"Ляпы" Ефремова: случайны ли они
Непонятая сторона творчества И.А. Ефремова
Автор текста: Андрей Козлович, эколог, писатель-фантаст.
Много лет являясь поклонником творчества Ивана Антоновича Ефремова, или Эрфа Рома, как он сам себя называл, которого большинство знают как писателя-фантаста, все эти годы, изучая его творчество, причём не «для диссертации», а для души, я однажды понял, что с ним далеко не всё так просто, как принято считать. Ивана Антоновича часто называют «отцом советской научно-фантастической утопии о светлом будущем», «наивным утопистом», «последним коммунистом» и т.д. Но, я уже убеждён, что это не так. Он прекрасно понимал, будущее, к сожалению, не обязательно должно быть светлым.
О будущем у него два больших произведения, романы «Туманность Андромеды» и «Час Быка». И если «Туманность Андромеды» - это, безусловно, произведение о светлом будущем - утопия. То с «Часом Быка» ситуация противоположна, «Час Быка» - классическая антиутопия, роман-предупреждение о возможности возникновения глобального высокотехнологического фашизма, фантастика апокалипсиса, кстати, Час Быка - время перед апокалипсисом, жанр хорошо отработан в западной фантастике. Роман, что пока не понято исследователями, научно обосновывает возможность существования высокотехнологического фашизма опирающегося на последние достижения науки, и потому обладающего колоссальнейшей научно-технической мощью. И, самое главное, «перешедшего порог Синед Роба» - способного совершать межзвёздные космические полёты.
Видимо, под Робом Ефремов понимал известного учёного, члена «Римского Клуба», лауреата нобелевской премии в области физики, Денниса Габора. Тот утверждал, что невозможны «звёздные войны», поскольку высокотехнологические цивилизации, не достигшие разумной и справедливой социальной организации, обречены на ядерные самоубийства, так как не способны обрести внутренней стабилизации. В небольшой повести Ефремова «Сердце змеи» эта мысль выражена так: «Высшая форма общества, которая смогла победить космос, строить звездолеты, проникнуть в бездонные глубины пространства, смогла всё это дать только после всепланетной стабилизации условий жизни человечества и, уж конечно, без катастрофических войн капитализма...» Ефремов пишет, что закон справедлив для всего мироздания. Положение о том, что высший разум обязательно должен быть гуманным и прекрасным, воспринимается главным положением в его творчестве и благодаря его произведениям, на десятилетия определяет лицо советской фантастики, горячо поддержанное руководством СССР. «Сердце змеи» и «Туманность Андромеды» становятся «нашим ответом звёздным войнам» и бурно пропагандируются. Идея возможности «звёздных войн» принципиально отрицается советской фантасткой. Единственной советской «космической оперой» - романом о «звёздной войне» стала каким-то чудом опубликованная трилогия Сергея Александровича Снегова «Люди как боги». Но она действительно первая и последняя. Но, в «Часе Быка» он, вдруг, говорит - закон должен иметь исключения, и показывает такое исключение, планету Торманс - Мучение, которая обрела внутреннюю стабильность не путём достижения разумной и справедливой социальной организации, а путём всепланетного высокотехнологического фашизма.
С первого взгляда в «Часе Быка» нет противоречия с главным тезисом. Высокотехнологический фашизм, возникший на Тормансе способен выйти в межзвёздный космос лишь технически, но он деградировал экономически, такие полёты ещё больше его обескровят и они запрещены законом. Ефремов пишет, что экономическая деградация и научно-техническая стагнация, обязательные черты фашизма, кроме того, он замкнутая система, не стремящаяся в космос, а, напротив, огородившаяся от мира. Но даже неглубокий анализ романа проявляет - на самом деле это не так. Потенциал такого фашизма огромен, как экономический, так и научно-технический. В межзвёздный космос же он выйдет неизбежно в силу интересного закона - Закона Стрелы Аримана, суть которого - любая категория, пройдя высший пик развития, превращается в свою противоположность. Соответственно, стремление тормансианского фашизма к замкнутости, однажды должно перейти в стремление к экспансии. Сама уродливая цивилизация Торманса возникла в результате выхода в межзвёздный космос агрессивного и фанатичного социума с Земли, который по определению мог творить в космосе всё, что угодно. Вот фрагмент романа «Час Быка»:
«- Надо ли сначала приближаться к спутнику, спросил Гриф Рифт, теперь, когда сообщение цефеян подтверждает его необитаемость?
- И всё же надо. Мы с нашим опытом можем увидеть то, что могли не понять и, следовательно, не заметить цефеяне. Может быть, на спутнике остались сооружения прежней цивилизации Торманса, лишь впоследствии пришедшей в упадок. На планете могла существовать ещё более древняя цивилизация, вымершая или истребленная современными обитателями Торманса, если они пришельцы...
Гриф Рифт кивнул, безмолвно соглашаясь».
Тема фашизма, одна из главных в произведениях Ефремова, и он детально её отработал. И Ефремов даёт понять, фашизм, увы, способен на намного большее, чем хотелось бы. Более того, как не невероятно это звучит, в «Часе Быка» есть намёк на то, что землянам, перед событиями, описанными в романе, пришлось пережить большую и чудовищную галактическую войну, победа в которой досталась очень высокой ценой.
Главная черта «Часа Быка» то, что роман пронизан огромным количеством невозможных и буквально анекдотических противоречий, от которых впору взяться за голову. Но при этом они поданы так аккуратно, так неброско, так незаметно, что их в своё время не заметила советская цензура, и по сей день не замечают многие исследователи творчества Ефремова. Можно сказать, в этом романе Ефремов проявил себя мастером «пускать пыль в глаза», преувеличения не будет. И этот «Код Эрфа Рома» не только не уступает, но и по многим показателям превосходит недавно так прогремевший «Код да Винчи».
Пожалуй, главный вопрос произведений Ефремова - вопрос времени. Они написаны так, что невозможно точно восстановить их хронологию. В предисловии к «Туманности Андромеды» Ефремов объяснил это тем, что человечество развивается всё более быстрыми темпами: «Еще в процессе писания я изменял время действия в сторону его приближения к нашей эпохе. Сначала мне казалось, что гигантские преобразования планеты и жизни, описанные в романе, не могут быть осуществлены ранее чем через три тысячи лет. Я исходил в расчётах из общей истории человечества, но не учёл темпов ускорения технического прогресса.
При доработке романа я сократил намеченный срок на тысячелетие. Но запуск искусственных спутников Земли подсказывает мне, что события романа могли бы совершиться ещё раньше. Поэтому все определённые даты в «Туманности Андромеды» изменены на такие, в которые сам читатель вложит своё понимание и предчувствие времени».
Именно с этой первой временной рамки мира будущего созданного Иваном Ефремовым мы сразу выходим на противоречие в следующем романе дилогии «Час Быка».
«Час Быка», в отличие от «Туманности Андромеды», вроде бы, позволяет установить точную дату своего действия - 4040 г. Эту дату даёт календарь Калачакры, на который Ефремов, опять же, вроде бы, опирается в «Часе Быка». Действие «Туманности Андромеды» происходит ориентировочно в 3950 - 3957 г.г., роман издан в 1957 г. Таким образом, от времени «Туманности Андромеды» до времени «Часа Быка», как не смотри, прошло порядка 100 лет максимум. Из пролога, правда, прямо вытекает цифра в 170 лет, но, в принципе, сути она не меняет. Правда есть ещё недавно частично опубликованные «премудрые тетради», черновики романа «Час Быка», исходя из которых, события романа отстоят от событий в «Туманности Андромеды» на 340 лет. Но к этому, наверное, нужно относиться именно как к черновику, поскольку «премудрые тетради» приближают действие «Туманности Андромеды» с 3950 г. на 3700, что запутывает всё ещё больше.
Указанная цитата о том, что автор допускает изменение хронологии в своём мире будущего, даёт возможность предположить, что хронология в «Часе Быка» изменена исходя из этого положения. Но тогда непонятно, почему он не предупредил об этом читателей в предисловии к «Часу Быка», что было бы логично и естественно. Но и это не всё. Из логики предисловия к «Туманности Андромеды» следует - хронология «Часа Быка» может быть только приближенна к нашему времени, «литературные ляпы» же, напротив, говорят о том, что она отдалена от нашего времени ещё на 1000 лет.
