение значительных кредитов России и странам Восточной Европы при условии, если они откажутся от самостоятельной экономической политики и будут исполнять все указания американского правительства. Как позднее признавался Г. Трумэн, "Маршалл своей концепцией выдвигал цель - освободить Европу от угрозы порабощения, которое готовит для нее русский коммунизм".
План Маршалла потерпел полный крах. Как Россия, так и восточноевропейские страны отвергли и это притязание Америки на мировое господство.
Приоритет СССР после окончания войны состоял в обеспечении безопасности своих границ и развитии внутренних ресурсов страны. Измученной войной державе требовался мир для восстановления экономики, агрессивный вызов со стороны Запада нарушал мирные планы России, втягивая ее в гонку вооружения с США.
На эту наглую и подстрекающую к войне речь Черчилля Сталин ответил резкой отповедью в газете "Правда": "По сути дела, г. Черчилль стоит на позициях поджигателей войны. И г. Черчилль здесь не одинок - у него имеются друзья не только в Англии, но и в Соединенных Штатах Америки".
В интервью было отмечено, что своим выступлением в Фултоне Черчилль поразительно напоминает Гитлера: "Гитлер начал дело развязывания войны с того, что только люди, говорящие на немецком языке, представляют полноценную нацию. Г-н Черчилль начинает дело развязывания войны тоже с расовой теории, утверждая, что только нации, говорящие на английском языке, являются полноценными нациями, призванными вершить судьбы всего мира...
По сути дела, г. Черчилль и его друзья в Англии и США предъявляют нациям, не говорящим на английском языке, нечто вроде ультиматума: признайте наше господство добровольно, и тогда все будет в порядке - в противном случае неизбежна война... Несомненно, что установка г. Черчилля есть установка на войну, призыв к войне с СССР".
Упадочный, морально деградированный мир, живущий перевернутыми, извращенными ценностями и бесстыдной эксплуатацией других народов, пытался объявить свое превосходство над великой Русской цивилизацией. "Нации, - заявил Сталин, - проливали кровь в течение пяти лет жестокой войны ради свободы и независимости своих стран, а не ради того, чтобы заменить господство гитлеров господством Черчиллей".
Сталин не поддался на угрозы Запада, выбрал путь противоборства возмутительному диктату зарвавшейся масонской клики. Он не мог пойти по пути, по которому уже пошли страны Западной Европы, признавшие руководящую роль Америки и ставшие, по сути дела, ее сателлитами.
Ответ Сталина прозвучал звонкой пощечиной всему западному миру. И он был созвучен настроению умов Русского народа, вполне искренне осуждавшего новых "поджигателей войны" в лице правительств США и Англии.
Враждебность против России со стороны США и Англии становилась все более открытой.
Еще до речи Черчилля в Фултоне при создании ООН и США, и Англия пытались навязать СССР такой порядок принятия решений в Совете Безопасности, который превращал бы его в инструмент навязывания воли западных государств всем другим странам, и прежде всего СССР. Англо-американская сторона предлагала, что, когда один из членов Совета Безопасности сам замешан в споре, его голос не должен учитываться при вынесении Советом соответствующего решения.
Такой порядок давал бы западным странам право принимать решения о применении санкций, в том числе военных, исходя только из своих интересов. Страны, которые располагали бы большинством в Совете Безопасности, получали возможность вместо поиска мирных решений обращаться к военной силе. [11]
Представители СССР сумели отвести предложение западных стран, противопоставив ему справедливый принцип единогласия пяти держав - постоянных членов Совета Безопасности (СССР, США, Англии, Франции и Китая).
Империалистический характер политики Запада проявился во время обсуждения вопросов об освобождении колониальных владений. Англия (открыто) и США (в завуалированной форме) выступали за сохранение колоний и эксплуатации их Западом. СССР стоял на твердой позиции предоставления свободы и национальной независимости колониальным странам.
Как отмечалось советскими дипломатами, во время переговоров по этому вопросу американцы явно стремились из нового положения с бывшими колониями извлечь выгоды прежде всего для себя.
Ими вынашивались планы завладеть некоторыми подопечными территориями, в первую очередь островами Микронезии в Тихом океане - Марианскими, Каролинскими и Маршалловыми, то есть теми, которые США впоследствии на самом деле захватили в нарушение Устава ООН и соответствующего решения Совета Безопасности. [12]
Западный мир всячески препятствовал выплате Германией репараций, причитающихся СССР согласно решениям Ялтинской и Потсдамской конференций. Руководители западных стран заявляли, что Германия должна сначала восстановить свою промышленность, рассчитаться за предоставленные ей США и Англией кредиты, а уж затем думать о выплате репараций Советскому Союзу.
Таким же образом западные деятели противодействовали попыткам советского руководства в создании общегерманского правительства и заключения с ним мирного договора.
В 1949 году США и их сателлиты создают официальные структуры холодной войны против России. Ими становятся НАТО (Североатлантический союз) и сепаратно организованное германское государство.
НАТО создается как военно-политическое объединение западных стран под руководством США. Острие его деятельности направляется против России. В документах НАТО она рассматривалась как враг №1.
В мае 1949 года Германия была расчленена. Вопреки решению Потсдамской конференции США, Великобритания и Франция на основе своих оккупационных зон создают сепаратное германское государство ФРГ, ориентированное на противостояние России. Как справедливо отмечал министр иностранных дел СССР Громыко, "Германия расчленена не с востока, а с запада". При поддержке ведущих западных стран, под наблюдением которых осуществлялась разработка Конституции
ФРГ, в нее включили статью 116, гласившую, что "немцем является каждый, кто имеет немецкое подданство, а также беженец, равно как и изгнанный немецкого происхождения... нашедший приют на территории германского рейха по состоянию на 31 декабря 1937 года".
В "Комментариях Бундестага" (1950) к этой статье Конституции в отношении принадлежавших СССР Калининградской области и Клайпеды указано: "Жители всех районов Восточной Пруссии, включая Мемель (Клайпеду), считаются немецкими гражданами".
