Охота на вальдшнепа.
Так сложилось, что в субботу, 19-го апреля, мне удалось побывать на охоте.
Это было мое первое подобного рода мероприятие. Дабы продолжить дальнейшее повествование, нужно написать пару строк о моем отношении к охоте. Отношение субъективное, и бывалые охотники могут с ним не согласиться.
Для меня охота, прежде всего, - средство для добычи пропитания. Я всегда уважал такого рода охоту. Если ты живешь на крайнем Севере, не убив зимой лося или другую крупную дичь, ты попросту не выживешь. Такие северные охотники вряд ли берут много лишнего у природы, и убивают только такое количество дичи, которое смогут съесть.
Другой вид охоты, более популярный сейчас, - охота трофейная. Такую охоту я не люблю, резко критикую, и надеюсь, что в далеком будущем она сойдет на нет. Я считаю, что человек не может просто так убивать живое существо ради того, чтобы повесить его голову на стену. Каким бы высшим существом он себя не считал.
Мне довелось побывать на вальдшнепиной охоте. Я слышал из рассказов от моего лучшего друга, Алеши, что они с Дядей Мишей по весне частенько ходят за вальдшнепом. Так как у меня трепетное отношение к животным, я долго не решался идти с ними. А в этом году, в начале марта, Дядя Миша предложил мне пойти с ним. Я спросил: «А почему без Алеши?», на что он ответил мне с присущей ему интонацией: «Да ну его в баню, он орет сильно!»
Ну что ж, я согласился, мы договорились с ним как раз таки на 19-е апреля, у него начинался в это время отпуск, так уж вышло, что он попал именно на недельный период охоты на вальдшнепа.
Сначала решили пойти только вдвоем, но Дядя Миша взял с собой своего сына, Димку, Алеша в это время лежал в постели и лечился. Я собрал рюкзак, предварительно согласовав все с Д.М., что брать и т.д. . Пришел к ним домой, они тоже уже почти собрались, взяли Юкона, пятилетнего спаниеля, прекрасного охотника, и мы двинули. По дороге разговаривали с Д.М. о птицах, наблюдениях за оными, что-то о моем будущем поступлении в институт… Когда только подъехали ближе к месту, Дядя Миша предупредил меня, что несколько раз в прошлые года прямо над его головой пролетали пара ястребов, он посоветовал также держать фотоаппарат наготове. Трясясь в машине, проезжая многочисленные колдобины в бессмертной «Ниве», прямо перед нами выскочил ястреб, но сфотографировать я его не успел (надо сказать, что мы еще потом порассуждали, ястреб таки это или нет). А чуть позже я заметил на самой верхушке березы тетерева, как потом сказал Дядя Миша, он был своего рода часовым.
Приехав, достав рюкзаки, выпив несколько кружек чая, выслушав анекдот от Дяди Миши про мужика с гусем на Дворцовой площади, мы пошли искать место, где, как предполагалось, будет тяга. Я почти сразу же заметил, что лес за последнюю неделю буквально ожил, уже вовсю пели скворцы, дрозды дерябы, почки на деревьях начинали распускаться. Тем временем, мы подошли к пруду, где была бобровая хатка, о чем свидетельствовали поваленные деревья и следы зубов на стволах. Пение птиц было почти не слышно на фоне великолепных серенад в исполнении самцов лягушек. Разложив вещи, налив себе еще по одной кружки чая, мы принялись ждать… Пока выжидали начала тяги, я послушал о поведении вальдшнепов, о том, что самки в основном держатся на земле, а самцы в это время летают, и издают характерные звуки - «хорк-хорк-хорк». Немного постояв, мы решили вернуться на место, которое проходили ранее. Там, как показалось Д.М., дела должны были пойти получше. Мы остановились под большой раскидистой сосной, Дядя Миша с ружьем вышел из-под нее, а мы с Димкой остались ждать там, туда же привязали и Юкона, который просто изнывал от жажды побегать и «поднять» вальдшнепов. Подождав еще минут двадцать, Дядя Миша с грустью заметил:
- Что-то выстрелов совсем не слышно…
- Неужели, сегодня не будет охоты? - добавил Дима.
Но тут, вдалеке раздался выстрел.
- Есть! - радостно отрезал Дядя Миша.
- Дело пошло, - подумал про себя я.
Дядя Миша принял боевую готовность и тут чуть дальше от нас, высоко над деревьями, пролетел вальдшнеп. Дядя Миша сделал неожиданный ход - подкинул кепку - отчего я слегка опешил.
За первым выстрелом последовали следующие, некоторые из них издавались совсем близко, и мне с непривычки казалось, что стреляют как минимум из гранатомета.