Главным событием «Туманности Андромеды» является открытие великим гением Земли, а заодно и Галактики Реном Бозом нуль-пространственного перехода, позволяющего мгновенно попасть в любую точку не только Галактики, но и всей вселенной. Действие «Туманности…» происходит в Эру Великого Кольца - объединения разумных цивилизаций Галактики в союз посредством теле и радио связи. Но расстояния между ними составляют, в лучшем случае, сотни и тысячи световых лет. Сигналы идут чудовищно долго. Люди видят на телеэкранах изображения давно умерших братьев по разуму. Такое положение сохраняется в Галактике, многие тысячи, а возможно и миллионы лет, точно не известно. С открытием же Рена Боза наступает Эра Встретившихся Рук, позволяющая представителям разумных цивилизаций, наконец, встретится непосредственно.
В «Часе Быка» на основе открытия Рена Боза земляне научились создавать Звездолёты Прямого Луча (ЗПЛ), для передвижения в нуль-пространстве. Но открытие состоялось совсем недавно, земляне успели построить только два ЗПЛ «Нооген» и «Тёмное Пламя». «Нооген» ещё плохо приспособлен к полётам, в частности, на нём нет приборов, позволяющих определять массы вещества - звёзды и планеты, в точке выхода, и поэтому, вскоре погибает. На «Тёмном Пламени» такие приборы уже есть.
Но как сказано в центре «Часа Быка» другая проблема - проблема возникновения высокотехнологического фашизма. Торманс населён потомками землян, он аллегория, на самом деле это Земля, один из вариантов её развития. Заселение Торманса произошло по следующей причине. После победы Второй Великой Революции (ВВР) - произошедшей в 2035 - 2040 г.г. и положившей начало первой Ноосферной эре - Эре Мирового Воссоединения (ЭМВ), часть сторонников идей, по-видимому, Мао Цзедуна (он называет его в романе «великим гением Цоамом», и есть ещё ряд намёков на то, что тормансиане потомки китайцев) строит три огромных звездолёта с экипажем в несколько тысяч человек и улетает с Земли, не желая принять ВВР. Они летят к «скоплению тёмных звёзд недавно открытых недалеко от Солнца». Происходит непредвиденное, «скопление тёмных звёзд» оказывается «ундуляцией Тамаса», не вдаваясь в подробности можно сказать - возникшим по естественным причинам входом в нуль-пространство, и провалившись туда, они выныривают в 1000 световых лет от Земли, в «созвездии Рыси». На их счастье неподалёку оказывается звезда с планетой земного типа, она и становится их новой родиной. Две тысячи лет официально, и три тысячи лет исходя из «ляпов», планета живёт отдельно от Земли, большая часть тормансиан даже забывают, что Земля их родина. В конце концов, на планете восторжествовал всепланетный фашистский режим, взявший за основу номенклатурное устройство общества. На этом устройстве нужно остановиться подробнее.
Суть номенклатурного общества, характерного для СССР, Китая, Мировой Системы Социализма в целом, изложил югославский учёный, Милован Джилас в книге «Новый класс». В 1981 году его детально проработал русский учёный Михаил Восленский в книге «Номенклатура - господствующий класс Советского Союза», опубликованной в ФРГ. Они доказали, такая система также является эксплуататорской, но власть олигархии базируется не на деньгах - монополии на материальные ресурсы, как на Западе. Напомню, классики марксизма-ленинизма утверждали, основой контроля над материальными ресурсами - собственностью, как это у них названо, со стороны олигархии, являются деньги - «финансовый капитал». В условиях «реального социализма» основой контроля стала иерархическая система. Его дала высокая должность в государственном аппарате - номенклатурная должность, возможность занять которую никак не зависит от воли народа, что декларировалось, а осуществляется совсем по другим законам. Ефремов в «Часе Быка» существенно развил эти положения.
Он отрицал современное определение фашизма, кратко его можно обозначить как «крайнюю, реакционную форму тоталитаризма», полагая, что фашизм искусственное огораживание народа, олигархией, от научного знания. Власть олигархии базируется не на монополии, на материальные ресурсы, как при капитализме, а на монополии, на ресурсы духовные. Выглядит это так. Устанавливается единая идеология, объявленная единственно верной, в СССР это называлось «единственно научной», вера в неё вменяется в обязанность, кто посмел хотя бы усомниться в данной идеологии, объявляется «врагом государства» и его наказывают. Другие идеологии запрещаются, литература о них изымается из библиотек и частных собраний, за чтение, хранение и нелегальное издание такой литературы наказывают жестоко. В конечном итоге из сознания народа вытравливается сама память о том, что могут быть другие идеологии. Системе не нужны мыслящие люди в среде народа - образование простых людей сводится до минимума. Их обучают только простым вещам, позволяющим выполнять простую работу, искусственно делая невежественными, придатком к машинам и механизмам для производства материальных ресурсов. Это не всё, на них оказывается гипнотическое воздействие через специальные психотронные устройства, укрепляющие веру в справедливость, разумность и несокрушимость системы через подсознание. Учёные под контролем олигархии, она искусственно поддерживает антагонизм между интеллигенцией и народом - интеллигенции предоставляются определённые привилегии, этого достаточно, чтобы невежественный народ отождествил её с номенклатурой, и возненавидел не менее чем номенклатуру. Поэтому любую попытку интеллигенции выразить социальное недовольство можно подавить силами народа, натравив его, по принципу «культурной революции» указанного Мао Цзедуна. С другой стороны, учёные, не смотря на то, что Торманс глубоко опустошён, получают достаточно ресурсов, чтобы обеспечивать научно-технический прогресс. Олигархия кровно заинтересована в нём - он позволяет закабалять народ всё вернее. Таким образом, от знания огорожен только народ, элита продолжает его накапливать и двигать науку вперёд. Научно-техническая стагнация на Тормансе кажущаяся, новые научные открытия просто не внедряются в экономику, поскольку требуют повышения квалификации народа, а это опасно для системы. Но в принципе проблема разрешима, например, путём дальнейшего развития кибернетических устройств. То, что на Тормансе компьютеры есть, Ефремов подчёркивает.
Тормансианская система - система характерная для Древнего Египта, Ефремов детально рассмотрел её в своих исторических произведениях. С одной стороны глубочайшая нищета и невежество народа, с другой колоссальнейшее накопление знания кастой жрецов. По оценкам некоторых специалистов, кое в чём тайное знание Древнего Египта превосходило даже современную науку. Ефремов подчеркнул - подобная система может возникнуть на любой социальной почве: рабовладельческой, феодальной, капиталистической, некой новой, у него даже есть интересное выражение - «первобытный фашизм».
Главное, в её условиях невозможна социальная революция, систему можно разрушить только через вмешательство извне. В данном случае с другой планеты.
Через две, или три тысячи лет земляне узнают, что произошло с их потомками. И «Тёмное Пламя» прилетает к ним с целью изучить ситуацию и оказать помощь.
Здесь и начинаются «горы ляпов».
Отмечено, земляне изобрели Звездолёты Прямого Луча приблизительно за 100 лет до событий описанных в «Часе Быка», и на момент действия романа их было два. Однако в этом же романе сообщается, что Земля установила, причём именно так ЗЕМЛЯ УСТАНОВИЛА, и, по всему, уже довольно давно, связь с планетой звезды Эпсилон Тукана посредством ЗПЛ, и они осуществляют регулярные пассажирские рейсы. Краснокожие жители Тукана очень красивы и земляне, впервые встретившись с братьями не только по разуму, но и по телу бурно развивают отношения. Между землянами и туканцами уже вспыхнула масса любовных романов, браки обречены на бесплодие, но мощные биологические институты обеих планет активно берутся за дело, и земляне и туканцы уверенны, проблема будет разрешена. Эпсилон Тукана находится на расстоянии 500 световых лет от Земли, а ЗПЛ у Земли всего два, и те не пассажирские и, к тому же очень маленькие. «Тёмное Пламя», например, может взять на борт только тринадцать человек. То, что туканцы построили свои ЗПЛ, тоже исключено. С ЗПЛ ещё не успела толком разобраться даже Земля, а у всей Галактики их не было до великого изобретения Рена Боза.
Впрочем, дам цитату, земляне показывают тормансианам фильмы о жизни Земли и вот: «Не могли не пленить их (тормансиан) воображения великолепные красные люди с Эпсилон Тукана - с этой планетой Земля установила регулярное сообщение.