Причем в тех же самых "Комментариях" ничего не говорилось о немецкой принадлежности ряда территорий Франции, Бельгии и Дании, насильственно присоединенных к Германии в 1940 году и находившихся в ее составе до 1945 года.
Это означало, что Запад подталкивал ФРГ к реваншу в строго определенном направлении - СССР и соседних с ним славянских стран. Делалось это вопреки решениям Ялтинской и Потсдамской конференций и по сути дела являлось пересмотром итогов второй мировой войны.
В марте 1952 года по поручению Сталина советское правительство выступило с проектом основ мирного договора с Германией, в котором предлагалось восстановить ее как единое суверенное государство и обеспечить ему равноправное положение среди прочих стран Европы.
Согласно этому проекту Германия получала право иметь свои национальные вооруженные силы для обороны страны, а также производить для них военные материалы и технику. Однако она должна была отказаться от участия в военных коалициях и союзах, направленных против любой страны, воевавшей с фашистской Германией.
Предлагалось вести дело к скорейшему образованию общегерманского правительства, а также провести свободные выборы по всей Германии. [13] Однако Запад уклонился от рассмотрения этого проекта.
Вскоре после речи Черчилля в Фултоне по указанию Трумэна подготавливается секретный доклад "Американская политика в отношении Советского Союза", где излагались основные принципы и методы будущей войны против СССР. В частности в докладе отмечалось: "Адепты силы понимают только язык силы.
Соединенные Штаты и должны говорить таким языком... Надо указать советскому правительству, что мы располагаем достаточной мощью не только для отражения нападения, но и для быстрого сокрушения СССР в войне...
США должны быть готовы вести атомную и бактериологическую войну. Нужна высокомеханизированная армия, перебрасываемая морем или по воздуху, способная захватывать и удерживать ключевые стратегические районы, которую должны поддержать мощные морские и воздушные силы. Война против СССР будет "тотальной" в куда более страшном смысле, чем любая прошедшая война".
В секретной директиве Совета национальной безопасности США, утвержденной американским правительством 18 августа 1948 года, формулируются цели и задачи тайной антирусской политики, тональность которых была созвучна разработкам гитлеровского Восточного министерства под руководством А. Розенберга. Приведу ряд выдержек из этого документа:
"Наши основные цели в отношении России, в сущности, сводятся всего к двум:
а) свести до минимума мощь и влияние Москвы;
б) провести коренные изменения в теории и практике внешней политики, которых придерживается правительство, стоящее у власти в России".
"Наши усилия, чтобы Москва приняла наши концепции, равносильны заявлению: наша цель - свержение Советской власти. Отправляясь от этой точки зрения, можно сказать, что эти цели недостижимы без войны, и, следовательно, мы тем самым признаем: наша конечная цель в отношении Советского Союза - война и свержение силой Советской власти. Было бы ошибочно придерживаться такой линии рассуждений.
Во-первых, мы не связаны определенным сроком для достижения наших целей в мирное время. У нас нет строгого чередования периодов войны и мира, что побуждало бы нас заявить: мы должны достичь наших целей в мирное время к такой-то дате или прибегнем к другим средствам...
Во-вторых, мы обоснованно не должны испытывать решительно никакого чувства вины, добиваясь уничтожения концепций, несовместимых с международным миром и стабильностью, и замены их концепциями терпимости и международного сотрудничества.
Не наше дело раздумывать над внутренними последствиями, к каким может привести принятие такого рода концепций в другой стране, равным образом мы не должны думать, что несем хоть какую-нибудь ответственность за эти события...
Если советские лидеры сочтут, что растущее значение более просвещенных концепций международных отношений несовместимо с сохранением их власти в России, то это их, а не наше дело. Наше дело работать и добиться того, чтобы там свершились внутренние события... Как правительство мы не несем ответственности за внутренние условия в России..."
"Речь идет прежде всего о том, чтобы сделать и держать Советский Союз слабым в политическом, военном и психологическом отношениях по сравнению с внешними силами, находящимися вне пределов его контроля".
"Мы должны прежде всего исходить из того, что для нас не будет выгодным или практически осуществимым полностью оккупировать всю территорию Советского Союза, установив на ней нашу военную администрацию. Это невозможно как ввиду обширности территории, так и численности населения...
Иными словами, не следует надеяться достичь полного осуществления нашей воли на русской территории, как мы пытались сделать это в Германии и Японии. Мы должны понять, что конечное урегулирование должно быть политическим".
"Если взять худший случай, то есть сохранение Советской власти над всей или почти всей нынешней советской территорией, то мы должны потребовать: а) выполнения чисто военных условий (сдача вооружения, эвакуация ключевых районов и т.д.), с тем чтобы надолго обеспечить военную беспомощность; б) выполнения условий с целью обеспечить значительную экономическую зависимость от внешнего мира".
"Все условия должны быть жесткими и явно унизительными для этого коммунистического режима. Они могут примерно напоминать Брест-Литовский мир 1918 г., который заслуживает самого внимательного изучения в этой связи".
"Мы должны принять в качестве безусловной предпосылки, что не заключим мирного договора и не возобновим обычных дипломатических отношений с любым режимом в России, в котором будет доминировать кто-нибудь из нынешних советских лидеров или лица, разделяющие их образ мышления. Мы слишком натерпелись в минувшие пятнадцать лет, действуя так, как будто нормальные отношения с таким режимом были возможны".
"Так какие цели мы должны искать в отношении любой некоммунистической власти, которая может возникнуть на части или всей русской территории в результате событий войны? Следует со всей силой подчеркнуть, что независимо от идеологической основы любого такого некоммунистического режима и независимо от того, в какой мере он будет готов на словах воздавать хвалу демократии и либерализму, мы должны добиться осуществления наших целей, вытекающих из уже упомянутых требований".
"В случае, если такой режим будет выражать враждебность к коммунистам и дружбу к нам, мы должны позаботиться, чтобы эти условия были навязаны не оскорбительным или унизительным образом. Но мы обязаны не мытьем, так катаньем навязать их для защиты наших интересов".