Потом пролетали еще несколько птиц, но на летающий черный объект, кепку, они никак не реагировали. Тут я решил поинтересоваться, часто ли случается, что охота на вальдшнепа не удается.
- Да в этом году сезон охоты поздно открыли, - ответил Дядя Миша.
- Я в том году ходил 15-го апреля, так еще снег лежал, - продолжал он,- так что, вполне возможно, птицы уже просто вовсю готовятся к сезону гнездования.
Тем временем, стремительно темнело, становилось холодно, Дядя Миша посмотрел на часы и заметил, что осталось минут сорок до заката, и, соответственно, до конца охоты. А мы так и не открыли сезон.
Но вот раздается выстрел чуть правее от нашей позиции, мы в полной готовности, несколько секунд затишья. Смотрим на Юкона, уж он-то точно знает, где пролетит вальдшнеп и никогда не ошибается. Собака начинает крутиться на месте, смотрит туда, где был слышен до этого выстрел. Совсем неожиданно для меня и Димы Дядя Миша взводит ружье, секунда - выстрел! Птица, стремительно падая, судорожно машет крыльями; падает на землю. У нее подбито крыло. Теперь мой черед - я настраиваю фотоаппарат, делаю снимок вальдшнепа в руке Дяди Миши. Он также поднес вальдшнепа к Юкону, который уже изнывал от запаха добычи. Из крыла начинает сочиться кровь… Странное чувство испытываю я. Я счастлив, что моя первая в жизни охота прошла удачно, и в тоже время понимаю, что птица эта не заслуживает гибели.
Постояв еще минут пятнадцать, в надежде еще одной птицы, Дядя Миша достает мобильник, смотрит на время:
- Ну что же, пора собираться. Больше охоты не будет.
- Ну пошлите тогда, - сказал я.
- Сезон открыли, да и птицу раздобыли еще, - продолжил Дядя Миша.
Собрав рюкзак, отвязав Юкона от дерева, мы пошли обратно к машине. Придя к ней, кинули рюкзаки на заднее сиденье, мы поехали домой. По пути разговаривали про впечатления об охоте, обсуждали ножи, ружья.
Приехав домой, поделившись впечатлениями с домочадцами, я лег спать, осмысливая прошедшее, и, по обыкновению, думал о смысле жизни и смерти…
Это было мое первое подобного рода мероприятие. Дабы продолжить дальнейшее повествование, нужно написать пару строк о моем отношении к охоте. Отношение субъективное, и бывалые охотники могут с ним не согласиться.
Для меня охота, прежде всего, - средство для добычи пропитания. Я всегда уважал такого рода охоту. Если ты живешь на крайнем Севере, не убив зимой лося или другую крупную дичь, ты попросту не выживешь. Такие северные охотники вряд ли берут много лишнего у природы, и убивают только такое количество дичи, которое смогут съесть.
Другой вид охоты, более популярный сейчас, - охота трофейная. Такую охоту я не люблю, резко критикую, и надеюсь, что в далеком будущем она сойдет на нет. Я считаю, что человек не может просто так убивать живое существо ради того, чтобы повесить его голову на стену. Каким бы высшим существом он себя не считал.
Мне довелось побывать на вальдшнепиной охоте. Я слышал из рассказов от моего лучшего друга, Алеши, что они с Дядей Мишей по весне частенько ходят за вальдшнепом. Так как у меня трепетное отношение к животным, я долго не решался идти с ними. А в этом году, в начале марта, Дядя Миша предложил мне пойти с ним. Я спросил: «А почему без Алеши?», на что он ответил мне с присущей ему интонацией: «Да ну его в баню, он орет сильно!»
Ну что ж, я согласился, мы договорились с ним как раз таки на 19-е апреля, у него начинался в это время отпуск, так уж вышло, что он попал именно на недельный период охоты на вальдшнепа.
Сначала решили пойти только вдвоем, но Дядя Миша взял с собой своего сына, Димку, Алеша в это время лежал в постели и лечился. Я собрал рюкзак, предварительно согласовав все с Д.М., что брать и т.д. . Пришел к ним домой, они тоже уже почти собрались, взяли Юкона, пятилетнего спаниеля, прекрасного охотника, и мы двинули. По дороге разговаривали с Д.М. о птицах, наблюдениях за оными, что-то о моем будущем поступлении в институт… Когда только подъехали ближе к месту, Дядя Миша предупредил меня, что несколько раз в прошлые года прямо над его головой пролетали пара ястребов, он посоветовал также держать фотоаппарат наготове. Трясясь в машине, проезжая многочисленные колдобины в бессмертной «Ниве», прямо перед нами выскочил ястреб, но сфотографировать я его не успел (надо сказать, что мы еще потом порассуждали, ястреб таки это или нет). А чуть позже я заметил на самой верхушке березы тетерева, как потом сказал Дядя Миша, он был своего рода часовым.