После того как ЗПЛ стали совершать рейсы на Эпсилон Тукана и обратно - протяженностью в сто восемьдесят парсеков - за семнадцать дней, на Земле, особенно среди молодежи, вспыхнула эпидемия влюбленности в красных людей.
Но оказалось, что браки между землянами и красными туканцами обречены на бесплодие: это принесло немало разочарований. Мощные биологические институты обеих планет сосредоточили свои усилия на преодолении неожиданного препятствия. Никто не сомневался, что трудная задача будет скоро разрешена и слияние двух человечеств, совершенно сходных, но разных по происхождению, станет полным, тем самым бесконечно увеличивая сроки существования человека Земли как вида».
Дальше, больше. К моменту полёта «Тёмного Пламени» земляне, оказывается, успели заселить, как минимум, несколько планет, но, судя по всему, не несколько, а много.
В «Туманности Андромеды» они собираются заселять две планеты звезды Ахернар, и туда отправляются звездолёты с переселенцами. Обычные звездолёты, не ЗПЛ. До Ахернара 130 световых лет. На момент действия «Часа Быка» звездолёты туда даже не успели долететь. Тем не менее, земляне, оказывается, уже полностью заселили Ахернар и даже успели там, превратится в новую расу с сиреневой кожей. «Люди, переселившиеся на планету Зеленого Солнца, прожили там еще немного веков, но от радиации светила приобрели сиреневую кожу и внешне отличались от бронзово-смуглых землян гораздо больше, чем последние от желтых обитателей Ян-Ях. Но весь строй жизни пионеров земного человечества на Ахернаре ничем не разнился от их родины, что давало тормансианам уверенность в их собственном союзе с могущественной Землей». Одна фраза «ещё немного веков» чего стоит? Есть и ещё «ляп». Оказывается, за прошедшие 100 лет максимум, земляне, на Земле, успели слиться в единую бронзово-смуглую расу. В «Туманности Андромеды» главный участник опыта Рена Боза, Мвен Мас чернокожий.
Главное, Ахернар лишь пример: «Зато их бесконечно волновали стереофильмы о землянах на других планетах, например, недавно заселенной планете Зелёного Солнца в системе Ахернара». Есть ещё заселённые планеты, о чём в прологе прямо говорит учитель молодых землян, перед тем как они будут смотреть стереофильм об экспедиции «Тёмного Пламени», он рассказывает о планетах, цивилизации которых погибли:
«- Например, случай с Зирдой, чьи мёртвые развалины поросли чёрными маками? - спросила Пуна, вытягиваясь во весь невысокий рост.
- Или другие, открытые позже планеты, добавил учитель, где есть всё для жизни: голубой свод могучей атмосферы, прозрачное море и чистые реки, тёплое светило. Но ветры перевевают мёртвые пески, и их шум вместе с шумом моря или грозы - единственные звуки, нарушающие безмолвие громадных пустынь. Мыслящая жизнь в диком заблуждении убила себя и всё живое, едва прикоснувшись к мощи атома и космоса.
- Но мы уже заселили их?
- О да! Но какое значение это имеет для тех, чьи следы развеялись пылью миллионы лет назад, не сохранив ничего, чтоб мы смогли понять, как и зачем они уничтожили себя и всю жизнь своей планеты!»
События пролога и эпилога романа отстоят от событий экспедиции «Тёмного Пламени» на 130 лет, что явно недостаточный срок, чтобы заселить ряд планет, к тому же звездолётчики на Тормансе приводят Ахернар только как один из примеров.
Список «ляпов» далеко не исчерпывается. Уже сказано, в Галактике не было ЗПЛ до великого открытия Рена Боза. И, тем не менее, на Торманс ЗПЛ цефеян, открывший их цивилизацию, прилетел, оказывается, за 280 лет до «Тёмного Пламени».
«- Вот как! Вам известна история Ян-Ях? Откуда? - недобро прищурился Чойо Чагас.
- Только обрывок из сообщения чужого звездолёта, наблюдавшего вашу планету двести восемьдесят лет назад. Ему отказали в посадке ваши предшественники».
Значение смысла этих «ляпов», на мой взгляд, проявляют ещё три «ляпа».
Именно они отодвигают действие романа «Час Быка» ещё на 1000 лет в будущее. Ефремов упоминает «мудреца пятого периода ЭРМ Эрфа Рома открывшего теорию инфернальности». Кто такой Эрф Ром уже сказано. Так вот, оказывается, Эрф Ром жил за 3000 лет до событий описанных в «Часе Быка»:
«Три тысячелетия назад мудрец Эрф Ром писал, что наука будущего должна стать не верой, а моралью общества, иначе она не заменит полностью религии и останется пустота. Жажда знаний должна заменить жажду поклонения».
И, если бы, это было написано один раз. Эта мысль, так или иначе, выражена три раза. Второй раз он пишет об этом, когда утверждает, что на Земле изменилась научная парадигма за 3000 лет до событий описанных в «Часе Быка». В романе «Таис Афинская» Ефремов называет точный срок смены научной парадигмы. Земля примет научную парадигму, разработанную тайным герметическим обществом орфиков через двадцать шесть веков. Парадигма орфиков, о которой он говорит существовала порядка 25,5 веков назад, впрочем, уже меньше, уже можно говорить о 25,7 - 25,8 веков, то есть парадигма сменится в XXI веке, после Второй Великой Революции. Изменение парадигмы по Ефремову будет фундаментальным, она примет в качестве научного метода познания интроспективный метод Востока, причём диалектически - на равных с современным аналитическим методом, кроме того, она, похоже, научно докажет реинкарнацию. Во всяком случае, парадигма орфиков базировалась на концепции перевоплощения. Это изменение парадигмы колоссально обогатит и разовьёт человеческий разум, как индивидуальный, так и социальный. Эта мысль, выражена им в авторском тексте, предшествующем старту «Тёмного Пламени».
«Человеческий разум, как ни обогатился и ни развился за последние три тысячи лет, всё ещё воспринимал некоторые явления лишь с одной внешней их стороны и отказывался верить, что это неуклюжее сооружение способно почти мгновенно проткнуть пространство, вместо того чтобы покорно крутиться в нём, как и лучи света, в продолжение тысяч лет по разрешенным каналам его сложной структуры».
Третье упоминание. В «Туманности Андромеды» сказано, Земля вступила в Великое Кольцо за 408 лет до «Часа Быка». То есть, на момент «Часа Быка» она состоит в нём максимум 500 лет. Тем не менее, главная героиня романа: «Фай Родис рассказывала тормансианину о Великом Кольце, которое помогало земному человечеству уже около полутора тысяч лет, поддерживая веру в могущество разума и радость жизни, раскрывая необъятность космоса, избавляя от слепых поисков и тупиков на пути».
Можно ли поверить, что такая «гора ляпов», у настолько ответственного писателя, случайна? Тем более что все они подчинены одному намёку: действие «Часа Быка», отстоит от нашего времени на три тысячи лет.
Мне, после публикации этих данных в первой редакции данной статьи приходилось слышать мнение, что ошибки всё же случайны. Иван Антонович начал работу над «Часом Быка» практически одновременно с работой над «Туманностью Андромеды», и в её ходе тяжело заболел. В силу этого, он просто не вычитал ошибки и в «Часе Быка» проскакивает старая хронология. Мне оно представляется несостоятельным по трём причинам:
1. Ни над одним произведением Иван Антонович не работал так долго как над «Часом Быка». Изначально оно задумывался как небольшая повесть «Долгая заря», и только после многих лет превратилось в роман. Не вычитать ошибки было невозможно.
2. Эти ошибки тщательно замаскированы. Их в течение сорока лет не смог обнаружить ни один ефремовед. И обнаружить их сложно, нужно тщательно, в комплексе, проработать всё творчество Ефремова.
3. Если бы проскакивала старая хронология, то в «Часе Быка» была бы именно потерянная тысяча лет. Но она не потерянная, а ДОБАВЛЕННАЯ. На три тысячи лет отстоят от нас не события, описанные в «Туманности Андромеды», и «Часе Быка», а действие «Часа Быка» происходит через тысячу лет после действия «Туманности Андромеды».
Возникает вопрос: Зачем это понадобилось?!
Только для одного, чтобы помочь нам понять, высокотехнологический фашизм способен преодолеть «порог Роба» не только технически. Он способен выйти в межзвёздный космос и нести разрушение горе, кровь, слёзы и смерть другим разумным цивилизациям. И однажды такой фашизм может прийти к нам, или, что ещё страшнее, однажды он может состояться у нас и понести горе кровь и страдание другим мирам с нашей планеты. Если мы вовремя не осознаем всю реальность, и всю чудовищность этой опасности.