"В настоящее время есть ряд интересных и сильных эмигрантских группировок... любая из них... подходит, с нашей точки зрения, в качестве правителей России".
"Мы должны ожидать, что различные группы предпримут энергичные усилия с тем, чтобы побудить нас пойти на такие меры во внутренних делах России, которые свяжут нас и явятся поводом для политических групп в России продолжать выпрашивать нашу помощь. Следовательно, нам нужно принять решительные меры, дабы избежать ответственности за решение, кто именно будет править Россией после распада советского режима.
Наилучший выход для нас - разрешить всем эмигрантским элементам вернуться в Россию максимально быстро и позаботиться о том, в какой мере это зависит от нас, чтобы они получили примерно равные возможности в заявках на власть... Вероятно, между различными группами вспыхнет вооруженная борьба. Даже в этом случае мы не должны вмешиваться, если только эта борьба не затронет наши военные интересы".
"На любой территории, освобожденной от правления Советов, перед нами встанет проблема человеческих остатков советского аппарата власти. В случае упорядоченного отхода советских войск с нынешней советской территории местный аппарат Коммунистической партии, вероятно, уйдет в подполье, как случилось в областях, занятых немцами в недавнюю войну. Затем он вновь заявит о себе в форме партизанских банд.
В этом отношении проблема, как справиться с ним, относительно проста: нам окажется достаточным раздать оружие и оказать военную поддержку любой некоммунистической власти, контролирующей данный район, и разрешить расправиться с коммунистическими бандами до конца традиционными методами русской гражданской войны.
Куда более трудную проблему создадут рядовые члены Коммунистической партии или работники (советского аппарата), которых обнаружат или арестуют или которые отдадутся на милость наших войск или любой Русской власти. И в этом случае мы не должны брать на себя ответственность за расправу с этими людьми или отдавать прямые приказы местным властям, как поступить с ними.
Это дело любой Русской власти, которая придет на смену коммунистическому режиму. Мы можем быть уверены, что такая власть сможет много лучше судить об опасности бывших коммунистов для безопасности нового режима и расправиться с ними так, чтобы они в будущем не наносили вреда...
Мы должны неизменно помнить: репрессии руками иностранцев неизбежно создают местных мучеников... Итак, мы не должны ставить своей целью проведение нашими войсками на территории, освобожденной от коммунизма, широкой программы декоммунизации и в целом должны оставить это на долю любых местных властей, которые придут на смену Советской власти".
Соединенные Штаты активно готовились к войне против России. В 1945-1948 годах, когда наша страна еще не обладала атомным оружием, в США создаются десятки военных баз, на которых разместились тяжелые бомбардировщики Б-52, оснащенные атомными бомбами и способные достигать территории СССР.
В те же годы по соглашению с британским правительством в Англии размещаются 90 средних бомбардировщиков Б-29, часть из которых тоже несли атомные бомбы, предназначенные для бомбардировки СССР. К 1952 году обладателем атомного оружия стала и сама Англия, также направившая его против нашей страны. [14]
В 1945-1950 годах американское правительство под руководством масона Г. Трумэна разрабатывает ряд глобальных планов атомной бомбардировки, вооруженного вторжения и военной оккупации России. Все эти планы по тайным каналам советской разведки становятся известными советскому руководству.
Первый план атомного нападения на Россию был подготовлен еще в ноябре 1945 года под кодовым названием "Тоталити", еще два - "Чариотир" и "Флитвуд" - составлены в 1948 году, и один, самый чудовищный план "Дропшот" - в 1949 году.
Согласно этим планам предполагалось нанесение атомного удара по главным административным, промышленным и стратегическим центрам СССР. Причем, как и Гитлер, американское руководство делало главную ставку на внезапное, молниеносное нападение, к которому, по их мнению, Советский Союз не был готов.
План "Тоталити" (т.е. глобальной войны против России) предполагал разрушение 20 самых важных советских городов атомными и обычными бомбами, сброшенными с самолетов, которые вылетят с военных баз в Англии и других западноевропейских стран.
Согласно плану наследников Гитлера в первые дни должны были быть разрушены такие города, как Москва, Ленинград, Горький, Куйбышев, Свердловск, Новосибирск, Омск, Саратов, Казань, Баку, Ташкент, Челябинск, Нижний Тагил, Магнитогорск, Пермь, Тбилиси, Новокузнецк, Грозный, Иркутск, Ярославль. Минск и Киев сюда не включались, по-видимому, из-за того, что были и без того сильно тогда разрушены.
Предполагалось также, что в результате этой бомбардировки будет убито и ранено не менее 10 млн. человек.
[1] Боффа Д. Указ. соч. С.230.
[2] Паркер Р. Заговор против мира. М., 1949.
[3] Бережков В. Указ. соч. С.283.
[4] Громыко А.А. Указ. соч. Т.1. С.277.
[5] Там же. С.271.
[6] Корниенко Г.М. Холодная война. М., 1994. С.13.
[7] Корниенко Г.М. Указ. соч. С.30.
[8] Громыко А.А. Указ. соч. Т.1. С.351.
[9] Боффа Д. Указ. соч. С.260.
[10] New York Times. 14.3.1994
[11] Громыко А.А. Указ. соч. Т.1. С.293.
[12] Громыко А.А. Указ. соч. Т.1, С.307.
[13] См. Громыко А.А. Указ. соч. Т.2. С.59.
[14] Корниенко Г.М. Указ. соч. С.236.
***
Окончание главы следует.
Из книги О. Платонова „Терновый венец России”.
Холодная война Запада против России. - Планы атомной бомбардировки и расчленения СССР. - Преступная стратегия США как наследника гитлеровской Германии. - Сталин в борьбе за мир. - Готовность России к отпору агрессору. - В страхе ответного удара Запад отказывается от нападения на СССР. - Новая программа тайной борьбы против России.
Холодная война Запада против России, начало которой прослеживается с эпохи Петра I, не прекращалась никогда, а только видоизменялась в своих формах, от тайных до вполне открытых, перемежаясь безуспешными попытками разгромить Россию на поле боя, организуя против нее многоплеменные нашествия.