Приехав, достав рюкзаки, выпив несколько кружек чая, выслушав анекдот от Дяди Миши про мужика с гусем на Дворцовой площади, мы пошли искать место, где, как предполагалось, будет тяга. Я почти сразу же заметил, что лес за последнюю неделю буквально ожил, уже вовсю пели скворцы, дрозды дерябы, почки на деревьях начинали распускаться. Тем временем, мы подошли к пруду, где была бобровая хатка, о чем свидетельствовали поваленные деревья и следы зубов на стволах. Пение птиц было почти не слышно на фоне великолепных серенад в исполнении самцов лягушек. Разложив вещи, налив себе еще по одной кружки чая, мы принялись ждать… Пока выжидали начала тяги, я послушал о поведении вальдшнепов, о том, что самки в основном держатся на земле, а самцы в это время летают, и издают характерные звуки - «хорк-хорк-хорк». Немного постояв, мы решили вернуться на место, которое проходили ранее. Там, как показалось Д.М., дела должны были пойти получше. Мы остановились под большой раскидистой сосной, Дядя Миша с ружьем вышел из-под нее, а мы с Димкой остались ждать там, туда же привязали и Юкона, который просто изнывал от жажды побегать и «поднять» вальдшнепов. Подождав еще минут двадцать, Дядя Миша с грустью заметил:
- Что-то выстрелов совсем не слышно…
- Неужели, сегодня не будет охоты? - добавил Дима.
Но тут, вдалеке раздался выстрел.
- Есть! - радостно отрезал Дядя Миша.
- Дело пошло, - подумал про себя я.
Дядя Миша принял боевую готовность и тут чуть дальше от нас, высоко над деревьями, пролетел вальдшнеп. Дядя Миша сделал неожиданный ход - подкинул кепку - отчего я слегка опешил.
За первым выстрелом последовали следующие, некоторые из них издавались совсем близко, и мне с непривычки казалось, что стреляют как минимум из гранатомета.
Потом пролетали еще несколько птиц, но на летающий черный объект, кепку, они никак не реагировали. Тут я решил поинтересоваться, часто ли случается, что охота на вальдшнепа не удается.
- Да в этом году сезон охоты поздно открыли, - ответил Дядя Миша.
- Я в том году ходил 15-го апреля, так еще снег лежал, - продолжал он,- так что, вполне возможно, птицы уже просто вовсю готовятся к сезону гнездования.
Тем временем, стремительно темнело, становилось холодно, Дядя Миша посмотрел на часы и заметил, что осталось минут сорок до заката, и, соответственно, до конца охоты. А мы так и не открыли сезон.
Но вот раздается выстрел чуть правее от нашей позиции, мы в полной готовности, несколько секунд затишья. Смотрим на Юкона, уж он-то точно знает, где пролетит вальдшнеп и никогда не ошибается. Собака начинает крутиться на месте, смотрит туда, где был слышен до этого выстрел. Совсем неожиданно для меня и Димы Дядя Миша взводит ружье, секунда - выстрел! Птица, стремительно падая, судорожно машет крыльями; падает на землю. У нее подбито крыло. Теперь мой черед - я настраиваю фотоаппарат, делаю снимок вальдшнепа в руке Дяди Миши. Он также поднес вальдшнепа к Юкону, который уже изнывал от запаха добычи. Из крыла начинает сочиться кровь… Странное чувство испытываю я. Я счастлив, что моя первая в жизни охота прошла удачно, и в тоже время понимаю, что птица эта не заслуживает гибели.
Постояв еще минут пятнадцать, в надежде еще одной птицы, Дядя Миша достает мобильник, смотрит на время:
- Ну что же, пора собираться. Больше охоты не будет.
- Ну пошлите тогда, - сказал я.
- Сезон открыли, да и птицу раздобыли еще, - продолжил Дядя Миша.
Собрав рюкзак, отвязав Юкона от дерева, мы пошли обратно к машине. Придя к ней, кинули рюкзаки на заднее сиденье, мы поехали домой. По пути разговаривали про впечатления об охоте, обсуждали ножи, ружья.
Приехав домой, поделившись впечатлениями с домочадцами, я лег спать, осмысливая прошедшее, и, по обыкновению, думал о смысле жизни и смерти…