В «Часе Быка» есть интересный разговор между командиром звездолёта «Тёмное Пламя» Грифом Рифтом и инженером вычислительных установок звездолёта Соль Саином. Суть разговора, командир звездолёта считает, что Соль Саин должен изготовить и передать создаваемому землянами на Тормансе антифашистскому подполью неизвестное на этой планете высокотехнологическое оружие. А Соль Саин сомневается.
«- Бессилие. Нельзя пробить самую прочную из всех стен - стену психологическую, которой окружили нас...
- Но почему нельзя? Я бы на вашем месте использовал свои знания и талант конструктора, чтобы подготовить наиболее важные инструменты для жителей Торманса. Они им очень нужны.
- И что, по-вашему, всего важнее?
- Индикатор враждебности и оружие. И то и другое, миниатюризованное до предела, размером с пуговицу, в виде маленькой пряжки или женской серьги.
- И оружие?
- Да! От бомбочек УБТ до лучевых пронизывателей.
- УБТ? Вы можете думать об этом и находить аморальным моё мимолетное желание закурить? Сколько жизней унёс УБТ две тысячи лет назад у нас да и на других планетах!
- А сколько спас, сокрушив орды убийц?
- Я не могу признать вашу правоту. Это было необходимо в древние времена, и мы знаем об этом лишь из книг. Я не могу... Соль Саин умолк, видя, как внезапно выпрямился командир.
Дальше идёт небольшой разговор звездолётчиков на личную тему. И продолжение.
- Обречённость Родис отгораживает её от меня, а за моей спиной тоже тень смерти. Рифт встал, прошёлся несколько раз по кабине и приблизился к Соль Саину с едва приметным смущением.
- Есть древняя песенка: «Я не знаю, что ждёт в темноте впереди, и назад оглянуться боюсь!»
- И вы, упрекая меня в слабости, делаете такое признание?
- Да, потому что упрекаю себя тоже. И прощаю тоже.
- Но если они посмеют...
- Я сказал ей, что разрою всю планету на километр глубины, чтобы найти её.
- И она запретила?
- Конечно! «Рифт, разве вы сможете это сделать с людьми?» - командир старался передать интонации Фай Родис, укоряющие, печальные. «Вы не предпримете даже малых действий насилия...»
- А прямое нападение на «Тёмное Пламя»? - спросил Соль.
- Другое дело. Третий закон Ньютона они уже постигли на опыте. И жаль, что в этом обществе он не осуществляется при индивидуальном насилии. Вся их жизнь была бы куда счастливее и проще...
- Так вот зачем оружие!
- Именно!
- Но если его получают все?
- Ничего. Каждый будет знать, что рискует головой, и двадцать раз подумает, прежде чем затевать насилие. А если подумает, то вряд ли совершит».
Наиболее интересны две мысли Соль Саина:
«УБТ? Вы можете думать об этом и находить аморальным мое мимолётное желание закурить? Сколько жизней унёс УБТ две тысячи лет назад у нас да и на других планетах!»
«Я не могу признать вашу правоту. Это было необходимо в древние времена, и мы знаем об этом лишь из книг».
С первого взгляда всё кажется нормальным. Две тысячи лет назад, скажем так, по официальному «Часу Быка», произошла Вторая Великая Революция, в её ходе и применялось это, судя по всему, крайне чудовищное оружие - УБТ. Касательно же других планет, революции, аналогичные ВВР прошли на всех планетах Великого Кольца, там тоже могло применяться оружие, аналогичное УБТ.
Но это с первого взгляда. Со второго, вдруг, понимаешь, что Соль Саин говорит не об идентичном виде боевого вооружения, а об одном и том же. Ведь УБТ это даже не название, а аббревиатура названия. То есть, это даже ни как «автомат Калашникова», а как конкретное название систем этих автоматов, как АКМ или АК - 74. И, вдруг, понимаешь - Торманс, оказывается, чем-то отличается от древних времён, в которых применялось это оружие. Равно как и понимаешь, что если бы УБТ применялось в годы ВВР, на Тормансе был бы его аналог. На Тормансе, даже по официальному «Часу Быка», не было научно-технической деградации, а была лишь стагнация. А настолько чудовищный вид оружия фашистская олигархия Торманса сохранила бы обязательно. Такова её суть.
И тут автоматически вспоминаешь о намёке на то, что к хронологии «Туманности Андромеды» и «Часа Быка» нужно добавить тысячу лет. И сам собой встаёт вопрос: Против кого земляне применяли настолько чудовищное высокотехнологическое оружие, ещё не изобретённое в годы ВВР, на Земле и на других планетах, для того чтобы сокрушить орды убийц, похоже, через 1000 лет после наступления Ноосферных эр?!
На этом фоне впечатляюще выглядят слова Фай Родис к тормансианскому диктатору Чойо Чагасу. Звездолёты фанатиков ушли с Земли в «конце ЭРМ, начале ЭМВ», когда они поняли, на Земле дело проиграно окончательно и бесповоротно, и единственный шанс спасти свой образ жизни - найти другую планету. И вдруг Фай говорит: «У нас не сохранились столь полно фильмы прошлых времен, - ответила, приходя в себя, Фай Родис. - После ухода ваших звездолётов было ещё великое сражение. Наши предки не догадались спрятать документы под землю или в море. Погибло многое». И возникает вопрос: Кто на Земле, уже победившей инферно, мог устроить такое?! Испепелившее, похоже, не менее половины планеты!
Главной гарантией от появления настолько чудовищного фашизма Ефремов считал необходимость дополнения современной науки ещё одним блоком наук - блоком наук о человеке. Современная наука состоит из двух блоков - естественных наук, изучающих природу, и общественных, изучающих общество. Причём второй блок наук глубоко деградировал в результате того, что и у нас и на Западе занимался не поиском истины, а политической конъюнктурой. Это нужно поправить, считал Ефремов, и дополнить. Человек микрокосм, который по своей информационной и энергетической мощи, может оказаться, равен всему мирозданию, и до тех пор, пока мы не изучим бездны человеческой души, эту колоссальную мощь легко извратить, и тогда боевые звездолёты могут оказаться в руках фашистов: «Мы долго отдавали на откуп Западу антропологию, генетику человека, психофизиологию и вообще ряд отраслей науки, занимающихся человеком. Довольно длительное время всё это было под запретом. А ведь для коммунизма самое главное - человек и, следовательно, всё относящееся к нему. Техника - что она без людей: звездолёт с автоматическим управлением может вести и дикий в других отношениях человек. Летали же фашистские негодяи на самых сложных самолётах, и не так уж плохо летали!», пишет Ефремов в «Лезвии бритвы».
В личной переписке в том же 1961 г. он прямо писал, что на Землю возможно прямое военное вторжение из космоса, объясняя Дмитриевскому, почему не верит в «летающие тарелки»: «По всем законам божеским и человеческим любые пришельцы должны вступать с нами в настоящий контакт или же приняться избивать нас, как это мыслят военные, но отнюдь не доверять тайны своего существования случайным психопатам вроде Адамского и иже с ними».
Гораздо дальше Ивана Антоновича в этом вопросе пошёл его друг, тогда ещё молодой украинский писатель-фантаст Олесь Павлович Бердник, опубликовавший в 1971 г. роман «Звёздный корсар», в котором показал, насколько колоссальной может стать мощь высокотехнологического фашизма, по сути, она может стать равной той мощи, которую человечество приписывает богам. Судьба «Звёздного корсара» очень близка к судьбе «Часа Быка», его тоже много лет негласно запрещали и изымали из библиотек. Слишком было очевидно, что созданная его воображением «Система Ара» является калькой снятой с советской системы государственного устройства, так же как слишком было очевидно, что и Торманс в «Часе Быка» это калька с СССР. Но Олесь Павлович в «Звёздном корсаре», был намного откровеннее, чем Иван Антонович в «Часе Быка», поэтому судьба его сложилась намного более трагично. Ивану Антоновичу всё же, пусть и с большим трудом, удалось убедить власти, что «Час Быка» это роман о трудностях строительства коммунизма, а не едкая и беспощадная сатира на советскую действительность. Олесю Павловичу не удалось, и за свои убеждения ему пришлось заплатить десятью годами тюрьмы.