"Живя в дореволюционной России, никто из нас не учитывал, до какой степени организованное общественное мнение Запада настроено против России и против Православной Церкви, - писал Иван Ильин, раньше и яснее других понявший причины патологической ненависти Запада к России.
- Западные народы боятся нашего числа, нашего пространства, нашего единства, нашей возрастающей мощи (пока она, действительно, вырастает), нашего душевно-духовного уклада, нашей веры и Церкви, наших намерений, нашего хозяйства и нашей армии.
Они боятся нас: и для самоуспокоения внушают себе... что Русский народ есть народ варварский, тупой, ничтожный, привыкший к рабству и деспотизму, к бесправию и жестокости; что религиозность его состоит из суеверия и пустых обрядов...
Европейцам нужна ДУРНАЯ Россия: ВАРВАРСКАЯ, чтобы "цивилизовать" ее по-своему; УГРОЖАЮЩАЯ СВОИМИ РАЗМЕРАМИ, чтобы ее можно было расчленить; ЗАВОЕВАТЕЛЬНАЯ, чтобы организовать коалицию против нее; РЕАКЦИОННАЯ, РЕЛИГИОЗНО-РАЗЛАГАЮЩАЯСЯ, чтобы вломиться в нее с пропагандой реформации или католицизма; ХОЗЯЙСТВЕННОНЕСОСТОЯТЕЛЬНАЯ, чтобы претендовать на ее "неиспользованные" пространства, на ее сырье или, по крайней мере, на выгодные договоры и концессии".
После великой победы Русского народа над самым ярким выразителем Запада, гитлеровской Германией, Россия обрела невиданные прежде мощь и влияние во всем мире. Она сумела доказать, что сила государства не сводится только к показателям развития экономики (по ним она еще заметно отставала от США), а определяется духом ее народа, его способностью жертвенно выполнять государственные задачи, отождествляя их с собственными, личными интересами.
В минувшей войне западные страны проявили свою неспособность противостоять наглой агрессии Гитлера, который с необычайной легкостью разгромил Францию, Бельгию, Голландию, почти полностью парализовал Великобританию, по-настоящему запугал США (столько лет не решавшиеся вступить с ним в открытую борьбу).
Только Россия, принявшая на себя непомерную тяжесть войны, жертвенно и решительно определила ее исход. Час торжества России был вместе с тем временем позора и посрамления западного мира.
Однако все эти годы правители западных стран, рассчитывая на ослабление России в результате войны, готовились к реваншу. Еще не окончились военные действия, а Черчилль был готов объединиться с германской армией, чтобы бороться против СССР. [1] День великой победы России над Германией стал днем начала тайной, а затем и открытой холодной войны Запада против России.
9 мая 1945 года, когда миллионы москвичей ликовали по поводу победы, американский журналист Р. Паркер, прорвавшийся сквозь толпы москвичей в посольство США, внезапно столкнулся с главным советником посольства масоном Дж. Кеннаном.
"Он стоял у закрытого окна так, чтобы его не было видно, чуть отодвинув длинную портьеру. Он молча наблюдал за толпой ликующих людей, по праву гордившихся своей страной, армией и их вождем-генералиссимусом. Я заметил на лице Кеннана странно-раздраженное выражение. Бросив последний взгляд на людей, он, отойдя от окна, злобно сказал: "Ликуют. Они думают, что война кончилась. А она еще только начинается!"" [2]
Подготовка к холодной войне правительствами США и Англии началась еще в период создания атомной бомбы. Из разведывательных источников Сталин еще в 1943-1944 годах достоверно знал, что за спиной России западные правительства вынашивают планы владения атомным сверхоружием, которое даст им возможность повысить свой статус в мире и с позиции силы добиваться уступок у других стран и прежде всего у СССР.
Несмотря на декларативные утверждения Рузвельта и Черчилля о желании послевоенного мирного сотрудничества, советское руководство располагало данными, что союзники предпринимают все возможное для монопольного владения атомным оружием, стараясь не допустить к нему СССР.
Причем острие этого оружия направлялось скорее против СССР, чем против еще не побежденной Германии. Руководитель Манхэттенского атомного проекта, генерал Гровс, признавался: "У меня не было никаких сомнений, что Россия наш враг, и Манхэттенский проект осуществляется на этой основе".
Летом 1943 года в тайне от СССР на Квебекской конференции Рузвельт и Черчилль подписывают секретное соглашение, в котором говорилось, что атомная бомба явится "решающим фактором в послевоенном мире и даст абсолютный контроль тем, кто обладает ее секретом".
Два высокопоставленных масонских конспиратора обязались не передавать третьей стороне никакой информации об этом страшном оружии, несмотря на то что между СССР и Англией существовало соглашение об обмене военной и технической информацией.
Через год оба эти же деятеля подписали Декларацию об опеке, где указывалось, что США и Великобритания будут сотрудничать в целях установления контроля над имеющимися запасами урана и других расщепляющихся материалов. [3]
Всю работу по созданию атомного оружия американцы и англичане проводили в тайне, не поставив в известность СССР хотя бы в общей форме. "Рузвельт, - говорил Сталин, - почему-то не счел возможным поставить нас в известность ранее. Ну хотя бы во время Ялтинской встречи... Ведь он мог просто мне сказать, что ядерное оружие проходит стадию изготовления. Мы же союзники".
И как бы делая вывод, заключил: "Вашингтон и Лондон надеются, что мы не скоро сможем смастерить атомную бомбу. А они тем временем будут, пользуясь монополией США, а фактически Англии и США, навязывать нам свои планы как в вопросах оружия, так и вопросах положения в Европе и в мире в целом. Нет, такого не будет!" [4]
Нежелание англо-американских союзников поделиться секретом атомной бомбы совершенно справедливо рассматривалось Сталиным как угроза национальной безопасности СССР. Более того, Сталин еще задолго до окончания войны понял, что США и Англия готовятся после войны не к мирному сотрудничеству, а к атомному диктату в отношении СССР. Гонка вооружения между союзниками в войне против Германии была развязана США и Англией еще до ее завершения.