Андрей Козлович
29 января 2009 г.
Автор текста: Андрей Козлович, эколог, писатель-фантаст.
Много лет являясь поклонником творчества Ивана Антоновича Ефремова, или Эрфа Рома, как он сам себя называл, которого большинство знают как писателя-фантаста, все эти годы, изучая его творчество, причём не «для диссертации», а для души, я однажды понял, что с ним далеко не всё так просто, как принято считать. Ивана Антоновича часто называют «отцом советской научно-фантастической утопии о светлом будущем», «наивным утопистом», «последним коммунистом» и т.д. Но, я уже убеждён, что это не так. Он прекрасно понимал, будущее, к сожалению, не обязательно должно быть светлым.
О будущем у него два больших произведения, романы «Туманность Андромеды» и «Час Быка». И если «Туманность Андромеды» - это, безусловно, произведение о светлом будущем - утопия. То с «Часом Быка» ситуация противоположна, «Час Быка» - классическая антиутопия, роман-предупреждение о возможности возникновения глобального высокотехнологического фашизма, фантастика апокалипсиса, кстати, Час Быка - время перед апокалипсисом, жанр хорошо отработан в западной фантастике. Роман, что пока не понято исследователями, научно обосновывает возможность существования высокотехнологического фашизма опирающегося на последние достижения науки, и потому обладающего колоссальнейшей научно-технической мощью. И, самое главное, «перешедшего порог Синед Роба» - способного совершать межзвёздные космические полёты.
Видимо, под Робом Ефремов понимал известного учёного, члена «Римского Клуба», лауреата нобелевской премии в области физики, Денниса Габора. Тот утверждал, что невозможны «звёздные войны», поскольку высокотехнологические цивилизации, не достигшие разумной и справедливой социальной организации, обречены на ядерные самоубийства, так как не способны обрести внутренней стабилизации. В небольшой повести Ефремова «Сердце змеи» эта мысль выражена так: «Высшая форма общества, которая смогла победить космос, строить звездолеты, проникнуть в бездонные глубины пространства, смогла всё это дать только после всепланетной стабилизации условий жизни человечества и, уж конечно, без катастрофических войн капитализма...» Ефремов пишет, что закон справедлив для всего мироздания. Положение о том, что высший разум обязательно должен быть гуманным и прекрасным, воспринимается главным положением в его творчестве и благодаря его произведениям, на десятилетия определяет лицо советской фантастики, горячо поддержанное руководством СССР. «Сердце змеи» и «Туманность Андромеды» становятся «нашим ответом звёздным войнам» и бурно пропагандируются. Идея возможности «звёздных войн» принципиально отрицается советской фантасткой. Единственной советской «космической оперой» - романом о «звёздной войне» стала каким-то чудом опубликованная трилогия Сергея Александровича Снегова «Люди как боги». Но она действительно первая и последняя. Но, в «Часе Быка» он, вдруг, говорит - закон должен иметь исключения, и показывает такое исключение, планету Торманс - Мучение, которая обрела внутреннюю стабильность не путём достижения разумной и справедливой социальной организации, а путём всепланетного высокотехнологического фашизма.
С первого взгляда в «Часе Быка» нет противоречия с главным тезисом. Высокотехнологический фашизм, возникший на Тормансе способен выйти в межзвёздный космос лишь технически, но он деградировал экономически, такие полёты ещё больше его обескровят и они запрещены законом. Ефремов пишет, что экономическая деградация и научно-техническая стагнация, обязательные черты фашизма, кроме того, он замкнутая система, не стремящаяся в космос, а, напротив, огородившаяся от мира. Но даже неглубокий анализ романа проявляет - на самом деле это не так. Потенциал такого фашизма огромен, как экономический, так и научно-технический. В межзвёздный космос же он выйдет неизбежно в силу интересного закона - Закона Стрелы Аримана, суть которого - любая категория, пройдя высший пик развития, превращается в свою противоположность. Соответственно, стремление тормансианского фашизма к замкнутости, однажды должно перейти в стремление к экспансии. Сама уродливая цивилизация Торманса возникла в результате выхода в межзвёздный космос агрессивного и фанатичного социума с Земли, который по определению мог творить в космосе всё, что угодно. Вот фрагмент романа «Час Быка»:
«- Надо ли сначала приближаться к спутнику, спросил Гриф Рифт, теперь, когда сообщение цефеян подтверждает его необитаемость?
- И всё же надо. Мы с нашим опытом можем увидеть то, что могли не понять и, следовательно, не заметить цефеяне. Может быть, на спутнике остались сооружения прежней цивилизации Торманса, лишь впоследствии пришедшей в упадок. На планете могла существовать ещё более древняя цивилизация, вымершая или истребленная современными обитателями Торманса, если они пришельцы...
Гриф Рифт кивнул, безмолвно соглашаясь».
Тема фашизма, одна из главных в произведениях Ефремова, и он детально её отработал. И Ефремов даёт понять, фашизм, увы, способен на намного большее, чем хотелось бы. Более того, как не невероятно это звучит, в «Часе Быка» есть намёк на то, что землянам, перед событиями, описанными в романе, пришлось пережить большую и чудовищную галактическую войну, победа в которой досталась очень высокой ценой.
Главная черта «Часа Быка» то, что роман пронизан огромным количеством невозможных и буквально анекдотических противоречий, от которых впору взяться за голову. Но при этом они поданы так аккуратно, так неброско, так незаметно, что их в своё время не заметила советская цензура, и по сей день не замечают многие исследователи творчества Ефремова. Можно сказать, в этом романе Ефремов проявил себя мастером «пускать пыль в глаза», преувеличения не будет. И этот «Код Эрфа Рома» не только не уступает, но и по многим показателям превосходит недавно так прогремевший «Код да Винчи».
Пожалуй, главный вопрос произведений Ефремова - вопрос времени. Они написаны так, что невозможно точно восстановить их хронологию. В предисловии к «Туманности Андромеды» Ефремов объяснил это тем, что человечество развивается всё более быстрыми темпами: «Еще в процессе писания я изменял время действия в сторону его приближения к нашей эпохе. Сначала мне казалось, что гигантские преобразования планеты и жизни, описанные в романе, не могут быть осуществлены ранее чем через три тысячи лет. Я исходил в расчётах из общей истории человечества, но не учёл темпов ускорения технического прогресса.
При доработке романа я сократил намеченный срок на тысячелетие. Но запуск искусственных спутников Земли подсказывает мне, что события романа могли бы совершиться ещё раньше. Поэтому все определённые даты в «Туманности Андромеды» изменены на такие, в которые сам читатель вложит своё понимание и предчувствие времени».
Именно с этой первой временной рамки мира будущего созданного Иваном Ефремовым мы сразу выходим на противоречие в следующем романе дилогии «Час Быка».
«Час Быка», в отличие от «Туманности Андромеды», вроде бы, позволяет установить точную дату своего действия - 4040 г. Эту дату даёт календарь Калачакры, на который Ефремов, опять же, вроде бы, опирается в «Часе Быка». Действие «Туманности Андромеды» происходит ориентировочно в 3950 - 3957 г.г., роман издан в 1957 г. Таким образом, от времени «Туманности Андромеды» до времени «Часа Быка», как не смотри, прошло порядка 100 лет максимум. Из пролога, правда, прямо вытекает цифра в 170 лет, но, в принципе, сути она не меняет. Правда есть ещё недавно частично опубликованные «премудрые тетради», черновики романа «Час Быка», исходя из которых, события романа отстоят от событий в «Туманности Андромеды» на 340 лет. Но к этому, наверное, нужно относиться именно как к черновику, поскольку «премудрые тетради» приближают действие «Туманности Андромеды» с 3950 г. на 3700, что запутывает всё ещё больше.
Указанная цитата о том, что автор допускает изменение хронологии в своём мире будущего, даёт возможность предположить, что хронология в «Часе Быка» изменена исходя из этого положения. Но тогда непонятно, почему он не предупредил об этом читателей в предисловии к «Часу Быка», что было бы логично и естественно. Но и это не всё. Из логики предисловия к «Туманности Андромеды» следует - хронология «Часа Быка» может быть только приближенна к нашему времени, «литературные ляпы» же, напротив, говорят о том, что она отдалена от нашего времени ещё на 1000 лет.
Главным событием «Туманности Андромеды» является открытие великим гением Земли, а заодно и Галактики Реном Бозом нуль-пространственного перехода, позволяющего мгновенно попасть в любую точку не только Галактики, но и всей вселенной. Действие «Туманности…» происходит в Эру Великого Кольца - объединения разумных цивилизаций Галактики в союз посредством теле и радио связи. Но расстояния между ними составляют, в лучшем случае, сотни и тысячи световых лет. Сигналы идут чудовищно долго. Люди видят на телеэкранах изображения давно умерших братьев по разуму. Такое положение сохраняется в Галактике, многие тысячи, а возможно и миллионы лет, точно не известно. С открытием же Рена Боза наступает Эра Встретившихся Рук, позволяющая представителям разумных цивилизаций, наконец, встретится непосредственно.
В «Часе Быка» на основе открытия Рена Боза земляне научились создавать Звездолёты Прямого Луча (ЗПЛ), для передвижения в нуль-пространстве. Но открытие состоялось совсем недавно, земляне успели построить только два ЗПЛ «Нооген» и «Тёмное Пламя». «Нооген» ещё плохо приспособлен к полётам, в частности, на нём нет приборов, позволяющих определять массы вещества - звёзды и планеты, в точке выхода, и поэтому, вскоре погибает. На «Тёмном Пламени» такие приборы уже есть.
Но как сказано в центре «Часа Быка» другая проблема - проблема возникновения высокотехнологического фашизма. Торманс населён потомками землян, он аллегория, на самом деле это Земля, один из вариантов её развития. Заселение Торманса произошло по следующей причине. После победы Второй Великой Революции (ВВР) - произошедшей в 2035 - 2040 г.г. и положившей начало первой Ноосферной эре - Эре Мирового Воссоединения (ЭМВ), часть сторонников идей, по-видимому, Мао Цзедуна (он называет его в романе «великим гением Цоамом», и есть ещё ряд намёков на то, что тормансиане потомки китайцев) строит три огромных звездолёта с экипажем в несколько тысяч человек и улетает с Земли, не желая принять ВВР. Они летят к «скоплению тёмных звёзд недавно открытых недалеко от Солнца». Происходит непредвиденное, «скопление тёмных звёзд» оказывается «ундуляцией Тамаса», не вдаваясь в подробности можно сказать - возникшим по естественным причинам входом в нуль-пространство, и провалившись туда, они выныривают в 1000 световых лет от Земли, в «созвездии Рыси». На их счастье неподалёку оказывается звезда с планетой земного типа, она и становится их новой родиной. Две тысячи лет официально, и три тысячи лет исходя из «ляпов», планета живёт отдельно от Земли, большая часть тормансиан даже забывают, что Земля их родина. В конце концов, на планете восторжествовал всепланетный фашистский режим, взявший за основу номенклатурное устройство общества. На этом устройстве нужно остановиться подробнее.
Суть номенклатурного общества, характерного для СССР, Китая, Мировой Системы Социализма в целом, изложил югославский учёный, Милован Джилас в книге «Новый класс». В 1981 году его детально проработал русский учёный Михаил Восленский в книге «Номенклатура - господствующий класс Советского Союза», опубликованной в ФРГ. Они доказали, такая система также является эксплуататорской, но власть олигархии базируется не на деньгах - монополии на материальные ресурсы, как на Западе. Напомню, классики марксизма-ленинизма утверждали, основой контроля над материальными ресурсами - собственностью, как это у них названо, со стороны олигархии, являются деньги - «финансовый капитал». В условиях «реального социализма» основой контроля стала иерархическая система. Его дала высокая должность в государственном аппарате - номенклатурная должность, возможность занять которую никак не зависит от воли народа, что декларировалось, а осуществляется совсем по другим законам. Ефремов в «Часе Быка» существенно развил эти положения.
Он отрицал современное определение фашизма, кратко его можно обозначить как «крайнюю, реакционную форму тоталитаризма», полагая, что фашизм искусственное огораживание народа, олигархией, от научного знания. Власть олигархии базируется не на монополии, на материальные ресурсы, как при капитализме, а на монополии, на ресурсы духовные. Выглядит это так. Устанавливается единая идеология, объявленная единственно верной, в СССР это называлось «единственно научной», вера в неё вменяется в обязанность, кто посмел хотя бы усомниться в данной идеологии, объявляется «врагом государства» и его наказывают. Другие идеологии запрещаются, литература о них изымается из библиотек и частных собраний, за чтение, хранение и нелегальное издание такой литературы наказывают жестоко. В конечном итоге из сознания народа вытравливается сама память о том, что могут быть другие идеологии. Системе не нужны мыслящие люди в среде народа - образование простых людей сводится до минимума. Их обучают только простым вещам, позволяющим выполнять простую работу, искусственно делая невежественными, придатком к машинам и механизмам для производства материальных ресурсов. Это не всё, на них оказывается гипнотическое воздействие через специальные психотронные устройства, укрепляющие веру в справедливость, разумность и несокрушимость системы через подсознание. Учёные под контролем олигархии, она искусственно поддерживает антагонизм между интеллигенцией и народом - интеллигенции предоставляются определённые привилегии, этого достаточно, чтобы невежественный народ отождествил её с номенклатурой, и возненавидел не менее чем номенклатуру. Поэтому любую попытку интеллигенции выразить социальное недовольство можно подавить силами народа, натравив его, по принципу «культурной революции» указанного Мао Цзедуна. С другой стороны, учёные, не смотря на то, что Торманс глубоко опустошён, получают достаточно ресурсов, чтобы обеспечивать научно-технический прогресс. Олигархия кровно заинтересована в нём - он позволяет закабалять народ всё вернее. Таким образом, от знания огорожен только народ, элита продолжает его накапливать и двигать науку вперёд. Научно-техническая стагнация на Тормансе кажущаяся, новые научные открытия просто не внедряются в экономику, поскольку требуют повышения квалификации народа, а это опасно для системы. Но в принципе проблема разрешима, например, путём дальнейшего развития кибернетических устройств. То, что на Тормансе компьютеры есть, Ефремов подчёркивает.
Тормансианская система - система характерная для Древнего Египта, Ефремов детально рассмотрел её в своих исторических произведениях. С одной стороны глубочайшая нищета и невежество народа, с другой колоссальнейшее накопление знания кастой жрецов. По оценкам некоторых специалистов, кое в чём тайное знание Древнего Египта превосходило даже современную науку. Ефремов подчеркнул - подобная система может возникнуть на любой социальной почве: рабовладельческой, феодальной, капиталистической, некой новой, у него даже есть интересное выражение - «первобытный фашизм».
Главное, в её условиях невозможна социальная революция, систему можно разрушить только через вмешательство извне. В данном случае с другой планеты.
Через две, или три тысячи лет земляне узнают, что произошло с их потомками. И «Тёмное Пламя» прилетает к ним с целью изучить ситуацию и оказать помощь.
Здесь и начинаются «горы ляпов».
Отмечено, земляне изобрели Звездолёты Прямого Луча приблизительно за 100 лет до событий описанных в «Часе Быка», и на момент действия романа их было два. Однако в этом же романе сообщается, что Земля установила, причём именно так ЗЕМЛЯ УСТАНОВИЛА, и, по всему, уже довольно давно, связь с планетой звезды Эпсилон Тукана посредством ЗПЛ, и они осуществляют регулярные пассажирские рейсы. Краснокожие жители Тукана очень красивы и земляне, впервые встретившись с братьями не только по разуму, но и по телу бурно развивают отношения. Между землянами и туканцами уже вспыхнула масса любовных романов, браки обречены на бесплодие, но мощные биологические институты обеих планет активно берутся за дело, и земляне и туканцы уверенны, проблема будет разрешена. Эпсилон Тукана находится на расстоянии 500 световых лет от Земли, а ЗПЛ у Земли всего два, и те не пассажирские и, к тому же очень маленькие. «Тёмное Пламя», например, может взять на борт только тринадцать человек. То, что туканцы построили свои ЗПЛ, тоже исключено. С ЗПЛ ещё не успела толком разобраться даже Земля, а у всей Галактики их не было до великого изобретения Рена Боза.
Впрочем, дам цитату, земляне показывают тормансианам фильмы о жизни Земли и вот: «Не могли не пленить их (тормансиан) воображения великолепные красные люди с Эпсилон Тукана - с этой планетой Земля установила регулярное сообщение.
После того как ЗПЛ стали совершать рейсы на Эпсилон Тукана и обратно - протяженностью в сто восемьдесят парсеков - за семнадцать дней, на Земле, особенно среди молодежи, вспыхнула эпидемия влюбленности в красных людей.