С самого начала американская сторона рассматривала атомное оружие как инструмент политического давления на СССР. Впервые это проявилось перед Потсдамской конференцией. Так как намеченные сроки создания бомбы не выдерживались, президент Трумэн, очень рассчитывавший на этот "аргумент" в переговорах, всячески оттягивал проведение встречи в верхах в Потсдаме. По его предложению встречу перенесли с июня на июль. [5]
Атомная бомбардировка Японии являлась первой большой операцией в холодной войне против России. Как позднее признавался госсекретарь США Д. Бирнс, применение Соединенными Штатами атомных бомб против Японии было необходимо для того, чтобы "сделать Россию более сговорчивой в Европе" или, по выражению Г. Трумэна, "найти управу на этих русских".
Американская администрация хорошо знала, что необходимости в атомной бомбардировке не было. В секретном докладе американских специалистов с полной уверенностью отмечалось, что Япония капитулировала бы определенно до 31 декабря 1945 года, а по всей вероятности - до 1 ноября 1945 года, даже если бы атомные бомбы не были сброшены. [6]
Испытывая головокружение от успеха после взрыва атомной бомбы, американское правительство приняло решение встать на путь силовой политики в международных делах, и прежде всего в отношении СССР.
Чувствуя себя монополистами в обладании атомным оружием, Г. Трумэн и его единомышленники из масонских лож сочинили так называемый план Баруха (1946), призванный навечно закрепить эту монополию за Соединенными Штатами. По "плану Баруха" право собственности на атомные предприятия во всем мире, а также монопольное право на изыскания и разработку атомного сырья переходили специальному органу, находившемуся под полным контролем США.
Причем в течение неопределенного периода предприятия, связанные с атомным оружием, должны были бы находиться на территории США. [7] Советскому Союзу предлагалось отказаться от своего суверенного права производить это оружие. Естественно, советское правительство отвергло "план Баруха".
Американский масон Б. Барух, от имени которого был предложен этот план, отражал интересы мировой закулисы, предполагавшей сконцентрировать в своих руках власть над человечеством, которую давало монопольное владение атомным оружием. Хотя сам Барух не употреблял выражение "мировое правительство", логика его действий подразумевала, что речь идет именно о нем.
"Международная власть, - заявлял Барух, - другими словами международный орган, должна обеспечить полный контроль над промышленностью всех государств мира, занимающихся производством расщепляющихся материалов". Причем контролерами, по предложению Баруха, должны быть только представители США как "компетентные и авторитетные эксперты". [8]
После войны западный мир признал в США своего лидера. "Центром власти, - считал Черчилль, - является Вашингтон". Как справедливо отмечалось, "в США господствовало всеобщее убеждение в превосходстве своей страны над всеми другими. Все были согласны не только с амбициозной целью руководить миром, но даже со стремлением, выраженным в еще более сильной формулировке, - "перестроить мир по образу и подобию Соединенных Штатов"". [9]
В марте 1946 года в американском городе Фултоне в присутствии президента США Трумэна У. Черчилль излагает идеологическую программу холодной войны против России. Утверждая, что США находятся на "вершине мирового могущества", Черчилль предлагает американскому правительству роль планетарного жандарма, вооруженного атомной бомбой.
Черчилль призвал создать "братскую ассоциацию народов, говорящих на английском языке", точнее - военный блок в противовес России. Английский премьер подстрекает применить силу против СССР, и притом немедленно, пока Советский Союз еще не создал атомное оружие.
В Фултоне прозвучало выражение "железный занавес", которое впервые употребил Геббельс в своей статье в феврале 1945 года: ""Железный занавес" против коммунизма". Только теперь "железный занавес" против России устанавливался наследниками Гитлера в США и Англии. Хорошо, заявлял Черчилль, что только Америка обладает атомным оружием, а пока его не создала Россия, необходимо объединение политических и военных усилий США и Англии для совместной борьбы "за великие принципы англоязычного мира".
Агрессивная, но примитивная по своему содержанию речь Черчилля стала как бы декларацией о конце союзнических отношений с Россией и объявлением ей холодной войны.
Враждебной антирусской речи У. Черчилля предшествовала телеграмма американского поверенного в делах в Москве Дж. Кеннана, лживо утверждавшего, что советские руководители считают третью мировую войну неизбежной. В качестве доказательства Кеннан передавал своему правительству намеренно искаженную цитату из речи Сталина, в которой глава государства призывал Русский народ к бдительности перед лицом атомного шантажа Запада.
Масон Дж. Кеннан становится одним из главных идеологов холодной войны, изложив в своей статье "Источники советского поведения" (1947) основы "политики сдерживания", а точнее, удушения СССР. Прикрываясь словами о борьбе с коммунизмом, этот радикальный русофоб предлагает американскому правительству осуществлять против СССР постоянное агрессивное давление с тем, чтобы вызвать "крах" или "ослабление" Русского государства.
Позднее этот масон на праздновании своего 90-летия в 1994 году в благодарственной речи признался, что инициаторами холодной войны были США, выступавшие принципиально против каких-либо переговоров с Россией.
"Через три года после этого (создания основ "политики сдерживания". - О.П.), - писал Дж. Кеннан, - случилось одно из величайших разочарований в моей жизни - я выяснил, что ни наше правительство, ни наши западноевропейские союзники совершенно не заинтересованы в ведении каких-либо переговоров с Советским Союзом. Те и другие хотели от Москвы применительно к будущему Европы только одного - безоговорочной капитуляции. Они были готовы ждать ее. Это и было начало сорокалетней холодной войны". [10]
С 1946-1947 год западный мир начинает следовать доктрине "сдерживания" и "отбрасывания" коммунизма (т.е. России).
Согласно этой доктрине западные державы, прежде всего США и Англия, договариваются вести политику в отношении СССР только с позиции силы, жестко рекомендуя функционерам своих стран ограничить или совсем прекратить экономические и культурные отношения с Советским Союзом.