Но оказалось, что браки между землянами и красными туканцами обречены на бесплодие: это принесло немало разочарований. Мощные биологические институты обеих планет сосредоточили свои усилия на преодолении неожиданного препятствия. Никто не сомневался, что трудная задача будет скоро разрешена и слияние двух человечеств, совершенно сходных, но разных по происхождению, станет полным, тем самым бесконечно увеличивая сроки существования человека Земли как вида».
Дальше, больше. К моменту полёта «Тёмного Пламени» земляне, оказывается, успели заселить, как минимум, несколько планет, но, судя по всему, не несколько, а много.
В «Туманности Андромеды» они собираются заселять две планеты звезды Ахернар, и туда отправляются звездолёты с переселенцами. Обычные звездолёты, не ЗПЛ. До Ахернара 130 световых лет. На момент действия «Часа Быка» звездолёты туда даже не успели долететь. Тем не менее, земляне, оказывается, уже полностью заселили Ахернар и даже успели там, превратится в новую расу с сиреневой кожей. «Люди, переселившиеся на планету Зеленого Солнца, прожили там еще немного веков, но от радиации светила приобрели сиреневую кожу и внешне отличались от бронзово-смуглых землян гораздо больше, чем последние от желтых обитателей Ян-Ях. Но весь строй жизни пионеров земного человечества на Ахернаре ничем не разнился от их родины, что давало тормансианам уверенность в их собственном союзе с могущественной Землей». Одна фраза «ещё немного веков» чего стоит? Есть и ещё «ляп». Оказывается, за прошедшие 100 лет максимум, земляне, на Земле, успели слиться в единую бронзово-смуглую расу. В «Туманности Андромеды» главный участник опыта Рена Боза, Мвен Мас чернокожий.
Главное, Ахернар лишь пример: «Зато их бесконечно волновали стереофильмы о землянах на других планетах, например, недавно заселенной планете Зелёного Солнца в системе Ахернара». Есть ещё заселённые планеты, о чём в прологе прямо говорит учитель молодых землян, перед тем как они будут смотреть стереофильм об экспедиции «Тёмного Пламени», он рассказывает о планетах, цивилизации которых погибли:
«- Например, случай с Зирдой, чьи мёртвые развалины поросли чёрными маками? - спросила Пуна, вытягиваясь во весь невысокий рост.
- Или другие, открытые позже планеты, добавил учитель, где есть всё для жизни: голубой свод могучей атмосферы, прозрачное море и чистые реки, тёплое светило. Но ветры перевевают мёртвые пески, и их шум вместе с шумом моря или грозы - единственные звуки, нарушающие безмолвие громадных пустынь. Мыслящая жизнь в диком заблуждении убила себя и всё живое, едва прикоснувшись к мощи атома и космоса.
- Но мы уже заселили их?
- О да! Но какое значение это имеет для тех, чьи следы развеялись пылью миллионы лет назад, не сохранив ничего, чтоб мы смогли понять, как и зачем они уничтожили себя и всю жизнь своей планеты!»
События пролога и эпилога романа отстоят от событий экспедиции «Тёмного Пламени» на 130 лет, что явно недостаточный срок, чтобы заселить ряд планет, к тому же звездолётчики на Тормансе приводят Ахернар только как один из примеров.
Список «ляпов» далеко не исчерпывается. Уже сказано, в Галактике не было ЗПЛ до великого открытия Рена Боза. И, тем не менее, на Торманс ЗПЛ цефеян, открывший их цивилизацию, прилетел, оказывается, за 280 лет до «Тёмного Пламени».
«- Вот как! Вам известна история Ян-Ях? Откуда? - недобро прищурился Чойо Чагас.
- Только обрывок из сообщения чужого звездолёта, наблюдавшего вашу планету двести восемьдесят лет назад. Ему отказали в посадке ваши предшественники».
Значение смысла этих «ляпов», на мой взгляд, проявляют ещё три «ляпа».
Именно они отодвигают действие романа «Час Быка» ещё на 1000 лет в будущее. Ефремов упоминает «мудреца пятого периода ЭРМ Эрфа Рома открывшего теорию инфернальности». Кто такой Эрф Ром уже сказано. Так вот, оказывается, Эрф Ром жил за 3000 лет до событий описанных в «Часе Быка»:
«Три тысячелетия назад мудрец Эрф Ром писал, что наука будущего должна стать не верой, а моралью общества, иначе она не заменит полностью религии и останется пустота. Жажда знаний должна заменить жажду поклонения».
И, если бы, это было написано один раз. Эта мысль, так или иначе, выражена три раза. Второй раз он пишет об этом, когда утверждает, что на Земле изменилась научная парадигма за 3000 лет до событий описанных в «Часе Быка». В романе «Таис Афинская» Ефремов называет точный срок смены научной парадигмы. Земля примет научную парадигму, разработанную тайным герметическим обществом орфиков через двадцать шесть веков. Парадигма орфиков, о которой он говорит существовала порядка 25,5 веков назад, впрочем, уже меньше, уже можно говорить о 25,7 - 25,8 веков, то есть парадигма сменится в XXI веке, после Второй Великой Революции. Изменение парадигмы по Ефремову будет фундаментальным, она примет в качестве научного метода познания интроспективный метод Востока, причём диалектически - на равных с современным аналитическим методом, кроме того, она, похоже, научно докажет реинкарнацию. Во всяком случае, парадигма орфиков базировалась на концепции перевоплощения. Это изменение парадигмы колоссально обогатит и разовьёт человеческий разум, как индивидуальный, так и социальный. Эта мысль, выражена им в авторском тексте, предшествующем старту «Тёмного Пламени».
«Человеческий разум, как ни обогатился и ни развился за последние три тысячи лет, всё ещё воспринимал некоторые явления лишь с одной внешней их стороны и отказывался верить, что это неуклюжее сооружение способно почти мгновенно проткнуть пространство, вместо того чтобы покорно крутиться в нём, как и лучи света, в продолжение тысяч лет по разрешенным каналам его сложной структуры».
Третье упоминание. В «Туманности Андромеды» сказано, Земля вступила в Великое Кольцо за 408 лет до «Часа Быка». То есть, на момент «Часа Быка» она состоит в нём максимум 500 лет. Тем не менее, главная героиня романа: «Фай Родис рассказывала тормансианину о Великом Кольце, которое помогало земному человечеству уже около полутора тысяч лет, поддерживая веру в могущество разума и радость жизни, раскрывая необъятность космоса, избавляя от слепых поисков и тупиков на пути».
Можно ли поверить, что такая «гора ляпов», у настолько ответственного писателя, случайна? Тем более что все они подчинены одному намёку: действие «Часа Быка», отстоит от нашего времени на три тысячи лет.
Мне, после публикации этих данных в первой редакции данной статьи приходилось слышать мнение, что ошибки всё же случайны. Иван Антонович начал работу над «Часом Быка» практически одновременно с работой над «Туманностью Андромеды», и в её ходе тяжело заболел. В силу этого, он просто не вычитал ошибки и в «Часе Быка» проскакивает старая хронология. Мне оно представляется несостоятельным по трём причинам:
1. Ни над одним произведением Иван Антонович не работал так долго как над «Часом Быка». Изначально оно задумывался как небольшая повесть «Долгая заря», и только после многих лет превратилось в роман. Не вычитать ошибки было невозможно.
2. Эти ошибки тщательно замаскированы. Их в течение сорока лет не смог обнаружить ни один ефремовед. И обнаружить их сложно, нужно тщательно, в комплексе, проработать всё творчество Ефремова.
3. Если бы проскакивала старая хронология, то в «Часе Быка» была бы именно потерянная тысяча лет. Но она не потерянная, а ДОБАВЛЕННАЯ. На три тысячи лет отстоят от нас не события, описанные в «Туманности Андромеды», и «Часе Быка», а действие «Часа Быка» происходит через тысячу лет после действия «Туманности Андромеды».
Возникает вопрос: Зачем это понадобилось?!
Только для одного, чтобы помочь нам понять, высокотехнологический фашизм способен преодолеть «порог Роба» не только технически. Он способен выйти в межзвёздный космос и нести разрушение горе, кровь, слёзы и смерть другим разумным цивилизациям. И однажды такой фашизм может прийти к нам, или, что ещё страшнее, однажды он может состояться у нас и понести горе кровь и страдание другим мирам с нашей планеты. Если мы вовремя не осознаем всю реальность, и всю чудовищность этой опасности.