Категорически запрещались предоставление Советскому Союзу кредитов и ввоз в СССР современных технологий. По планам, разработанным на основе этой доктрины, Советскому Союзу, только что пережившему страшную войну, навязывалась безумная и неограниченная гонка атомного и обычных вооружений, вынуждающая его расходовать большие средства на оборону, вместо того чтобы использовать их на восстановление народного хозяйства. Все это делалось с одной целью - поставить Россию на колени.
В рамках доктрины "сдерживания" и "отбрасывания" коммунизма был разработан также и так называемый план Маршалла, одним из создателей которого стал уже известный нам русофоб Дж. Кеннан. Главной целью этого плана было развалить Россию и поставить ее под контроль США экономическими методами.
Правительство США предлагает выделение значительных кредитов России и странам Восточной Европы при условии, если они откажутся от самостоятельной экономической политики и будут исполнять все указания американского правительства. Как позднее признавался Г. Трумэн, "Маршалл своей концепцией выдвигал цель - освободить Европу от угрозы порабощения, которое готовит для нее русский коммунизм".
План Маршалла потерпел полный крах. Как Россия, так и восточноевропейские страны отвергли и это притязание Америки на мировое господство.
Приоритет СССР после окончания войны состоял в обеспечении безопасности своих границ и развитии внутренних ресурсов страны. Измученной войной державе требовался мир для восстановления экономики, агрессивный вызов со стороны Запада нарушал мирные планы России, втягивая ее в гонку вооружения с США.
На эту наглую и подстрекающую к войне речь Черчилля Сталин ответил резкой отповедью в газете "Правда": "По сути дела, г. Черчилль стоит на позициях поджигателей войны. И г. Черчилль здесь не одинок - у него имеются друзья не только в Англии, но и в Соединенных Штатах Америки".
В интервью было отмечено, что своим выступлением в Фултоне Черчилль поразительно напоминает Гитлера: "Гитлер начал дело развязывания войны с того, что только люди, говорящие на немецком языке, представляют полноценную нацию. Г-н Черчилль начинает дело развязывания войны тоже с расовой теории, утверждая, что только нации, говорящие на английском языке, являются полноценными нациями, призванными вершить судьбы всего мира...
По сути дела, г. Черчилль и его друзья в Англии и США предъявляют нациям, не говорящим на английском языке, нечто вроде ультиматума: признайте наше господство добровольно, и тогда все будет в порядке - в противном случае неизбежна война... Несомненно, что установка г. Черчилля есть установка на войну, призыв к войне с СССР".
Упадочный, морально деградированный мир, живущий перевернутыми, извращенными ценностями и бесстыдной эксплуатацией других народов, пытался объявить свое превосходство над великой Русской цивилизацией. "Нации, - заявил Сталин, - проливали кровь в течение пяти лет жестокой войны ради свободы и независимости своих стран, а не ради того, чтобы заменить господство гитлеров господством Черчиллей".
Сталин не поддался на угрозы Запада, выбрал путь противоборства возмутительному диктату зарвавшейся масонской клики. Он не мог пойти по пути, по которому уже пошли страны Западной Европы, признавшие руководящую роль Америки и ставшие, по сути дела, ее сателлитами.
Ответ Сталина прозвучал звонкой пощечиной всему западному миру. И он был созвучен настроению умов Русского народа, вполне искренне осуждавшего новых "поджигателей войны" в лице правительств США и Англии.
Враждебность против России со стороны США и Англии становилась все более открытой.
Еще до речи Черчилля в Фултоне при создании ООН и США, и Англия пытались навязать СССР такой порядок принятия решений в Совете Безопасности, который превращал бы его в инструмент навязывания воли западных государств всем другим странам, и прежде всего СССР. Англо-американская сторона предлагала, что, когда один из членов Совета Безопасности сам замешан в споре, его голос не должен учитываться при вынесении Советом соответствующего решения.
Такой порядок давал бы западным странам право принимать решения о применении санкций, в том числе военных, исходя только из своих интересов. Страны, которые располагали бы большинством в Совете Безопасности, получали возможность вместо поиска мирных решений обращаться к военной силе. [11]
Представители СССР сумели отвести предложение западных стран, противопоставив ему справедливый принцип единогласия пяти держав - постоянных членов Совета Безопасности (СССР, США, Англии, Франции и Китая).
Империалистический характер политики Запада проявился во время обсуждения вопросов об освобождении колониальных владений. Англия (открыто) и США (в завуалированной форме) выступали за сохранение колоний и эксплуатации их Западом. СССР стоял на твердой позиции предоставления свободы и национальной независимости колониальным странам.
Как отмечалось советскими дипломатами, во время переговоров по этому вопросу американцы явно стремились из нового положения с бывшими колониями извлечь выгоды прежде всего для себя.
Ими вынашивались планы завладеть некоторыми подопечными территориями, в первую очередь островами Микронезии в Тихом океане - Марианскими, Каролинскими и Маршалловыми, то есть теми, которые США впоследствии на самом деле захватили в нарушение Устава ООН и соответствующего решения Совета Безопасности. [12]
Западный мир всячески препятствовал выплате Германией репараций, причитающихся СССР согласно решениям Ялтинской и Потсдамской конференций. Руководители западных стран заявляли, что Германия должна сначала восстановить свою промышленность, рассчитаться за предоставленные ей США и Англией кредиты, а уж затем думать о выплате репараций Советскому Союзу.
Таким же образом западные деятели противодействовали попыткам советского руководства в создании общегерманского правительства и заключения с ним мирного договора.
В 1949 году США и их сателлиты создают официальные структуры холодной войны против России. Ими становятся НАТО (Североатлантический союз) и сепаратно организованное германское государство.
НАТО создается как военно-политическое объединение западных стран под руководством США. Острие его деятельности направляется против России. В документах НАТО она рассматривалась как враг №1.
В мае 1949 года Германия была расчленена. Вопреки решению Потсдамской конференции США, Великобритания и Франция на основе своих оккупационных зон создают сепаратное германское государство ФРГ, ориентированное на противостояние России. Как справедливо отмечал министр иностранных дел СССР Громыко, "Германия расчленена не с востока, а с запада". При поддержке ведущих западных стран, под наблюдением которых осуществлялась разработка Конституции
ФРГ, в нее включили статью 116, гласившую, что "немцем является каждый, кто имеет немецкое подданство, а также беженец, равно как и изгнанный немецкого происхождения... нашедший приют на территории германского рейха по состоянию на 31 декабря 1937 года".