В «Часе Быка» есть интересный разговор между командиром звездолёта «Тёмное Пламя» Грифом Рифтом и инженером вычислительных установок звездолёта Соль Саином. Суть разговора, командир звездолёта считает, что Соль Саин должен изготовить и передать создаваемому землянами на Тормансе антифашистскому подполью неизвестное на этой планете высокотехнологическое оружие. А Соль Саин сомневается.
«- Бессилие. Нельзя пробить самую прочную из всех стен - стену психологическую, которой окружили нас...
- Но почему нельзя? Я бы на вашем месте использовал свои знания и талант конструктора, чтобы подготовить наиболее важные инструменты для жителей Торманса. Они им очень нужны.
- И что, по-вашему, всего важнее?
- Индикатор враждебности и оружие. И то и другое, миниатюризованное до предела, размером с пуговицу, в виде маленькой пряжки или женской серьги.
- И оружие?
- Да! От бомбочек УБТ до лучевых пронизывателей.
- УБТ? Вы можете думать об этом и находить аморальным моё мимолетное желание закурить? Сколько жизней унёс УБТ две тысячи лет назад у нас да и на других планетах!
- А сколько спас, сокрушив орды убийц?
- Я не могу признать вашу правоту. Это было необходимо в древние времена, и мы знаем об этом лишь из книг. Я не могу... Соль Саин умолк, видя, как внезапно выпрямился командир.
Дальше идёт небольшой разговор звездолётчиков на личную тему. И продолжение.
- Обречённость Родис отгораживает её от меня, а за моей спиной тоже тень смерти. Рифт встал, прошёлся несколько раз по кабине и приблизился к Соль Саину с едва приметным смущением.
- Есть древняя песенка: «Я не знаю, что ждёт в темноте впереди, и назад оглянуться боюсь!»
- И вы, упрекая меня в слабости, делаете такое признание?
- Да, потому что упрекаю себя тоже. И прощаю тоже.
- Но если они посмеют...
- Я сказал ей, что разрою всю планету на километр глубины, чтобы найти её.
- И она запретила?
- Конечно! «Рифт, разве вы сможете это сделать с людьми?» - командир старался передать интонации Фай Родис, укоряющие, печальные. «Вы не предпримете даже малых действий насилия...»
- А прямое нападение на «Тёмное Пламя»? - спросил Соль.
- Другое дело. Третий закон Ньютона они уже постигли на опыте. И жаль, что в этом обществе он не осуществляется при индивидуальном насилии. Вся их жизнь была бы куда счастливее и проще...
- Так вот зачем оружие!
- Именно!
- Но если его получают все?
- Ничего. Каждый будет знать, что рискует головой, и двадцать раз подумает, прежде чем затевать насилие. А если подумает, то вряд ли совершит».
Наиболее интересны две мысли Соль Саина:
«УБТ? Вы можете думать об этом и находить аморальным мое мимолётное желание закурить? Сколько жизней унёс УБТ две тысячи лет назад у нас да и на других планетах!»
«Я не могу признать вашу правоту. Это было необходимо в древние времена, и мы знаем об этом лишь из книг».
С первого взгляда всё кажется нормальным. Две тысячи лет назад, скажем так, по официальному «Часу Быка», произошла Вторая Великая Революция, в её ходе и применялось это, судя по всему, крайне чудовищное оружие - УБТ. Касательно же других планет, революции, аналогичные ВВР прошли на всех планетах Великого Кольца, там тоже могло применяться оружие, аналогичное УБТ.
Но это с первого взгляда. Со второго, вдруг, понимаешь, что Соль Саин говорит не об идентичном виде боевого вооружения, а об одном и том же. Ведь УБТ это даже не название, а аббревиатура названия. То есть, это даже ни как «автомат Калашникова», а как конкретное название систем этих автоматов, как АКМ или АК - 74. И, вдруг, понимаешь - Торманс, оказывается, чем-то отличается от древних времён, в которых применялось это оружие. Равно как и понимаешь, что если бы УБТ применялось в годы ВВР, на Тормансе был бы его аналог. На Тормансе, даже по официальному «Часу Быка», не было научно-технической деградации, а была лишь стагнация. А настолько чудовищный вид оружия фашистская олигархия Торманса сохранила бы обязательно. Такова её суть.
И тут автоматически вспоминаешь о намёке на то, что к хронологии «Туманности Андромеды» и «Часа Быка» нужно добавить тысячу лет. И сам собой встаёт вопрос: Против кого земляне применяли настолько чудовищное высокотехнологическое оружие, ещё не изобретённое в годы ВВР, на Земле и на других планетах, для того чтобы сокрушить орды убийц, похоже, через 1000 лет после наступления Ноосферных эр?!
На этом фоне впечатляюще выглядят слова Фай Родис к тормансианскому диктатору Чойо Чагасу. Звездолёты фанатиков ушли с Земли в «конце ЭРМ, начале ЭМВ», когда они поняли, на Земле дело проиграно окончательно и бесповоротно, и единственный шанс спасти свой образ жизни - найти другую планету. И вдруг Фай говорит: «У нас не сохранились столь полно фильмы прошлых времен, - ответила, приходя в себя, Фай Родис. - После ухода ваших звездолётов было ещё великое сражение. Наши предки не догадались спрятать документы под землю или в море. Погибло многое». И возникает вопрос: Кто на Земле, уже победившей инферно, мог устроить такое?! Испепелившее, похоже, не менее половины планеты!
Главной гарантией от появления настолько чудовищного фашизма Ефремов считал необходимость дополнения современной науки ещё одним блоком наук - блоком наук о человеке. Современная наука состоит из двух блоков - естественных наук, изучающих природу, и общественных, изучающих общество. Причём второй блок наук глубоко деградировал в результате того, что и у нас и на Западе занимался не поиском истины, а политической конъюнктурой. Это нужно поправить, считал Ефремов, и дополнить. Человек микрокосм, который по своей информационной и энергетической мощи, может оказаться, равен всему мирозданию, и до тех пор, пока мы не изучим бездны человеческой души, эту колоссальную мощь легко извратить, и тогда боевые звездолёты могут оказаться в руках фашистов: «Мы долго отдавали на откуп Западу антропологию, генетику человека, психофизиологию и вообще ряд отраслей науки, занимающихся человеком. Довольно длительное время всё это было под запретом. А ведь для коммунизма самое главное - человек и, следовательно, всё относящееся к нему. Техника - что она без людей: звездолёт с автоматическим управлением может вести и дикий в других отношениях человек. Летали же фашистские негодяи на самых сложных самолётах, и не так уж плохо летали!», пишет Ефремов в «Лезвии бритвы».
В личной переписке в том же 1961 г. он прямо писал, что на Землю возможно прямое военное вторжение из космоса, объясняя Дмитриевскому, почему не верит в «летающие тарелки»: «По всем законам божеским и человеческим любые пришельцы должны вступать с нами в настоящий контакт или же приняться избивать нас, как это мыслят военные, но отнюдь не доверять тайны своего существования случайным психопатам вроде Адамского и иже с ними».
Гораздо дальше Ивана Антоновича в этом вопросе пошёл его друг, тогда ещё молодой украинский писатель-фантаст Олесь Павлович Бердник, опубликовавший в 1971 г. роман «Звёздный корсар», в котором показал, насколько колоссальной может стать мощь высокотехнологического фашизма, по сути, она может стать равной той мощи, которую человечество приписывает богам. Судьба «Звёздного корсара» очень близка к судьбе «Часа Быка», его тоже много лет негласно запрещали и изымали из библиотек. Слишком было очевидно, что созданная его воображением «Система Ара» является калькой снятой с советской системы государственного устройства, так же как слишком было очевидно, что и Торманс в «Часе Быка» это калька с СССР. Но Олесь Павлович в «Звёздном корсаре», был намного откровеннее, чем Иван Антонович в «Часе Быка», поэтому судьба его сложилась намного более трагично. Ивану Антоновичу всё же, пусть и с большим трудом, удалось убедить власти, что «Час Быка» это роман о трудностях строительства коммунизма, а не едкая и беспощадная сатира на советскую действительность. Олесю Павловичу не удалось, и за свои убеждения ему пришлось заплатить десятью годами тюрьмы.
Андрей Козлович
29 января 2009 г.