В "Комментариях Бундестага" (1950) к этой статье Конституции в отношении принадлежавших СССР Калининградской области и Клайпеды указано: "Жители всех районов Восточной Пруссии, включая Мемель (Клайпеду), считаются немецкими гражданами".
Причем в тех же самых "Комментариях" ничего не говорилось о немецкой принадлежности ряда территорий Франции, Бельгии и Дании, насильственно присоединенных к Германии в 1940 году и находившихся в ее составе до 1945 года.
Это означало, что Запад подталкивал ФРГ к реваншу в строго определенном направлении - СССР и соседних с ним славянских стран. Делалось это вопреки решениям Ялтинской и Потсдамской конференций и по сути дела являлось пересмотром итогов второй мировой войны.
В марте 1952 года по поручению Сталина советское правительство выступило с проектом основ мирного договора с Германией, в котором предлагалось восстановить ее как единое суверенное государство и обеспечить ему равноправное положение среди прочих стран Европы.
Согласно этому проекту Германия получала право иметь свои национальные вооруженные силы для обороны страны, а также производить для них военные материалы и технику. Однако она должна была отказаться от участия в военных коалициях и союзах, направленных против любой страны, воевавшей с фашистской Германией.
Предлагалось вести дело к скорейшему образованию общегерманского правительства, а также провести свободные выборы по всей Германии. [13] Однако Запад уклонился от рассмотрения этого проекта.
Вскоре после речи Черчилля в Фултоне по указанию Трумэна подготавливается секретный доклад "Американская политика в отношении Советского Союза", где излагались основные принципы и методы будущей войны против СССР. В частности в докладе отмечалось: "Адепты силы понимают только язык силы.
Соединенные Штаты и должны говорить таким языком... Надо указать советскому правительству, что мы располагаем достаточной мощью не только для отражения нападения, но и для быстрого сокрушения СССР в войне...
США должны быть готовы вести атомную и бактериологическую войну. Нужна высокомеханизированная армия, перебрасываемая морем или по воздуху, способная захватывать и удерживать ключевые стратегические районы, которую должны поддержать мощные морские и воздушные силы. Война против СССР будет "тотальной" в куда более страшном смысле, чем любая прошедшая война".
В секретной директиве Совета национальной безопасности США, утвержденной американским правительством 18 августа 1948 года, формулируются цели и задачи тайной антирусской политики, тональность которых была созвучна разработкам гитлеровского Восточного министерства под руководством А. Розенберга. Приведу ряд выдержек из этого документа:
"Наши основные цели в отношении России, в сущности, сводятся всего к двум:
а) свести до минимума мощь и влияние Москвы;
б) провести коренные изменения в теории и практике внешней политики, которых придерживается правительство, стоящее у власти в России".
"Наши усилия, чтобы Москва приняла наши концепции, равносильны заявлению: наша цель - свержение Советской власти. Отправляясь от этой точки зрения, можно сказать, что эти цели недостижимы без войны, и, следовательно, мы тем самым признаем: наша конечная цель в отношении Советского Союза - война и свержение силой Советской власти. Было бы ошибочно придерживаться такой линии рассуждений.
Во-первых, мы не связаны определенным сроком для достижения наших целей в мирное время. У нас нет строгого чередования периодов войны и мира, что побуждало бы нас заявить: мы должны достичь наших целей в мирное время к такой-то дате или прибегнем к другим средствам...
Во-вторых, мы обоснованно не должны испытывать решительно никакого чувства вины, добиваясь уничтожения концепций, несовместимых с международным миром и стабильностью, и замены их концепциями терпимости и международного сотрудничества.
Не наше дело раздумывать над внутренними последствиями, к каким может привести принятие такого рода концепций в другой стране, равным образом мы не должны думать, что несем хоть какую-нибудь ответственность за эти события...
Если советские лидеры сочтут, что растущее значение более просвещенных концепций международных отношений несовместимо с сохранением их власти в России, то это их, а не наше дело. Наше дело работать и добиться того, чтобы там свершились внутренние события... Как правительство мы не несем ответственности за внутренние условия в России..."
"Речь идет прежде всего о том, чтобы сделать и держать Советский Союз слабым в политическом, военном и психологическом отношениях по сравнению с внешними силами, находящимися вне пределов его контроля".
"Мы должны прежде всего исходить из того, что для нас не будет выгодным или практически осуществимым полностью оккупировать всю территорию Советского Союза, установив на ней нашу военную администрацию. Это невозможно как ввиду обширности территории, так и численности населения...
Иными словами, не следует надеяться достичь полного осуществления нашей воли на русской территории, как мы пытались сделать это в Германии и Японии. Мы должны понять, что конечное урегулирование должно быть политическим".
"Если взять худший случай, то есть сохранение Советской власти над всей или почти всей нынешней советской территорией, то мы должны потребовать: а) выполнения чисто военных условий (сдача вооружения, эвакуация ключевых районов и т.д.), с тем чтобы надолго обеспечить военную беспомощность; б) выполнения условий с целью обеспечить значительную экономическую зависимость от внешнего мира".
"Все условия должны быть жесткими и явно унизительными для этого коммунистического режима. Они могут примерно напоминать Брест-Литовский мир 1918 г., который заслуживает самого внимательного изучения в этой связи".
"Мы должны принять в качестве безусловной предпосылки, что не заключим мирного договора и не возобновим обычных дипломатических отношений с любым режимом в России, в котором будет доминировать кто-нибудь из нынешних советских лидеров или лица, разделяющие их образ мышления. Мы слишком натерпелись в минувшие пятнадцать лет, действуя так, как будто нормальные отношения с таким режимом были возможны".
"Так какие цели мы должны искать в отношении любой некоммунистической власти, которая может возникнуть на части или всей русской территории в результате событий войны? Следует со всей силой подчеркнуть, что независимо от идеологической основы любого такого некоммунистического режима и независимо от того, в какой мере он будет готов на словах воздавать хвалу демократии и либерализму, мы должны добиться осуществления наших целей, вытекающих из уже упомянутых требований".
"В случае, если такой режим будет выражать враждебность к коммунистам и дружбу к нам, мы должны позаботиться, чтобы эти условия были навязаны не оскорбительным или унизительным образом. Но мы обязаны не мытьем, так катаньем навязать их для защиты наших интересов".
"В настоящее время есть ряд интересных и сильных эмигрантских группировок... любая из них... подходит, с нашей точки зрения, в качестве правителей России".
"Мы должны ожидать, что различные группы предпримут энергичные усилия с тем, чтобы побудить нас пойти на такие меры во внутренних делах России, которые свяжут нас и явятся поводом для политических групп в России продолжать выпрашивать нашу помощь. Следовательно, нам нужно принять решительные меры, дабы избежать ответственности за решение, кто именно будет править Россией после распада советского режима.
Наилучший выход для нас - разрешить всем эмигрантским элементам вернуться в Россию максимально быстро и позаботиться о том, в какой мере это зависит от нас, чтобы они получили примерно равные возможности в заявках на власть... Вероятно, между различными группами вспыхнет вооруженная борьба. Даже в этом случае мы не должны вмешиваться, если только эта борьба не затронет наши военные интересы".
"На любой территории, освобожденной от правления Советов, перед нами встанет проблема человеческих остатков советского аппарата власти. В случае упорядоченного отхода советских войск с нынешней советской территории местный аппарат Коммунистической партии, вероятно, уйдет в подполье, как случилось в областях, занятых немцами в недавнюю войну. Затем он вновь заявит о себе в форме партизанских банд.
В этом отношении проблема, как справиться с ним, относительно проста: нам окажется достаточным раздать оружие и оказать военную поддержку любой некоммунистической власти, контролирующей данный район, и разрешить расправиться с коммунистическими бандами до конца традиционными методами русской гражданской войны.
Куда более трудную проблему создадут рядовые члены Коммунистической партии или работники (советского аппарата), которых обнаружат или арестуют или которые отдадутся на милость наших войск или любой Русской власти. И в этом случае мы не должны брать на себя ответственность за расправу с этими людьми или отдавать прямые приказы местным властям, как поступить с ними.
Это дело любой Русской власти, которая придет на смену коммунистическому режиму. Мы можем быть уверены, что такая власть сможет много лучше судить об опасности бывших коммунистов для безопасности нового режима и расправиться с ними так, чтобы они в будущем не наносили вреда...
Мы должны неизменно помнить: репрессии руками иностранцев неизбежно создают местных мучеников... Итак, мы не должны ставить своей целью проведение нашими войсками на территории, освобожденной от коммунизма, широкой программы декоммунизации и в целом должны оставить это на долю любых местных властей, которые придут на смену Советской власти".
Соединенные Штаты активно готовились к войне против России. В 1945-1948 годах, когда наша страна еще не обладала атомным оружием, в США создаются десятки военных баз, на которых разместились тяжелые бомбардировщики Б-52, оснащенные атомными бомбами и способные достигать территории СССР.
В те же годы по соглашению с британским правительством в Англии размещаются 90 средних бомбардировщиков Б-29, часть из которых тоже несли атомные бомбы, предназначенные для бомбардировки СССР. К 1952 году обладателем атомного оружия стала и сама Англия, также направившая его против нашей страны. [14]
В 1945-1950 годах американское правительство под руководством масона Г. Трумэна разрабатывает ряд глобальных планов атомной бомбардировки, вооруженного вторжения и военной оккупации России. Все эти планы по тайным каналам советской разведки становятся известными советскому руководству.
Первый план атомного нападения на Россию был подготовлен еще в ноябре 1945 года под кодовым названием "Тоталити", еще два - "Чариотир" и "Флитвуд" - составлены в 1948 году, и один, самый чудовищный план "Дропшот" - в 1949 году.
Согласно этим планам предполагалось нанесение атомного удара по главным административным, промышленным и стратегическим центрам СССР. Причем, как и Гитлер, американское руководство делало главную ставку на внезапное, молниеносное нападение, к которому, по их мнению, Советский Союз не был готов.
План "Тоталити" (т.е. глобальной войны против России) предполагал разрушение 20 самых важных советских городов атомными и обычными бомбами, сброшенными с самолетов, которые вылетят с военных баз в Англии и других западноевропейских стран.
Согласно плану наследников Гитлера в первые дни должны были быть разрушены такие города, как Москва, Ленинград, Горький, Куйбышев, Свердловск, Новосибирск, Омск, Саратов, Казань, Баку, Ташкент, Челябинск, Нижний Тагил, Магнитогорск, Пермь, Тбилиси, Новокузнецк, Грозный, Иркутск, Ярославль. Минск и Киев сюда не включались, по-видимому, из-за того, что были и без того сильно тогда разрушены.
Предполагалось также, что в результате этой бомбардировки будет убито и ранено не менее 10 млн. человек.
[1] Боффа Д. Указ. соч. С.230.
[2] Паркер Р. Заговор против мира. М., 1949.
[3] Бережков В. Указ. соч. С.283.
[4] Громыко А.А. Указ. соч. Т.1. С.277.
[5] Там же. С.271.
[6] Корниенко Г.М. Холодная война. М., 1994. С.13.
[7] Корниенко Г.М. Указ. соч. С.30.
[8] Громыко А.А. Указ. соч. Т.1. С.351.
[9] Боффа Д. Указ. соч. С.260.
[10] New York Times. 14.3.1994
[11] Громыко А.А. Указ. соч. Т.1. С.293.
[12] Громыко А.А. Указ. соч. Т.1, С.307.
[13] См. Громыко А.А. Указ. соч. Т.2. С.59.
[14] Корниенко Г.М. Указ. соч. С.236.
***
Окончание главы следует.
Из книги О. Платонова „Терновый венец России”.